Читать книгу D/sсонанс. Черная Орхидея. Книга 1 - ЕxtazyFlame - Страница 7

За спиной трепещут маленькие цветные крылышки.

Божья отметина?.. Чертова благодать?..

Мир утекает из пальцев за двери,

А там каждый – Охотник, и каждый желает знать…

©Веры.Нет

Юля

На мосту влюбленных своя изысканная, непередаваемая атмосфера. И повисший в воздухе вопрос, который и ныне не дает мне покоя – как это архитектурное творение еще не кануло под воду от обилия железных замков на поручнях. Каждая влюбленная пара считает своим долгом закрыть свои чувства на этот замок под весенним небом города и над гладью медлительной реки, которая хранит на своем дне целый склад выброшенных ключей.

Наверное, я не столь романтичная натура. Первая мысль, которая у меня возникла – подбери ключи ко всем этим замочкам, можно открыть собственный магазин с убойным ассортиментом. Дима же считал иначе. Как школьник разглядывал надписи на металле, эти банальные "Лара + Валера" и "С+Т = Л". Между этим взахлеб рассказывал про Симеиз, где на вершине скалы оставляют на память ленты, бантики, шарфики, а иногда и предметы белья. В этом плане, Харьков куда адекватнее.

О, Дима решил сегодня сыграть в хорошего полицейского. Так мило! Так по-мужски, решить, что все мои опасения и злость на его поступки можно заткнуть банальным веником из голландских роз. Никогда не любила такие цветы. На прошлый день рождения мне их подарили в количестве 17 штук, они еле влезли по горизонтали в салон такси. Шутка ли, каждый цветок ростом с меня. Но это еще полбеды. Они поникли спустя двадцать минут от того момента, как оказались в вазе. Ни аспирин, ни сахар их не спас. Так и провалялось это великолепие неделю в ледяной ванне. Тетушка потом с восторгом отвезла их черенки на свой огород. Ни одна не принялась. Все мужчины игнорируют тот факт, что я люблю орхидеи.

Было забавно. Смотреть на Димку-романтика. Что у нас дальше? Запуск китайских фонариков? Увольте.

Мне надоели поцелуи под порывами совсем не ласкового ветра и сырость от воды. Я думала лишь об одном – впереди еще пять экзаменов, и их надо сдать. Подготовиться. А при этом – поберечь нервную систему от страсти этого красавца. Которая… Которая льстила безмерно и зажигала похлеще фейерверка.

Закат на Бурсацком спуске прекрасен. Я бы любовалась им долго, если бы не продрогла до костей.

– Поехали ко мне? – устав от галантной недосказанности, поставил вопрос ребром Дима.

Я не ожидала даже сама от себя. По всем законам жанра, я должна была гордо и вместе с тем вежливо послать его в лес по ягодки. Джеки Онассис наверняка поступила бы именно так. Но не я… Зачем было врать себе? Страх не прогнал мое влечение к этому человеку, более того, усилил его до невозможности. Находиться в его руках было наслаждением. Взрослым искушением, до которого я пока еще не доросла, но, как истинный ребенок, стремилась доказать, что мне по силам. Трусики были влажными от его поцелуев и легких касаний, заставляя кожу вибрировать и желать более сильных прикосновений. Может, это был своеобразный отходняк после долгой зубрежки? Или жажда допинга в преддверии грядущих экзаменов?

Звонок удержал меня от желания самой форсировать события. Дима поспешно ответил, жестом велев притихнуть. Его лицо стало серьезным, словно на том конце провода был президент собственной персоной. Смысла разговора я не улавливала, к тому же, парень вел себя подозрительно осторожно. Вышел из машины и, отвернувшись, продолжил разговор, понизив голос. По интонации мне показалось, что он в чем-то оправдывается, но не заискивающе, а скорее из уважения к собеседнику. Когда он вернулся на место водителя, его лицо было хмурым и озабоченным. Несмотря на извечное женское любопытство, я воздержалась от вопросов. Захочет, сам расскажет.

– Юля, – сжав руками колесо руля, так, что побледнели костяшки пальцев, начал он. – Нам придется заехать кое-куда. Если хочешь, чтобы отвез тебя домой – не молчи. Разговор не займет много времени, но я не рассчитывал, что сегодня некоторые дела потребуют моего участия.

– Что-то в спортклубе? – нейтрально осведомилась я. – Никаких проблем. Если считаешь, что мне лучше уехать, перенесем встречу. Я не из тех девчонок, что будут ревновать к каждому столбу, задавать вопросы и требовать абсолютного внимания. Решай сам.

Он колебался. Я его понимала – наверняка уже четко обозначил и за себя, и за меня, как именно закончится романтический вечер и ни за что не хотел отказываться от этого, но, с другой стороны, переживал, что у меня может разболеться голова или развиться синдром недовольства от ожидания. Но помогать ему я не собиралась. Сегодня мне было на удивление комфортно от того, что он ненавязчиво принимал решения и брал всю ответственность на себя. Чулки с поясом, драйв от опасности вперемешку с желанием, острая необходимость снять постэкзаменнационный стресс. Во многом эти факторы сыграли ему на руку.

– Я могу подождать в машине… А можешь высадить в кафе, попью кофе и подожду.

Мне не хотелось уезжать. Я была сейчас абсолютно подчинена его воле. Парадокс – как сильно я его презирала, находясь вдали от него, и как безумно хотела, когда мы вновь оказывались друг подле друга. На тот момент это поистине был самый шикарный секс в моей жизни.

– Нет необходимости, кофе можешь выпить прямо там. Тебя опасно оставлять одну в кафе, уведут сразу, – не меняя выражение лица, пошутил Дмитрий. – Просто несколько правил, к которым ты отнесешься серьезно. Это просьба. Сомневаешься, лучше я отвезу тебя домой.

