Читать книгу Полкан и Повелитель ворон - Федор Кукин - Страница 2

Полкан очнулся в полной темноте. Что-то поскрипывало, место, где он очутился, явно передвигалось в пространстве. Пошарив вокруг руками, Полкан нащупал ряд толстых деревянных палок. Клетка! Пошарил ещё, обнаружил, что ноги его крепко прихвачены железной цепью. Приковали! Подергал цепи, убедился, что прочные. Попробовал осмотреться, просунуть руку сквозь прутья, пальцы наткнулись на плотную рогожу, через которую совсем не пробивался свет. Или уже ночь? Хорошо бы хоть это понять, – сказал сам себе узник. Призадумался.

Надо сказать, что в такую или похожую передрягу попадал он не впервые. О, далеко, не впервые. Терпеть приходилось часто. И неважно от злых людей, от добрых: все норовили связать, пленить, засадить под замок. Ну, что тут попишешь, все пугались богатыря с такими-то ногами. Относились как к опасному зверю. А он и сам хорош: столько раз обжигался на этом, а всё равно…

Обычно приводило к потере свободы такое свойство Полкановой натуры, как неравнодушие. Никак ему не удавалось пройти мимо злодейства или простой, но явной несправедливости. Сразу тянуло вмешаться, помочь. – Ну, вот и допомогался. Опять, – такой была следующая мысль пленника. – Но раньше ведь как-то выкручивался, – продолжал неторопливо размышлять Полкан. – Не надо паниковать. Кстати, я и не паникую, – с гордостью отметил он про себя. – Поглядим. Выясним, куда и зачем меня тащат. Нужно осмотреться.

Хорошо сказано, – похвалил он себя, но тут же спохватился, – как же тут осмотреться, в такой темноте…

Что-то зашуршало-зашевелилось около полкановой ноги. Хвать наощупь! Не поймал. А это мышонок, отскочил, но не убежал. – Эй, – тихонько позвал Полкан. Шуршание прекратилось. Полкан порылся в кармане.

– Пряник, – объявил он, извлекая из кармана сладкий кругляш. – Я тебе пряник. Ты мне дырочку.

Протянул в темноту лакомство. Почувствовал, как тянут пряник из пальцев. Отдал. Мышонок тут же очутился на его плече. Пролез через прутья и прогрыз вполне приличную дырку в ткани. Вернулся на пол, прошуршал в угол и, судя по звукам, всерьёз принялся за угощение. Полкан насколько мог близко, придвинулся к дыре, присмотрелся…

Город Неважнецк был шумный, довольно многолюдный, но запущенный. Не сказать, что грязный, но какой-то неприбранный. Дома стояли частью поломанные, частью кое-как поправленные наспех досками. Будто чинили их второпях, не рассчитывая, что поломку удастся исправить всерьёз и надолго. Будто ждали хозяева продолжения каких-то бедствий, которые приведут к новым разрушениям.

Телега, на которой покачивалась клетка, продвигалась по улице. Разбойники ехали рядом, настороженно поглядывая по сторонам. Ничего вокруг не радовало взгляд. Даже погода была под стать городским видам, серая, мрачная, с низко нависшими облаками.

Медленно гнал по улице парочку флегматичных свиней тощий Свинопас, долговязый нескладный малый с низко надвинутой на глаза шапкой. Атаман было замахнулся на него, чтобы тот освободил дорогу, но Свинопас потыкал пальцем куда-то в сторону – рядом с дорогой развалился на обочине Начальник дозора – здоровенный, явно ленивый и неповоротливый страж. Но… как-никак, власть. Так что, Атаману ничего не оставалось, как сменить выражение лица с крайне угрюмого на предельно доброжелательное. И даже сделать попытку приятно улыбнуться. Не очень получилось, но, похоже, главного охранника городка не очень интересовали выражения лиц приезжих. Сам он был мрачен.

Процессия двигалась дальше по улице. Вокруг начинались торговые ряды. Здесь перед глазами новоприбывших предстал ожесточенный спор добротно и даже богато одетого, толстого, и явно вредного торговца с каким-то зачуханным, бедняцкого вида мужичонкой.

– Так это же грабёж, Невзор – кипятился, почти кричал зачуханный.

– Дело твоё, – лениво отвечал толстый. За его спиной громоздились аккуратные штабеля досок, бревен, ещё какие-то полезные строительные материалы.

– Скинь немного. Ты ж вдвое требуешь от прошлого раза, – на этот раз заискивающе произнес мужичок.

