Читать книгу Разбивающая оковы - Фредди Ромм - Страница 2

– Где вы жили раньше? – поинтересовалась Маня, рассеянно приглядываясь к приметам. Уж коли взялась вывести из лесу новую знакомую, так нельзя оплошать, заблудившись самой. Но приметы простые, ошибиться трудно.

– В Варшаве. Батюшка служил в кавалерии.

– Служил? – удивилась Маня. – Ты же говорила – он князь! А ты княжна – да?

– Да, мы из рода князей, – смущённо подтвердила Лиля. – Но, понимаешь… мы не так богаты… в общем, пришлось служить в армии. А сейчас батюшка назначен сюда – присматривать, чтобы всё было в порядке.

– Вы будете нас защищать?! – обрадовалась Маня.

– Конечно! – с готовностью подтвердила княжна, довольная, что разговор переходит в более знакомую ей сферу. – И батюшка будет защищать вас с матушкой, и солдаты, и я!

– Ты? – поразилась Маня. – Ты владеешь оружием?

Лиля открыла было рот, чтобы ответить, но неожиданно для себя рассмеялась, вспомнив недавние события.

Это было незадолго до их отъезда из Варшавы. Некий пан, знакомый и кум Яровецкого, устраивал в Кракове званый ужин и бал. Пан Михал и его жена Анна с радостью приняли приглашение, не скрывая от дочери, что непрочь присмотреть ей на этом балу жениха. Лиля не была уверена, что ей хочется замуж, но отчего бы не побывать на балу? Там наверняка будет красиво, много симпатичных юношей, музыка и танцы… В танцах она знала толк – или, по крайней мере, так думала, когда разучила краковяк и полонез. Пани Анна Яровецкая не без труда нашла подходящие платья для себя и дочери, а муж был в военной форме – вот она, некоторая польза от армейской службы. Едва придя на бал, он обнаружил, что не единственный догадался так одеться.

Дом, где проводился бал, располагался рядом с городской ратушей. Яровецкие прибыли в карете, которую пришлось одолжить у друзей. Едва подойдя к высокой башне ратуши, Лиля с неудовольствием отметила, что до сих пор не бывала здесь. Вообще мало знала столицу. Ей не раз рассказывали про Вавельский замок, Мариацкий костёл, и девушка могла их себе представить, но не более того. В голову пришло, что, возможно, родители тоже… Тогда как сёстры наверняка уже знают здесь всё. А ведь город красивый, здесь хочется задержатся, прогуляться – посмотреть всё, может быть даже забраться на самый верх башни ратуши, посмотреть оттуда – чем не высота птичьего полёта… да только родители не позволят. Вздохнув не без сожаления, девочка вошла внутрь.

Род Яровецких славился красотой дочерей. Их в семье было три – Хеленка, Ивонка и Лиля, – а ещё – сын Иоанн, пошедший по стопам отца и служивший теперь в кавалерии, но не в Варшаве, а под Лодзью. Хеленка три года назад вышла замуж за крупнопоместного пана, Ивонка – за племянника короля, и теперь холостые мужчины из высшего света с нетерпением ожидали появления Лили на балу. Надежды мужчин оправдались: Лиля, несмотря на скромное платье и почти полное отсутствие украшений, выглядела потрясающе. Ничего удивительного, что к красавице тотчас устремились не менее полудюжины парней – пригласить на танец. Лиля растерялась, и кавалеры прибегли к ораторскому искусству.

– Панове, не будем так назойливы! Прекрасная панна Яровецкая не может танцевать с нами всеми! Предлагаю, чтобы те, которые не готовы защищать панну в трудную минуту, отошли в сторону! – заявил один из парней, самый сильный на вид – судя по его форме, поручик-драгун. Другие претенденты смутились. Лиле не понравилось, что человек, которого она видит впервые, решает, как ей поступить.

– Отчего же, пан поручик! – с улыбкой заговорила она. – Я тоже в состоянии себя защитить!

Окружающие рассмеялись и зааплодировали: менее всего хрупкая миниатюрная грациозная черноглазая красавица – с осиной талией, тонкими правильными чертами лица и горделивым взглядом с поволокой – походила на воина.

– Предлагаю спор! – весело добавила княжна. – Пусть кто-нибудь даст мне саблю, и посмотрим, сумеет ли кто-то одолеть меня!

Снова раздался вежливый смех, и Лиля добавила:

– Кто меня победит, тому обещаю первый танец!

– Тогда позвольте мне! – весело отпарировал драгунский поручик. – Клянусь, что мой клинок даже не заденет прекрасную панну!

Кто-то подал Лиле саблю. Лиля проверила, что клинок острый: значит, увлекаться атакой не следует. Весь её опыт фехтовальщика сводился к нескольким тренировкам с братом, которые неизменно заканчивались тем, что «противник» выбивал у неё оружие.