– Излагай, – пожала я плечами, внутри сгорая от любопытства. Домой? Ну, нет. Завел, и на попятную?! Так не бывает.

– Правило первое, Юля. Ни с кем не общаться и не задавать вопросы. Второе. Ждешь меня в баре и ни ногой оттуда. Третье. Вежливость. Это серьезные… Деловые партнеры, а быть леди ты умеешь, поэтому удастся без труда. И еще… Флирт и твоя дерзость там неуместны. Я не буду сейчас ничего пояснять. Просто прими это как должное. Как неизбежность, если хочешь. Будут вопросы, по-человечески прошу – молчи. На них потом отвечу тебе я. Договорились?

– Заинтриговал, – помимо воли восторженно улыбнулась я, предвкушая непонятное авантюрное приключение. – Надеюсь, не на стрелку? Никого не убьют?

– "Бригаду" меньше смотреть надо! – хмыкнул в ответ Дима, заводя мотор.

Спустя 15 минут мы подъехали к пятиэтажному зданию посередине одной из центральных улиц города. Ресторан, судя по всему. "Devi-ant", – прочла я красную надпись на блестящей хромированной табличке небольшого размера. Дима открыл дверь и галантно подал мне руку, словно за нами наблюдала с стороны семья Бэкингэмов. Метрдотель в дорогом костюме тепло поздоровался с Димой, галантно поднес к губам мою ладонь, сделав ощущение сказки еще достовернее. Под руку с моим спутником мы вошли в подсвеченный красным полумрак большого зала.

Столики ресторана пустовали. Переговоры? Заведение закрыто для посетителей только поэтому? И какая моя роль? Декорация а-ля Жаклин Кеннеди? Надеюсь, здесь не будут стрелять в президента. Я осторожно оглянулась по сторонам. Источником единственного относительно яркого света служила барная стойка с интересной декорацией в виде блестящей цепи вдоль столешницы. Подобным образом были украшены также барные стулья. Взгляд бармена в интересном наряде из рубашки-безрукавки и красно-черного галстука-бабочки испытывающе скользнул по моей фигуре. Как мне показалось, в его глазах застыл немой вопрос. Да, с этикетом у них проблемы. Если обслуга так пялится на посетителей…

Я не сразу заметила высокую фигуру мужчины, двинувшегося нам навстречу. Источник света находился за его спиной, поэтому не получилось сразу разглядеть его лица. Пока он медленно шел к нам, я отметила его спортивную подтянутую фигуру, на которой идеально сидел черный костюм. Подняла глаза, с изумлением вглядываясь в его лицо.

Окажись бы мы с ним на необитаемом острове, я бы первым делом попросила политического убежища у местного племени каннибалов. Такой была моя первая мысль. Лед во взгляде, ни одной эмоции, непробиваемая сталь и холод – таким образом я охарактеризовала Дмитрия при первой встрече. Так вот, по сравнению с этим мужчиной Дима выглядел открытой книгой, выполненной крупным шрифтом, которую даже за стеной льда можно было прочесть вдоль и поперек. Этот же… Аристократическое лицо, волевой подбородок, умные, лишенные эмоций зеленые глаза с легким ироничным прищуром, тонкие губы, сжатые в плотную линию. С такой внешностью его бы разорвали на части в Голливуде. Наверняка ему больше сорока, но выглядит потрясающе для своего возраста.

Непонятная тревога лишила меня величественной осанки, и я поспешно спрятала глаза, ощутив почти первобытный страх. Всю свою жизнь я обходила стороной и остерегалась подобных мужчин, спинным мозгом понимая, что не то что играть с такими, а и демонстрировать свою женскую привлекательность недопустимо. В академии было двое таких преподавателей. Одному я на первом курсе сдавала историю Украины. Именно сдавала, выучив все даты, краснея, бледнея, и даже моментами желая исчезнуть, лишь бы не находиться рядом. Тогда я была словно раздавлена железной волей преподавателя, ощущая себя песчинкой в необъятной Сахаре. Второй преподавал на соседнем потоке политологию, но, встречая его в коридоре, я всегда желала стать незаметной и слиться со стенами. Словно все инстинкты вопили о некой непонятной опасности. Необитаемый остров… Какие каннибалы, он же необитаемый… Точно. Я бы забралась на самую высокую пальму, лишь бы подальше от такого человека. Правда, именно такой стащил бы меня с пальмы одним усилием мысли и взгляда… или же просто вежливой просьбой. Я до боли сжала руку Димы, желая лишь одного – чтобы это молчаливое знакомство скорее прекратилось. Чтобы этот незнакомец перестал смотреть на меня, как ученый на инфузорию под микроскопом. Странное, пугающее ощущение! Когда смотрят не на ноги, грудь и все остальное, а словно сканируют радаром и рентгеном одновременно, проникая под кожу и в кору головного мозга.

Дима между тем что-то говорил, но я, под воздействием непонятного испуга, даже не сразу сообразила, что он представил нас друг другу. Понятное дело, имени этого мужчины даже не запомнила.

– Юлия, – донесся до меня как через туман голос Дмитрия. Я, сделав над собой адское усилие, подняла глаза и изобразила смелую улыбку. Защитная реакция. Надолго ли ее хватит?

Мужчина улыбался. Мне не понравилась эта ответная улыбка. Было ощущение того, что он прочел все мои мысли.

– Юлия, – я вздрогнула от бархатного, властного тембра его голоса. – Я не задержу вашего спутника надолго. Прошу, – он кивнул в сторону стойки и направился туда, не дожидаясь ответной реакции. Все так же цепляясь за руку Димы, я на негнущихся ногах проследовала за ним.

– Здесь очень вкусный арабский кофе. Зерна доставляют из Арабских Эмиратов, – произнес незнакомец. – Напиток, достойных шейхов.

Почти взяв себя в руки от обманчиво ласкового тона так сильно испугавшего меня человека, я дерзко усмехнулась бармену.