– Не хочешь, не бери, – так же невозмутимо отвечал Невзор.

– Так третий раз же дом складываю. Если б не эта напасть, – жалобно уговаривал зачуханный, похоже, потеряв надежду и будто убеждая уже не жадного торговца, но обращаясь к самому себе. Одновременно ужасаясь и поражаясь такой своей напасти. Совсем уж потерянно мотнул головой и замолк, прекратив уговоры…

У ярмарочного силомера, поставленного явно наскоро с помощью пары досок и противовеса, которым служили три мешка крупы, топтались два силача. Атлетичный, высоченный Мирон и низенький, но тоже явно крепкий Добруша. На земле валялась тяжелая кувалда. Поплевав на руки, Добруша подобрал кувалду и замахнулся с такой силой, что она выскользнула из его рук и улетела по высокой дуге далеко назад. Вышибла вместе с рамой хлипкое окошко соседнего невзрачного дома. – Добруша! – укоризненно прогудел высокий. – Не зови меня так! Добрыня я! – неожиданно звучным баритоном откликнулся низенький и тихо добавил – окно, кстати, всё равно совсем старое было…

Полкан продолжал сидеть у своего наблюдательного отверстия. – Город. Плохо, – произнёс он, обращаясь к тому углу, где копошился мышонок. Клетка остановилась. Что-то загородило дырку, ничего не разглядеть.

– Спешите видеть! Чудо из леса! – раздался вдруг громкий голос Атамана. – Всего за грошик перед вами предстанет…

Рогожа слетела с клетки.

Посреди площади множилась толпа. Ее взглядам предстала клетка, в которой, насупившись, сидел Полкан. Осмотрев собравшихся горожан хозяйским взглядом, Атаман набрал побольше воздуха в грудь.

– Чудовищный собакочеловек! – заорал он, разводя руки в стороны и даже привставая на носки.

Вслед за этим зазывала потянул за цепь, вытащил Полкана на всеобщее обозрение. Народ охнул, увидев собачьи ноги.

– Начинается…, – пробормотал про себя объект всеобщего внимания.

Неподалеку от клетки устроился Одноглазый, обхватив коленями довольно объёмистый котелок, полный гладких увесистых камней. Вроде крупной гальки, которой так хорошо пускать блинчики на поверхности воды. Но у разбойника была другая цель. Прищурив единственный глаз, он сильно и ловко метнул первый камень, целясь Полкану в ноги. Камень больно ударил Полкана под коленку, но тот стерпел, не сдвинулся с места.

Одноглазый швырнул ещё сильнее, Полкан подпрыгнул, держась за ногу. По толпе прокатился гул из отдельных смешков и выкриков. Люди оживились, тыкали пальцами. Промокашка тут же двинулся по кругу с шапкой, в нее полетели монетки.

Одноглазый кидал камни все быстрее. Полкан отплясывал, уворачиваясь. Смех толпы нарастал. Полкану все труднее было уклоняться. Разбойник замахнулся новым камнем…

…Гибкая фигура спрыгнула откуда-то сверху, будто возникла прямо из морозного воздуха и, оказавшись на пути очередного снаряда, летевшего уже в грудь измученного пленника, ловко поймала камень. Повертела в руках, презрительно отшвырнула в сторону.

– Довольно, – произнесла неожиданная спасительница, бойкая симпатичная девушка. Кстати, и не признать было в ней сразу юную особу женского пола. Не только потому, что замашками она походила на озорного мальчишку. Одета девушка была – хоть в поход, хоть в бой – плотные штаны заправлены в высокие сапоги, куртка из кожи и меха перетянута широким поясом. На нем висела небольшая, изящно сделанная палица. Внезапная подмога униженному Полкану звалась Ярой, и вела она себя с чувством большого достоинства.

– Довольно, – повторила девушка. – Стыд какой, – горячо продолжила она. Горожане замялись, перешептываясь. – И вообще, вам что, заняться больше нечем? Яра наступала на них. Горожане начали пятиться. Атаман вдруг бросил цепь себе под ноги.

– Как можно издеваться над… над…, – девушка посмотрела на Полкана, – … над странными.

С этими словами Яра выбила шапку с мелочью из рук Промокашки. Публика отреагировала на это как-то слишком уж эмоционально: с криками горожане начали разбегаться с площади. Яра, явно довольная эффектом от своего выступления, гордо уперла руки в бока. И тут её накрыла плотная тень. Девушка обернулась. С неба пикировали вороны.