Читать книгу Высшие существа и Развилка эволюции - Fidess - Страница 3

Тысячелетия назад, в той части Земли, что покрыта непроходимыми горячими песками на сотни километров, зародилась одна из первых цивилизаций, о великих достижениях которой распространено множество заблуждений, а истина известна лишь горсти людей. Настало время приоткрыть завесу тайны для тех, кто к этому готов.

Как чаще всего и бывает, великое родилось из самого простого. Тут вы можете возразить: «Но как же?! Ведь нередки случаи, когда так не происходит: простое остается простым, если и вовсе не стирается с лица земли. Что же непременно ведет к Великому?» Вы правы, есть один очень важный ингредиент. Он известен с незапамятных времен всем и каждому, но мало кому дается просто. Однако давайте вернемся к событиям далекого прошлого, в которых вы сами скоро легко найдете ответ на свой вопрос.

Знойный день подходил к концу. На огненном горизонте виднелись очертания нескольких неспешно двигающихся человеческих фигур. Откуда они шли и что заставило их отправиться в такой нелегкий путь, нам неведомо. По тому, как они выглядели, можно было с большой долей уверенности предположить, что в пути они провели уже несколько дней и силы их на исходе.

– Я не верю своим глазам! Мы нашли ее! Мы все-таки нашли ее! – прокричал Фарум, самый мускулистый из путников, увидев вдалеке тонкую синюю линию. – Река!

Казалось, не было во всем мире звуков более приятных и желанных для слуха путников, чем произнесенное слово «река». Эта новость мгновенно наполнила их сердца радостью, затмив чувство усталости от изнурительных дней скитаний, и придала неизвестно откуда взявшихся сил. Путники бросились со всех ног бежать. Полноводная глубокая река кишела самой разной рыбой. Путники были спасены.

Утолив жажду, омыв тело и вдоволь насладившись прохладными водами, люди выбрались на берег. Они давно уже не ощущали себя такими счастливыми. Какое-то время все просто молча сидели на песке, наслаждаясь видом реки.

– Нам нет смысла продолжать скитания, – прервал молчание Фарум. – Это место лучшее, что мы можем найти для себя. Это место отныне наш дом, это наша земля и наша река. Мы остаемся здесь жить.

Все поддержали Фарума, главу путников, который занимал такое положение благодаря признанной за ним мудрости и силе.

Одна из женщин, возлюбленная главы скитальцев, ее звали Ноана, была беременна, и, видимо, от переизбытка чувств у нее начались схватки.

Казалось, этот день уже наполнился счастьем до краев, но только не для Фарума и Ноаны – новорожденный умножил их радость многократно. Только родители и представить себе не могли, что их сын, окрепнув и возмужав, не станет довольствоваться уже имеющимся. Его стремление к большему, вера в свои возможности обретут огромную силу и в скором времени смогут увести его гораздо дальше родителей, так далеко, что на пути эволюции всего человечества образуется развилка, о которой до сих пор никто даже не подозревает. Его имя – Ноараф, причудливо сложенное любящими родителями из двух частей их имен.

Фарум и Ноана не могли налюбоваться милым личиком сына в последних предзакатных лучах солнца.

– Ноараф, мы любим тебя! Ты родился в счастливый день, а это значит, что ты будешь счастлив. Мы с папой очень хотим этого для тебя, – тихо обращалась к сыну мать, смотря в его необычайно красивые глаза: они напоминали два драгоценных камня, переливающихся всеми цветами.

– Вот увидишь, Ноана! Он будет счастливым, – уверенно сказал Фарум, – наш сын вырастет сильным, удача всегда будет на его стороне, потому что мы с тобой всем сердцем желаем для него самого лучшего.

Подрастая, Ноараф и правда мало плакал, был очень жизнерадостным, общительным и до всего любопытным. Он любил играть с другими детьми их поселения: они соревновались, кто поймает рыбу больше, кто быстрее бегает, плавает, кто дольше умеет задерживать дыхание под водой и многое другое.

Родители Ноарафа, наблюдая за его играми, мечтали, что когда он подрастет, то сможет с легкостью находить себе еду и воду, у него будет одежда, а не лохмотья, как у них, он станет сильным и бесстрашным. В подобных мечтах Фарум и Ноана любили проводить дни, это помогало им отвлекаться от тягостей их жизни.

Однажды родители мальчика заметили некоторую странность в его поведении. Ноараф бегал по песку то в одну, то в другую сторону, как будто играя в догонялки, при этом он громко говорил и смеялся, словно был не один, а с кем-то еще. Однако никого рядом с ним не было.

– Фарум, посмотри, с кем он разговаривает? – тревожным голосом спросила Ноана. Фарум стал внимательно следить за сыном.

– Так нечестно, ты бегаешь быстрее меня! – весело закричал маленький Ноараф, пытаясь увернуться от чего-то, быстро переставляя маленькие ножки и визжа от восторга.