– Текилу и ломтик лимона.

– С молоком очень вкусно.

Бармен повернулся к кофейному агрегату. Я открыла рот, пытаясь возмутиться этим внезапно принятым за меня решением.

– Если нет, можно мартини или же…

Мужчина повернулся ко мне. Улыбка на миг покинула его губы.

– Я не спрашивал.

Я вздрогнула от этого спокойного ледяного тона. Клатч выскользнул из моих дрожащих пальцев. Покачав головой, мой визави подхватил его на лету.

– Осторожнее, Юлия. Наслаждайтесь кофе. – Я, открыв рот, наблюдала, как они вместе с Димой исчезли за дверью кабинета. Повернулась к бармену, которого эта сцена только позабавила.

– Слушай, налей мне то, что я просила. Я этому… Ничего не скажу!

– Не нервничайте.

– Что?!

– У вас руки дрожат. Расслабьтесь. Кофе и вправду потрясающий. Кстати, довольно редкая пропозиция. Этот сорт обычно берегут для солидных клиентов.

– Плевать. – Забыв о просьбе Димы держать марку леди и не вступать в диалоги, я улыбнулась бармену обаятельной улыбкой. Наверняка, после пережитого урагана панических эмоций, получилось жалко. – Я сегодня сдала один из самых сложных экзаменов. Поэтому до сих пор вот трясет… Пойми, нужно!

– Анубис сказал – кофе, значит, – кофе, – извиняющимся и одновременно веселым тоном ответил парень. – Вы уж извините, мне моя работа нравится. Ничего личного.

Кофе я как последняя растяпа расплескала прямо на стойку. Черт знает что! Куда этот Дима меня привел вообще?! К торговцу органами? Или ему надо было паспорт показать? А может, банально алкоголя жалко?

– Не переживайте, – судя по табличке, Константин осторожно приподнял чашку и ловко протер столешницу. – Он горячий, я вас не предупредил.

Вообще аут. Я-то думала, его заваривают исключительно в холодной воде, а вот оно как, оказывается!

– Костя, ну хоть каплю ликера я могу попросить? В кофе!

Парень покачал головой и посмотрел на меня со смесью сожаления и поддержки с нотками некоторого покровительства. Затем, осторожно оглядевшись по сторонам, чуть подался вперед.

– Не переживайте. Перед сессией у Мастера алкоголь недопустим, вам самой это известно. И то, что вы проявили неосмотрительность в споре при посторонних, в первые разы всегда оставляют без излишнего внимания. Многие бы вообще отказались от выпивки на всю жизнь, получи они привилегию оказаться на вашем месте.

– Что? Перед… чем? У кого?

Костик странно посмотрел на меня, и в тот же момент его лицо замкнулось, словно он сболтнул лишнее. Осознав, что больше ничего от него не добьюсь, я сделала глоток. Кофе и вправду был великолепен. Его я приговорила с удовольствием.

– А можно мне еще? Пожалуйста, – попросила я, заметно нервничая. В зале обозначились новые посетители, двое мужчин, а Дима так и не появлялся. Мне же хотелось свалить с этого странного, пугающего места, но бежать своим ходом не входило в мои планы.

– Конечно, – отозвался бармен, явно обрадованный тем, что я не заостряю внимания на его словах. – Вы же не выдадите меня? Я добавил чуть-чуть ирландского ликера. Только тсс!

Один из вошедших направился в нашу сторону. Гора мускулов и обладатель тяжелого взгляда. Мне не понравилась его ухмылка.

– Мне чай без сахара, – небрежно кивнул он Косте. – О, приятно видеть новое лицо. Вы одна?

Я опасливо обернулась. Где этот Дима?!

– Покажи шею! – Вдруг требовательно выдал незнакомец. Я едва не расплескала вторую чашку кофе. Ситуацию спас Костя.

– Анубис, – четко проговорил он в лицо этому хаму, кивая в мою сторону. Мужчина поднял руки.

– О, прошу прощения, был не прав. Мои извинения, леди. – Его словно сдуло ветром. Я благодарно улыбнулась своему спасителю.

– Анубис – это египетский бог тьмы, да? Я на него похожа?

Взгляд Константина был недоверчивым и недоумевающим одновременно. Мой вопрос остался без ответа. Я без удовольствия допила кофе, повертев в руках чашку со странным логотипом в виде инь-янь, только почему-то разбитого на целых три сектора. Где-то я это видела.

Вздохнув с облегчением, когда открылась дверь и появился Дима в сопровождении не– расслышала-как-зовут, я просто спрыгнула с барного стула, даже не оглянувшись на Константина. Стоило Дмитрию приблизиться, я, не отдавая себе отчета, просто бросилась ему на шею. Непонятно, что я пыталась и кому доказать, интуитивно признавая того, кто уже заявил на меня права, своим защитником.

Слегка прищуренный взгляд фаната арабского кофе продолжал изучать меня. "Давай уйдем отсюда", – шепнула я Диме, ощутив, как тревога сгущается, словно… Я не могла объяснить себе, на что это было похоже. Словно только что некая точка невозврата преодолела свой последний рубикон. Ничего не изменилось. Как и прежде, в руках Димы я немного пришла в себя, ощущая, что тут он, по сути, единственный пока мне не угрожает. Кивком попрощалась с, по-видимому, хозяином этого заведения, не поднимая глаз. Кожей ощутила, что ему понравилась такая реакция. Дмитрий, нахмурившись, обнял меня жестом собственника, и мы направились к выходу.

Чужой взгляд атаковал спину. Долгожданная свобода, по простому – выход, был в паре шагов, ничто не мешало мне преодолеть это расстояние. Я обезумела. Но – обернулась. И, не желая проигрывать несостоявшемуся противнику, которого наверняка никогда больше не увижу, устремила на него взгляд, заряженный энергией бесстрашно-азартного вызова. Девочки с задатками "вамп" меня поймут. Не дожидаясь ответа на свою выходку, шагнула вслед за Димой за порог. И только тут позволила себе вздох облегчения.

