Читать книгу Очевидность окаянных дней. Ироническая проза - Феликс Валентинович Даниловский - Страница 9

Бесконечные выборы на Украине утомили Саида Ивановича, и он решил отдохнуть от праведных трудов у семейного очага, который переместился на берег Женевского озера. Там, в доме, архитектурный облик которого воплотил в себе последние новации дизайнеров, тосковала по занятому неотложными делами Саиду Ивановичу его супруга Софья Петровна Коган, в девичестве Фрумкин.

Кто есть кто

Моисей Фрумкин в 1918—1922 – член коллегии Народного комиссариата продовольствия, председатель правления Главпродукта.

Софья Петровна от политики, торговли, снабжения граждан продуктами была далека. Она сторонилась суеты мегаполисов, предпочитая устраивать семейное гнездышко в местах отдаленных от бархатных и малиновых революций, природных катаклизмов и политических баталий, которые были характерны для постсоветского пространства. Для спокойной безбедной жизни у Софьи Петровны были все возможности. Дома с безграничной жилплощадью, принадлежавшие её супругу, располагались почти во всех уголках нашей планеты, начиная от Аляски и заканчивая дивным островом в Индийском океане. В данный момент Софья Петровна пребывала в Швейцарии – в самом центре просвещённой Европы.

Сыновья Софьи Петровны, получив образование в Англии, не желали возвращаться в Россию, где родились, считая её варварской страной, кишащей коммунистами, террористами и пьяными мужиками. По этой причине сыновья осели недалеко от Баден-Бадена и охотно посещали дальнюю дачу своего отца.

Предвкушая долгожданную встречу с родными, Саид Иванович начал приготовление к отбытию в Женеву. Коган вызвал своего секретаря и обратился к Беленькому

– Давид, закажи нам билеты на ближайший рейс в Женеву. Желательно на самолёт компании «Люфтганза». Позвони Софье Петровне предупреди, когда я буду в Женеве. С собой возьми необходимые документы. Остальное по ходу дела. И ещё. Приготовь для домочадцев цветы, подарки, в общем, сам знаешь, что они любят.

Чтобы размяться перед ужином, Саид Иванович обошёл свои средневековые владения, любуясь готической архитектурой замка и причудливыми витражами окон колонного зала. «Да, это не глиняные мазанки в Ташкенте, которых в пятидесятых годах еще хватало», – подумал Саид Иванович о своих предках живших в Узбекистане. Он возвратился в кабинет, взял со столика из самшита с перламутровой инкрустацией пульт управления нажал несколько кнопок. Стена перед ним бесшумно раздвинулась, и показался экран телевизора, который по своим размерам не уступал экрану небольшого кинотеатра. Коган нажал кнопку на пульте, на экране возникло изображение, которое транслировал общественный канал СРР.

На экране полуголые девицы с выпученными глазами, истошно вопя, рекламировали нижнее белье.

Рекламный ролик к радости телезрителей сгинул с экрана, и там появилась говорящая голова популярной телеведущей. Она, широко улыбаясь, радостно сообщила телезрителям, что на станции московского метро произошёл очередной взрыв. Очередной террорист, взорвав вагон метро, очередной раз скрылся с места преступления. По предварительным данным, в результате террористического акта пять человек убиты, двадцать ранены.

Приятную во всех отношениях телевизионную ведущую сменил московский градоначальник, который, поправив кепку на голове, с озабоченным видом стал повторять дежурную фразу о предполагаемом типе взрывного устройства и прокуратуре, которая завела уголовное дело по факту взрыва в метро.

Затем на экране телевизора появился начальник Главного управления охраны демократического порядка Москвы, генерал Степан Емельянович Кочубей.

Кто есть кто

В 1801 году император Александр первый назначил Виктора Павловича Кочубея сенатором, а затем членом Государственного совета. Он руководил Министерством внутренних дел России с 1819 по 1825 год. Во время пребывания Кочубея на этом посту были учреждены комитет об устройстве евреев и комитет по составлению положения о лифляндских и эстляндских крестьянах.

Нынешние лифляндские и эстляндские крестьяне, в знак благодарности о составлении своего положения, объявили русских, проживающих в Литве, Латвии и Эстонии оккупантами и снабдили их документами вроде волчьего билета, где было отмечено, что русские — чужаки.

Кроме того, приобщившиеся к европейским культурным ценностям лифляндские и эстляндские крестьяне, вступившие в Европейский Союз, раскапывали и переносили с глаз долой захоронения русских воинов, а генерала от правопорядка Степана Емельяновича Кочубея считали сатрапом и пережитком сталинских времен.

На телеэкране генерал выглядел растерянным. Сначала он заклеймил позором террористов, призывал граждан к бдительности, просил не оставлять сумки с кефиром в вагонах метро и обещал нещадно бороться с угрозой терроризма, в рамках российского законодательства.

Кочубей словом не обмолвился о том, когда же доблестные органы охраны порядка наведут порядок в первопрестольной, оградят москвичей от разгула террористов и бандитов. Да и о чём было говорить генералу, если любой житель столицы СРР знал, что отдельные представители органов охраны демократического порядка получают взятки от некоторых криминальных группировок. В Содружестве Российских Регионов трудно было понять, где кончаются криминальные структуры и начинаются правоохранительные органы.

