Читать книгу Страж. Сказание о предателе - Фэн - Страница 3

Терин. Бедный район. Кажется, что это и есть то самое место, где время в городе начало замирать. И остановилось не в лучший момент. Повсюду – грязь и запустение. Повсюду на улицах ручьями текут помои. Повсюду – по-настоящему бедняцкие лачуги.

Однако, вопреки расхожему мнению, преступности здесь было в разы меньше. И демонов – тоже. Случайно заплутавшие на территории бедняков стражники просто не возвращались, а специально посланные патрули пропадали один за другим.

Не раз и не два демоны пытались устроить облаву и «вычистить всю нечисть». Тогда люди прятались в многочисленных катакомбах, раскинувшихся сетью под всем городом, а местами и выходящими далеко за его пределы. Из каждой бедняцкой лачуги в тоннели уходил скрытый лаз, который в случае облавы заваливался изнутри. Но после бедняки вновь возвращались в город, и никто не может сказать, как им это удавалось раз за разом. А затем на месте сгоревших домов строились такие же ничем не примечательные здания – люди привыкли, что отстраивать заново приходилось регулярно, и просто жалели сил на постройку надёжного жилища. Вместо засыпанных лазов бедняки копали, сверившись с картой катакомб, новые потайные ходы. И так раз за разом, месяц за месяцем, год за годом. Такой была жизнь бедняков Терина.

Несколько раз демонам всё же удавалось обнаружить входы в катакомбы, однако они представляли собой настолько запутанный лабиринт, что отыскать кого-либо здесь было попросту невозможно – самим бы ещё выбраться.

Но даже здесь, в царстве мрака и холода, где каждому дому достаётся минимум солнечного света, было место, выделяющееся на фоне других строений. Это покосившееся здание стояло в самом центре района, куда облаве демонов повезло добраться лишь дважды. При этом ни одна другая лачуга не располагалась к нему ближе, чем на 10 шагов, будто дом был пристанищем заражённых чумой. Практически каждый день из трубы на выцветшей, слегка съехавшей крыше выходил чёрный дым, и тогда на всю округу звучал звон металла о металл: здесь шла ковка. Сегодня же за весь день из дома не донеслось ни звука, будто болезнь скосила всех за одну ночь. Лишь один человек зашёл сюда около полудня. Двигался он весьма странно, будто испытывал боль от каждого шага. И каждый, присмотревшийся повнимательнее, мог заметить, что он ранен, и из его левой руки течёт кровь, падая тёмными густыми каплями в подставленную правую. Но никто не присматривался, никто даже не смотрел в сторону раненого – смерть, боль и страдания превратились в обыденность, и более никому ни до чего не было дела.

Но вот, человек дошёл до странного дома и с силой ударил ногой по дубовой двери. Через несколько минут, в которые явно что-то отодвигали, снимали многочисленные цепи и вытаскивали из пазов тяжёлые засовы, дверь открылась, и, подхватив уже начавшее падать тело воина, старческие руки затащили изнеможённого Стража внутрь здания.

Внутри обстановка радикально отличалась от внешнего вида лачуги, будто дверь была не обыкновенной деревянной доской, а порталом в мир богатства.

Сразу за первой дверью шла вторая – оббитая стальными пластинами цельная дубовая доска с металлическим засовом, с многочисленными цепочками и цепями, которые старик сразу же надел на крючья, едва втащив тело воина внутрь. И сразу же он подпер ручку двери тяжёлой заготовкой для двуручного меча. На стенах дома было развешано самое разнообразное оружие – от луков и ножей до осадных арбалетов и алебард. По самому центру комнаты располагался люк, на котором стоял массивный стол резного чёрного дерева такой давности, что за одну его продажу можно было бы купить дом в богатом районе. Сейчас он был завален чертежами и бутылочками с жидкостями и порошками всех цветов радуги.

А у самой дальней стены расположилась гордость старика – горн с краснеющими внутри угольками и наковальня с молотами всех видов и размеров.

Рядом с горном стопкой лежали заготовки, а ещё дальше к стене были прикреплены стойки с уже готовым оружием. И чего здесь только не было – и клейморы, и шпаги, и глефы… Казалось, что здесь был собран весь арсенал города.