– Стой. Я хочу курить.

– Давай отъедем. – Сейчас, словно сбросив чары этого загадочного места, я ощутила напряжение Дмитрия. Видимо, разговор был малоприятным. Шестое чувство подсказало мне, что лучше не затрагивать эту тему в разговоре. Да и другие тоже, хотя вопросов было очень много.

Я думала, он будет ругаться и запрещать мне курить в салоне авто, но мой мужчина покровительственно молчал. Даже, обратив внимание на подрагивающие пальцы, таинственно изрек:

– Не переживай, он у всех вызывает подобный мандраж.

– Он – это кто? – глупо хлопнула глазами я.

– Александр, хозяин клуба. Не трясись ты так. Он совершенно нормальный человек.

– Которому жалко алкоголя, – не могла не съязвить я.

– Не жалко. Он просто усомнился, есть ли тебе 18. Ты же не хотела, чтобы я попросил тебя предъявить паспорт? Видишь ли, никто не хочет проблем с милицией.

Нет, этого я точно не хотела. При одной лишь мысли, что этот мужчина мог увидеть мои личные данные, у меня все похолодело внутри. Хотя что-то мне тогда подсказывало, что для такого человека вычислить всю информацию обо мне при желании не составило бы труда.

– А почему тот бульдог в баре требовал показать ему свою шею?

– Кто? – напрягся Димон, резко выворачивая руль. – Черт возьми, Юлька! Я же просил по-человечески не вступать ни с кем в разговор!

– Да я ему ни слова не сказала! Сам приполз и попытался подкатить. Такой типа весь вежливый, а потом перешел на ты и этот приказной тон. Вот как у тебя часто бывает. Пока бармен ему что-то не сказал… Припугнул Дьяволом, кажется.

– Дьяволом?

– Анубисом, если быть точнее. Это фан-клуб Древнего Египта?

– Ни на секунду нельзя оставить, – недовольно пробурчал Дмитрий. – Нет, девочка. Это фан-клуб далеко не Египта. Придет время, поясню.

– А почему бармен сказал, что я не должна пить якобы перед сессией с мастером… Что он имел в виду?

– Наверное, что вообще недопустимо на свидании заливать в себя текилу. Ты этим выставила меня не в самом лучшем свете. Сегодня спишу на стресс, но в будущем это не прокатит. Ты поняла меня?

– Конечно, Мастер! – съязвила я, не понимая ни грамма смысла сказанной мною фразы. – Но сегодня я сдала экзамен и хочу расслабиться. И если у тебя дома из самых крепких напитков только кипяток… Мне лучше поехать в бар и отпраздновать это с подругами.

– Дерзкий язычок, – смерил меня серьезным взглядом парень. – Очень дерзкий. Пожалуй, придется принять меры. Правда, я еще не решил, что мне больше нравится – когда ты молчишь или же когда орешь, лежа на спине.

Мои аргументы как-то резко оборвались. Может, потому, что мы уже подъехали к его дому. Я осталась сидеть на месте, даже когда он выскочил и направился к подъезду. Ага, сейчас. Умеешь быть галантным, я видела. Продолжай в том же духе!

Так бы, наверное, поступила Жаклин Кеннеди. Хотя, эту шикарную женщину наверняка выносили на руках из машины по одному взмаху ее ресниц. Диме пришлось вернуться и подать мне руку. Похоже, я выигрывала этот раунд.

Точно выигрывала. Мартини и текила – недостаточно торжественно. Вот шампанское Cristall, ожидавшее в холодильнике – самое то. В сладком предвкушении роскошного вечера я побежала в душ, но Дима остановил меня на полпути.

– Одень потом снова это платье. Мне понравилось в прошлый раз. Но – никакого белья.

– Как скажешь,– ухмыльнулась я. От него, скорее всего, следовало ожидать требования вернуться в комнату голой. Смыв с себя усталость и нервозность этого дня, я с трудом натянула чулки на влажную после душа кожу, с непривычки немного дольше промучившись с поясом.

– Теперь жди меня, – распорядился Дима. – Я хочу, чтобы ты сидела на ковре, поджав под себя ноги. Поняла?

– Конечно, Хозяин! – игриво рассмеялась я. Только Дима уже который раз за вечер не оценил моего юмора.

– Никогда больше меня так не называй! – хрипло выпалил он, исчезая в душевой. Я огляделась по сторонам. Оружие! Подойдя, достала из ножен роскошную катану и замахнулась по дуге. Черт, она же заточенная! Как бы ничего себе не отыграла. Руки еще тряслись после столкновения с тем, кого Димка назвал Александром, и я осторожно вернула меч обратно на стену. Войдя в спальню, соседствующую с гостиной, замерла. Его желание я услышала. Вопрос, стала бы Джекки Кеннеди сидеть на полу? Возможно. У камина. На шкуре. Со спокойным достоинством ожидая Джона или же Аристотеля. Лучше Джона, на Онассиса жутко смотреть. Попивая шампанское за штуку баксов. Встретить его лежа на боку на кровати – избито. Я нахмурилась, вдруг заметив три мужские рубашки и пару галстуков, разбросанных по полу и кровати. Наш человек. Когда я опаздываю на пары, у меня еще не такой бардак можно наблюдать. Но как можно так обращаться с брендовыми вещами? Я осторожно сложила творение Cavalli и D&G в аккуратную стопку и решительно двинулась к шкафу-купе. Так. Ни одного вакантного тремпеля. Наверное, лежат на полках сложенные. Здесь? Мало места, помнутся же. Тут… Вряд ли им место подле коробок с обувью. Может, сюда? Я бездумно распахнула створки.

