Читать книгу Сердце Хищника - Эйми Картер - Страница 6

Чёрный автомобиль пробирался по загруженным в час пик улицам, и Саймон смотрел в окно, поглаживая мягкую шёрстку Феликса, сидящего в кармане толстовки. Что подумает дядя Дэррил, когда доберётся до порта и не обнаружит там Саймона? Решит, что его похитили? Раскаяться у Саймона не получалось. Дядя Дэррил врал ему всю его жизнь. Он не просто втайне был волком – дядя знал, что мальчик умеет говорить с животными. Но не стал рассказывать правду, и из-за него Саймон считал себя странным и одиноким. И, в отличие от мамы, у него не было оправдания.

– Как ты сбежал от крыс? – спросила Уинтер, пока они ехали в сторону Верхнего Ист-Сайда. – Уже научился оборачиваться?

– Оборачиваться? – спросил Саймон, хотя и подозревал, что знает, о чём идёт речь.

– В форму анимокса, конечно, – пояснила она.

– Ани… кого?

– Ани-мо-кса, – повторила Уинтер, бросив на него удивлённый взгляд. – Ты хоть про Пять Царств знаешь?

Саймон непонимающе на неё посмотрел, и Уинтер вздохнула.

– Да уж, будет весело.

Через несколько минут автомобиль остановился у сверкающего небоскрёба на Парк-авеню. Уинтер выпрыгнула из машины, и Саймон, хмурясь, последовал за ней. В небоскрёбе было минимум сорок этажей, а когда он задрал голову, то разглядел на самом верху какую-то странную стеклянную обсерваторию.

– Мне нужно связаться с дядей, сказать, где я.

– Орион отправит посланника, – ответила Уинтер, проходя в здание мимо швейцара. В последний раз взглянув на оживлённую улицу, Саймон пошёл за ней. Дядя не сбежит из города без него, но точно решит, что Саймона тоже забрали крысы.

– Где мы? – спросил он, когда прошёл в холл. Фойе украшали цветы, растущие из мраморного пола, по потолку летали анимированные облака.

– В Небесной башне, – ответила Уинтер. – Ты что, серьёзно никогда о ней не слышал?

Саймон подозревал, что он много о чём не слышал.

Охранник в лифте поприветствовал их кивком. И хотя перед ним был выбор в сорок этажей, он приложил карту и нажал самую верхнюю кнопку – большую П.

– Я так понимаю, Орион живёт в пентхаусе, – сказал Саймон, пока лифт поднимался. – Ты тоже?

Уинтер кивнула.

– Отец работал у него начальником службы безопасности.

– Работал? – переспросил Саймон.

По её лицу скользнула тень.

– Он умер.

– Ох. – Желудок скрутило узлом. – Прости. Мой папа тоже умер.

– Знаю. – Она не взглянула на него, но голос немного смягчился. Саймон решил, что это хороший знак.

– Ты уверена, что Орион спасёт маму? – спросил он, и Уинтер кивнула.

– Он не даст ей погибнуть. Они одна семья.

Слабое утешение, но больше у Саймона ничего не было, поэтому вопреки всему он надеялся на её правоту. Больше они не разговаривали, и через какое-то время двери лифта наконец-то раскрылись, и за ними появился пентхаус.

Саймон заморгал. Сильно заморгал. Потому что пентхаус был огромным, но в нём не оказалось мрамора и люстр – напротив, Саймон будто очутился посреди леса. Из травяного ковра росли десятки деревьев, вытягиваясь к потолку, который располагался на высоте пяти этажей. Над всем лесом возвышался дуб со скрюченными ветвями, склоняющимися под собственным весом. Пентхаус окружали стеклянные стены, а между деревьев перелетал минимум десяток птиц, переговариваясь подозрительно человеческими голосами.

– Ты здесь живёшь? – спросил Саймон, поражённо раскрыв рот.

– Мы спим на этаже ниже, но почти всё время проводим здесь, в доме на дереве, – ответила Уинтер и помахала малиновке.