Старик, затащивший воина внутрь, по возрасту мог сравниться с тем самым чёрным столом. Однако, хоть седые короткие волосы и многочисленные морщины, рассекаемые не менее многочисленными шрамами, и делали его похожим на некий реликт древности, по скорости движений он лишь немного уступал воину, которого втащил внутрь. А прижжённые явно на скорую руку и явно не лучшим врачом раны выдавали в нём бывалого воина.

Возможно, если бы в этот момент в городе был бы кто-то из славной Лиги Клинков, он узнал бы своего. По походке, по дыханию, по взгляду, выхватывающему каждую мелочь. По признакам, которые может заметить лишь намётанный взгляд. Но таких в Терине не было.

И, несмотря на подготовленность старика, воин Лиги заметил бы, что тот довольно давно отошёл от ратных дел. Настолько давно, что старые привычки у него заменились новыми. Так, несмотря на перевитые тугими мышцами руки с выпирающими венами, ладони старика потеряли былые мозоли от рукояти клинка, которыми всегда отличались воины. Взгляд старика то и дело останавливался на какой-то детали, изучая её, что было непозволительно для воинов Лиги. Воинов, которые всегда смотрели прямо перед собой, пытаясь вовремя уловить любую опасность. Но всё же, несмотря на это, вряд ли кто-то смог бы однозначно определить победителя, если бы старик сошёлся в схватке с кем-либо из Лиги Клинков. Несмотря на покрытую сединой голову, несмотря на слегка заторможенные рефлексы, несмотря на всё он оставался всё же достаточно опасным противником для любого воина этой земли. Опасным, и беспощадным – ведь он понимал главное, что нужно для победы: бой – не просто набор техник и умений.

Старик затащил Стража внутрь, и тот сразу же рухнул на дощатый пол. Стиснув зубы, чтоб не выругаться, старик начал рыться в чертежах, склянках и порошках, тут и там разбросанным на единственном столе в доме. Не церемонясь, он бросал всё, что считал лишним, прямо на пол. И, тем не менее, алхимик смог выбрать три склянки из тех, что могли бы помочь.

Понимая, что у него нет времени, старик начал мешать ингредиенты прямо в стакане, из которого перед этим пил. Налив чёрной жидкости из первой склянки «на глаз», он откупорил вторую. По комнате разлился мягкий, тёплый аромат. Несколько капель в стакан – и жидкость стала прозрачной, изредка переливаясь всеми цветами радуги. Наконец, старик бережно поставил рядом бутылочку со светло-фиолетовым порошком. Высыпав горку прямо на стол, алхимик тщательно отобрал несколько крупиц и при помощи пинцета бросил их в стакан. Жидкость забурлила и начала стремительно превращаться в пар. Мягкий аромат сменился тяжёлым горчичным запахом, от которого глаза слезились а дыхание перехватывало.

Прикрыв горлышко стакана ладонью, старик бросился к лежавшему на полу мужчине. Вдохнув несколько раз газ, названный алхимиком «Чистотой Духа», Страж открыл глаза. Из светло-зелёных они стали слегка голубоватыми, будто стекло, покрытое лёгкой изморозью.

Витиевато выругавшись, будто только-только очнувшись от какого-то странного сна, старик схватил с пола грязное полотенце и обмотал им кисть руки. Но Страж всё же успел заметить свежие ожоги на его ладони.

– Отец! – с трудом приподнявшись, мужчина всё же смог встать на ноги. – Нам нужно бежать! Я сглупил и нарушил главное правило, которому ты меня научил!

Алхимик лишь выставил руку. Мол, погоди немного, дай прийти в себя.

– Сейчас-сейчас… Минуту… – Старик подошёл к столу и ухватился за него обеими руками. Полотенце на его кисти покрылось бурыми пятнами, но старик не оторвал руку, лишь зашипел от резкой боли, да Страж заметил, как он слегка пошатнулся. На его руках заметно вздулись вены, обрисовывая крупные бицепсы. – Подсоби-ка!