– Ну ничего, – обратился Фарум к возлюбленной, – вымышленные друзья бывают у многих детей. Главное, чтобы со временем это прекратилось.

Фарум оказался прав, вскоре такие игры забылись, и беспокойство родителей улетучилось.

Прошло девятнадцать лет со дня рождения Ноарафа. Одним вечером мужчины поселения, пока женщины оставались с детьми, отправились к реке, чтобы провести время в мужской компании, рассказывая удивительные истории и угадывая, правдивы они или нет.

Вот о чем на таком собрании говорил отец Ноарафа, Фарум, доверительным тоном:

– Я встречал человека, который рассказал мне про снег – холодный белый песок, который падает прямо с неба, причем каждая снежинка имеет свой уникальный узор. Когда солнце его пригревает, снег становится рекой. Верите?

– Не может быть! – то и дело звучало среди мужчин, сидевших вокруг главы поселения.

– Это абсолютная правда! – воскликнул Фарум.

– Верится с трудом! А расскажи еще что-нибудь, – звучали просьбы от слушателей.

– В таких холодных землях обитают удивительные звери, – продолжал Фарум. – Однажды, по словам моего знакомого, его отец встретился лицом к лицу с огромной кошкой. Это был горный лев: огромные лапы, когти-сабли, сильный, как дубинка, хвост, массивная челюсть, клыки с большой палец моей руки, – все разинули рты от удивления. – Очень сильный и ловкий зверь. От него не уйти!

– Как же он спасся?! – не терпелось узнать развязку мужчинам поселения.

– Пума стала рычать и скалиться вот так, – и Фарум изобразил рык и оскал, чем напугал собравшихся. – В рукопашной схватке у человека не было бы шансов. Отцу моего знакомого оставалось только пытаться задобрить дикую кошку, несмотря на свой страх. Он стал ласково с ней говорить и старался не двигаться.

Слушатели боялись даже пошевельнуться и почти не дышали, ожидая нападения пумы в любую минуту.

– Она все равно прыгнула на него? – спрашивали самые нетерпеливые.

– Смелый мужчина продолжал ласково говорить с ней. Постепенно пума перестала скалиться и направилась к нему.

– Все, она нападет на него! Это точно! – кричали слушатели один громче другого.

– Отец моего знакомого не терял веру. Пума медленно приближалась к нему, – Фарум перешел на шепот.

– Все! Это конец! – кто-то закричал в отчаянии.

– Вы никогда не угадаете, что она сделала! – сказал Фарум, как бы дразня слушателей.

– Ну что же?! Что? Не тяни! – сыпалось на рассказчика со всех сторон.

– Она принялась облизывать его руку, громко мурча, – все были поражены таким развитием событий. – Он отвел ее к себе домой, приручил, и с тех пор они стали жить вместе. Пума даже защищала его от других хищников, – самодовольно заключил Фарум. – Верите?

– Нет, – прокатилось возмущение. – Хищника невозможно приручить! И они не умеют мурчать!

А в это же самое время, пока мужчины громко выясняли, правдива ли история, небольшая группа неизвестных людей, пользуясь темным временем суток, решительно приближалась к поселению. Они услышали голоса и шли на них.

– Это чистая правда! – настойчиво повторял Фарум, хотя ему никто не поверил.

– Я тоже слышал еще более невероятную историю о приручении диких кошек! – прозвучал громкий, полный жизни голос Итана, молодого парня с черными как ночь кудрями до плеч. Он был одним из двух близких друзей Ноарафа. – Где-то в жаркой местности обитают гепарды, которых люди смогли не просто приручить, но сделать их охотничьими.

– Как это понимать? – послышался вопрос слушателя.

– Это значит, что они были научены охотиться по команде человека и отдавать свою добычу, а не есть ее самим, – сказал Итан с такой гордостью, будто сам приручал гепардов.

– Невозможно! Чтобы хищник отдал свою добычу человеку?! Такого никогда не будет! – смех прокатился среди мужчин.

– Тихо! – вдруг резко сказал Ноараф, вытянув руку вперед и показывая всем свою широкую ладонь. Все насторожились.

– Что происходит? – послышалось после некоторого молчания.

– Кажется, здесь еще кто-то есть, кроме нас, – тихо ответил Ноараф.

Но вокруг стояла тишина, которая, однако, продолжалась совсем недолго. Уже в следующее мгновение на мужчин напали разбойники со страшными криками и дубинками в руках. Завязалась драка. Напавшие были хорошо натренированы, спустя пару минут большая часть мужчин поселения лежала на земле не в силах даже пошевельнуться.

– Я не пущу тебя дальше! – грозно выкрикнул Ноараф своему противнику, после чего получил сильнейший удар в живот, однако быстро пришел в себя и нанес сокрушительный удар по голове так, что разбойник упал ничком на землю.