Они дошли до винтовой лестницы; Саймон попытался посмотреть вниз, но Уинтер пошла вверх, и он тоже начал головокружительный подъём.

Когда они достигли самого верха, Саймон остановился, широко распахнув глаза. Они оказались вовсе не в доме на дереве: перед ними раскинулась круговая сеть дорожек, опоясывающая весь пентхаус. По просторному помещению были разбросаны кресла, обращённые к окнам, из которых открывался вид на весь город. Саймон даже увидел большой стол с видом на Центральный парк, стеной рядом с которым служили низкие книжные полки. Но сильнее всего поражал огромный старый дуб, настолько высокий, что под его ветви в стеклянном потолке был отведён целый купол.

– Нравится? – с усмешкой спросила Уинтер.

– Ну разумеется, дорогая, – произнёс голос, который Саймон моментально узнал. В месте, где массивный ствол дуба раздваивался, восседал одноглазый орёл.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Саймон.

– Я здесь живу, – ответил орёл. – Как же я рад, что ты наконец-то в безопасности.

– Уинтер сказала, что Орион знает, куда крысы забрали маму, – обратился к нему Саймон. – Я хочу с ним поговорить.

– Ну конечно, конечно, – ответил орёл. – Позволь-ка…

– В смы… – начал было Саймон, но орёл взлетел и изящно приземлился у ног Саймона. Воздух замерцал, и орёл начал преображаться – прямо как дядя Дэррил. Его тело вытянулось; огромные крылья стали руками, а коричневые перья слились воедино, превращаясь в одежду. Единственный глаз орла остался прежним, но клюв пропал, и на его месте появились человеческие рот и нос. Белые перья обернулись подстриженной седой бородой и густыми волосами, открывая загорелое лицо.

Не прошло и минуты, как трансформация завершилась. Вместо орла перед Саймоном стоял высокий, величественный мужчина с тонким носом, слишком большим для его вытянутого лица. Он был одет в простую белую рубашку и коричневые штаны, а там, где раньше были когти, появились босые жилистые ступни. Улыбнувшись, он посмотрел на Саймона здоровым глазом – второй был скрыт шрамом.

– Мальчик мой, – тепло сказал он. – Как же давно я ждал этого дня.

– Это вы Орион, – произнёс Саймон. Во рту пересохло. Тот самый орёл, который весь день за ним следил – так это его так боялись мама и дядя Дэррил. – Где мама?

Орион нахмурил густые брови.

– Я следовал за ними, сколько мог, но, увы, Звери взяли её в заложники. Её не убьют, в этом я уверен: она нужна нам обоим. Но надолго ли, я сказать не могу.

Страх окатил Саймона холодной волной, и он сглотнул.

– Так верните её.

– Боюсь, всё не так просто, – сказал Орион. – Моё Царство уже давно воюет со звериным. Крысы слушаются меня не больше, чем тебя.

– Тогда кого…

– Альфу, конечно.

Альфа. Это о нём бормотали крысы.

– И как его найти? – спросил Саймон, стискивая рукоять подаренного кинжала, висящего у него на поясе.

– Не его. Её. Альфу защищают её подданные, но даже без их поддержки она грозный враг, – сказал Орион. – Твоя мама уже давно на территории Зверей. Идти и спасать её – чистое самоубийство.

– Но ведь голуби… они могут помочь. – В городе их было не меньше миллиона.

Орион поглядел на него здоровым глазом.

– Что твоя мама обо мне говорила?

Саймон заёрзал. Ему казалось, будто своим разговором с Орионом он её предаёт, но ведь он пытался спасти её от крыс.

– Она сказала, что вы мой дедушка и что вы охотитесь за нами с моего рождения, – сказал Саймон. – Ей пришлось меня бросить, лишь бы вы нас не нашли.

Орион устало опустился в ближайшее кресло. Но несмотря на слабость, он стиснул подлокотник так, что побелели костяшки.

