Ухмылка статуи свободы – 2

Оглавление

Фил Ахмад. Ухмылка статуи свободы – 2

AIRPORT JFK

NEW-YORK CITY

NEW-YORK, NEW-YORK

LOS-ANGELES

HERMOSA BEACH

LAS VEGAS

SAN FRANCISCO

EPILOGUE

Отрывок из книги

Мы парим в атмосфере Земли на высоте, хрен знает, сколько тысяч метров. Четыре мощных двигателя нашего Jumbo Jet уносят меня от родной земли со скоростью 950 км в час. Полёт проходит нормально. Мой сосед снял кипу и обтер вспотевшую лысину шелковым носовым платком, на белом фоне которого синей нитью был вышит знак магендавида. Затем достал из внутреннего кармана сюртука продолговатый кожаный футляр с витиеватым изображением мезузы и отщелкнул крышку. Из любопытства я краешком глаза взглянул в его сторону. То, что я узрел, вызвало у меня легкий шок. Внутри изящного хранилища, на темно-синей бархатной подложке, множеством разноцветных искорок сверкал роскошный золотой браслет, инкрустированный бриллиантами. Сила контраста между густым темным фоном бархата и ослепительным блеском камешков придавала украшению особый ювелирный шик. Даже я, сирый совковый плебей, сразу догадался, что это не магазинная ширпотребовская шняга, а настоящая Вещь! Причем, редкая и безумно дорогая. Штуковина на мильён долларов, наверное. Не обращая на меня внимания, пейсатый гобсек долго разглядывал и любовался изящной вещицей. По всему было видно, что он, смакуя удовольствие, просто упивался переливчатым бриллиантовым светом драгоценных камней. Заметив, что я за ним исподволь наблюдаю, старикан резко защелкнул футляр и спешно запихал его во внутренний карман лапсердака. Словно не доверяя себе, он ощупал карман с внешней стороны, чтобы удостовериться в том, что бесценное сокровище лежит на месте. Каким образом ухитрился обойти таможенный контроль старый прохиндей – непонятно. За особо ценную контрабанду могли так влепить, что мало не покажется. Брюлики свои он, разумеется, не задекларировал. С «личными вещами» подобного сорта пассажира в любом случае не выпустили бы из страны. Стоило только засветиться, и органы кривопорядка немедленно сели бы на хвост обладателю несметного богачества. А там – пренеприятная процедура допросов, вопросов, протоколов, ну и прочая ментовская тягомотина. Вероятный финал драматического фарса, талантливо разыгрываемого совдеповским кривосудием, может быть удручающий – конфискация незаконно нажитого имущества и небо в клеточку на несколько лет. Спрашивается, за что? За все хорошее и плохое. За прошлое, настоящее и будущее. Как некогда говаривали товарищи из НКВД, «был бы человек, а статья найдется».

