Читать книгу Невыносимая для Мерзавца - Евсения Медведева - Страница 7

– А ты чего это загадочный такой? – Марк крикнул секретарше, чтобы кофе подала, и сел на диван, уж слишком пристально всматриваясь в моё лицо. – Ну? Что задумал? Колись, я же вижу, весь на иголках, и глаз сверкает похлеще брюлика.

– Сталь, а ты не слишком любопытен? А? Или это твоя блядская профессия отпечаток оставляет? Так я быстро сожгу твоё издательство к чертям собачьим, – рыкнул, хотя прекрасно понимал, что сейчас мой друг детства, Марк Сталь, ещё больше утвердится в своих догадках. Собственно, так и вышло. Он загоготал так, что Ляся, моя секретарша, вздрогнула, расплёскивая кофе по серебряному подносу. – Прости, милаха, не хотел пугать. Босс у тебя умишком тронулся, ты заметила?

– Ничего страшного, – блондинка выдавила улыбку и как мышка выскочила из кабинета.

– Точно, Мятежник. Ты что-то задумал! Ну не влюбился же, ей Богу?

Марку позволялось всё. Мы с ним вместе выгребали из гнилого барака. Сталь рванул в столицу получать высшее образование, а вот я пошёл самой сложной, но при этом самой короткой дорогой. Мы с пацанами заняли денег, открыли таксопарк и стали душить бомбил-одиночек, переманивая под своё крыло. Но мне этого оказалось слишком мало.

Мои партнёры очень быстро превратились в балласт, им не нужен был рост, им нужен был комфорт, молодая жена и табун отпрысков на лужайке своего особняка. И как только я им всё это дал, то попросту сожрал весь бизнес. Всё забрал, оставив им лишь небольшой поток денег, которых им хватит до конца их дней. А вот дальше началось самое интересное.

Судьба так благоволила, что двери перед моим носом открывались, маяча перспективами. Нет, я не ангел. Нет во мне кристально-чистой репутации, всякого пришлось увидеть, всякое пришлось делать, но ведь выгреб? Выгреб. Правда, паутиной опутал весь город, перекрывая воздух любому конкуренту. Не нужны они мне тут. Это мой дом. Так оно и будет!

Когда Сталь вернулся в родные пенаты, то уже от того Мятежного не осталось и следа. Марк сначала спасовал и не решился стукнуться к другу, наслушавшись баек и про мою жестокость, и про корону, выросшую слишком быстро. Но мне-то он был необходим как воздух.

Чтобы контролировать город, мне нужно быть в курсе всего, что происходит. А как это сделать? Правильно… Так у Марка появилась первая газета, на которую я дал ему денег. Правда, друг довольно быстро вернул мне всё до копейки, а дальше сам стал землю грызть, чтобы вытравить крупный конкурентов со своего пути.

Хороший у нас тандем.

Отличный.

Холостые, безбашенные, жадные до жизни.

Но есть и минус. Читаем мы друг друга с одного взгляда. Чем сейчас и занимался Сталь, буравя своими прозрачно-голубыми глазами. Падла!

– Слышь, ты, психоаналитик без диплома, завязывай меня песочить и приступай к рапорту. Нашёл того, кто купил фотографов? В жизни не поверю, что они случайно оказались в кабинке туалета, а не специально пасли Раевского, – я встал из-за стола и направился в комнату отдыха. Содрал с себя одежду, от которой разило Иркиными духами, швырнул ее в мусорное ведро и переоделся в джинсы и футболку.

Появление в городе друзей моего детства сильно перетасовали планы. Сначала напрягся, потому что уже лень было рассеивать внимание на чужаков. А двадцать лет, что мы толком не виделись, определенно делают даже из самых близких людей чужаков. Но позже понял, что с ними при правильном раскладе проблем не будет. Раевский, довольно известный юрист, способный вытащить твою задницу из любого дермища. Ну, а второй – Костя Каратик, и вовсе сын нашего бессменного мэра, вернувшийся после длительного отсутствия, чтобы занять место папки. Ну что за компания? Чудо чудное, да и только.

Выгодно?

Безумно.

Приятно?

Ещё как!

Этих мужиков я прекрасно знал, а значит, и надеяться на них можно. Осталось только затянуть в свою паутину, и дело в шляпе. Благо с их появлением вокруг этих двух происходит слишком много событий, в которых без моей помощи им уже не выпутаться. Как удачненько!