– Твоя мама ушла, чтобы не подпустить к тебе Альфу. А я просто хотел обезопасить нашу семью, но я становлюсь всё старше и слабее. И когда солдаты Альфы убили твоего отца, который находился под моей защитой, твоя мама испугалась, что я не смогу защитить и тебя.

Неожиданно всё вокруг поплыло, и у Саймона подогнулись колени.

– Альфа убила папу? Но… но мама не рассказывала…

– Да, видимо, не рассказывала. – Орион прислонился к окну, хмурясь. – Перрин!

С десяток птиц подлетело к дому на дереве, а впереди всех летел ястреб, который приземлился на спинку кресла рядом с Орионом.

– Слушаю, – произнёс он мужским голосом.

– Вижу движение, – сказал Орион, кивая в сторону Центрального парка. – Удвой охрану и докладывай обо всех передвижениях стаи. Альфе уже должно быть известно о нашем вмешательстве, и, если мы хотим преуспеть, нужно быть на шаг впереди.

– Как пожелаете, Ваше Величество, – сказал ястреб и, расправив крылья, полетел в сторону самых высоких ветвей дуба. Видимо, там была открытая стеклянная панель, потому что он резко развернулся и выскользнул в небо над городом.

У Саймона закружилась голова. Альфа убила его папу, а теперь пришла и за мамой.

– Нужно её найти, – сказал он дрожащим голосом. – Пожалуйста, вы должны помочь.

Орион вновь посмотрел на Саймона и похлопал по соседнему креслу. Саймон не шевельнулся.

– Я сделаю всё, что смогу, мой мальчик, обещаю. Но могущество Царства Зверей превосходит даже моё, по крайней мере в черте города.

– Вы про крыс и собак, и… – «и волков», хотел сказать Саймон, но не смог.

– Он ничего о нас не знает, – сообщила Уинтер, сидящая в кресле и спокойно листающая свою книжку. – Даже про пять Царств.

– Да какая разница, – дрожащим голосом сказал Саймон. – Я просто хочу найти маму.

– Тогда зря ты думаешь, что разницы нет, поскольку это напрямую относится к тому, что с ней случилось. И с тобой тоже. – Орион поднялся и, хромая, направился к окну, морщась при каждом шаге. Уинтер отбросила книгу и поспешила принести трость, которую он взял с благодарной улыбкой. – Слышал, ты уже давненько умеешь говорить с животными.

– Они сами ко мне приходят. За едой или когда болеют, по-разному.

– Особенно птицы? – спросил Орион. Саймон кивнул. – Это потому что ты мой внук.

– А при чём тут это?

Орион положил ладонь на стекло и поглядел в сторону Центрального парка.

– Я повелитель небес, и я правлю всеми животными, способными летать. Кроме насекомых, разумеется, но я этому только рад.

Птицы, восседавшие на ветвях дуба, защебетали от смеха. Саймон не понимал, что тут смешного.

– Так вы… вы царь.

– Именно, – сказал он. – Анимоксы – люди, рождённые со способностью превращаться в животных, как мы, – делятся на пять Царств: Птицы, сухопутные Звери, они же Млекопитающие, насекомые, Рептилии и Подводное Царство. Все мы умеем превращаться в животных. Например, как ты видел, я орёл, а твой опекун – волк, представитель Царства Зверей.

– Но я не умею превращаться в орла, – сказал Саймон. – Вообще ни в кого не умею.

– Пока. Ты научишься. И довольно скоро, пожалуй. Первая трансформация обычно происходит в двенадцать-тринадцать лет. Уинтер тоже пока не обернулась, но она превратится в ястреба, как и её отец, – добавил он. – Уверяю, ты один из нас, Саймон. Умение говорить с животными это доказывает. Обычно эта способность развивается после трансформации, но ты… ты особенный.

Верилось с трудом. У Саймона никогда не было никаких выдающихся талантов или умений – разве что привлекать к себе задир.

– Поэтому Альфа нас нашла? Из-за меня?

Орион поморщился.

