Читать книгу Человек, который не хотел любить - Федерико Моччиа - Страница 7

– Большую часть своего дохода ты получил благодаря ему. Поэтому он тебе так нравится.

Сара продолжала складывать взятые из химчистки рубашки. Она открыла большой белый шкаф в спальне и взяла несколько вешалок.

Давиде, только вернувшийся из Турина, ходил за ней по квартире.

– Но он всегда мне нравился. Ещё со школы. К тому же, это неправда, что я оцениваю людей по личной выгоде. Точнее…

Сара резко обернулась:

– Точнее что? Хочешь сказать, что я тебе не заработала денег… или хуже… что из-за меня ты их потерял?

Давиде сел на кровать:

– Я не о тебе говорю. Я говорю о своих друзьях. Иногда мне приходилось работать с ними, как, например, с Казерини. Я купил ему дом, а он точно не из тех, кто купается в деньгах… Вообще, мне не нужны были никакие проценты. Это бы могло поставить его в затруднительное положение.

– Точно… – Сара повесила две шёлковые рубашки на плечики и закрыла шкаф. – Но Танкреди странным образом ты любишь больше всех. Ты купил ему дом в Майами, в Лиссабоне, в Нью-Йорке, в Сан-Франциско… и не помню, где ещё… плюс пять или шесть в самых красивых местах Италии – на Капри, в Венеции, во Флоренции, в Риме. Все огромные, в центре, и вдобавок, как будто этого ему мало, ещё и остров…

– Он – самый богатый человек из всех, кого я знаю, и самый скрытный. Он хочет работать только со мной, чтобы не выделяться и в особенности чтобы не иметь проблем. Не могу понять, почему я не должен помогать ему тратить его же деньги? – Сара быстро ходила из комнаты в комнату, Давиде бегал за ней. – И затем, если не я, то был бы кто-нибудь другой… Только вот от никому не доверяет, кроме меня. В чём моя вина?

Сара внезапно повернулась и подошла к нему. Она остановилась в шаге от него:

– Твоя? Твоя – ни в чём, но нужно же быть объективным. Ты ему как-то особенно нравишься, потому что он напичкал тебя деньгами, и из-за этого ты к нему не можешь придраться… всё из-за денег.

Сара пришла на кухню. За ней тут же вошёл Давиде:

– Вижу, ты хочешь поругаться…

Сара открыла холодильник и взяла немного воды:

– Совершенно точно не хочу. Ты будешь?

– Нет, спасибо. – Давиде уселся перед ней. – Всё равно это неправда, я за многие вещи его критикую. Например, за то, что он сделал сегодня.

Сара закончила пить и саркастично спросила:

– Что же такого чудовищного он сотворил, чтобы услышать от тебя осуждение?

Давиде тут же понял, что это было слишком поспешно. Иногда гнев мешает мыслить трезво. Если бы он рассказал ей о той женщине из клуба, о фотографиях, принесённых за стол, где сидели её дети, ну, тогда бы у него точно появились препятствия к тому, чтобы видеться с Танкреди, кончилась бы их дружба вместе со всеми возможностями заработать. Он попытался отвлечь её и сменить тему:

– Кстати, помнишь семью Кварти? У них сейчас небольшие трудности. У них во владении есть одна вилла, полуразрушенная, правда, но Танкреди всё равно должен её обязательно посмотреть. Она стоит по крайней мере миллионов пятнадцать, но, думаю, я смогу скинуть до двенадцати.

– Так что, можно узнать, устроил твой любимый Танкреди?

Отвлечь её не получилось.

– А… да… – Давиде смирился, что ему всё же придётся отвечать. – В общем, из-за него поссорилась одна пара. Двое друзей из клуба, кажется…

– Он был их другом?

– Не совсем. Он поступил опрометчиво…

– Ну, помирятся. Вот уж проблема.

– Ага…

Сара вернулась в гостиную. Давиде поднял плечи. «Помирятся… после таких фотографий… Да уж конечно, это будет самый лёгкий развод всех времён».