– Конечно, – Марк последовал за мной и теперь попивал кофе, осматривая гардеробную. – Это Гришин, у него адвокатская контора через две улицы от помещения, что снял Раевский.

– То есть не бабка Марта?

– Неа, – уныло протянул Марк. – Скучная борьба конкурентов. Гришин просто писец как боится, что Раевский теперь всех клиентов перетянет. И, кстати, правильно делает! Я изучил твоего дружка вдоль и поперёк, Слав.

– И?

– Страшный человек. Нет, он машина по пережевыванию бюрократии. У него пугающая статистика по делам! – Марк всплеснул руками. – Если он узнает, что фотограф из моего журнала, то мне крышка!

– Конечно, крышка. Готовься, на ближайшие месяцы ты сильно обеспечен сексом с судебными исками о защите чести и достоинства. А я тебе говорил, что твои гаврики вкрай охамели и «левачат» по заказу. Говорил? Говорил. А ты мне что ответил? Напомнить? – я снова закурил и сел на диван, раскладывая фотографии, что Сталь успел в последний момент изъять из типографии, готовящей спецвыпуск желтой прессы. Слава Богу, успели, а то Раевский бы и мне жесткий трах в стиле БДСМ организовал.

– Ну, напомни, – друг не любил признавать свои ошибки. Но зато он любил своё дело.

Его журнал «Штиль» был для него всем. Сталь работал сутками, чтобы завоевать доверие, чтобы вычистить страницы от желтухи, создав для этого мусора небольшие газетёнки. И спустя несколько лет регион оказался полностью покрыт его новостной лентой. Он творил и события, и моду. Мог сделать местной звездой любого, а с помощью «желтых деток» мог растоптать даже самого невинного человечка. И это Марк говорит мне про страшного человека Раевского? Брехло, или просто скромняга.

– А ты мне ответил, что не станешь ограничивать свободу творческих личностей. Ну? Снимки, как Ирка отсасывает лысому, тоже пустишь в статью? А чего? Зачем ограничивать?

– Я че, смертник? – прыснул Марк. – Живи спокойно, друг мой Мятежный.

– Спасибо за заботу, – я цыкнул, ещё раз глянул на вечернее небо и улыбнулся. Моей злости нужно дать выход… – Но проучить твоего задрота придётся.

– Да проучил я его уже! Он остался без премии, без аккредитации на самые громкие события года, ну и фотоаппарат у него нечаянно упал в унитаз, – Маркуша захихикал, как пацан, а у самого глаза засверкали азартом. – Чё? Не убедил? Все равно шалить идём?

– Идём. Где он? – я буквально сорвался с места, смахивая с консоли кошелек и телефон.

– Сегодня в «Хаусе» студенческая вечеринка, наверное, там тусуется, – Марк стянул со спинки кресла свою кожанку и рванул следом, на лету прощаясь с Лясей.

– Первокурсниц клеит?

– Ага, щас. За это ему не заплатят, он там папенькиных дочек и сынков караулит. Кто-то да попадётся за травкой, непотребством или дракой. Золотая жила!

– Какая у вас работа хорошая, – почему-то веселился, сбегая по лестнице в подземный паркинг. – Один я, как придурок, то по локоть в мазуте, то в грязи, то в машинном масле. Ну что за несправедливость, Марк?

– Я так понимаю, что мы едем устранять её? – ржал Сталь, приветствуя моего начбеза Костю Володина.

– Верно понимаешь. Кость, мы сегодня по-тихому покатаемся, без кортежа, – взял из небольшой комнатки ключи от «ровера». – Отпускай мужиков, пусть вечер с семьями проведут.

– Вячеслав Андреевич! – возмутился Володин. – После вашего прошлого «покатаемся» пришлось к Кондрашову на поклон идти!

– Ну, ничего страшного, – хлопнул старика по плечу, ощущая, что в нем уже нет былой стойкости. Тяжело ему. Столько лет со мной из дерьма выгребал и грудью прикрывал мою шкуру. Отблагодарить надо, да и на отдых отпустить, вот только где начбеза найти нормального? – Сходишь ещё раз, не сломаешься. Кондра нормальный мужик.

– Есть, Босс, – крякнул Володин и махнул охране, чтобы открыли ворота паркинга. – Не шалите там сильно.

– Ленивый ты стал, Волоша, за боссом кровь не хочешь отмывать?