– Нет, нет, мой мальчик. Ты ни в чём не виноват. Я очень давно искал тебя, но не находил, пока не пошли слухи о юноше, который говорит с голубями – который помогает им и дружит с ними, хотя все вокруг считают их исключительно надоедами. И, боюсь, именно я привёл Альфу прямо к вашему порогу.

Саймон опешил. Значит, они оба виноваты.

– Не понимаю, зачем ей нас убивать.

– Альфа хочет подчинить пять Царств и править в одиночестве, – сказал Орион. – Её угрозы и шантаж уже вынудили остальные три Царства склонить перед ней головы и передать власть. Теперь на её пути остался лишь я, и поскольку я отказываюсь сдаваться, Альфа стремится уничтожить мой род, чтобы отобрать моё Царство. Поэтому она и послала крыс напасть на вас с мамой. Без наследника моё Царство падёт, и некому будет сопротивляться тирании Альфы. Стоит мне сдаться, и она отберёт у царств все права и убьёт всех несогласных. Зверей больше никто не сдержит, и наступит хаос. Но мы с тобой этого уже не увидим, – добавил он. – Как и твоя мама, потому что все мы умрём. Именно за это я сражаюсь, Саймон, – за нашу семью, за наше Царство, за свободу всех анимоксов. Если мы не вступим в бой, то никто не вступит.

Саймон сглотнул. Он не знал, говорит ли Орион правду, но драки крыс и голубей он видел собственными глазами. И видел, как тысячи крыс собираются в единое полчище. Если Альфа пошла на это, чтобы добраться до них с мамой…

– Мне нужно сказать дяде, где я, – произнёс он.

– Дэррил Торн – волк, – сказал Орион, презрительно кривя губы. – И хотя я… восхищён усилиями, которые он приложил, чтобы защитить тебя вопреки самой сути его природы, встречаться с ним слишком опасно.

– Но он спас меня от крыс, – возразил Саймон, стискивая руки в кулаки. – Он не причинит мне вреда. Он меня вырастил. Мы семья.

Орион помедлил.

– Возможно, когда-нибудь, после победы над Альфой, вы встретитесь. Но сейчас ты должен остаться здесь, в безопасности. – Он обернулся к окну, поморщившись и коснувшись спины. – В городе миллионы зверей, и все они ищут тебя. Один шаг из Небесной башни, и я не смогу тебя защитить.

Саймон вскинулся.

– Но!..

– Прости, мой мальчик. Пожалуйста. Я понимаю, каково сидеть в клетке, и никому этого не пожелаю. Но твоя жизнь и судьба пяти Царств под угрозой. Я не знаю, получится ли спасти Изабель, но тебя защитить я смогу.

Значит, вот как. Он может никогда не увидеться с дядей – по крайней мере, пока Орион у власти, – и если они не найдут маму, пока крысы не передали её Альфе…

– Вы меня здесь не удержите.

– Я и не хочу, но я должен уберечь тебя от опасности. Это моя первостепенная задача.

– Ваша первостепенная задача – найти маму.

– Я делаю всё, что могу…

– Но недостаточно. – Его переполняло желание сорваться на Ориона, и он попятился в сторону винтовой лестницы. Перед глазами всё плыло. – Если не найдёте её, я… я…

– Что? – мягко спросил Орион. – Уйдёшь и рискнёшь собой? Умрёшь от рук Альфы, разрушив дело жизни твоей матери?

Саймон не ответил. Едва сдерживая гнев, он дошёл до лестницы и спустился вниз, спотыкаясь о собственные ноги. Да плевать ему было на Альфу. Плевать на пять Царств, на их войны и на то, был Орион повелителем птиц или нет. Он придумает, как сбежать. Выследит крыс. А как только заставит их рассказать, где мама, он её спасёт. Он рискнёт своей жизнью! А что, если она умрёт, и он больше никогда не увидится с дядей Дэррилом? Саймон отказывался мириться с таким исходом – чего бы это ему ни стоило.