Ноараф подбежал к своему другу Итану, который из последних сил сдерживал недоброжелателя, и вместе они сильными и меткими ударами нокаутировали противника.

Фарум и Нумат сдерживали сразу несколько чужаков. Нумат был вторым лучшим другом и ровесником Ноарафа.

Вдруг в темноте что-то сверкнуло. Лица разбойников скривились в самодовольных улыбках – в руках они держали ножи. Оставшихся разбойников оказалось вдвое больше, чем мужчин поселения. Не успели Фарум, Ноараф, Итан и Нумат опомниться, как ножи полетели в них. В глазах всех четверых застыл ужас. Время будто остановилось. У них не было шанса выжить и защитить женщин и детей.

В этот момент произошло нечто необъяснимое. Желание отпора приобрело такую силу в душе Ноарафа, наполнило его столь мощной энергией, что он испустил нечеловеческий вопль, не в силах сдерживать ее внутри. В следующую секунду всех чужаков вместе с их ножами отнесло, словно взрывной воздушной волной, метров на сто. Приземление вышло жестким, многие получили переломы. Воцарилась тишина. Все свидетели случившегося были шокированы. Быстро придя в себя, чужаки бросились бежать, кто как мог, с криками ужаса.

Фарум, Ноараф, Итан и Нумат, не в силах осознать произошедшее, бросились к своим друзьям, чтобы оказать им помощь.

На следующий день Фарум, глава поселения, обратился к народу с речью. Он передал свои полномочия сыну, который во вчерашней схватке доказал, что повзрослел и готов заменить стареющего отца во благо народа.

Ноараф отнесся к новому положению со всей серьезностью и стал размышлять над будущим их небольшого поселения.

Поскольку никто не мог объяснить, что случилось с чужаками, то вся эта история очень быстро забылась, так как память стремится к порядку и избавляется от того, что не вписывается в привычные представления о мире, вносит хаос и дискомфорт.

Однако сам Ноараф втайне все же вспоминал о случившемся той ночью. Что-то внутри подсказывало ему, что именно он был причастен к появлению той силы, которая откинула чужаков. С тех пор Ноараф стал постоянно задаваться вопросом, кто он на самом деле.

«Я четко помню ощущение переполняющей меня энергии, – размышлял Ноараф перед сном почти каждую ночь, – она заставила меня кричать. А затем эта энергия как будто выплеснулась из меня, и я увидел нечто. Я увидел волну, словно усыпанную сияющей многоцветной пылью, которая устремилась на тех негодяев. Я готов поклясться, что уже видел нечто подобное. Так что же тогда произошло? Чего еще я не знаю о самом себе? Могу ли я повторить это?»

Глаза Ноарафа после того рокового дня стали еще ярче светиться всеми цветами, словно калейдоскоп, из-под густых, немного выступающих вперед бровей на смуглом овальном лице с волевым подбородком и широкой мускулистой шеей. Черты его, да и фигура были нарочито мужественными, движения – уверенными и точными, речь – связная и довольно резкая. Длинные черные блестящие на солнце волосы Ноараф обычно связывал в небольшой хвост, чтобы они не лезли в глаза и не липли к лицу на жаре.

В те далекие времена продолжительность жизни была небольшой, болезни не были изучены, не было лекарств. Смертность в поселении превышала рождаемость. Ноараф хотел прирастить свой народ численно, но не только это.

Итан и Нумат, крупные, мускулистые телом, отличные бойцы, похожие друг на друга как внешне, так и по характеру, были выбраны Ноарафом для путешествия. Лишь своим самым близким друзьям Ноараф мог доверить столь сложную миссию.

– Друзья мои, – начал Ноараф твердым, хорошо поставленным голосом, – наша жизнь – постоянная борьба: нам еле хватает еды, наши одежды быстро изнашиваются, обувь, спасающая от раскаленного песка, неудобна, нам негде спать. Так не может продолжаться. Мы не должны проживать каждый новый день, дарованный богами, как предыдущий, не стремясь к лучшему. Сходите в ближайшие земли, наверняка вскоре вы встретите людей, чья жизнь может сильно отличаться от нашей. Увлеките лучших из них за собой, чтобы помочь изменить наш уклад. Я чувствую нутром: есть нечто очень важное, что пока нам не ведомо. Мы должны заполучить это.

– Ноараф, – энергично отвечал Нумат не раздумывая. Кисти его крупных рук сжались в кулаки, – мы обещаем тебе, чего бы это нам ни стоило, как бы сложно ни было, мы найдем людей, мы изучим их традиции и приведем лучших к тебе.

– Да, – кивал Итан, раскачивая кудри. Его глаза горели решимостью, – все будет сделано. Мы хотим лучшей жизни для нашего народа. Да будет так!