– Блядь, – Костя уронил голову, узнав этот азарт, от которого меня буквально подбрасывало. – Я на связи, шеф.

– Фу, как немодно, – Марк запрыгнул на пассажирское сиденье. – Костя, щас все говорят «на циферках».

– Да хоть на буковках, Марк Анатольевич. Только позвонить не забудьте, а то пока циферки вспомните, уже и буковки не сможете выговорить, – рассмеялся Володин.

– Чао!

Двигатель взревел, нога так приятно ощутила сопротивление педали газа, и мы резко выскочили на центральную улицу, нагло вклиниваясь в поток усталых водителей.

– Волоше дом тот отпиши, – махнул на прощание грустному начбезу. – Пусть внучков в бассейне купает.

Глава 7

 Верочка

 Я сбежала по длинной веренице мраморных ступенек, ощущая какой-то детский восторг.

Новый универ. Новые лица. Да все новое!

Нет тебе пристального взгляда отца и братьев, нет ледяного дуновения ветра, от которого даже в сентябре разило приближающейся зимой. Климат мягкий, оберегающий горожан от депрессий и необходимости кутаться в куртки раньше времени.

Крутанулась перед огромным зеркалом в фойе, оправила свою белую плиссированную юбочку, еле сдерживая игривый смех. Ну что за чудное настроение? А это потому, что не надо чахнуть в путаных коридорах медуниверситета и подыхать на нудных парах, прекрасно понимая, что это не моё.

Да, хотела поступить. И поступила! Сама, без помощи отца и его связей. Но ещё на первом курсе поняла свою ошибку. Такие профессии, как врач или преподаватель – это скорее призвание, нежели взвешенный выбор. Не хотела бы я лечь на стол к хирургу, что всю жизнь мечтает плести макраме. Вот и я не стала рисковать чужим здоровьем. Буду красить стены и рыться на барахолках. А ещё научусь выращивать ромашки. Не так оригинально, как у Мятежного, конечно, но всё же.

Осталось только обжиться в городе и придумать, как залезть в тусовку дизайнеров. Эти недотепы с моего курса ещё не думают о будущем. И даже не догадываются, что к моменту их дипломной работы самое вкусное место работы будет уже у меня. Мамой клянусь. И Славиком. А значит, пора шевелить булочками.

 Снова осмотрела себя в зеркало и накинула джинсовку. Наверное, стоит быть чуть поскромнее, а то врагов себе наживу быстрее, чем друзей. А без них тоже нельзя. Я же новенькая в уже сплоченном потоке. Благо с помощью отца мне засчитали первый курс, зачислив сразу на второй. Ещё бы! Прослушанных часов хватило бы и на третий, но ректор упёрся, а я не стала плешь папкину трогать. И так нормально. Знания – свет. Вот к нему и буду тянуться.

– Вера! – женский визг застал меня почти на выходе. Я обернулась, наблюдая, как в мою сторону мчатся три девчонки. Блииин. Пусть только представятся, а то я только делала вид, что слушала. Неудобненько получится, ей Богу!

– Я Аля, – вышагнула вперёд самая смелая и самая рыжая из компании. – Это Кира, а это Сашка. Сегодня пятница, и у нас традиционный поход в клуб, чтобы отметить начало учебного года. Будет весь поток факультета, мы будем рады, если и ты к нам присоединишься.

– Отлично. Обожаю тусовки, – соврала я, подавляя тоскливый вздох. Моя мечта провести вечер в тишине своей квартирки за книжкой и чашкой горячего какао стремительно трещала по швам. Но друзья мне не помешают, поэтому придется притвориться девочкой-зажигалкой. – Где? Во сколько? Дресс-код?

– Клуб «Хаус», в десять. А тема простая – супергерои, – Аля, очевидно, была самая главная в этой компании.

Я быстро осмотрела каждую, подмечая мелкие детали, которые могли мне выдать что-нибудь интересненькое. Блондинка, брюнетка и рыжая. Классика гремучей троицы?

– Ну ладно, супергерои, так супергерои. Вы как? Халк, Росомаха и Женщина-Кошка?

– А ты забавная, – рыжуха наигранно рассмеялась и, помахав мне пальчиками, умчалась в сторону деканата вместе со своей свитой. – До вечера!

