Читать книгу Толкование на Святое Евангелие - Феофилакт Болгарский - Страница 3

Те божественные мужи, которые жили прежде закона, учились не на основании писаний и книг, но, имея чистый ум, просвещались озарением Всесвятого Духа, и таким образом узнавали веления Божии, ибо Сам Бог беседовал с ними устами к устам. Таковы были Ной, Авраам, Исаак, Иаков, Иов и Моисей. Когда же люди сделались порочными и недостойными того, чтобы Дух Святой просвещал и научал их, то человеколюбивый Бог дал писания, чтобы, хотя бы благодаря им, они помнили веления Божии. Так и Христос Сам лично беседовал с апостолами и послал им в качестве учителя благодать Святого Духа. Но так как после того должны были произрасти ереси и испортиться наши нравы, то Господу было угодно, чтобы были написаны Евангелия, чтобы мы, научаясь на основании их истин, не увлеклись ложью ересей, и чтобы наши нравы не испортились окончательно.

Четыре Евангелия Господь дал нам, может быть, потому, что на основании их мы научаемся четырем главным добродетелям – мужеству, мудрости, справедливости и целомудрию: мужеству же, когда Господь говорит: «не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить» (Мф. 10, 18); мудрости, как говорит: будите мудри яко змия (Мф. 10, 16); справедливости, когда учит: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк. 6, 31); целомудрию, когда говорит: «кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5, 28). Кроме того, четыре Евангелия существуют потому, что они – столпы мира. Но как мир имеет четыре стороны – восток, запад, север и юг, – то должно было и чтобы столпов было четыре. Затем четыре Евангелия существуют еще и потому, что они содержат и предметы четырех родов, именно: догматы и заповеди, угрозы и обетования. Верующим в догматы и соблюдающим заповеди обещаны грядущие блага. Неверующим же в догматы и не соблюдающим заповедей угрожают будущие наказания. Евангелие получило свое такое наименование потому, что возвещает нам о предметах благих и радостных для нас, то есть о благих, как то: об отпущении грехов, оправдании, восходе на небеса, усыновлении со стороны Бога. Оно возвещает и то, что мы получаем эти блага легко, ибо не трудились над приобретением их и не за свои добрые дела получили, но по благодати и человеколюбию Божию удостоились столь великих благ.

Четыре есть евангелиста. Из них два – Матфей и Иоанн – были из числа двенадцати, а другие же два – разумею Марка и Луку – из семидесяти. Марк был спутник и ученик Петра, а Лука же – Павла. Матфей первый из всех написал восемь лет спустя по Вознесении Христовом Евангелие на еврейском языке для уверовавших из евреев. С еврейского языка на греческий перевел его, как говорят, Иоанн. Марк, наученный Петром, написал Евангелие спустя десять лет по Вознесении, Лука – по прошествии пятнадцати, а Иоанн Богослов – спустя тридцать два года. Ибо говорят, что после смерти трех евангелистов ему по его требованию принесены были три Евангелия, чтобы рассмотреть их и обсудить, правильно ли они написаны. Иоанн, просмотрев их и получив преизбыточествующую благодать истины, сам дополнил, что они опустили, а то о чем они сказали кратко, расширил в своем Евангелии. Поэтому он начал с учения о Боге Слове. Ибо в то время, как другие не упомянули о предвечном бытии Бога Слова, он богословствовал об этом, чтобы не подумали, что Слово Божие есть просто человек, т. е. чуждо Божества. Матфей говорит только о жизни Христа во плоти, потому что он писал для евреев, для которых достаточно было узнать, что Христос родился от Авраама и Давида. Ибо уверовавший из евреев успокаивается, как скоро его убедят, что Христос произошел от Давида.

Но ты говоришь мне: «Разве не достаточно было одного евангелиста?» Итак выслушай: достаточно было и одного, но чтобы истина выступила ярче, с этой целью четыре получили позволение написать их. И когда видишь, что эти четыре, хотя они не сходились и не сидели в одном месте, но находясь каждый порознь, а между тем написали об одном и том же так, как будто одними устами, то разве не подивишься истине Евангелия и не скажешь, что евангелисты говорили Духом Святым!

Не говори мне, что они не согласны во всем, посмотри, в чем они не согласны. Разве сказал один из них, что Христос родился, а другой, что нет, или один – что Христос воскрес, а другой – нет? Да не будет! В более необходимом и более важном они согласны. Итак, если в более главном они не разногласят, то чему удивляешься, если кажется, что они разногласят в неважном? Их истинность более всего и сказывается в том, что они не во всем согласны. В противном случае о них подумали бы, что они писали, видясь друг с другом и советуясь. Теперь же то, что один опустил, написал другой, поэтому и кажется, что они иногда противоречат. И это так. Начнем же истолкование.