Сперва я просто не поверила своим глазам. Когда же наконец осознала, что могли значить эти предметы, от шока выронила аккуратную стопку одежды.

Охренеть. Филиал самого развратного секс-шопа. Мне не пять лет, я прекрасно осознала назначение того, что висело на крючках. Плетки всех размеров и модификаций. Еще что-то, напоминающее мухобойки. Кажется, я знаю, для чего. Связки цепей с подбитыми тканью и кожей браслетами. Стальные прищепки, соединенные цепочкой. Мои руки против воли потянулись к ремешку с красным шариком посередине. Интернет просветил нас всех. Художественная литература – тоже. Все сразу стало на свои места.

– Понравился? – мрачно осведомился Дима, наблюдая за мной. Он расслабленно оперся на косяк двери, капли воды сверкали на его скульптурном торсе. Сглотнув, я вернула кляп на место и против воли отскочила на пару шагов.

Впервые за все это время ему удалось меня реально напугать.

– Вопросы? – сузил глаза Дмитрий, не делая попытки приблизиться. – Может, ты хочешь услышать, что это для красоты или, скажем, для рыбалки?

Я обхватила себя руками, чтобы скрыть дрожь. Несмотря на ужас, демонстрировать ему это я не собиралась.

– Я не ребенок, Дима. Я читала "50 оттенков серого". Что дальше? Мы подпишем контракт и заживем счастливо?

Незнакомая прежде мне улыбка заиграла на его губах. Я помимо воли отступила назад, уткнувшись в бортик кровати и на негнущихся ногах опустилась на нее, атакованная его следующей фразой:

– Лучше бы, девочка, ты читала вместо бульварного глянца "Историю О"…

Дима

Что такое романтика? Наверное, я никогда до конца не понимал истинного значения этого слова. Мерцание свечей в полумраке? Красиво, согласен. Но куда красивее, когда эти самые свечи выписывают абстрактные картины воском на обнаженной женской коже, вырывая попеременные всхлипы боли и наслаждения. Розы в необъятных количествах? Возможно. Я ведь прислал их Юльке вместе с курьером. Хоть и не понимал до конца, какой смысл ставить их в воду на пару дней и любоваться. Я знал и другое применение этим цветам, когда лишенные шипов стебли оставляют красный отблеск после поставленного удара, а ярко-красные лепестки разлетаются вокруг, словно брызги крови, покрывая пол этим роскошным ковром. Открытки с сопливыми заверениями о том, как я скучаю? Без ванильного глянца это не понятно? Куда занятнее подобных открыток присылать послание иного рода… " Буду дома через пять минут. Если за это время не успеешь раздеться и встретить, как положено, я буду огорчен". Закат… Согласен, прекрасное природное явление… Наверное, его романтическую сущность я как раз понимал. Красивые отблески уходящего света стирают грань между до и после, уступая тьме, которая уже не позволит скрыться, безжалостно обнажит истинную сущность каждого, вместе со скрытыми потаенными желаниями.

Мост Влюбленных, как всегда, был оккупирован влюбленными парочками, осаждавшими Нетеченскую Набережную и парк "Стрелка" все 360 дней в году, при любой погоде. Когда-нибудь этот не столь давно появившийся архитектурный шедевр все же не выдержит веса всех этих замков. Я с трудом сохранил серьезное лицо, читая приторные до жути надписи. Не стоило разочаровывать Юльку. Я еще не достиг нужной кондиции ее доверия ко мне. Пришлось разве что за сердце не хвататься от мнимых эмоций, читая признания на каждом из замочков. "Кися, не могу без тебя", "скорее река проглотит этот замок, чем мы расстанемся". Такими темпами, дорогой незнакомец, ваша любовная клетка утонет очень быстро. Если придет еще сотня придурков, притащивших замок такого размера, как вон тот, огромный, без надписи…

Что ж, если Юленька получала от этого удовольствие, почему бы и нет. Можно даже подыграть.

Интересно, она представляла нас при этом влюбленной парой, или же я чересчур форсирую события? С ней мне удавалось выбросить из головы тяжелые мысли. Я и сам не понимал, почему меня ощутимо трясло после звонка Никеи, тогда, в ресторане, когда Юлька вылетела оттуда, сломя голову. Я не побежал вслед за ней только потому, что дела в клубе принимали серьезный оборот. Хорошо, что меня там не было. И отношение к происшедшему было неоднозначное.

Штейр никогда не был бездушным тематиком, если смотреть в корень проблемы. С чьей подачи было негласно решено отбросить принцип добровольности, оставалось только гадать. Тенденция прослеживалась уже давно, захватывая идеей абсолютной власти и вседозволенности. Чего греха таить, даже меня она манила обещанием неограниченной свободы, но, во-первых, я никогда не поддавался стадному инстинкту, а во-вторых, почти что родственные отношения с Анубисом держали покрепче любых цепей.

Ника, сучка, поставила меня в двойственное положение. Мне было прекрасно известно, что она зачастую не соблюдает никаких правил, ломая свои игрушки без сожаления, в твердой уверенности, что их запас никогда не истощится. Она словно испытывала на прочность, рассказывая об этом. Я принял единственное правильное решение. Поскольку она правит свои зверства за пределами клуба, меня это не касается. Штейр же, похоже, забыл мозги дома. Девайсы не забыл, а вот мозги – забыл. Хуже всего, что он притащил нижнюю на публичную сессию. Ее слезы и протесты видели все двадцать присутствующих, как и то, что он заткнул ей рот, лишая возможности сказать стоп – слово, и зафиксировал так, что девочка при всем своем желании не могла остановить его жестами. Видели, но… Ни слова не сказали, удовлетворившись уверением Штейра, что все это игра по обоюдному согласию. Чем так сильно разозлила его эта саба, остается только гадать. Я бы по-мужски двинул ему в челюсть уже за то, что после этого он передал девочку кому-то из присутствующих, не замечая ее истерики. О чем думал тот, другой – непонятно. Я никогда не понимал передачи прав. Отдать свою женщину на растерзание другим мужчинам – ради чего? Чтобы оценили твою щедрость и крутость? Какой ты после этого доминант? Как бы то ни было, Анубису все же стало об этом известно.