Девушка взялась за саблю обеими руками, и «дуэлянты» скрестили клинки. По движениям поручика Лиля поняла, что тот намерен её разоружить. Отступив от нескольких выпадов и чувствуя, что давление кавалера нарастает, Лиля испуганно вскрикнула. Поручик тотчас шагнул назад, опуская саблю. В тот же миг Лиля сделала выпад, и острие её клинка оказалось у груди «неприятеля». В зале наступила озадаченная тишина. Лиля подняла саблю и с улыбкой возгласила:

– Дорогие панове! Разумеется, победил любезный пан поручик! Как вы видели, я его обманула, иначе бы проиграла! Пан поручик выказал не только умение владеть оружием, но и галантность! А потому я намерена – она с улыбкой посмотрела в глаза молодому офицеру – предложить благородному пану танец!

Окружающие зааплодировали с облегчением: юная гостья подтвердила своё умение защищаться, пусть и хитростью, при этом все оказались в выигрыше.

– Вы на меня не сердитесь? – притворно-жалобно обратилась девушка к поручику. Тот радостно улыбнулся:

– Никоим образом! Вы прекрасней всех в мире! Надеюсь не подвести вас в танце!

Последующие минуты показали, что поручик не преувеличивал – он танцевал отлично. Зато Лиля обнаружила, что объявленный танец ей внове, и она не без усилий приноровилась к движениям.

– Вы замечательно танцуете! – с восхищением обратился поручик к девушке, когда пришла пора проводить её на место. Судя по его тону, он был искренен.

– Я знаю, что танцевала не лучшим образом, – смущённо ответила девушка. – А вы, пан поручик, великодушны и любезны. Могу я спросить ваше имя?

– Войцех Любавский, к вашим услугам! – с готовностью ответил парень. – Могу я попросить также следующий танец?

Лиля оглянулась: вокруг стояла уже дюжина желающих получить то, о чём попросил пан Войцех.

– Простите, пан Войцех! – смущённо ответила княжна. – В тех местах, где я выросла, не принято, чтобы девушка танцевала только с одним партнёром.

– Тогда могу я попросить вас подарить мне одну минуту беседы по окончании танцев?

– Обещаю! – уверенно кивнула Лиля. Она обернулась к другому кавалеру и сделала реверанс, принимая приглашение. Лиля танцевала, а из головы не шёл пан Войцех. Девушка не сомневалась, что симпатичный поручик намерен попросить её разрешение прислать сватов. И как на это ответить? Несколько минут общения – не маловато ли для слова «да»?

Сомнения княжны разрешились несколько минут спустя: Лиля вдруг увидела, как в зал входит блистательная блондинка… и Войцех бросается к ней! Блондинка была блистательна в буквальном смысле – вся в украшениях и драгоценностях. Лиля добросовестно завершила танец, но настроение было напрочь испорчено. Она рассеянно слушала комплименты юношей, неопределённо кивала или пожимала плечами, выполняла танцевальные движения, а взгляд отказывался покидать Войцеха. Закончился очередной танец… а поручик и не думал отойти от блондинки! А его взгляд! Хоть бы раз, ну хоть в перерыве между танцами, посмотрел на Лилю… Вместо этого шептался с блондинкой, отчего она хихикала и жеманно посматривала на кавалера.

Безо всякого удовольствия Лиля дотерпела до окончания бала и присоединилась к родителям. Она не оборачивалась к Войцеху, но следила за ним краем глаза. А тот словно забыл о девушке, у которой просил минуту беседы.

– Лилечка, всё в порядке?

– Да, матушка, конечно.

– Едем домой?

Лиля помедлила. Увы, Войцех уже уходил вслед за блондинкой. Вокруг княжны неуверенно вертелись ещё несколько парней, но девушке было не до них.

Яровецкие покинули гостеприимный дом. Родители обратили внимание, что дочка не выглядит довольной, и теперь гадали о причине. Лиля несомненно вызвала сенсацию и приковала к себе внимание едва ли не всех молодых парней – так в чём загвоздка?

– Батюшка, всё хорошо. Я просто устала.

Родителям пришлось удовлетвориться этим объяснением. А тем временем настроение Лили стало меняться. В конце концов, кто такой этот Войцех? Да, симпатичный, но и другие, с кем она танцевала, не лыком шиты. Потерял голову из-за богачки? Значит, ему нельзя доверять. И не надо. На днях предстоит отъезд к новому месту службы отца – и все неурядицы, случившиеся в Кракове, окажутся забыты.

– Ну, мальчики – они все такие, им блестяшки глаза затмевают, – заговорила Маня, едва подруга закончила свой рассказ. – Но с этой саблей… Что толку от неё, если тебя может победить любой мужчина?

– Конечно, дело не в сабле, – кивнула Лиля. – Войцеха я победила хитростью.

– Но не всегда же такое возможно?!

Лиля помедлила с ответом.

– Видишь вон тот пень?

Маня посмотрела, куда показывала Лиля.

– Вижу.

– Теперь смотри внимательно.

Маня едва заметила странное движение подруги – послышался короткий тихий свист.

– Подойдём, посмотрим?

Сбитая с толку, Маня подошла к пеньку. Лиля гордо указала на плоскую иглу, а может, очень маленький нож с короткой рукояткой. Это оружие до середины вошло в пень. Маня ахнула:

– Это ты сделала?! Но как?