Вдвоём со Стражем, хоть и с трудом, им удалось сдвинуть тяжёлый чёрный стол на несколько десятков сантиметров. Старик пригляделся к полу, сдул пыль, прощупал плотно прилегающие друг к другу доски… А затем нажал несколько из них, с виду неотличимых от остальных. Одна из панелей слегка приподнялась, а затем с резким треском провалилась вниз. Из провала дохнуло затхлостью и пылью.

Страж в изумлении замер, пытаясь различить детали во мраке перед собой.

– А ты думал, я тут только склянками занимался, пока ты тренировался? – Искренне обрадовался удивлению Стража старик. – Я бы тебе многое мог рассказать про катакомбы Терина, но теперь на это нет времени. Иди сюда.

Алхимик медленно подошёл к стене с оружием. Казалось, он вмиг постарел на несколько десятилетий – морщины стали резче, шрамы – контрастнее. Даже волосы ещё больше укрыла седина. «Просто пыль из катакомб» – попытался успокоить себя Элдар. И сам не поверил…

Старик снял со стены простой с виду меч и такой же кинжал. Но Страж лишь выдохнул – он знал, что это за оружие.

А тем временем, так никем и не замеченный, в лаз неприметной тенью соскользнула гибкая и худая фигура, до этого притаившаяся за потолочной балкой.

– Уходи! – Устало, но всё ещё резко сказал старик мужчине.

– Но я… – попытался было протестовать тот, но алхимик его перебил:

– Элдар! Уходи! Я заберу свитки и спущусь следом. Встретимся за первым поворотом.

Но, едва Страж повиновался, старик схватил его за руку:

– И помни: ты всё сделал правильно. Невозможно победить, не нарушая правил. Беги! – а затем, уже в спину тому, кого он назвал Элдаром, он тихо прошептал: – Прощай…

Страж успел добежать до условленного поворота, когда дверь сотряслась от первого тяжёлого удара. Стражники города, ведомые Тенью, всё же сумели отыскать место, где прятался беглец. И на этот раз никто из бедного района не вышел на его защиту: стражников было столько, что, казалось, будто их согнали сюда со всех улиц и площадей Терина.

Дверь выдержала ровно столько времени, сколько требовалось чтоб старик снял со стены два парных меча, выбрал несколько склянок на столе и убрал цепи со второй, укреплённой двери.

Первую из склянок алхимик сразу метнул в проём, когда демоны всё же сумели сбить замки и ворвались внутрь. И тут же, не теряя времени, бросился туда, где расцвёл огненный цветок.

Удар, удар, выдох!

Удар, удар, парировать!

Старик показывал такое мастерство, которое ни один демон из стражи ещё не видел. Вот только такой стиль был знаком пришедшей с ними Тени. Одно нехитрое заклинание – и меч вылетел из кисти алхимика, выламывая тому кости. Вскрикнув от боли, старик бросил перед собой ещё одну баночку. Фиолетовый туман пах лавандой и мятой, совершенно не сочетаясь с происходящим – несколько поспешивших демонов, едва вступив в облако тумана, упали на пол, сдирая кожу и обдирая ногти.

Со злостью сплюнув кровью, старик отступил к лазу. Теперь сзади его прикрывал стол, но только помочь это уже не могло. Враги окружили одинокого воина. Этот бой был проигран.

– Ссссссдавааааайсяяяя – прохрипела Тень, выступив из рядов стражников вперёд.

– Грро Аларах, брат! – последнее слово старик сказал с лёгкой грустью, сказал так, будто с честью принимал поражение от Тени. Демоны не поняли ничего, однако Тень была древнее любого из них – она знала эти слова, успела понять, но было уже слишком поздно.

Старик сорвал с пояса склянки. Бросок вверх. Остатки солнечного света отразились от тонкого слоя металла на стекле бутылей.

Разворот, выдох, удар.

Всего несколько выбитых искр, но этого оказалось достаточно.

Страшный взрыв заложенных под потолком дома склянок смёл половину квартала, погребая под собой и алхимика, и стражников, и единственную нить, ведущую к Стражу. Лишь чёрное пламя бушевало там, где до этого ещё теплилась жизнь. И тёмным предвестником разлетались жирные пепельные хлопья над Терином. Городом, который никогда не станет прежним.