Читать книгу Третья сила. Сорвать Блицкриг! (сборник) - Федор Вихрев - Страница 124

Мы остановились на ночлег. Все-таки пятнадцать часов марша – это долго. Но что делать – чем дальше уйдем, тем спокойнее. Ну, в общем, стали мы, технику замаскировали. Народ дозорных рассылает. А мне что делать? Спать не хочется, хоть и устал, как собака. Решил побродить по окрестностям. Взял эсвэтэшку и пошел. Бродил часа два где-то, когда вдруг голоса услышал. Прислушался я – по-нашему говорят. Ну, думаю, надо глянуть, кто там. Подполз к источнику шума… Погранцы, пять человек. Из оружия – сиротливая трехлинейка. Ну, может, у кого пистолет есть. Все ранены, но легко. Окликнул я их. Народ напрягся сначала, но потом прикинули, видно, что немцы их бы не звали, а стрелять сразу бы и начали. Позвали меня, чтобы я вышел к ним, значит. Я и вышел. Поговорили. Они сказали, что в крепости были. В Брестской. Но когда фрицы поперли, их от отряда отрезали. Вот они и пошли помощь искать. Ну, я им тоже рассказал, что мы сами окруженцы.

– Слушай, – начал один и тут знаки различия увидел. – Извините, товарищ военинженер. Разрешите обратиться?

– Обращайся. И без чинов.

– А вы нашим помочь не можете? Сами они из крепости не выйдут. И в ней не отсидятся. Артиллерией их побьют там. Да и немцы что-то большое подтянули. Там такие разрывы от снарядов, что о-го-го.

– Помочь? – я призадумался. – Хм… Для атаки нас мало. Хотя… Пара танков есть… Разве что пошуметь нам, чтоб немцы отвлеклись… Если ваши в это время на прорыв пойдут, то, может, и выскочат. Сколько до места осталось?

– Да километров пятнадцать.

«Два часа марша. Может, три, – подумал я, – нормально. Подойдем затемно. Не должны фрицы насторожиться».

Тут меня осенило – большие разрывы. Брест… тысяча девятьсот сорок первый год. Я аж дыхание задержал, чтоб удачу не спугнуть.

– И вот еще что, боец, – когда будем к врагу подходить, ты мне покажешь, где орудия стоят и где это нечто большое, по твоим прикидкам. Хоть сторону укажи.

– Есть!

Привел я погранцов в лагерь и с ходу кричу: «Подготовиться к выдвижению!»

Ну, местные даже не спросили, зачем. Дисциплина и чиноподчинение, однако. А вот попаданцам пришлось сказать, что надо бы попробовать народу в крепости помочь, раз шанс есть…

– Олег, ты бы поменьше объяснял, а лучше сразу задачи ставил бы! – заметил Саня.

– Задача проста, как табуретка, – нашим помочь. А вот как… Пока что план таков: подойти с тыла. Разбиться на три группы – одна броня с третью пехоты в каждой. В пулеметник придется Дока посадить главным. Его теперешний командир еще не готов к одиночному плаванью. После чего я мотнусь давить крупняк. Вторая группа с пулеметником – на позиции артиллерии. Третья с броневиком займет позицию возле выхода из крепости и прикроет наших, когда – и если – они на прорыв пойдут. Водители и прочий техперсонал – оборона лагеря с машинами. Встречаемся возле них, и сразу ходу оттуда. Вот примерная диспозиция. А там на месте прикинем, как фриц стоит, и подкорректируем.

– Мотоцикл с пулеметом себе в прикрытие возьми, вдруг чего… – порекомендовал Саня.

– Не стоит… Не бэтээр он… Пулеметов у нас много, вот и поделим между группами поровну. А «максим» в лагере оставим, как и «пачку». Тяжело с ними быстро маневрировать. Да и «максик», если что, охране пригодится.

Не успел я набросать план, как выяснилось, что связь с крепостью возможна. Да и погранец сказал, что немцев у крепости намного больше, чем я думал.

– Ну, народ, что делать-то будем? – спросил я у товарищей по несчастью. – Грузовозы, я думаю, все равно тут оставить и тут же встречаться. А вот как действовать будем? Мне б десяток солдат с парой пулеметов и «двадцать шестой» мой. Есть у меня мысль одна, но какая, пока не скажу – удачу не хочу спугнуть. Отпустите нас?

– Езжай. Только не в Брест, а давить тот самый крупняк. Больше мы ничего не сделаем здесь. А мы, наверное, пока немного в порядок себя приведем да передохнем. Вы же вымотанные вернетесь, а нам еще много чего сделать надо, – выразил общее мнение Степан.

– Езжай, действительно, – подтвердил Саня, – а мы, вместо того чтоб в лагере сидеть, по окрестностям пошаримся вместе с Доком.

В общем, отпустили меня поохотиться. Взял я с собой одного из погранцов как проводника. Часа два ехали, и тут он мне машет, чтобы я остановился.

– Что случилось? Чего стоим? – спросил я.

– Скоро из лесу выйдем. Можно нарваться.

– Да… Правильно. Посмотреть надо бы. Далеко до опушки?