Лиля, гордая тем, что удалось удивить подругу, не без усилия вынула оружие из древесины. Одно мгновение – и смертоносное приспособление превратилось в заколку, которая заняла место в причёске княжны. До Мани дошло, что движением, которое она едва заметила, Лиля быстро вынула заколку из волос, превратила в оружие и метнула…

– Как быстро ты… – с восхищением пробормотала Маня.

– Этому меня научил наш приживалец, – улыбнулась княжна. – Он приехал откуда-то с востока и знал многие интересные вещи.

– «Знал»? С ним что-то случилось, он не приедет сюда? – с досадой спросила Маня: ей вдруг захотелось тоже научиться подобным штукам.

– Он отправился домой, на восток, когда мы уехали из Варшавы, – объяснила Лиля. – Маня, а как ты относишься к тому, чтобы тренироваться вместе со мной?

– Ты меня научишь владеть оружием? – не веря своим ушам, пролепетала Маня.

– Ну да, а ты будешь учить меня – например, ориентироваться в лесу, разбираться в травах. Так это делается.

От радости Маня едва не пропустила очередную примету.

– Ой! Мы уже пришли!

Шаг вперёд из-под сени леса – и Лиля увидела дом, который стал своим для семьи Яровецких всего неделю назад. Маня остановилась:

– Ну, мне пора! Была рада познакомиться с тобой… с вами, панна Лиля.

– Что? – возмутилась княжна. – Мы же на «ты»! И почему ты не хочешь зайти к нам?

– Я же не панна…

– Ты моя подруга! И ты меня спасла в лесу! Пошли, пошли!

Маня пробормотала нечто насчёт того, что не так уж спасла, просто помогла немного, но подчинилась. Едва она переступила порог, ей стало не по себе.

– Здравствуй, матушка! Это моя подруга Маня! Она спасла меня: вывела из леса, когда я заблудилась!

Поджав губы, пани Яровецкая осмотрела с головы до ног юную незнакомку.

– Матушка, Маня будет обедать с нами! – не допускающим возражений тоном объявила Лиля.

– В таком случае, вы будете обедать без меня.

Лиля растерялась: как ни хороша новая знакомая, не отказываться же ради неё от матери.

– Я пойду, – глядя в пол, пробормотала Маня и направилась к выходу.

– Погоди, – озадаченно сказала Лиля. – Пойдём сюда.

Княжна провела Маню на кухню.

– Миленка, дай нам чего-нибудь поесть!

Кухарка с удивлением посмотрела сначала на панну, затем на гостью.

– А как же обед?

– Нам надо сейчас же идти.

– Панна, хотите лепёшку с молоком?

– Да, пожалуйста!

К лепёшке кухарка добавила немного мёда. Девочки перекусили, за это время Лиля обдумала, как вести себя дальше.

– Маня, хочешь, я научу тебя плавать?

– Плавать?! – ахнула девочка из леса. Они вышли наружу.

– Да. А потом будем тренироваться с оружием.

– Конечно, хочу! А что я должна сделать?

– Завтра утром, как взойдёт солнце, приходи на берег – вон туда, – Лиля указала вниз, где у крутого берега плескалась река Днепр, на вид неотличимая от моря. – Я буду ждать тебя!

– Манюня, ты где была? – строго спросила Катерина, когда девочка вошла в хату.

– Ой, мама, я познакомилась с девочкой из Варшавы! Она такая хорошая! Ей шестнадцать лет! Она всё умеет! Дерётся на саблях, метает ножи, плавает! – затараторила дочка, стараясь поскорее выложить свои впечатления о Лиле. Затем добавила:

– Она живёт в том доме, который на берегу!

– Она панночка?

– Да!

Неожиданно для Мани, Катерина недовольно поджала губы – в точности как мать Лили.

– Нехорошая это компания для тебя, – заявила мать. – Негоже тебе ходить к панам!

Маня чуть не ответила, что мать Лили заявила примерно то же, но вовремя прикусила язык. Вместо этого сказала:

– Мама, Лиля хорошая! Она обещает научить меня всему, что знает сама!

– Вот как? И грамоте научит тебя?

Маня смутилась: о грамоте Лиля ничего не говорила. Надо будет её завтра спросить. Катерина добавила:

– Её зовут Лиля? Странное имя.

– На самом деле, её имя – Лилиан, в честь бабушки-француженки, но все зовут её Лиля, – пояснила Маня. Мать пожала плечами:

– Тогда конечно. А я думала – в честь цветка. Не по-христиански было бы.

– Ну что – простилась с этой девчонкой? – спросила пани Яровецкая, когда дочь с недовольным видом заняла место у трапезного стола.

– Ты же приказала, – уклончиво, отводя взгляд, ответила Лиля. Она собиралась продемонстрировать за столом отсутствие аппетита, чтобы матери стало совестно. Пани Яровецкая действительно смутилась:

– Доченька, это для твоего блага! Не годится тебе якшаться с низкородными!

– Матушка, ты же меня всегда учила: главное – чтобы человек был хороший! Маня очень хорошая, помогла мне! А многие паны плохие люди! Ты хочешь, чтобы я была с ними, а не с теми людьми, которых называют низкородными, даже если они добры и готовы помочь?