Он выбрал идеальный момент, чтобы вызвать меня на беседу при закрытых дверях. После красивейшего красного заката на Бурсацком спуске, после искреннего соглашения Юльки продолжить вечер в моей постели. Казалось, я окончательно растворил ее страх своей актерской игрой в джентльмена. Но когда прозвучал телефонный звонок, реально ощутил, что нервничаю. И ей каким-то образом тоже передалось мое состояние.

Что мне оставалось делать? Если я сейчас разорву наш шаткий контакт, скорее всего, он уже и не возобновится. Взять ее с собой? Есть ли гарантия, что усидит на месте? Заметь она содержимое хотя бы одной из зарытых комнат клуба, мне пришлось бы наверняка везти ее к психотерапевту. Предложенный ею вариант ожидания поблизости я отмел сразу, представив, сколько вариантов более веселого времяпрепровождения окажется в ее распоряжении.

Сегодня мне легко дался имидж галантного парня. Может, потому, что Юлька выглядела практически леди в простом черном платье. Решение пришло молниеносно. Пусть считает, что мы приехали обсудить поставки крупной партии товара, курс доллара, покупку нефти и еще что-то в этом роде. На волне восторга от своей сообразительности я даже не предупредил Александра, что буду не один.

Время еще было раннее, наверняка там пусто. Тем лучше. Я решительно зачитал ей основные правила поведения. Зная Юльку, еще захочет присутствовать при разговоре. Вот тогда шок ей обеспечен.

Одно из правил Анубис ввел давно, и до сих пор требовал четкого исполнения – заходя в его кабинет, каждая нижняя была обязана становиться на колени. Его территория, его законы. Не тематикам в клубе не место, туда так просто не войти. Двойственное положение. Что ж, дальше бара ей путь воспрещен. Я увидел искорки азарта в ее глазах, и желание напомнило о себе с новой силой. Что ж, чем скорее закончится разговор, тем быстрее я смогу остаться с ней наедине.

…Каждый раз, когда я оставался наедине со своим Наставником, у меня непроизвольно путались слова и нервно сжимались пальцы. Его властная харизма альфа-доминанта в прямом смысле слова вышибала почву из-под ног. Хотел ли я когда-нибудь чего-то столь сильно, как хотя бы пятой части уровня Анубиса?

Воспоминания нахлынули внезапно. Такой же неприветливой холодной весной я впервые попал в "devi-ant", получив приглашение наблюдателя. Более чем полтора года тематического голода, граничащего с безумием (я тогда не до конца осознавал, что именно со мной происходило), бесплодные попытки найти свою пару в этом городе, огромный объем информации, благодаря совместному другу Google. Километры букв переписки с организаторами единственной в городе тематической тусовки – тогда я ощущал себя подопытной крысой, которую безжалостно тестировали наводящими вопросами, дабы не усомниться в ее адекватности. Все это того стоило.

Я провалил свой экзамен на двадцатой минуте. Когда, возбужденный обилием полуобнаженных женских тел, покорными взглядами и весьма откровенными сценками, решительно зажал Оливку в коридоре, требуя немедленно отсосать. Что "нижние ближнего твоего – не твои нижние", мне объяснили довольно доходчиво. Улыбнувшись лишенной какой-либо покорности улыбкой, потенциальная рабыня с размаху двинула мне по фэйсу, оставив отпечаток горящей пятерни, который едва сошел к утру. Сабочка Анубиса могла позволить себе еще и не такое. Я тогда едва не накинулся на девушку. Остановило появление Александра.

– Неужели гость, перед тем, как прийти сюда, не изучил правила клуба? – сузив глаза, спокойно спросил Анубис. Его правая бровь насмешливо приподнялась вверх. И тогда я ощутил страх. Сейчас меня будут убивать за то, что трогал руками чужое. То, что эта девушка в ошейнике с сапфиром принадлежит ему, было ясно по быстрому обмену взглядами. Оливка презрительно покосилась в мою сторону, и тут же, вспомнив о своей беззащитности, грациозно опустилась перед ним на колени. Кровь закипела в моих жилах от завораживающей эротичности этого процесса. Я, со своим недавним "НКСС"*, ощутил себя лохом, деревенским придурком в храме высшего искусства. Стоило бежать от этого мужчины с внешностью мафиози, какими их любят представлять в фильмах и любовных романах, но я не мог сдвинуться с места. Мне до боли захотелось сгореть в лучах его жестокой властности, забрать себе этого уверенного спокойствия и величия хотя бы часть… Или продать свою душу, только бы обрести такую ауру силы и мудрости, которая, при желании могла поставить на колени, казалось, весь мир. Я хотел быть ним. Я понял это с первой минуты.

– Предлагаю обсудить создавшийся инцидент в моем кабинете, – успокаивающе поцеловав девушку в лоб перед тем, как отпустить, сказал он. – В первый раз у многих отказывают тормоза.

Предложение прозвучало как приказ. Практически все его слова всегда имели подобный окрас.

– Не помешает, – произнес хозяин клуба, протягивая мне бокал с коньяком. – Как я могу к тебе обращаться?

– Дмитрий, – стараясь придать голосу спокойствие и уверенность, ответил я.

– В нашей среде не очень распространено обращение по имени. Что написано в твоем пригласительном?

– Дориан Грей, – тупо признался я. Тогда я даже не знал, кто это такой.

– Забавно. Но – неосмотрительно. Пожалуй, остановимся на именах. Я Александр.

