Читать книгу Кому прошлогоднее счастье? - Евгения Семёнова - Страница 3

Ночь прошла незаметно. Я просто открыла глаза и поняла, что пора вставать. Как будто и не спала вовсе. Размышлять на эту тему я не привыкла, потому быстро встала и пошла в ванную. По пути захватила с сушилки полотенце, сняла прежнее, кинула в стирку, повесила свежее.

Пока чистила зубы, прикидывала план на день, чтоб все успеть. Состыковывала свое расписание с расписанием детей. Так, бегать придется много, потому обувь нужно надеть удобную. Зимние кроссовки подойдут. И брюки.

Конечно, хотелось бы надеть юбочку, но тогда точно никуда не успею – это ж вышагивать, выписывать надо! Что ж, оставим до лучших времен!

Завтрак готовить некогда, главное сыну успела кашу сварить. Дочери по-быстрому нарезала бутербродов. Сейчас чашечку кофейку и я уже огурцом. О! Время! Бегу-бегу.

Натягиваю, почти не глядя, привычный свитер, который скрывает выпирающий после родов животик и складочки по бокам. Вот теперь можно и в зеркало посмотреться и то только для того, чтоб убедиться, что нигде ничего не торчит. Картинка каждый день одна и та же.

День закружил, работу выполняю на автомате. Никакого творческого подхода не требуется. Бери больше, кидай дальше. Будильник на телефоне робко бдзынькнул, намекая об окончании рабочего дня.

Три минуты и я на улице. Уже закрывая дверь, вспоминаю незнакомца в магазине. А ведь и сегодня пойду за хлебом.

– А вдруг он снова там появится, – думаю я тихонько улыбаясь, – а я снова без помады.

Заходя в магазин, я зачем-то стянула резинку, заставив волосы рассыпаться по плечам. Привычным движением беру хлеб и ловлю себя на том, что я ищу взглядом ЕГО. Ищу и не нахожу.

Вот глупая! Бабка почти, а туда же! Снова нагружаю сумку продуктами, ловким движением заворачиваю волосы в хвостик, набрасываю капюшон и бегу домой. Да куда там бегу, семеню, с таким-то баулом!

Дома разгружая сумку, я нашарила на самом дне шоколадку. Хм, странно, я не брала шоколад… А! Это же вчера незнакомец мне презентовал.

Вынимаю шоколадку и рассматриваю. Обыкновенная "Аленка". Но от одного только взгляда на нее, во рту появляется сливочный вкус, перед глазами встает картинка из детства: елка, запах хвои, подарки и какое-то волнение под ложечкой, предвкушение волшебства!

Да, было дело. Я писала письмо Деду Морозу и ждала чуда. Написать что ли? Дед скажет, вот старая дура, письма пишет, пойди да сама себе купи! А я не хочу сама. Я чуда жду!

В начале двенадцатого, уединившись в комнате, беру лист бумаги и, сначала кратенько и по делу, пишу письмо для родственников, перечисляя свои хотелки на подарок. На самом деле выдумываю что-то, что было бы не лишним в хозяйстве, но не сильно било по кошельку дарителя. Упаковываю в конверт и кладу на видное место. Сын найдет и передаст по назначению.

И вот теперь, трепетно кладу еще один лист и начинаю писать: "Дорогой Дед Мороз! Я весь год хорошо себя вела, была хорошей девочкой".

Зачеркиваю последние слова и продолжаю: "я работала весь год как лошадь, даже в отпуске бегала на работу, выручая коллег. Подари мне на Новый год…"

Я задумалась. Чего ж я хочу? Путевку в санаторий, робот-пылесос. Хотя нет, все пылесосы у меня ломаются через пару недель. Счастья хочу. Только не прошлогоднего, нового хочу. А как я узнаю, что это новое счастье? Запросто не замечу и мимо пробегу. Здоровья попросить? Так его все просят. Но это дело такое, лучше попросить, лишним не будет. А еще?

Что ж моей душеньке угодно? А душеньке угодно, чтоб тело привести в порядок, чтоб наконец-то после девятилетней паузы, раздеться на пляже могла. Чтоб как когда-то обтягивающее платье надеть. Раскатала губу. Да плечи и поясница болеть не будут – уже праздник!

Хотя смысл тратиться на тело, все равно его никто не видит. Куплю корректирующее белье. А чего ж пожелать-то тогда? О, придумала.

"Дед Мороз, сделай так, чтоб у меня появилось свободное время, и в это время я могла что-то делать только для себя. Ну, хотя бы пару часов в неделю! А еще прошу у тебя снов. Снов из детства, когда я умела летать и мечтать. Я разучилась мечтать. Я боюсь это делать. Лошадь не может летать. Она может только работать. Ее нельзя любить. Ее можно только жалеть. А работы не боюсь, это уж точно. Так что, можешь сделать меня своей помощницей, если запарился перед НГ!".

Почему-то слезы полились ручьем, я всхлипнула и, обругав себя, скомкала недописанное письмо и бросила его в урну.

– Больше всего я хочу снова стать женщиной! Я так устала быть мужчиной! – сквозь слезы прошептала я.

Наспех умывшись, я легла спать и мгновенно провалилась в сон.

Скомканное письмо, как снежок, белело в черном мусорном ведре.