Мать задумалась над ответом. На её счастье, подоспел обед. Вопреки своему намерению, Лиля вдруг ощутила не то что аппетит, а даже голод, и воздала должное кулинарным способностям Миленки.

Назавтра Маня пришла к назначенному месту, когда только начало светать. Разумеется, Лили ещё не было. Маня легла на песок, готовясь ждать… однако умиротворяющий шум прибоя и лёгкий ветерок сморили её… и она заснула.

– Привет! Так и простудиться можно!

Маня вздрогнула и проснулась: перед ней стояла улыбающаяся Лиля, державшая какой-то свёрток. Судя по солнцу, девочка из леса спала всего несколько минут.

– Ой! Ты права! Вовремя ты меня разбудила.

– Ну как – готова стать пловчихой?

– Да, конечно! Но у меня к тебе просьба: ты не могла бы меня ещё научить грамоте?

Лиля смутилась:

– Попробую. Но сначала – плавать!

Девочки скинули одежду и нагишом вошли в воду.

– Маня, иди осторожно на глубину, только смотри – вдруг яма!

Маня кивнула и сделала несколько шагов вперёд.

– Стой! Хватит!

Маня обернулась: к ней подошла Лиля.

– Смотри, как нужно!

Лиля легла на воду и проплыла вокруг Мани.

– Видела? Теперь дай руки!

Маня безропотно подчинилась. Лиля встала на дно, крепко держа подругу за кисти рук.

– Теперь оттолкнись от дна! Быстро-быстро перебирай ногами в воде, как я только что делала!

Не сразу, но у Мани стало что-то получаться. Лиля отпустила её запястья:

– Теперь руками разводи перед собой! Делай как я!

Неожиданно для себя Маня поняла, что плывёт.

– Маня, вон туда! К берегу!

В какой-то момент Маня ткнулась ступнёй в песчаное дно.

– Отлично! Теперь туда – вдоль берега!

Несколько минут спустя Лиля помогла уставшей с непривычки подруге выбраться на берег. Голова у Мани кружилась, и Лиля внимательно следила за подругой, готовая в любой момент подхватить её. Однако это не понадобилось, и успокоенная Лиля развернула принесённый свёрток. Маня увидела два полотенца.

– Вытирайся, да побыстрее! Как я!

Затем девочки оделись. Маня всё ещё тяжело дышала.

– Ну, как тебе?

– Здорово! Я уже умею плавать?

– Пока нет! – рассмеялась Лиля. – Надо тренироваться каждый день, пока тепло!

– В Варшаве есть море?

– Нет, я училась плавать на реке Висле. Учил меня тот человек с востока, о котором я тебе рассказывала.

– Лиля, а когда мы займёмся грамотой?

– А оружием – тебе больше не интересно?

– Интересно, но…

– Ладно, сейчас займёмся…

Катерина готовила завтрак, когда услышала звук отворяющейся двери. Однако вместе с дочкой вошла незнакомая девочка – явно панночка.

– Мама, это Лиля, о которой я тебе говорила! Она очень хорошая и добрая!

Катерина машинально поклонилась гостье. Лиля вспыхнула, хотела было ответить, что это излишне, но вдруг решила сделать иначе. Она тоже поклонилась Катерине. У той глаза полезли на лоб:

– Господи, панночка! Зачем вы мне кланяетесь?

– А вы – мне?

– Вы панночка, а я мужичка.

– Вы хозяйка этого дома. А ещё – Маня лучшая моя подруга. Если не хотите, чтобы я кланялась, сами тоже не кланяйтесь мне. И, если желаете сделать мне приятно, не называйте себя мужичкой.

– Да, панночка… обещаю.

– Обещаете – а сами опять поклонились!

– Это я с непривычки, – пробормотала Катерина. Гостья говорила вещи странные, но какие-то правильные.

– Не хотите позаниматься с нами грамотой?

– Хочу… – пролепетала Катерина. И тут же спохватилась:

– Маня, посмотри в печку – каша готова?

Маня сделала что требовалось и поставила большую миску с горячей кашей на стол. Сбегала ещё раз на кухню и принесла лепёшку и зелень.

– Панночка Лиля, извините… Вы, наверное, голодны… А у нас по-простому.

– Отлично! – уверенно заявила Лиля. – Обожаю кашу! А после завтрака – учимся!

Сразу после еды Лиля устроила небольшой урок чтения. Небольшой – не только потому что приближалось время ей идти домой на завтрак, но также потому что возникли технические проблемы. А именно: писать буквы приходилось ветками на влажном песке. Если песок это терпел, то ветки часто ломались, их приходилось заменять, да ещё и руки быстро уставали. Дойдя до буквы «Е», девушка «вспомнила», что мать ждёт её, и пообещала завтра продолжить. Ей стало неудобно, когда Катерина попыталась сохранить написанное.

– Катерина, не надо! Я завтра всё заново напишу! Важно, чтобы вы с Маней это запомнили!

Уже направляясь домой в сопровождении подруги, Лиля сообразила, что оружием сегодня не занимались. Значит, завтра придётся навёрстывать. За счёт чего? Опоздать на завтрак? Скомкать плавание и уроки чтения?

– Я не знала, что паны бывают такие хорошие, – пробормотала Катерина, когда дочка вернулась, проводив домой Лилю.