Боже… Девки, там, где вы учились гадить, я уже давно преподавала. Да по этой сплоченной команде змеюк видно, кто есть кто. Аля из обеспеченной семьи, об этом вопят бренды её шмотья. А вот другие две пиявки обычные, даже не лечебно-аптечные. С них и начнём-с.

Я ужаленным гепардом рванула в сторону своей машины, завела двигатель. С тоской осмотрела тяжелое серое небо и поёжилась от промозглости. Сглазила, блин, погоду…

Телефон, как сумасшедший, разрывался с самого утра. Сплошные незнакомые номера, причем каждый раз разные. Но я почему-то из внутренней вредности не брала трубку. Папа всегда говорил, что тот, кто хочет тебе что-то сообщить, непременно напишет. Ну не в каменном же веке живём?

Так тщательно на тусовку я ещё никогда не собиралась. Кожаные шорты, чулки в сетку, закрытый, но облегающий боди, чтобы уравновесить слишком дерзкий низ, ну и ботинки на грубой подошве. Накинула куртку и помчалась, поцеловав напоследок Славика.

– Дождись меня, милый, тогда разрешу подсмотреть, как я принимаю ванну.

Заведение находилось довольно далеко, пешком идти было не вариант, особенно в таком прикиде, а с алкоголем я на вы, поэтому, даже не раздумывая, взяла машину.

Я уже сильно опаздывала, а в этом городе просто так парковку было не найти! В последний момент свернула в переулок, затормозив на служебном паркинге, где как раз было одно свободное место. Схватила сумку и выскочила, вдруг осознав, что у этого гениального решения есть обратная сторона. Я оказалась в совершенно тёмной подворотне, где даже собственные шаги могли напугать до ужаса.

Шла вдоль стеночки, держа в руках маленький баллончик лака для волос, который не раз выручал мою задницу из передряг. Я однажды похвасталась братикам, что купила перцовку, чтобы защищаться, а они устроили скандал, изъяли мое средство самообороны, утверждая, что первой от него пострадаю я сама.

Я уже хотела было рассмеяться, вспоминая наши практические занятия, в которых чуть не ослепила Вовку, как услышала странные звуки прямо за углом. Притаилась и практически дышать перестала.

– … Да я тебя урою! – гремел мужской голос, больше похожий на вой раненого зверя. В нём было столько ярости, злости и животной угрозы! По моей коже поползли мурашки, сердце уже не билось, оно вибрировало, как сломанный моторчик, рискуя перегреться в любой момент.

– Я всё отдам! Мне ничего не нужно, просто отпустите меня… Если хотите, я уеду из города, вы меня больше никогда не увидите! – второй голос был тоооненьким, лишенным мужского шарма, и очень испуганным. Я вдруг так остро ощутила ужас, что душил бедного парня. Мрази и уроды! Сколько их там? Толпа? Чёрт! А я одна…

– Ты думаешь, просто так можно уехать? – меня в жар бросило от яростных ноток в голове «бандюги». Фантазия так щедро обрисовывала картину предстоящего убийства, что дышать было невозможно! Его убьют на моих глазах? И я ничего не сделаю?

Глухой звук удара испугал меня до жути. Еле успела закрыть рот ладонями, чтобы не выдать своего присутствия. И решение родилось само!

Я пулей вырвалась из-за угла, выставив баллончик перед собой, и, недолго думая, нажала на спуск, направляя струю прямо в глаза обернувшегося в мою сторону бугая. Он мгновенно закрыл глаза, выставляя ладонь перед собой. Но так как опыт у меня был, то и я зажмурилась, стараясь не дышать.

Видела эту банду всего одно мгновение. И не толпа их, кажется, была, а всего двое. Но такие здоровые, как гориллы в местном зоопарке. Второй стоял поодаль, вальяжно подпирая стену, а вот самый страшный нависал над своей жертвой, как хищник.

– Блядь! – раздалось так громко, что перепонки задрожали. В тоненькую щелку век увидела, как падает капюшон его толстовки, обнажая длинную татуировку, скользящую от затылка к спине.

Вот сейчас я была рада, как никогда, что выбрала ботинки, а не классические шпильки. На них бы я не убежала точно! Шагнула по памяти, продолжая жмуриться, чтобы не обжечь слизистую глаз. Резко повернулась и бросилась бежать, не оборачиваясь, вслушиваясь в суету за спиной. Быть может, бедный паренёк успел убежать?

Какая Верочка молодец! Спасла бедолагу, которого запугали эти два гопника.