– Не, метров триста осталось.

Ну я, взяв с собой погранца и одного пулеметчика, двинул вперед. Остальные с танком остались нас ждать.

– Ох… Вот это дура… – сдавленно просипел погранец. – Что это такое?

– Это… Это писец… Вот только кому, я еще не знаю, – ответил я.

«Таки нашел! – мелькнула радостная мысль. – Но почему одна? Вторую еще не привезли или она уже стрельнула в свой первый и последний для этого обстрела раз? Жаль, я-то думал обе поймать, когда погранца услышал. Не судьба, видать».

Тут меня дернул пулеметчик, показав в сторону. Оттуда приближался весьма знатный автопоезд.

«А! – обрадовался я. – Так вторую только привезли. Совсем хорошо. Может, вообще с собой заберу. Ту, что на позиции, с собой не утянешь – придется разбивать».

– Ну что, сколько насчитали? – спросил я, когда мы вернулись к основной группе.

– Около шестидесяти человек, – сказал погранец.

– Под полсотни, – не согласился пулеметчик.

На самом деле врагов было семьдесят три человека. НО! Нам дико повезло. Это были только водилы и артиллеристы. То есть из оружия у них только пистолеты были. Хотя и узнали мы это после боя. Когда вместо того, чтобы воевать, они драпать попытались, отстреливаясь из пукалок по танку.

«Странно, что охраны нет», – мелькнула мысль.

Нам повезло, что рота, которая должна была обеспечить охранение на марше, столкнулась с группой окруженцев, в результате чего пришли они в точку назначения с опозданием в шесть часов и нашли там только мусор и трупы.

– Доложить о потерях! – скомандовал я после боя.

– Погиб один, ранено трое, но все легко. Взято тридцать один пленный. Убито сорок два. Убежавших нет. Докладывал рядовой Дорошев Степан.

– Вообще? – переспросил я.

– А куды они денутся-то посреди поля? От леса-то мы их отрезали, а драпать по полю под пулеметами…

– Прелестно. Ну, я пойду, с пленными разберусь, а ты охранение пока выставь. Если все выйдет, как я думаю, нам тут минут тридцать-сорок позагорать надо. Как думаешь, сможем или они помощь позвали?

– Нет, не успели, – сказал Степан, – я им рацию в самом начале прострелил. Охотник я. Не промахнулся, – дополнил он свое пояснение, видя, что я сомневаюсь.

Поспрашивав пленных, я выяснил, что нам досталось двадцать пять артиллеристов и шесть водителей.

Водителей я приказал отвести пока в сторонку, а с артиллеристами поговорил по душам. Суть разговора сводилась к тому, что им надо пострелять по железной дороге и мостам возле Бреста. Благо стояли орудия удачно, в шести километрах от предложенной мной цели. Вначале они не соглашались. Но после того, как в качестве убеждения я положил четверых особо несогласных под танк и очень медленно на них поехал, они сломались. Только один из них все про Женевскую конвенцию напоминал.

Ну бойцы меня спросили, что это фриц лопочет. Я им перевел. А потом и объяснил, что это за зверь такой, «конхвенкция ента». Призадумались бойцы, а потом один из них подошел и лопотавшему с размаха в ухо. Бамм. И говорит: «А что ж вы с нами тогда так себя не ведете, как сами просите? У меня, когда нас в плен гнали, сослуживца, когда он сам идти не смог, ваши застрелили…» И лицо у него злое такое стало. Я и это перевел фрицам. Смотрю, а они уже совсем «поплыли», на все готовы, только бы выжить.

Пока пленные артиллеристы ворочали пушку и готовили ее к стрельбе, прошло пятнадцать минут. Благо снаряд был уже заряжен. Я же в это время говорил с водителями. На тему того, что они ведут то, что я скажу, туда, куда я укажу, а я за это их не стану убивать.

Выстрелили мы из орудия всего три раза. Четвертый снаряд, который должен был быть для второго орудия первым, благополучно застрял в стволе, как и в нашей истории. Правда, теперь уже у другого орудия. Куда мы попали, я так и не узнал. Но после второго выстрела полыхнуло там на совесть. Дым даже мы увидели.

– Так, – скомандовал я, – этого, – показал на «Адама», – облить горючкой и поджечь. Я ему еще и пару снарядов в двигатель вкатаю для гарантии. А там и снаряд в стволе от жара рвануть должен. Водителей распределить по обеим зарядным машинам и всем четырем автопоездам. Жаль, вторая мортира без транспортных платформ тут, восьмидесятитонную я б с собой забрал.

Кроме того, мы еще и тягач с краном на прицепе с собой прихватили. Повезло, что один из артиллеристов водить умел. А то водителей бы не хватило.

Убрались мы оттуда без приключений. Артиллеристов с собой забрали. Пригодятся еще. Едем к лагерю. А через десять минут и снаряд в «Адаме» рванул.

«Вот и все, – мелькнула мысль. – Его уже не восстановят. А в Кубинке вместо мальчика девочку придется ставить. И что народ на сию добычу скажет-то? Как отреагируют?»