– Паны – как все люди. Есть хорошие, есть плохие, – философски заметила Маня – и вдруг сообразила, что цитирует одно из высказываний подруги.

– Очень хорошая девушка, – повторила Катерина. – Но что-то с ней не так.

Маня ахнула:

– Мама! Ну что тебе опять не нравится?!

– Не знаю. Дело не в ней, а…

– А в чём?

Мать вздохнула:

– Надеюсь, я ошибаюсь. Доню, мне показалось, что ей может грозить беда.

Маня испуганно вскрикнула.

– Мама! Какая беда? Откуда ты знаешь? Ты же не ворожила ей!

– Некоторые вещи видны и без ворожбы, – пробормотала женщина. Она вздохнула и добавила:

– При случае надо спросить деревья. Только чтобы Лилечка разрешила.

Придя домой и опять ощущая волчий аппетит, Лиля вдруг обнаружила нечто новое.

– Батюшка! Ты здесь! Ты приехал! Как хорошо!

Пан Яровецкий с удовольствием обнял дочь и поцеловал её в лоб, но затем вздохнул огорчённо:

– Доченька, к сожалению, я не надолго – только на побывку. Перевод нашей роты в эти места задерживается, пока даже не решено, где она будет располагаться.

– Как жаль… – грустно ответила Лиля.

– Доченька, у меня подарок для тебя.

– Лучший подарок – твой приезд, батюшка.

– Всё-таки посмотри: вдруг понравится!

Лиля обомлела, увидев пистолет. С радостной дрожью в голосе спросила:

– Это мне?!

– Да. Пока нас не перевели, необходимо, чтобы ты могла защитить себя и матушку.

– Ты мне покажешь, как стрелять?

– Да. Хочешь сегодня же?

– Да! Хочу!

Вид пистолета до того обрадовал девочку, что она едва не позабыла своё намерение – как-то решить проблему злосчастных веточек, упорно ломающихся во влажном песке.

В дверях появилась пани Яровецкая:

– Дорогие мои, пожалуйте кушать!.. О, пистолет! Михал, его не опасно оставлять в доме?

– Я уверен – Лилечка справится! – улыбаясь, ответил муж.

Лиля не могла разобраться, куда лучше девать пистолет, чтобы он был постоянно под рукой и при этом не мешал. Эта штуковина была тяжёлая, да и не безопасная. Эх, была бы лошадка… В Варшаве Лиля занималась верховой ездой и не боялась галопа. В седло вполне можно было поместить пистолет, и тогда… Но увы – лошадку пришлось продать, чтобы хватило на переезд сюда. Оставалось только вертеть оружие в руках всю дорогу от дома до лесных знакомых. Самое надёжное средство защиты себя становилось обузой.

– Ой! Что это?! – от удивления Маня даже поднесла ладошки к ушам. Лиля сразу решила, что выкладывать правду – «Мне его негде держать» – не следует.

– Будем тренироваться! – браво ответила она – и сообразила, что при себе всего один заряд, да и его надо поберечь на случай, если на обратном пути повстречается волк. И добавила, меняя тему:

– Но давай займёмся этим позже. А сейчас… – Лиля задумалась: её уроки давали плоды, Маня уже неплохо плавала и не нуждалась в учителе, они с матерью выучили все буквы и начинали понемногу читать Псалтырь, так что на очереди, по логике, как раз оружие, но… не с единственным же зарядом, который ещё и надо поберечь. Вовремя подоспела Катерина:

– Манюня, пойди на кухню, займись тестом! Лилечка, могу я вас попросить что-то сделать?

Лиля не сомневалась, что Катерина не попросит ничего такого, что могло бы повредить чести княжны, и кивнула.

– Лилечка, пожалуйста, сходите наружу, наберите цветы и сломанные ветки, какие на глаза попадутся! Только далеко не уходите!

В голосе Катерины было нечто странное, но просьба не выглядела обременительной. Лиля кивнула и вышла искать требуемое. Маня тотчас вернулась с кухни и шёпотом спросила мать:

– Будешь ворожить?

– Буду. Не мешай. Занимайся тестом.

Вернулась Лиля, неся охапку растительности. Катерина подняла брови:

– Это то, что тебе попалось на глаза?

– Да. Слишком много принесла, да?

– Всё в порядке, ничто не пропадёт.

По виду матери Маня поняла, что та озадачена. Катерина бережно отложила принесённое в сторону, и все втроём принялись сначала за еду, а затем немного позанимались написанием слов. Лиля пообещала, что в следующий раз начнёт обучение счёту, и, держа наготове пистолет, отправилась домой. Маня подождала, пока подруга отойдёт достаточно далеко, и подбежала к матери:

– Ну как?

Катерина ответила не сразу: она внимательно перебирала то, что принесла Лиля.

– Плохо. Твою подругу ждёт беда. Как жаль… Такая хорошая, добрая девочка, пригожая – глаз не оторвать. Ей бы славного парубка, замуж да деток рожать…

Маня вскрикнула, будто от боли.

– Мамочка! Неужели ничего нельзя сделать?

– Не знаю. Сейчас нельзя.

– Но потом можно будет?