Вроде, центр города, да и 90-е уже давно забылись, но придурки ничего не боятся.

Я ещё долго вздрагивала от смачного мата, неистового ора и тонны проклятий, летящих мне в спину, но ни на секунду не останавливалась. Убегала, чтобы и самой не оказаться в лапах этих мерзавцев. Сердце замирало от странного приближающегося звука… За мной бегут? Чёрт!

Глава 8

Влетела в двери клуба и выдохнула, натыкаясь на трёх амбалов, дежуривших на входе. Дыхание было сбито, сердце просто ломало рёбра, а падающий уровень адреналина обнажал страх.

Боже… Я что, напала на бандитов? Одна? Дура! С такими темпами отец очень скоро приедет по мою душу. И даже не дослушав, упакует в бандероль с известным адресом.

– Ой, дяденьки, а как вы думаете, за женщину заступаться благородно? – с придыханием выдавила я, прижимаясь к ним совершенно бесстыже.

– За женщину – да, а вот ты, деточка, гони паспорт, а то родителям позвоним, – огрызнулся начальник службы безопасности, вышедший из каморки сбоку. Мужчина пил кофе из крошечной чашки и осматривал меня с ног до головы.

– Пф-ф-ф… Да пожалуйста, – я протянула документ, желая, чтобы эта процедура прошла как можно быстрее.

– Проходи.

Кое-как выдохнула и скрылась за плотной бархатной драпировкой, за которой пряталась красивая кованая лестница, ведущая в основной зал клуба.

А тут ничего… Весьма недурно. Двухуровневый зал, парящие на возвышении приваты, несколько сцен и извилистая барная стойка, рассекающая помещение надвое. Клуб мало походил на те забегаловки, в которых было принято проводить студенческие тусовки.

В ушах завибрировало от громкого «тыц-тыц», а грудь сжало в предвкушении веселья. Да, наверное, нужно с кем-нибудь подружиться. Я хоть и домосед жуткий, но раз в год и Вьюник стреляет.

Спрыгнула на предпоследнюю площадку, распихивая толпы целующихся парочек, и стала осматриваться. Куда идти-то – везде дрыгаются, орут и пускают под высокий сводчатый потолок сладкие клубы кальянного дыма! Быть может, это шанс улизнуть домой? А что? В клубе я была? Была. Считай, программа минимум выполнена. Но я даже не успела растеряться, как справа послышался уже знакомый визг.

Ну, естественно, вся троица в сборе. И стоит ли говорить, что ни одна из них и близко не была одета в стиле супергероев. Они, как под копирку, были обтянуты бархатом неуместно элегантных платьев, и лишь Алю до кучи выделяли дорогие цацки, правда, их было так много, что стало страшно за её тонкую шейку и позвоночник. Хотелось блеснуть знаниями в медицине и пообещать ей неминуемый сколиоз, но не стала. Пусть кукожится, на здоровье. Понты, в её случае, намного дороже здоровья.

– А я оценила вашу шутку, – усмехнулась и гордо прошла мимо, окидывая взглядом веселящуюся толпу. Так, некоторых я уже знаю, но всё же придётся знатно попотеть. Девчонок на курсе было совсем немного, в основном пацаны, не сумевшие поступить в технарь, но так даже веселее. – Всем привет! Я новенькая. Меня Вера зовут.

Я знала о себе всё. Принимала и силу миловидной внешности, и отличную фигуру, которая досталась мне от мамочки, а умение приспосабливаться, как говорят братья, спасут меня даже из самой безвыходной ситуации.

Вот на этом и поедем. Ну, кошечки, хотели со мной поиграть? Тогда не обижайтесь, мои милые двоечницы. Не надо было трогать Верочку Вьюник, тогда бы и она не тронула вас.

Следующий час моей жизни был абсолютно бесполезно потрачен на то, чтобы очаровать всю мужскую половину компании. В этом не было ничего трудного, особенно для меня, выросшей в семье, где три брата и отец-цербер. Хочешь иметь личное пространство – умей и шевелиться в темпе вальса.

Да и заинтересовать мужика – дело трёх секунд. Взмах ресниц, улыбка, скрытый комплимент и лёгкое прикосновение. Вуаля… И он уже думает, что один такой неповторимый, и ты непременно в него влюблена с первого взгляда. Самое трудное – удержать внимание на себе.

