Читать книгу Океан надежд. Книга вторая - Фарра Мурр - Страница 4

Наваждение какое-то! Раньше мне такое никогда не снилось. Ладно что-нибудь знакомое: узкие врумии, глубоководные журкавы, вездесущие пышные, нежные на вкус тумы или даже простые мунсы. Так нет же! Приснилось, что я бегу на своих раздвоенных конечностях, название которым ноги, бегаю ими по чему-то зелёному, пушистому, слегка колющему мои нижние отростки, расплющенные на конце, видимо, для большего соприкосновения с поверхностью. Однако это покалывание приятно мне, как и запах вокруг. Эта зелёная масса тоже имеет странное название – трава. И хочется упасть всем своим обрубком в это зелёное море на поверхности, где, убеждена, не может быть жизни, ведь здесь тебя не окружает вода!!!

ЙОХАН

Что бы мне ни говорили, но капитан должен быть военным. Это моё твёрдое убеждение, и никто меня не переубедит в обратном. Разве это дисциплина? Каждый делает, что хочет. Хорошо хоть за пределы лагеря не высовываются. Поначалу хотя пытались. Но, как роботы с ума сходить стали, сразу прекратили безобразие.

Дэнис ни черта в безопасности не понимает. А как прикажете мне с командой из пятнадцати солдат обеспечить безопасность всего лагеря? Хорошо, защитный экран спасает. Но мало ли что… Надо быть готовым ко всему. А, вот и капитан. Лёгок на помине.

– Йохан, завтра мы попытаемся спуститься к океану.

– Уже завтра? Я едва успел обеспечить надёжность тут, а уже готовиться к спуску?

– Какие проблемы?

– СЛАИ так и не смог наладить связь с Посейдоном.

– Вполне может быть, что тот уже не функционирует. За столько лет мало ли что могло приключиться.

– Но у нас ведь нет никаких вводных о состоянии внизу.

– Йохан, и что? Предлагаешь сидеть и ждать? Так что готовься, завтра с несколькими добровольцами спустишься вниз, оценишь обстановку и возможность для погружения всей экспедиции. Задание ясно?

– Так точно, капитан.

Тоже мне, командир. Что за манера всех называть по именам? Без рангов и титулов? Я понимаю, конечно, равенство и всё такое, но и порядок должен быть. Субординация. Офицерские звания не на пустом месте родились. Веками испытана их необходимость.

Чёрт меня дёрнул вызваться добровольцем в эту экспедицию. Космос захотелось почувствовать. Вот и получай теперь сполна. Дэнис ведь ещё совсем молод. Салага. Всего-навсего тридцать, по-моему. В два раза моложе меня. Наноботы наноботами, пусть мы все тут выглядим на тридцать, но опыт-то ничем не заменишь! Наноботы тут не помогут! Делать нечего, надо готовиться. Приказ есть приказ.

– Майкл, ваша «юла» готова к работе?

– Наладка почти закончилась. Проверку работоспособности будем проводить через пять минут.

– Отлично! Пусть это будет проверка в боевых условиях.

– То есть?

– Если заработает, то сразу приступайте к укреплению стенок тоннеля. К утру он должен быть готов.

– Ясно. Буду держать пальцы на успех.

– Сержант, как наша пушка?

– Накачка энергией на восемьдесят пять процентов. Ещё минуты три.

– Доложите мне, как будете полностью готовы. Да, и отберите шестерых самых надёжных, чтобы готовились к спуску.

Опыт прежних экспедиций учтён. Теперь, наученные горьким опытом, не будем пользоваться самым простым путём – спуском вдоль трещин. Как оказалось, этот путь наиболее опасен. Дэнис лучше нас знает об этом. Должен признать, у него единственного из всего экипажа есть опыт проживания на этой ледяной планетке. Как-никак пробыл здесь целый год…

Решено прожигать тоннель в самой толще ледяного панциря. С этим требованием и была связана задержка посадки – надо было выбрать самую подходящую равнину с надёжной толщиной и прочностью льда. Даже здесь, на теневой стороне, это оказалось непросто. В шлемофоне раздался голос сержанта:

– Полковник, пушка готова. Заряд сто процентов.

– Отлично. Сейчас приду. Без меня не начинать. Всё равно надо ждать готовности Майкла с командой инженеров. «Юла» и пушка должны работать синхронно.

– Будет исполнено, – чётко отрапортовал сержант. За что я люблю своего брата-военного, так это чёткость и порядок. Всё просто и ясно. Без всяких там финтифлюшек. Есть цель, есть план, есть команда.