– Не знаю. Надеюсь, что да.

– Я скажу ей?

– Нет! Забыла притчу о принце на острове?!

Да, вспомнила Маня: одному принцу предсказали, что в такой-то день он погибнет от удара ножом. Принца тотчас привезли на необитаемый остров, где при нём находились самые верные слуги и охрана, не спускавшие с него глаз ни днём, ни ночью. И надо же было такому случиться, что на том же острове накануне потерпел крушение моряк. Посторонний для принца, он не вызвал подозрений. Однако в назначенный день он взялся за нож, чтобы разрезать арбуз, и тут вдруг у принца подвернулась нога – он упал грудью прямо на лезвие… Смысл притчи был в том, что иногда попытка предотвратить беду как раз и приносит её.

– Подождём, – глухо произнесла мать. – В другой раз я спрошу цветы, что за беда ожидает Лилечку, можно ли её отвратить.

– А до тех пор – можно, я постараюсь побольше бывать с ней, когда она не дома?

Мать задумалась, и Маня добавила:

– Мне же беда не угрожает.

– Так нельзя говорить, – ответила мать, но её голос прозвучал неуверенно. Она подумала и добавила:

– Ладно, провожай её, но носи с собой палку. Скажешь – поблизости волк завывал. А против стаи пистолет не поможет.

Маня подумала, что против волчьей стаи палка подавно не поможет, и Лиля наверняка так и ответит, но ничего лучше в голову всё равно не пришло.

Назавтра Маня решила показать подруге, как теперь плавает. Дело было незадолго до обеда. Девочки спустились к реке.

– Давай! – напутствовала Маню княжна.

– А что если наперегонки?

От такого вызова Лиля немного растерялась, а затем рассмеялась. Скинув одежду, присоединилась к подруге. Быстро выяснилось, что Маня действительно неплохо научилась, но до Лили пока далеко. Сделав пару кругов по сотне саженей, девочки вышли на берег. Сразу обнаружилось, что Мане есть над чем работать: она еле дышала, тогда как Лиля чувствовала себя отлично – как будто и не соревновалась в скорости плавания.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – с тревогой спросила панночка.

– Да… Я сейчас… – Маня действительно понемногу приходила в себя. Наконец она разогнулась и облегчённо вздохнула.

– Пошли одеваться!

Однако возле одежды девочек ждал неприятный сюрприз: какой-то парень вертел в руках пистолет, который Лиля опрометчиво оставила, прежде чем зайти в воду. Маня прикрылась руками и ахнула.

– Положи на место! – не допускающим возражений тоном обратилась к парню Лиля.

– Ещё чего! – с ухмылкой заявил парень. – Я знаю в оружии толк! Хочешь – выстрелю?!

– Он не заряжен.

Парень растерялся и стал рассматривать камору. В этот момент Лиля подскочила и сильно толкнула незнакомца. Потеряв равновесие и выронив оружие, тот упал на песок. Лиля проворно вернула себе пистолет, подняла полотенца, прикрылась одним и подала второе подруге.

– Он действительно не заряжен, – с усмешкой обратилась она к побеждённому. – Однако не так уж ты хорошо разбираешься, раз не смог сам это определить.

Парень поднялся и отряхнул с себя песок.

– Ты ударила панича.

– А ты угрожал оружием панне. Тебя арестуют.

Парень растерялся.

– Ты – панна? Как тебя зовут?

Лиля усмехнулась:

– Ты правда панич? И не знаешь, что мужчина представляется первым?

Парень покраснел.

– Я – баронет Анджей Муралевский. А ты?

– Я – княжна Лиля Яровецкая.

В глазах парня мелькнула догадка.

– А твоя подруга тоже панночка?

– А меня тебе недостаточно? Моя подруга ещё маленькая, и я не хочу, чтобы она тебе представлялась.

– Лиля, я рад с тобой познакомиться! – и Анджей протянул руку. Лиля неохотно подала свою. Анджей галантно поцеловал девичьи пальцы.

– Ты ведь не сердишься на меня?

– Не знаю. Зачем ты взял мой пистолет?

– А зачем ты его бросила на берегу?

Лиля смутилась.

– Он же не заряжен.

– Всё равно. Его мог украсть дурной человек. Найти порох, свинец и пыжи не так трудно.

Лиля вздохнула:

– Ладно. Я совершила ошибку, оставив здесь пистолет. И я ошибочно приняла тебя за вора. Но ты должен был сразу позвать, а не хватать оружие. А теперь отвернись, пожалуйста.

Анджей безропотно подчинился.

– Не подглядывай!

Через минуту девочки уже оделись.

– Можешь повернуться.

Анджей не замедлил воспользоваться разрешением и с любопытством уставился на Лилю.

– Ты очень красива. Я хочу прислать к тебе сватов. Ты ведь живёшь вон там? – и парень указал вверх – на дом Яровецких.

– Рановато приходить сватам. Мы только познакомились с тобой, и начало могло быть получше.

– Но ты позволишь гулять с тобой?

Лиля задумалась: утром и днём она занималась с Маней и Катериной, а вечером выходить не любила. Тем более – для прогулки с мальчиком, который не скрывает определённый интерес к ней. Видя, что подруга в затруднении, на помощь пришла Маня:

– Лилечка всё время занята! Я плохо плаваю, и она меня учит!

