Читать книгу Основы безопасности полетов - Ф. М. Мирзаянов - Страница 8

Большая часть людей являются рабами собственного мозга. Они ведут себя как пассажиры, сидящие на заднем сидении в авто, когда кто-то ведет его по дороге. Хорошо, если водитель знает, куда ехать – а что если нет? Очевидно, что мы хотели бы вести машину сами, задавать ей нужный импульс и направление. Особенно это важно делать пилоту, используя умение «рационально» контролировать всю работу своего мозга. И в первую очередь «примитивную» часть, потому что именно она чаще всего, с нашей точки зрения, следуя природным инстинктам, «заблуждается», ошибается, ведет по неверному пути и приводит к нежелательным последствиям.

Учитывая это, важно строить процесс мышления таким образом, чтобы постоянно быть уверенным в общей «рациональной» контролируемости мышления и его соответствии целям и задачам полета. При этом мы хотим, чтобы наши действия базировались на заранее проверенных действиях и зафиксированном опыте, которые не содержат опасностей.

Исходя из вышеизложенного, важно выделить и рассмотреть вопрос о таком мышлении, которое не только само не содержит опасностей, но и контролирует безошибочность работы его «иррациональной» части. Нас интересует именно такой вариант «рационального» мышления.

В этой связи очевидно, что «рациональное» мышление, которое служит основой безопасных действий, должно состоять из такой нейронной сети и иметь такие устойчивые границы, внутри которых пилот оперирует хорошо известной для него информацией известных и проверенных образов и картин выполнения полетов. Кроме того, для контроля «иррационального» мышления следует также иметь заранее натренированную сеть нейронов, позволяющих выполнять эту функцию «на автомате». Для успешного прогнозирования безопасной модели полета вне пределов комфортной зоны пилоту важно (!) уметь так моделировать условия полета, чтобы они гарантировали безопасность действий за пределами комфортной зоны и ограничений, установленных правилами. Подготовкой вариантов развития таких полетных ситуаций пилот занимается в свободное от полетов время.

Внимание!

Мозг может самопроизвольно «блуждать» и генерировать опасности. Поэтому пилоту важно помнить, что для организации безопасного полета процесс мышления нужно системно контролировать и направлять в нужное русло.

Это необходимо делать волевым усилием, подчиняя мышление целям полета. Важно думать, ограничивая себя рамками выполняемого полета. Лишние, не относящиеся к полету мысли, следует своевременно подавлять или прерывать усилием воли, не давая им развиваться до неконтролируемых размеров.

Также важно помнить, что любому «рациональному» действию (в том числе ошибочному) предшествует мышление, в результате которого рождается образ предстоящих действий. Пилоту, осуществляющему предварительное мышление, важно учитывать, что в результате оно может генерировать как правильные, так и ошибочные решения. Ошибочное мышление может быть непроизвольным результатом какого-либо отвлечения или использования ошибочной информации и приводить в результате к ошибочному действию. Поэтому процесс контролируемого мышления требует постоянного рационального контроля.

Отдельно стоит вопрос об «иррациональном» мышлении и сенсомоторных действиях, которые выполняются на их основе. Они прямолинейны и работают по принципу «вижу—делаю». Действующая методика летного обучения построена на накоплении числа успешно выполняемых сенсомоторно выполняемых автоматических действий. В случае высокой тренированности и достаточности усвоения пилот, выполняя их, неуклонно снижает число неуправляемых спонтанных «примитивных» действий для различных полетных ситуаций, в том числе диктуемых чувством самосохранения, агрессии, расслабления или снижения контроля действий.

При этом очевидно, что чем большее число универсальных последовательностей умений и навыков, пригодных для использования в различных сложных полетных ситуациях, пилот натренирует, тем он становится более подготовленным к действиям по исключению в том числе «иррациональных» опасностей.

Нейробиологи утверждают, что наши эмоциональные импульсы вовсе не обязательно оказывают на нас отрицательное (дурное) влияние. Они уверены, что именно преобладание чувственно-эмоциональных привычек и инстинктов в человеческом мозге в значительной мере и сделало его таким эффективным. Согласно их представлениям, наш разум состоит из двух различных состояний мыслительной системы, одна из которых – «рациональная» – сознательна, а вторая – чувственно-эмоциональна. Она быстра и, поскольку имеет более «исторические» корни, не требует значительных усилий, имеет более высокую скорость срабатывания.

Внимание!

Ключ к принятию эффективных решений и действий лежит в понимании того, когда на какую систему стоит полагаться, когда и какую использовать.

Были проведены многочисленные исследования, подтверждающие, что человек в условиях дефицита времени для выбора и принятия решения по целым блокам поступающей информации не занимается составлением новых «рационально» обоснованных решений, а использует автоматизм действий по принципу «да/нет». Привитые в результате тренировок автоматические действия зависят от уровня их предварительной тренированности, а «примитивные» – от природы развитых исторически наработанных навыков и привычек. В процессе принятия решений мозг – при участии дофаминергической системы – на основе ранее устойчиво сформированных поведенческих чувственно-эмоциональных инстинктов и привычек формирует соответствующий сигнал. В результате мгновенного охвата вниманием и оценки поступающей информации с учетом существующих нейронных сетей, он выдает вариант мгновенного (да/нет) решения, который мы не можем быстро воспринять и осмыслить «рационально».

Поэтому рассудок без эмоций бессилен!

Почему инстинкты, привычки, эмоции – и дофаминергическая система – так важны? Как с их помощью мозг увеличивает скорость и широту «рационального» мышления? Ответ следует искать как в эволюции мозга в целом, так и в возможностях нейронных сетей.

На то, чтобы «спроектировать» мозг, потребовалось много времени. Первые скопления объединенных в сеть нейронов живых существ появились более пятисот миллионов лет назад. Это была первая нервная система, хотя на самом деле в тот момент это был всего лишь набор автоматических рефлексов.

Со временем «примитивный» мозг становился все более сложным. Он расширялся от нескольких тысяч нейронов у земляных червей до более десяти миллиардов соединенных клеток у приматов. Когда человек впервые появился около двухсот тысяч лет назад, планета уже была населена созданиями с высокоорганизованным мозгом. Взять, для примера, рыб, мигрирующих через океанические течения, птиц, использующих магнитные поля как способ ориентирования при перелетах, насекомых, умеющих за полтора километра чувствовать запах пищи. Все эти познавательные навыки – в том числе ориентация во времени и пространстве, способность к обучению, памяти, мышлению, речи и др. – являлись продуктом инстинктов, сформировавшихся в процессе естественного отбора при выполнении конкретных задач. Однако живые существа не могли обдумывать принимаемые решения, не умели планировать свой день или использовать речь для выражения собственных внутренних состояний. Они не были способны анализировать сложные явления или изобретать новые орудия. Все, что не могло быть сделано на «автомате», не могло быть сделано вовсе. «Рациональному»