Пожатие руки было крепким и властным, но ни в коем случае не принижающим и не демонстрирующим превосходство. Похоже, убивать меня никто не будет.

– Что ты ищешь здесь, Дмитрий?

Простой вопрос, но я не знал на него ответа. Пожал плечами.

– Мне нужна рабыня.

– Вот так сразу? – улыбнулся Анубис. – Что ты подразумеваешь под этим словом?

Странный вопрос. Я отхлебнул коньяка.

– Ну, я хочу, чтобы она исполняла все мои желания. У нее же нет права мне отказать, верно? Чтобы приняла мою власть… Что еще… – я растерялся.

– Понятно. А что ты готов дать ей взамен?

– Удовольствие, – на полном серьезе продолжал вещать я, не понимая, какую именно пургу несу. – Ну, деньги там… Шмотки…

Чудо просто, что после такого Анубис не указал мне на двери. Его, казалось, забавляла эта ситуация. Наверняка большинство новичков отвечали еще веселее.

– Дмитрий, а в чем состоит различие между "рабыней" и "сабой"?

Нокаут. Я уронил челюсть. Какое различие? Это что, не одно и то же? Пожал плечами.

– Саба – англоязычное выражение? В этом?

– Интернет не есть истина в последней инстанции. И никогда не был. – Анубис протянул мне флешку с выбитым на металле трикселем. – Ты дезинформирован, как и большинство. Ничего страшного. Здесь найдешь все необходимые материалы. Изучи их очень внимательно. То, что ты нарисовал в своем воображении – не Тема. Даже близко. Прочти и ответь себе на один единственный вопрос: готов ли ты играть по истинным правилам? Только будь честен, прежде всего, сам с собой. Ты знаешь три основных постулата?

– Безопасность, Разумность, Добровольность, – словно школьник, выпалил я. За что получил кивок одобрения.

– Очень хорошо. Предлагаю встретиться здесь в следующий вторник и продолжить наш разговор. С учетом новой информации…

…Анубис не изменился за эти пять лет. За то долгое время, за которое он, в прямом смысле слова, прокачал меня до высшего уровня Темы. Тот же безукоризненный стиль, от которого бы Джеймс Бонд тихо повесился на собственном галстуке от досады. Тот же взгляд, который мог расплавить металл и подчинить себе окончательно и бесповоротно. Если бы Власть имела облик, она бы выглядела именно так. Уверенная в себе и своих силах, избавленная от необходимости что-либо доказывать, а потому внешне не лишенная галантности и дружелюбия.

Взгляд Алекса быстро скользнул по застывшей в изумлении Юльке. Что ж, я предполагал нечто подобное. Скорее всего, она теперь побоится сделать даже шаг. Стало быть, можно не беспокоиться?

"Закрой рот!" – мысленно заорал я ей, когда она устроила расклад понтов у стойки. Анубис закрыл ее одной вежливой взвешенной фразой. Когда я уже научусь такому? Неужели мне это просто не дано?

В кабинете Анубиса по-прежнему пахло дорогой древесиной и хорошими сигарами. Миловидная секретарша приготовила кофе. Она держалась с достоинством и нескрываемым уважением к боссу. На нее правила преклоненных коленей не распространялись.

– Дима, я пригласил тебя не просто так. Есть несколько вопросов. В последнее время, в мое отсутствие, в клубе творится невесть что. Вчера мне сообщили, что у Ассаи был нервный срыв. После той самой групповой сцены, о которой все молчат, как партизаны.

– Алекс, я не знаю, что тебе сказать. Меня там не было. Ты знаешь, что я бы вмешался. Авторитет Штейра, возможно, не позволил кому-либо усомниться в отсутствии добровольного согласия Ассаи.

Я сказал правду. К несчастью, у меня не было возможности присутствовать при этом.

– Я пытался с ней поговорить, но она молчит. Просто в ужасе, как будто я также пришел за ее телом. Штейр рядом, но от этого ей легче не становится. Совсем наоборот. Как такое могло произойти? – Он вовсе не просил моего совета. Спокойно и взвешенно проговаривал ситуацию, словно на диктофон.

– Может, он негласно посвятил ее в рабыни?

– Он прекрасно знал, что подобное без моего участия не произошло бы. И еще, меня беспокоит Никея. Либеральность ее взглядов относительно нарушения принципов. Два года назад я закрыл глаза на инцидент, произошедший с ее подачи на "Большой охоте"*. У меня вопрос. Кто из них, теоретически, стал зачинщиком подобного беззакония?

– Не проще ли обоих исключить из клуба? – я опасался, что блеск в моих глазах при мыслях о несоблюдении добровольности выдаст с головой. Так или иначе, это были просто фантазии, но все же…

– И позволить им извращаться над Темой дальше? Доказывая, что нижние лишены прав? Сколько неофитов попадется в эту ловушку? – Анубис наклонился, пристально вглядываясь в мое лицо. – Управлять недостаточно проинформированными особами очень легко, правда ведь?

От волнения я непроизвольно вцепился пальцами в подлокотник кресла. Сейчас я был просто прибит железной волей своего наставника. И это при том, что он ни разу не повысил голос!

– Алекс, не понимаю тебя. – Я оглянулся, словно опасаясь увидеть Юльку в кабинете. Глаза Анубиса застыли, сменив цвет с зеленого на темно-серый. Казалось, неуловимый сканер считал все мои мысли и потаенные желания.

– С каких пор ты перешел на детей? Ей есть 18?

Поворот поразил своей внезапностью, и я не успел прикусить язык и надеть «покер фейс».

– При чем тут Юля?

– Она не саба, верно? Что она делает в клубе, в таком случае? Ты знаешь правила. Цель ее нахождения здесь?

– Я сделаю ее своей. Вопрос времени, – более уверенно заявил я, ощутив неприятный холодок. – Только времени.