Оба собеседника уставились на Маню: Анджей – удивлённо, Лиля – с признательностью.

– А если я приду к тебе в гости? – упорствовал парень. Лиля вздохнула:

– Хорошо. В воскресенье. В полдень.

– Ты познакомилась с паничем? – с интересом и лёгким удивлением спросила Анна, когда дочка сообщила ей, что в воскресенье придёт гость.

– Да, матушка. Его зовут Анджей Муралевский, он баронет.

– Да, я знаю немного их род, – кивнула мать. – Так ты познакомилась с ним на берегу? Ты была одна и купалась, да?

Лиля смутилась: ответ «нет», вкупе с подробностями, означал бы, что она не порвала знакомство с подругой из леса, а утвердительный – что она неосторожна и рискует оказаться наедине с незнакомцами, а это мало ли кто может быть… Лиля предпочла первое – разумеется, не без небольшого вранья:

– Я случайно встретила Маню из леса, и мы решили выкупаться.

Мать недовольно покачала головой, но произнесла не то, что ожидала девочка:

– Хорошо, что она там была. А если бы нет? Если бы там был не панич, а злой человек?

– У меня был с собой пистолет…

– Надеюсь, ты не берёшь его с собой в воду? Иначе от него никакого толку.

– Я бы приглашала с собой Маню, – осторожно сказала княжна. – Но ведь ты мне запретила дружить с ней.

– Почему – запретила? Если ты ей доверяешь – ладно, дружи.

В голову Лиле пришла идея.

– А можно – она тоже к нам придёт в воскресенье?

– Конечно. Только дай ей своё старое платье, чтобы она выглядела поприличнее.

Глаза Мани широко раскрылись, когда она услышала новость.

– Твоя матушка пригласила меня? В воскресенье?

– Да, – гордо ответила Лиля. – И она хочет, чтобы ты выглядела панной. Я принесу платье, которое она дарит тебе.

– Пани княгиня дарит моей доньке платье? – изумилась Катерина: она только что вошла в хату и расслышала только эту реплику.

– Да, Катерина. А ещё она пригласила Маню к нам в воскресенье.

– Мама, ты ведь разрешишь? – умоляюще обратилась Маня.

– Как же не разрешить? Видно, пани Яровецкая хороший человек. А теперь… Манечка, наведи порядок в хате. А ты, Лилечка, пожалуйста, набери снаружи цветов.

– Ну, что теперь? – с бьющимся сердцем спросила Маня, когда подруга ушла, а Катерина стала ворожить. Мать словно и не услышала вопрос. Через несколько минут глубоко вздохнула и покачала головой.

– Неужели ничего нельзя сделать? – едва не плача произнесла Маня.

– Погоди. Тут что-то странное. Удивительное. Может, всё не так плохо. Но… В Лилечке дремлет змея.

– Что?!

– Очень опасная змея. Кобра. Ты таких не видела, в наших местах они не водятся.

– Но Лилечка хорошая!

– Я и не говорю, что плохая. Даже когда кобра в ней просыпается, Лилечка может ею управлять. Кобра её защищает и учит полезным вещам. Но тем людям, которые попытаются сделать Лилечке дурное, несдобровать.

Мане вспомнилось, как Анджей забрал пистолет Лили и чем это для него закончилось.

– Так беды не будет?

Мать озадаченно повертела в руках цветы.

– Не знаю, доню. Я такие сочетания раньше не встречала. Давай не спешить. А пока… со следующего раза я обучаю Лилечку тому, что сама знаю о растениях.

Несмотря на приход Мани, главным событием воскресенья, разумеется стал визит Анджея. Юноша был в длинном полукафтане с кружевными рукавами и воротником, что недвусмысленно говорило о богатстве его семьи. Своего коня баронет оставил у входа в дом. Выглянув наружу, Лиля увидела рядом с лошадью мужчину, одетого слугой.

Появилась Китя, любимая дымчатая кошечка семьи Яровецких. Она понюхала панича, но быстро потеряла к нему интерес и стала тереться о ноги девочки из леса. Маня не удержалась, взяла кошечку на руки и стала гладить.

– Манечка, сядь вон в то кресло, тебе будет удобнее! – с улыбкой предложила Анна. Лиля едва заметно кивнула, и подруга с удовольствием села. Китя моментально устроилась у неё на коленях и замурлыкала.

– Китя не порвёт платье, не поцарапает Маню? – шёпотом спросила Лиля мать – и поняла, что та об этом не подумала. Однако кошка вела себя дружелюбно и не выпускала когти. Всё же проблемы, связанные с Китей, не заставили себя ждать.

– Кошка?! – удивлённо констатировал Анджей. – Зачем она вам?

Реплика не привела в восторг ни хозяек, ни Маню, но дамы сдержались.

– Кошка защищает наш амбар от мышей и крыс, – ледяным тоном ответила Лиля. – А у вас нет кошек? Мышей не боитесь?

– Зачем бояться мышей? – удивился гость. – Они маленькие.

– Мыши воруют зерно и муку. Что не съедают, то пачкают, – вступила в разговор Маня.