Выступление генерала дополнила реклама. По ходу рекламного ролика генерал русской армии времен царя Николая прыгал козлом напевая:

Затем опереточный генерал брал со стола бутылку пива «Генеральское» и наливал в бокал с одноименным логотипом.

При этом в кадре появлялись девицы в чем мать родила, отплясывали «канкан», визжали от восторга и вопили о том, что только пиво «Генеральское» делает генерала настоящим мужчиной.

После рекламы на экране вновь засияла улыбка телеведущей, которая с радостью сообщила: телезрителей ждет репортаж с места события, где прогремел взрыв. Телекамеры у входа станции метро стали показывать, как из глубин метро выносят очередную партию пострадавших. Крупным планом показали носилки, а на них труп с развороченными внутренностями. Чернявый корреспондент, похожий на откормленного кота с микрофоном в руке, подбежал к носилкам с трупом, рядом с которыми стоял человек в обгоревшей одежде и синяком под глазом. Сунув погорельцу в лицо микрофон, чернявый сладко промурлыкал:

– Какие у вас впечатления о взрыве?

– Самые гадкие, – ответил пострадавший. – Вот тот, с разорванным животом, – пострадавший кивнул в сторону носилок, – сидел рядом со мной в вагоне метро, когда мы подъезжали к станции. Перед этим я встал и пошел к дальней двери вагона, а он, – пострадавший повернул голову в сторону носилок, – сидел и читал газету. Рвануло почти рядом с ним. А ведь я мог быть на его месте.

Рассказ очевидца событий прервала реклама. Рекламировали уникальное средство от болей в желудке, новый фильм про «Джека Потрошителя» и банковский вклад, гарантирующий родственникам вкладчиков стабильную прибыль в процентах, даже если вкладчик пострадал от террористов и приказал долго жить.

Саид Иванович брезгливо скривил губы и выключил телевизор, одновременно нажав клавишу на пульте управления. В кабинете появился его секретарь.

– Давид, соедини меня с Магомедом через мой спутник.

«Совсем от рук отбился вояка», – сквозь зубы процедил Коган.

Кто есть кто

Гази-Магомед – идейный вдохновитель Шамиля, который возглавлял борьбу воинственно настроенных жителей Дагестана и Чечни против России. Под руководством Шамиля отряды горцев в сококовых годах XIX века одержали крупные победы над русскими войсками. 26 августа 1859 года, после штурма русскими войсками укреплений Шамиля, он сдался в плен. Его поселили с семьей в Калуге. В 1870 году Шамиль выехал в Мекку, но в пути скончался.

Магомед Газиев, идейный вдохновитель борцов за свободу на Кавказе в Мекке не был, но Москву, где у него были свои казино и рестораны, посещал регулярно в перерывах между боями с русскими на территории Чечни и Дагестана. В данный момент он скрывался в горах от назойливых российских правоохранительных органов, и Беленький не сразу наладил спутниковую связь с Магомедом. Когда она была налажена, Беленький передал телефонный аппарат-трубку Саиду Ивановичу и быстро вышел из кабинета.

– Ты что делаешь, Магомед? – Коган прокричал в трубку, как только замигал зелёный индикатор включения спутниковой связи. – Тебе было сказано проводить операции без членовредительства. А ты опять метро взорвал. Тебе платят не за горы трупов, а за образцовую операцию в нужном месте, в нужное время, в присутствии означенных лиц. Ты мне партизанщину брось. Отстреливай потихоньку московских братков или банкиров, которые перешли тебе дорогу, а метро оставь в покое.

С министра охраны демократического порядка Волков стружку будет снимать. Хотя министр и получает от тебя материальную помощь, но по приказу сверху может прикрыть твои московские банки, рестораны и казино. Ведь главе государства за державу обидно. Его и так за земли не вошедшие в Кавказский эмират склоняют за рубежом, укоряя в тоталитаризме. Пока он на территории СРР твоих джигитов особенно не шерстит, но если разозлить Волкова, то он с удвоенной силой возьмется за наведение конституционного порядка. Тогда не обессудь, спасать тебя будет некому. Значит так. Метро больше не взрывать, действовать культурно, без массовых захоронений. Материальную помощь министру охраны демократического порядка удвоить. Учти, мне твои последние выкрутасы не нравятся. Много шума из ничего. Пора заканчивать подрывную работу и переходить к новым методам цивилизованных контактов с властями. Хватит, навоевались. Лучше быть президентом кавказских земель, что не вошли в Кавказский эмират, чем трупом на московской земле. Налаживай контакты с Кремлём. Присягни в верности администрации Волкова хотя бы на словах. Говори о том, что кавказские земли будут в составе Содружества Российских Регионов. Лучше получать субсидии на восстановление аулов, продавать нефть и владеть московскими казино, чем как заяц бегать по горам, отстреливаясь от охотящихся за тобой русских солдат. Заруби себе на носу. Ещё одна бесполезная боевая вылазка твоих джигитов и за твою жизнь я не ручаюсь. Подумай об этом и кончай войну, – Саид Иванович, нажал кнопку телефонного аппарата, отключив спутниковую связь.