– Майкл, как у вас дела?

– Уже вот-вот. Ещё минут десять.

– Теперь уже десять?

– Йохан, это вам не чайник. Техника хрупкая, капризная, как невеста перед свадьбой, требует тонкой наладки.

Старина Майкл. Он всегда был таким… приблизительным. Даже когда был инвалидом. Помню его в кресле у дисплея. У нас, военных, ему даже кличка была дана – Кентавр-на-колёсах. У штатских всегда так. Всё расплывчато, относительно, туманно. Придётся проверить самому. Заодно и увидеть эту самую «юлу» в действии. Пора пройтись.

Дьявольщина! Здесь пройтись не так-то просто. Гораздо легче прыгать. Как кенгуру. Сразу метров на тридцать за один прыжок махнул. Класс! Ещё несколько прыжков, и я на месте. А вот и она, пушечка. МПМ48 – мазерная пушка многоканальная 48-ствольная. Модифицированная под работу с ледяным покровом. На вид – просто круглый щит диаметром два метра, стоящий на сорока восьми ножках из блестящего серебристого металла. К щиту будто ползёт змея в плетёной облатке, широко разинутой пастью пытающаяся его заглотнуть. Хвост и тело бесконечной змеи, состоящей из множества кабелей, прячутся в толстой катушке, что стоит поодаль.

– Сержант, доложите готовность.

– Готовность сто процентов.

– Длину прогрева какую выставили?

– Пока сто метров, а там посмотрим.

– Хорошо. Будьте готовы. С минуты на минуту начнём.

А вот и «юла». ЦРУНГ-3. Циркулярная роботизированная установка для нанесения графена. Действительно, похожа на юлу. Видел такие в музее, куда школьником ходил. Что в той игрушке детям нравилось? Не пойму. Просто два конуса, соединённые основаниями друг с другом, со спиральным штырём, проходящим через центр.

– Майкл, привет. Скоро?

– Уже, уже. Пробное включение.

Аппарат засветился изнутри, загорелись и стали мигать сигнальные лампочки на дисплее. Через пару мгновений массивное тело стало крутиться вокруг оси, с каждой секундой всё быстрее. Майкл удовлетворённо потёр ладони и выключил машину.

– Всё в порядке. Можно запускать.

– А как она работает? Никогда не видел в действии.

– Всё просто, Йохан. В верхнем конусе, видишь, есть отверстие для установки графитового стержня. А в нижнем есть распыляющие форсунки. Графит в верхнем конусе нагревается до температуры плавления, затем поступает в нижний отсек, попадая на полусферу дна, непрерывно охлаждаемую до температуры жидкого азота. При этом графитовая жидкость под давлением превращается в тончайший слой плёнки графена, которая тут же распыляется через форсунки. Это объяснение, понятное дело, в самом грубом приближении. Диаметр канала, как и планировалось, два метра? Я настраивал именно на такой.

– Всё верно. Что ж, раз у вас всё в порядке, тогда можем приступать. Сержант, включайте пушку.

Через несколько секунд щит, до тех пор стоявший на своих ножках, стал внезапно уходить вглубь, оставляя за собой лишь прорубь со снежным крошевом.

– А как вы собираетесь избавляться от этого? – спросил Майкл, обращаясь ко мне, но сержант махнул уже рукой, и тут же с четырёх сторон роботы подтянули толстые шланги, которые стали немедленно освобождать прорубь от белого месива. Через пять минут перед нашими глазами на месте проруби уже был ледяной канал, теряющийся в глубине.

– Ух ты! Прям будто удавы какие, всё сглотнули.

– Теперь ваша очередь, Майкл.

– Ага, понятно. Включаю. А какова глубина?

– В данный момент сто метров, а всего придётся пройти три километра ледяного покрова. Как думаете, за сколько часов управитесь?

– Если пойдём в таком же темпе и дальше, то часов за восемь-девять управимся.

– Отлично. Оставляю вас. Если будет нужна помощь, обращайтесь к лейтенанту Карраскалю. Я в штабе.

Не успел сделать и двух прыжков, как в шлемофоне раздался голос сержанта:

– Полковник, команда добровольцев ожидает вас у штаба. Есть ещё какие-нибудь указания?

– Нет. Ваша главнейшая задача на сегодня – проложить тоннель вместе с Майклом.

Молодец. Такой быстро в гору пойдёт. Ему бы ещё немного мышцы добавить. А сколько прыжков отсюда до лагеря? Думаю, десять. А может, и восемь, если поднапрячься. Раз, два, три… ого! Ничего себе кувыркнулся! Руки врозь, тормози! Главное – головой в лёд не врезаться!