– Лариса, – самая необщительная из девчонок вдруг села на диван рядом, протянула руку, крепко пожала и, лопнув мощный пузырь жвачки, подмигнула. – Знатно ты Альку осадила. Она полчаса всем пела, что нас ждет грандиозный сюрприз от неё и конфуз от тебя. Короче, если хочешь, сиди на парах со мной. Люблю безбашенных.

– Как приятно, – я внезапно прыснула смехом от такой прямоты. – Ладно, сяду.

– Тогда адьёс, мне пора, – моя новая знакомая взбила короткие волосы цвета вороньего гнезда, накинула косуху и умчалась вверх по лестнице.

Посматривала на часы, уже думая лишь о том, как бы тоже свалить поскорее. Но вот проблема в том, что идти мне придётся через тот самый переулок, а этого делать ой как не хочется. А вдруг они меня там караулят? Я даже встряхнула баллончик, понимая, что опустошила его полностью.

– Грустишь? – высокий плечистый блондин давно пялился в мою сторону, то ли ожидая, пока я накидаюсь, и моя оборона превратится в труху, то ли думал над тем, как подкатить пооригинальней. Он крикнул издалека, а когда поймал мой взгляд, то абсолютно по-киношному оттолкнулся от зеркального столба и двинулся в мою сторону. Пижон, мля… Типа, смотри, как я красиво ходить умею. Мамке пусть хвастается, а меня это никак не вдохновляет. – Меня Лёша зовут.

Алёша, блин… Уже двадцать, а все Алёшей представляется. Я мысленно вычеркнула эту особь из своего списка мужчин. Он там явно лишний.

– Аня, – я пожала плечами и присосалась к безалкогольному коктейлю цвета морской лазури.

– Ох, Вера… Алька права, ты крепкий орешек.

– Ой, не заливай, Алёша. Сомневаюсь, что рыжая именно так меня охарактеризовала. Скорее всего, сукой назвала, это как-то больше похоже на правду, – я в какой-то момент поймала пристальный и полный ревности взгляд Али, а это же для меня не что иное, как команда ФАС. Развернула корпус, перебросила ножку и, уложив голову на руку, стала притворяться тающим пломбиром под его голубыми влажными глазками.

Молодой, ещё совсем зеленый и очень смазливый. Я таких терпеть не могла. Одно дело, когда девочки этим пользуются, но совершенно другое, когда мужики. Фу и бр-р-р.

– Не без этого, – он рассмеялся, раскинул руки по спинке кожаного дивана, будто не специально проскользив по моему плечу подушечками пальцев. Если б эта рыжая стерва, дрыгаясь на танцполе, не смотрела, то я бы вывернула ему руку, а так пришлось терпеть. Лишь бы насолить. Уж очень её предынсультные судороги мне нравились. – Ты ж обломала ей розыгрыш. Мы всех новеньких так разводим. Не, ну прикольно же? Пришла бы сейчас Зеной – королевой воинов.

– Действительно, прикол, – отчаянно хлопала ресницами, лишь бы не показать скуку во взгляде.

Ещё пять минут общения, и меня стошнит. Пора действовать, иначе мне не вырваться. Мой инструмент влияния на рыжуху сильно поплыл. Вот и взгляд какой-то осоловелый и наглый, так смело скользящий по коленкам, и рука, что резкими толчками падает со спинки дивана в наивной попытке обнять.

И этот наглый Алёша явно добился бы результата, если бы в центр моего воспаленного мозга не прилетел смертельный снаряд…

– Грушенька, милая моя, здравствуй, – знакомый голос прозвучал как хлопок хлыста. Музыка в ушах стихла, сердце замерло, но всего на мгновение… А после стартануло загнанным скакуном. Я напряглась, понимая, что он за спиной, а значит, есть время, чтобы настроиться. Ну как так-то? Ну почему опять он?

– Вы, Вячеслав Андреевич, следите за мной? – рука, ей Богу, сама пробежалась по колену, минуя нахально близкое расстояние к однокурснику.

Я даже не успела коснуться его запястья, как сзади раздался рык, а в следующее мгновение Алёша подозрительно резко стал отдаляться. Парень взмахнул руками, пытаясь найти опору, и уцепился в последний момент, буквально за несколько сантиметров до конца дивана.

