Читать книгу Меридон, или Сны о другой жизни - Филиппа Грегори - Страница 12

Я ожидала, что сейчас увижу Кэти в разорванной юбке и с исцарапанными щеками. Ни одна обитательница работного дома или уорминстерская потаскуха не могли превзойти мою сестру по части драк. Но когда я наконец взобралась по лестнице и открыла дверь, то увидела, что Кэти и Данди мирно сидят бок о бок на кровати и беседуют.

– Он просунул руку мне под рубашку, вот так, – рас сказывала Кэти под восторженное хихиканье Данди.—

А я ему говорю: «Что это ты там ищешь, Джек?»

Данди покатилась со смеху, словно услышала что-то необыкновенно остроумное.

– А он что?

– А он взял мою руку и сунул ее себе в штаны, – с триумфом завершила Кэти свой рассказ.

– И? – Данди едва дышала.

Острое, как у хорька, личико Кэти стало похотливым.

– Он так горяч, – сказала она. – У него там все как у хорошего жеребца.

По лицу Данди промелькнула тень откровенной зависти. Но она, сделав над собой усилие, весело рассмеялась.

– Жалко, что я вошла и испортила вам вечер, – легкомысленным тоном сказала она. – А ты бы переспала с ним, если бы я вам не помешала?

– Конечно! – сразу отозвалась Кэти. – Я тоже была возбуждена.

Они с Данди свалились друг другу в объятия в пароксизме смеха. Но я встретилась с Данди глазами и увидела, что на самом деле ей вовсе не смешно.

– Удивляюсь, как он осмелился, – наконец проговорила она. – Когда мы с Мери присоединились к шоу, его отец предупредил нас, чтобы мы не заводили тут никаких романов.

Улыбка Кэти стала житейски умудренной.

– Не могу назвать это романом, – ответила она. – Это скорее забава. Мы с ним не новички в этих делах и не собираемся разводить тут церемонии. Мистер Гауэр не разрешил мне забавляться в деревне, но он ничего не говорил мне о доме.

– Скажи, ты неравнодушна к Джеку? – резко спросила Данди.

Кэти лениво рассмеялась, закинув руки за голову и запустив пальцы в волосы.

– Минуту назад я действительно была к нему неравнодушна, но сейчас я о нем и не думаю. Если мне очень захочется, я сбегаю на вечерок в деревню. Там есть двое парней, с которыми я близко знакома. Они подождут меня у изгороди, куда мистер Гауэр не догадается заглянуть. И к тому же не пожалеют для меня пенни.

Улыбка Данди была все такой же теплой, как лед в ведре по утрам.

– Тогда, может, ты откажешься от Джека? – вкрадчиво поинтересовалась она. – Я с прошлого лета положила на него глаз. Его отец сказал «нет», и он ни на что не осмеливается. Откажи ему, если он придет опять, хорошо? Ради меня, Кэти?

Кэти закинула назад свою хорошенькую головку и громко рассмеялась.

– С чего бы это? – спросила она. – Я что, бесчувственная корова? Мне очень понравилось то, что у него между ног. Вряд ли я заставлю себя сказать ему «нет».

– Я заплачу тебе, – терпеливо продолжала Данди. – Я дам тебе больше денег, чем ты когда-либо в жизни держала в руках.

Кэти фыркнула.

– Тебе удалось сберечь пару пенсов, да, Данди? Или ты стащила кошелек у мистера Гауэра?

– Я дам тебе гинею, – невозмутимо пообещала Данди. Она услышала мой вздох и твердо глянула мне в глаза. – Я заплачу тебе целую гинею и отдам ее, когда мы приедем в Уитсен.

– Откуда у тебя гинея? – Кэти была поражена в самое сердце.

– Мы гораздо богаче, чем ты думаешь, – гордо ответила Данди. – Например, у Мери есть своя собственная лошадь. И мы скопили десять гиней и несколько шиллингов на мелкие расходы. Ты ведь прямо из работного дома и не понимаешь, что такое работать в цирке. Мери может заработать кучу денег, выступая с лошадьми. Это только в этом году мы выступаем с Робертом Гауэром, на следующий год мы станем выступать одни. Короче говоря, я предлагаю тебе гинею. Только убери свои ручки от Джека.

– Данди, – предостерегающе сказала я.

Но уже было поздно. Кэти сплюнула в свою грязную ладошку, и они ударили по рукам. Данди поднялась и, подойдя к зеркалу, распустила волосы.

– Только смотри, я узнаю, если ты меня обманешь.

Кэти удовлетворенно откинулась на свой тюфяк.

– Я тебя не обману, – презрительно процедила она. – Держи своего Джека при себе. У меня есть любовники, которых мне не надо покупать. Будь счастлива.

Я думала, что Данди взорвется от этой насмешки, но ее лицо оставалось спокойным.

– Мне еще надо облапошить его отца, – задумчиво сказала она, будто про себя. – Купить тебя – это только начало.

Она скинула платье и стала причесываться. Но затем, увидев на своей шее грязь, послюнила палец и стала оттирать ее.

Я молча сидела в стороне. Кэти поднялась, надела вместо брюк юбку и, оглядев нас с сестрой, молча вышла из комнаты.

– Целая гинея, – со вздохом сказала я.

Данди отвернулась от зеркала и протянула ко мне руки.

– Не смотри на меня так, Мери, дорогая. Если я подцеплю Джека и выйду за него, нам не нужны будут твои жалкие десять гиней, мы станем хозяйками этого дома и целого шоу.

– Если ты будешь так себя вести, – жалобно сказала я, – то у нас только эти гинеи и останутся. Роберт ведь предупреждал тебя и Джека, и ни один из вас не возразил даже шепотом. Он прогонит нас обеих. И куда нам тогда деваться? Все, что у нас есть, – это норовистый конь без всякой дрессировки, твой номер на трапеции без всякой трапеции и мой до конца не подготовленный номер на неоседланной лошади.

Данди подошла ко мне, но я жестом отстранила ее. У меня от ушибов все еще болело тело, да я и не хотела ее объятий.

– Ты никогда не выйдешь за него, Данди, – уверяла я сестру. – Если ты очень постараешься, он тебя, может, и трахнет, но тут же забудет об этом.

Данди медленно, многозначительно улыбнулась мне. Затем полезла под матрац и вытащила оттуда полотняный мешочек.

– Роберт однажды посылал меня к одной мудрой женщине, – сказала она. – Я солгала и назвала ему двойную цену. За эти деньги она рассказала мне, как можно избавиться от нежелательного ребенка. И как жить с мужчинами и не беременеть. И… – Тут она развязала шнурок и показала мне мелко истолченные листья какой-то травы. – И она продала мне вот это.

– Что это? – спросила я и поскорее уселась обратно.

Я вдруг почувствовала ужасную слабость. У меня заболели не только ушибы, но и сердце, как будто бы на нас надвигалась страшная опасность, а я не могу защитить Данди от нее.