Сара начала раскладывать раскиданные по дивану журналы. Она сложила их на низенький журнальный столик перед телевизором:

– Я припоминаю, что это не первый раз, когда он рассорил пару. Я видела то же самое на море, на Таволаре, когда мы жили на его роскошной яхте.

– Он её продал.

– Ага, правильно сделал. Наверное, годовое содержание стоит уйму денег…

– Триста тысяч евро, кажется. Но он уже взял другую, побольше.

– О… В общем, он рассорил ту пару, которую как будто для этого специально пригласил. А ведь какие они были! Красивые, молодые, кажется, были так влюблены друг в друга, она ждала ребёнка… Ты помнишь эту историю?

– Смутно.

– Ага, конечно… Ты помнишь только то, что тебе удобно. Они оба сошли с яхты после яростной ссоры. Они подрались в своей каюте.

– А ты откуда знаешь?

– Я знаю, потому что наша была соседняя. Когда они сходили, Танкреди стоял на мостике. Пил что-то и смотрел на них с таким видом, который меня очень поразил.

– Что он такого делал?

– Он улыбался.

– Да нет, вечно ты всё преувеличиваешь.

– Это ты вечно всё преуменьшаешь. Он как будто желает несчастья всем вокруг, как будто он никого никогда не любил, как будто его раздражают все, кто счастлив… А уж особенно счастливые парочки. Вот, и он будто хочет их разрушить любым способом. Разве не странно?

Давиде попытался немного понизить градус этого разговора:

– Ну, если ты всё это так видишь…

– Я не могу по-другому на это смотреть. А у него, на удивление, все любовные романы длились очень недолго.

«Ага», – подумал Давиде. У него были известные женщины, актрисы и самые лучшие модели. Однажды в передаче он увидел сомелье, которая рассказывала об особенностях сортов её винограда, растущего в Австралии. Она была дочерью какого-то магната, начавшая заниматься винами ради развлечения, и очень преуспела в этом. Через Грегорио Савини он узнал о ней всё, что ему было нужно. Затем он вылетел и весьма удивил её, приземлившись на вертолёте недалеко от её виноградников. На первом холме, где рос её виноград, он накрыл небольшой столик льняными скатертями и уставил его разными итальянскими блюдами, включая, конечно, лучшие итальянские вина. Она случайно наткнулась на него во время прогулки. Сначала она растерялась, затем улыбнулась, он её рассмешил и в конце концов завоевал. На следующий день он ушёл, оставив ей одну розу и записку: «Твои вина – самые восхитительные, а ты сама – прекраснее самого волшебного сна…» Но она его больше не видела.

«Она такая же, как и все его предыдущие женщины, – подумал Давиде. – Такая красивая, что её невозможно забыть». Но и этого не стоило рассказывать Саре.

Он принялся пить и улыбнулся себе, потому что пришёл к странному выводу об отношениях: в основе брака лежит то, насколько быстро ты понимаешь, что стоит говорить, а что нет. Он сделал глоток своего «Талискера»[3].

– Была у него одна серьёзная история в лицее…

Сара ушла в спальню и принялась раздеваться:

– Да, точно. Как её звали?

– Олимпия Диаманте.

Она сбросила одежду на землю и зашла в душ:

– Ты прав, точно…

– Это как раз в то время мы познакомились, – продолжил Давиде из гостиной. – Чем, интересно, сейчас занимается Олимпия Диаманте…

Давиде появился на пороге ванной:

– Танкреди в неё по уши влюбился. Я так хорошо помню, будто это было вчера…

Сара включила воду и подставила голову под струю, чтобы не слышать того, что он говорит.

Но Давиде не сдавался:

– В то время Танкреди ведь тебе нравился, правда? Ты к нему по-другому относилась…

Сара вылила на голову шампунь, и он медленно покатился по её волосам. Затем она ополоснула их и продолжила мылить голову:

– Что? Я тебя не слышу…

– О’кей, ничего! Не важно! – Давиде повысил голос, чтобы она услышала. – Я пошёл в гостиную!

– Хорошо!

Это бьша неправда. Сара прекрасно его услышала. Но не было ни толики правды в том, что она говорила ему о Танкреди.