– Ты что ж такой неуклюжий-то? – Мятежный рысаком перемахнул через спинку и плюхнулся прямо между нами, заполняя собой все свободное пространство. В отличие от Алёши, Вячеслав даже не пытался замаскировать свои замашки, просто шлепнул руку прямо за мной. – Аккуратней быть нужно.

– А вы кто? – Лёша раскраснелся. Ещё бы! Все происходящее было очень унизительно.

– А Вы кто?

– Я первый спросил!

– А я с незнакомыми не разговариваю, мама так учила, – Вячеслав смотрел куда-то вдаль, отбивая ногой ритм музыки. А мне оставалось только любоваться его профилем… Красивый, точеный, как любимое творение скульптора. Его глаза просто завораживали, глубоко посаженные, полные эмоций и сверкающие, как новогодняя ель. – Ты, Грушенька, на работу чего не вышла? Прогул? Отгул? Больничный лист? Или записка от мамки? Давай, гони аргументы, а то дышать от обиды невыносимо больно.

– Ой! А вы что, ждали, да? Или просто не выносите отказов? – нервно усмехнулась я, ожидая, что он обернется в мою сторону, но нет… Он смотрел куда угодно, но только не на меня. – Я же сказала, что работать у вас не буду.

– Простите, но у нас не курят, – в нашу сторону двигалось двое охранников, тех самых, что стояли на входе, когда я вошла. И вид у них был максимально грозный.

Вот! Бинго! Сейчас его прогонят вместе со своим шармом, очарованием и странной аурой поглощающего меня хаоса. Да по рукам до сих пор мураши гуляют, а ведь это он даже не посмотрел на меня. Просто сидит рядом и даже не касается, гад такой…

– Глупости, полторашечка, – Мятежный лениво обернулся на голос, и мужиков буквально ветром сдуло. Здоровяки врассыпную бросились в толпу, как трусливые зайчишки. Да я бы и сама умыкнула за ними… Как только посмотрела в его красные, чуть припухшие глаза. Лёгкие огнём ошпарило… Шлёпала губами, пытаясь найти в голове хоть что-то благоразумное.

– Это ты??? Ты был на парковке?

Глава 9

– Это ты??? Ты был на парковке? – я машинально стиснула ремешок сумки, в которой до сих пор лежал баллончик с лаком.

– А ты безбашенная, Верочка. Никого не боишься, бросаешься в пламя, не думая о собственной заднице! – Слава вдруг резко подался вперёд, практически упираясь лбом, чтобы я получше рассмотрела повреждённую слизистую его глаз. – А если бы тебя поймали? Тебе голова дана, чтобы думать, а не чтобы волосы на ней носить!

– Так я же убежала!

– Ты убежала, полторашка, потому что я узнал в чокнутой ту милую девочку, потерявшую Иллариона, – Мятежный не говорил, он хрипел, издавая какие-то грозно-утробные звуки, от которых кровь сворачивалась. Потом он как-то резко дёрнулся, обернулся в сторону поникшего Алёши, что даже пошевелиться боялся. – Ты часом не Илларион?

– А кто это? – Алёша реально сидел на самом краю, стреляя глазами в танцующую толпу пьяненьких студентов, словно на помощь звал.

– Понятно. Отбой тревоги. Трясись давай дальше, – Мятежный махнул на него и вновь со свойственной себе резкостью обернулся в мою сторону. Чёрт… Ему бы компресс не помешал. И капли, что ли… А лучше пусть шурует к офтальмологу, а не сидит тут, упиваясь моим стыдом.

– Что? Вы расскажете о произошедшем Вадику? – выдохнула я, понимая, как эпично и ярко закончилась моя свободная жизнь.

– Грушенька, прекрати прыгать с вы на ты, это уже смешно. Кстати, и братцу я не скажу, если на работу выйдешь.

– Это шантаж! – взвыла я, пытаясь отодвинуться от него как можно дальше. Рядом с ним невозможно дышать, воздух трещит и искрит от сильного напряжения. Я отворачивалась, лишь бы не смотреть в глаза, лишь бы не тонуть в пламени его ауры. Но… Слава стиснул мое запястье и снова вернул на место.

– Сидеть!

– Я тебе что – собака? И вообще, что это за команды? А?

– Ты заноза, что так и норовит влипнуть куда-нибудь. Считай, что я взял на себя покровительство. О, точно! Пионером буду, сошьёшь для меня красный галстук?