– Почему бы нам с тобой не выяснить это прямо сейчас? Красс сегодня в восьмом блоке со своей новообращенной. Они не станут возражать против зрителей. Что, если я покажу ей, что именно ты хочешь из нее сделать, а потом выясню ее мнение на этот счет?

В этот самый момент оборона самоконтроля дрогнула, а артобстрел бездушных аргументов ударил в образовавшиеся разломы.

– Не трогай ее. Она моя! – прорычал я, расплескав кофе.

– Я повторю. Она знает, чего ты от нее добиваешься? Не думаю. Тебя заводит беззаконие других. Ты решил, что можно брать все, что плохо лежит, придавать ему свою форму и не спрашивать согласия. Дима, ты меня огорчаешь.

– Ее сабмиссивность спит. Но она есть! – Необходимость оправдываться бесила, но молчать я не намерен.

– Хорошо. Приведи ее. Правила ты помнишь. Пусть станет на колени.

– Нет.

– Почему? Я отвечу. Ты мыслишь, как подросток. Извини за грубость, у тебя не голод, а банальный недотрах. У тебя глаза горят, ты хочешь ее сломать, не думая о последствиях. Уйми свое эго. Иначе мне придется раскрыть ей глаза на некоторые аспекты.

– Алекс, как можно вычислить нижнюю в толпе? – однажды задал я вопрос своему Наставнику. Ответ мне не понравился.

– Ты не готов. Для этого надо быть мной.

– Разве я здесь не для того, чтобы научиться?

– На данном этапе это невозможно. Потому, что ты принимаешь свое желание обладать кем-либо за шестое чувство. Это надо преодолеть, вопрос долгого времени. Готов ли ты разглядеть душу избранницы, ее боль и радость, ее тайные желания, чтобы это понять? Еще нет. На время оставь эти бесплодные попытки. То, что девушка любит секс в наручниках, может не значить абсолютно ничего. Запомни это.

…– Она совсем девчонка. Не делай того, о чем пожалеешь. А сейчас уведи ее отсюда. Юлия пока под защитой Константина, но половина членов клуба сейчас забрызгает слюной пол. У меня и так тут проблема с адекватным поведением.

"Главное – не потерять самого себя", – вспомнил я слова Анубиса, которые так часто доводилось слышать на первых порах, когда я раскрывал для себя совсем иную Тему. Настоящую. Игры разума, воспитание чувств, открытие истинной сущности, истинную свободу – даже на цепи. Тот, кто держит поводок, не свободнее того, кто носит ошейник.

Но так получилось, ято именно в этот переломный во всем год я начал осознавать, что мне мало легализованной Тьмы.

Юля была в панике. Я ощутил это сразу, как только мы с Алексом вышли в зал. Показательно его не замечая, чтобы не встречаться взглядом, она повисла у меня на шее, прижавшись, словно напуганный котенок в поиске защиты.

– Давай уйдем отсюда…

– Конечно, – ощущая себя победителем, согласился я. Внутренний зверь бил в колокола. Впервые Юлька искренне потянулась ко мне, плевать, что виной всему был просто страх. Наверное, именно благодаря этому мы, наоборот, стали ближе.

Почти у дверей я вдруг ощутил, что она обернулась. С ощущением чего-то малоприятного и неизбежного последил за ее взглядом, и…

Искра. Вот, чем это можно было назвать. Едва уловимый разряд, наэлектризовавший атмосферу до нереального ментального треска. Ничего не изменилось во взгляде Анубиса, ни дрогнул ни один мускул, он по-прежнему смотрел на мою девушку со смесью равнодушия и снисходительности.

А Юлька, ванильная невинность, так ничего и не поняла…

– Я хочу курить, – выдохнула она уже на парковке, бросив на меня беззащитно-ошарашенный взгляд. В другой ситуации эти эмоции разбудили бы во мне зверя до такой степени, что я бы отымел ее прямо на капоте. Но ко мне они не имели никакого отношения.

– Отъедем, – ощутив противные уколы ревности, сказал я.

Что мне надо было сделать тогда? Напугать ее сильнее, чтобы выбросила из головы все происшедшее – и Александра, и клуб? Противоречия разрывали на части. И, как ни банально, я реально считал себя ее ангелом-хранителем в тот момент, хотя спасать, по сути, было не от чего и не от кого. Анубис скорее убьется головой об стенку, чем позволит себе прикоснуться к тому, что ему не принадлежит. Стало быть, опасаться нечего? Мне до боли хотелось расписать Юльке в деталях, как ломаются подобные ей по щелчку его пальцев, падая на дно и не принимая этого в сладкой эйфории. Как сладок яд таких речей, когда тебе преподносят аверс монеты, обещая защиту, свободу сознания и яркость эмоций, умалчивая о нервных срывах, подмене сознания и чувстве вины. Хорошо, когда Верхний может ее снять, но зачастую он этого не делает намеренно. Нет, пока еще не стоит.

Тогда героем этой истории я считал сам себя. Понимая, что защита ей нужна лишь от меня самого, но… Не признаваясь себе в этом. Решив играть на контрасте до конца, я поспешил ее успокоить. Почти не соврал. Анубис реально заставляет всех нервничать в его присутствии. Юлька в ответ доверчиво сжала мою руку. Отлично.

Атмосфера клуба возбудила меня гораздо сильнее, чем я предполагал. Наверное, там не могло быть по-другому. Каждый угол, каждая пылинка, каждый кирпич хранил в себе собирательную память того самого нереального удовольствия, которое сносит крышу и лишает разума. Я вспомнил ощутимый удар тока от соблазна в тот момент, когда Алекс предлагал привести Юльку в кабинет. Картина того, чего так и не произошло, словно засела в моем мозгу.

– Я хочу, чтобы ты сидела на ковре, поджав под себя ноги. Поняла?

И тут она совершила свою первую ошибку за сегодня. Дура. За своим языком надо следить хоть иногда…