Азохн вэй, и вам это надо? Таки ж лучше «дать на лапу» хорошему человеку и спокойно покинуть край непуганых идиётов. Вероятно, мой хитрозачатый сосед именно так и поступил. Что ж, молодец иудей, снимаю шляпу. Хитрый Хаим порешал свои вопросы, не дожидаясь пришествия мессии, в то время, как насущная проблема с моим воротничковым «контрабасом» повисла в воздухе. Через четыре часа предстояла первая посадка в Ирландии, в международном аэропорту Шаннон для техосмотра и дозаправки самолета. Времени на раскачку не оставалось. Надо было действовать без промедления. Я оглядел салон. Стюардессы разнесли напитки и скрылись в служебной кандейке. Мой сосед, укрыв лицо носовым платком, умиротворенно похрапывал. Я вытянул ногу и подтащил к себе из-под кресла тайный пакет. Еще раз оглядел салон, чтобы убедиться в том, что за мной никто не следит. Люди безмятежно подрёмывали в откинутых креслах. После того, как я увидел в суховатых морщинистых руках старика целое состояние, жалкие гроши, нажитые мной неимоверными стараниями, в одночасье безнадежно девальвировались. В эту минуту я с болью осознал, что мой капитал в 250 бледно-зеленых бумаг резервного банка США ровным счетом никого не интересовал. Столь мизерные деньги представляли некую ценность лишь для их обладателя. Или карманника. Или низкопробной проститутки. Или дотошливого налогового инспектора. Меня словно обворовали. Обвели вокруг пальца, как последнего лоха. Неожиданно почувствовал себя приниженным и укороченным. Надо было завершать этот фарс. И чем скорее, тем лучше – спокойней для нервной системы. Я поднял пакет с пола, осторожно, чтобы не разбудить соседа, протиснулся между опущенных кресел и решительно направился к туалетам. Зайдя в свободную кабинку, запер дверь на заглушку и внимательно исследовал крохотное пространство санузла. Ничего подозрительного, вроде камер слежения или скрытых микрофонов, я не обнаружил. Не теряя времени, вытащил из пакета «заряженные» рубашки, зубами надорвал нейлоновую ткань воротничка сначала на одной, затем на другой. Аккуратно, чтобы не повредить купюры, извлек из нычек доллары и спрятал их в поясную сумку. Ненужные более рубахи бросил в унитаз и спустил воду. Но сливное отверстие было слишком мало для такого объема мусора. Нейлоновая ткань с плотными манжетами и твердыми воротничками упрямо не хотела пролезать в узкое отверстие. Намокшие рубашки заполнили все хромированное пространство унитаза и, как две большие бесформенные медузы, лениво расплылись в прозрачной воде. Сюрреалистическая картинка. В духе actual art. Креатив. Марсель Дюшан и Энди Уорхол притухли от зависти и нервно смолят косяк с канабисом на заднем дворе Sotheby’s. Но сейчас мне было не до метафор и сравнений. Подобного развития событий я не мог предугадать, и был весь на нервах. С этой бедой надо было что-то делать, и немедленно. Огляделся. На глаза мне попался туалетный ёршик. Я схватил его и стал лихорадочно пропихивать этим инструментом непослушные тряпицы в узкое отверстие слива. После нескольких попыток мне, наконец, удалось протолкнуть нейлоновый планктон в жерло унитаза. Получилось! Облегченно выдохнул возникший страх, присел на стульчак унитаза и тщательно обтер вспотевшие руки туалетной бумагой. Все нормально: улики преступления вылетели из чрева аэроплана в чистое небо на многокилометровой, не досягаемой для ментовских ищеек, высоте. Теперь меня голыми руками не возьмешь – нейлоновый компромат навсегда растворился в облаках. Не поймаешь, а не пойман – не вор. Как говорится, «темна вода в облацех», аминь! Перед тем как выйти из туалета, внимательно огляделся – не осталось ли следов на месте преступления. Нет – все чисто. Вернулся на свое место с приятным ощущением завершенности трудного дела. Удобно расположился в кресле и на секунду задумался. А что, если отходы человеческой жизнедеятельности во время полета вовсе не сбрасываются с борта самолета в атмосферу, а скапливаются в специальных баках для нечистот? Неожиданный укол каверзной мыслишки поначалу смутил, и даже немного испугал. Возбужденную частичку мозга заполнила тревога: а вдруг ОНИ проверят и обнаружат рубашки с подозрительно распоротыми швами воротничков? Начнут выяснять, откуда, зачем, почему, кому принадлежат? Будут копать глубже. Опросят таможенницу, ту лохушку, которая просматривала мой багаж через сканирующий рентгеновский аппарат, и с недосыпа проморгала опасную контрабанду. Сознание окутала давящая мутная пелена. Как тараканы нагло лезли в мозг вопросы: а вдруг? а что? а если? а ну как? а…? Тьфу ты, черт, опять это гадостная фобия преследования, будь она неладна. Не иначе, как очередные игрища заклейменных проклятьем демонов из национального склепа на Лубянке. Пахнуло мертвечиной ОГПУ. Повеяло могильным холодком ГУЛАГа.

.....

Все как учили. Все «по-ихнему». В Америке инструментальная вежливость возведена в абсолют. Куда ни сунешься – везде встречаешь приторное «sorry» с неизменной клоунской улыбкой до ушей. Даже если ты в общественном транспорте случайно наступил кому-то на ногу или на улице невольно задел прохожего, то перед тобой будет рассыпаться в извинениях пострадавший от твоей неловкости: – «sorry!». И от его улыбки «станет мир светлей» … Ну и муть… Молчаливый ответ на мою наигранную и явно неискреннюю «благодарность» можно было без труда прочесть в пронзительном взгляде этого потомка африканских рабов. Глазищи чернокожего «сэра», жутко сверкающие белками на фоне черно-фиолетового лица, извергали глубокую, плохо скрытую животную злобу. Извечную и неискоренимую ненависть к угнетателям с белым цветом кожи. Выше голову, bro! Вставай, мир голодных и рабов! Black lives matter! Вместе мы сила! We shall overcome! Клинические дегенераты. Не живется им нормально в нормальной стране. Тупорылый валенок, похожий на черного африканского бегемота, был первым реальным чудаком на букву «м», с которым мне довелось пересечься на американской земле. И не последним, к сожалению…

«мудаки» – самая могущественная организация в мире.

.....