– Надо мной? – я ёрзала, пыталась освободить кисть, но Мятежный так легко перекинул руку за меня, а потом подтолкнул, практически прижимая к своему крепкому телу. Наверное, со стороны мы выглядели как страстная парочка, обжимающаяся на виду у всех. Но по факту меня взяли в плен. Нагло и самонадеянно.

Потянула носом, вдохнула сладость мужского парфюма, и голова вдруг закружилась… Картинка поплыла, потеряла четкость, а глаза прилипли к затылку, откуда тянулась та самая татуировка, скрывающаяся в вороте его кожаной косухи. Что там такое?

Моя рука дёрнулась инстинктивно, я хотелось прикоснуться к краю грубой кожи и отогнуть, чтобы увидеть рисунок. Но Мятежный будто мысли мои прочитал, шикнул, как на непоседливую кошку, и прижался спиной к дивану.

– Конечно, – он махнул кому-то, и я даже не успела «мяу» сказать, как слева от меня приземлился незнакомый мужчина и, очевидно, тот самый напарник, что стену подпирал.

– Здрасьте, – я обернулась, сталкиваясь с прозрачно-голубыми глазами. – Помогите! Вы же видите, меня удерживают силой.

– Ничего я не вижу. А друг мой вообще ослеплён вашим очарованием, – второй тоже закурил и стал осматривать зал. Я знала этот взгляд. Он словно сканировал пространство, активно разыскивая для себя предмет обожания. – Кстати, меня зовут Марк.

– Наташа, – выпалила я, за что получила тычок в бок.

– Врать нехорошо, полторашечка. Какая же ты Наташа? Все Наташи милые, скромные, правда, вечно опаздывают. А ты Груша. Это с первого взгляда понятно, – Мятежный махнул официанту, и на столе мгновенно прибрались, а еще через мгновение появились и фруктовая нарезка, и бутылка коньяка. – Тебе купить пирожок с повидлом, мала́я? Или леденец на палочке?

– А че это я мал́ая?

– Ешь виноград давай, – он подтолкнул мне фруктовую корзину, а себе в бокал плеснул янтарной жидкости.

Ой… Я говорила, что я дура? Нет? Тогда знайте. Аллергия у меня на споры, на «слабо» и несправедливость. То, что Мятежный провоцирует меня – ёжикам понятно. Непонятно только, какого хрена я на это подкидываюсь?

Но, очевидно, голова мне все-таки дана, чтобы волосы носить, потому что я выхватила из его руки стопку и залпом осушила жгучую противную жижу. Слизистая вспыхнула, в глазах собрались слёзы, но я терпела. Мятежный сначала замер, а потом посмотрел на своего друга, что заливался смехом у меня за спиной.

– Дыши, Груша! – рявкнул он и с силой ударил мне по спине. – Отбитая… Мля! Марк, ты это видел?

– Чур, я первый танцевать пойду, – Марк наклонился, посмотрел в мои глаза и снова заржал. – Шеф, она почти готова. Ну что? В море скинем, или заморочимся и ямку выкопаем? О! Давай в той куче, что осталась после последнего дизайнера, её и похороним? Там и ромашка растет, кажется.

– Конечно, заморочимся. Пусть сначала двор мой приведёт в порядок, а то предыдущие бездари чепухи ванильной понаделали, а потом снова всё разроем, закопаем и новую дурочку искать будем, – Мятежный тихо рассмеялся.

Весь такой красивый, шикарный… И взгляд не липкий, не нахальный. Он же ни разу не ощупал меня глазами. Его словно и не волновали мои открытые ноги, тесное боди, подчеркивающее дерзкую форму груди. Единственное, на чем я чувствовала его взгляд, это шея. Как только я отворачивалась, то ключицы буквально кислотой обжигало.

– Марк, а вы не могли бы перевести своему другу, на любом понятном ему языке, что я не буду работать на него? Я студентка, и опыта у меня с гулькин нос!

– О! Это проще простого, я филфак оканчивал. Мятежник, она тебя послала в пешую прогулку по половому органу моржа, – Марк дёрнул плечом. – Перевод достаточно точный, Грушенька?

– Сойдет, – застонала, медленно скатываясь по спинке дивана. – Дяденьки, милые, отпустите, а?

Но в глазах этой парочки я не увидела ни сочувствия, ни понимания, а о доброте душевной и речи быть не могло. Они как два коршуна пялились на меня, словно давно определили в жертвы.