Уф-ф!.. Локоть болит теперь. Ничего себе кульбит получился. Никого вроде рядом. Никто не видел? Слава богу. Тройное сальто, поди, вышло. Нет, тут нужно поосторожней. Так и на Юпитер можно улететь. Всё! Кончай играть в ребёнка. Отныне только глайдером пользоваться буду.

А вот и Джеймса с Нелли посадочный модуль виден. Здесь штаб организовали. Сам Джеймс на основной корабль вернулся.

– СЛАИ, Нелли в штабе?

– Нет, она на территории лагеря. Хотите поговорить с ней?

– Нет, просто хотел узнать, есть ли кто в штабе. Меня там ожидают?

– Да. Возле штаба вся команда.

– Сейчас буду.

А где Нелли-то? Небось опять рядом с капитаном отирается. Чего добивается? Она же должна знать его историю. Ну да ладно, не моё дело. Каждый должен знать своё, и точка. От сих до сих. Тогда и порядок будет. А от порядка – ясность. А ясность рождает спокойствие и уверенность. А уверенность рождает силу убеждения. Да-да! Именно уверенность! Вот что заставляет людей выполнять приказы! Уверенность в своей правоте. Командир должен быть уверен в решении, любой другой вариант зарождает сомнение, а это уже первый шаг к хаосу. Вот что меня невольно раздражает в нашем капитане – неуверенность. Нет в нём стали, стержня.

Ага! Понял! Вот почему генерал-лейтенант Сикорски так легко меня отпустил сюда. Он знал! Знал, что капитану нужен стержень! Наконец-то желанная ясность. Прочь сомнения. Я не подведу, генерал.

А вот и разведывательная команда. Шестеро молодцов. Все на подбор – ровные, складные. Подбородки квадратные, плечи крутыми холмами плавно перетекают в ещё более крутые холмы мускулистых рук. Может, это так скафандры всех под одну гребёнку нивелируют?

– Смирно! Рассчитайсь!

– Первый. Второй. Третий. Четвёртый. Пятый. Шестой. Расчёт окончен.

Бравые ребята. Даже похожи друг на друга. Недаром инкубаторские. Сироты. Теперь в Армию космофлота только сирот берут. А может, их специально выращивают? Не знаю. Не моё это дело. Знаю одно. Из сирот самые лучшие солдаты. Меньше привязанностей, больше дисциплины. Мне даже их имён знать не надо. Только числительные.

– Первый, назначаешься командиром взвода. Через десять часов отправляемся под лёд. Приказ по взводу – проверка обмундирования и спускаемого снаряда. Первый, доложите мне через восемь часов готовность. Приказ ясен?

– Так точно!

– Вольно.

– Одну секундочку, пожалуйста! Ой, простите, не рассчитала! – крикнула в прыжке летящая прямо на меня женщина. Чуть не уронила. Пришлось крепко прижать к себе, чтобы по инерции не улетела.

– Вы кто такая?!

– Я? А разве капитан не говорил? Я – астробиолог, Джейн Гринберг. Приказано спуститься с вами, – быстро прошептала она прямо в ухо, переводя дыхание после прыжка и одновременно пытаясь высвободиться из моих рук.

Этого ещё не хватало! Первый же спуск, и сразу с женщиной?! Но тут в шлемофоне раздался голос капитана:

– Йохан, к вам с минуты на минуту должна присоединиться астробиолог нашей экспедиции. Будьте добры, включите её в вашу команду для спуска.

– Она уже здесь. Однако…

– Йохан, поверьте, это крайне важно, чтобы Джейн оказалась там как можно скорее. От неё, возможно, зависит успех всей экспедиции.

– Как скажете, капитан.

Все шестеро с любопытством оглядывали женщину в скафандре, стоявшую рядом со мной.

– Слушай мою команду. В состав нашей группы включена астробиолог. Джейн Гринберг. У неё чрезвычайно важная миссия. Оказывать всемерную помощь в её исследованиях. Ясно?

– Это мы можем. Чего не помочь. Женщине – всегда пожалста. Ого, она ещё и акванавт! А ничего штучка! – тут же раздались смешки и перешёптывания в строю. Чувствую, ещё намучаюсь с ней.

– Так! Разговорчики! Повторяю: немедленно начать подготовку к спуску! Приказ всем ясен? Разойдись! Вас, Джейн, это тоже касается. Чтобы через восемь часов были готовы к спуску.

– Есть быть готовой через восемь часов! – браво и игриво отрапортовала девушка.

Действительно, ничего штучка.