– Из-за мышей возникают болезни, – добавила Лиля. К её удивлению, Анджей презрительно рассмеялся:

– Я думал, тебя лучше учили! Болезни возникают не из-за каких-то там мышей и крыс, а потому что их ниспосылает Бог! В наказание за наши грехи! Не хочешь болеть – ходи исправно в церковь, молись и жертвуй деньги!

Слова парня были встречены неприязненным молчанием. Лиля ходила в церковь, но не потому что верила священнику, а чтобы не было неприятностей. Она, вслед за Анной, полагала, что если Бог благ, то нет необходимости в карах свыше и инквизиции. И уж если всемогущий Бог не может обойтись без наказаний для ослушников – это плохой признак. Однако вслух говорить об этом было страшновато. Зато шансы Анджея на приглашение сватов стремительно рухнули.

– Ты ведь ходишь в церковь? – обратился гость к Лиле.

– Конечно, хожу.

– А ты? – посмотрел он на Маню.

– Конечно, ходит! – ответила за подругу Лиля.

– Тогда пусть прочтёт «Отче наш»!

На этом терпение княжны лопнуло.

– Ты зачем пришёл – проверять наши познания? Так я не согласна. Ты собирался прислать сватов? Я тебе ответила, что это преждевременно, и теперь вижу, что им тут нечего делать. Будешь нас поучать, как вести дела и избегать болезней? Занимайся этим у себя дома.

Анджей застыл, удивлённо глядя на разозлённую красавицу.

– Ты не хочешь за меня замуж?

– А должна хотеть? Да и зачем я тебе, если я бесприданница, да ещё, как ты сказал, ничего не знаю?

– Но ты очень красива… А я богат…

– А я за богатством не гонюсь. Полагаю, тебе нетрудно будет найти богачку, которая не вылезает из церкви и ненавидит животных.

Лицо Анджея стремительно утрачивало выражение самоуверенности.

– Я хотел, чтобы мы познакомились получше, – пробормотал он.

– А разве это не произошло? Ты выяснил, что я тебе не подхожу. Жаль тратить время.

До Анджея наконец дошло, что его вежливо выпроваживают. А может, и не вполне вежливо.

– Тогда я пойду…

– Угу. Иди. Приятного пути.

Лиля по-хозяйски проводила гостя, не делая никаких попыток остановить его. Тотчас выяснилось, что Анджей толком не умеет ездить верхом: ему помог взобраться в седло слуга, он же вёл под уздцы лошадку. Когда гости скрылись за ближайшим поворотом, Лиля облегчённо вздохнула и вернулась в дом.

Отъехав от негостеприимного дома Яровецких, Анджей вдруг стал всё глубже сознавать, что ему отказали, его выгнали, унизили, оскорбили. Конечно, Лилька княжна, но и он не лыком шит. Она нищая! Он предложил ей своё богатство, руку и сердце, а она… Вспомнилось и другое унижение – на берегу. Она подняла руку на баронета… Да, она достойна наказания. Но… что же – отказаться от неё? Как не хочется… Да, очень строптива, но от этого ещё более желанна, к тому же… настоящие мужчины строптивых девиц укрощают, а не отступаются от них. Но если не ухаживанием и сватовством, то как же заполучить её?

– Убрался кавалер? – не скрывая своей неприязни к несостоявшемуся зятю, прокомментировала случившееся Анна. Лиля вздохнула:

– Да, наконец-то. Я виновата. Надо было отшить его ещё на берегу.

– Ничего, – улыбнулась мать. – Зато я познакомилась с Маней. Манечка, вы очаровательны! Хочу поскорее познакомиться с вашей матушкой!

– Спасибо, пани Анна! Я…

– А ещё Маня познакомилась с нашей Китей! – радостно прокомментировала Лиля, намеренно перебивая подругу, чтобы та не сказала ненароком что-нибудь лишнее. Словно отвечая, Китя мяукнула, поднялась с колен Мани и спрыгнула, задирая пушистый хвост. Анна встревожилась:

– Манечка, она тебя не поцарапала?

– Нет, пани Анна, всё хорошо. – Гостья улыбалась, но несколько заискивающе, словно в опасении нечаянно разгневать княгиню. Однако страхи оказались напрасны, беседа прервалась по очень веской причине – в комнату вошла Миленка:

– Пани, я подаю на стол?

– Ну и как мне добраться до неё? – бормотал себе под нос Анджей, влекомый послушной лошадкой. По всему выходило, что самому подходить к Лиле пока нельзя: это только разозлит её. Приказать слугам… что? Похитить её? Тогда как потом убедить её дать согласие? Получается, нужны посторонние люди, а таких в здешних местах немного.

– Эй, Ванька!

– Да, пан? – обернулся верный слуга.

– Ты хорошо знаешь местных?

– Кого-то знаю, других нет.

– Мне нужны люди, которые пришли сюда издалека и здесь не задержатся. Найди таких и предложи им работу.

– Слушаюсь, пан. Но… если меня спросят, что это за работа?

Анджей ответил не сразу. Насколько можно открыться слуге? Наверное, вот так:

– Надо вразумить кое-кого.

– Надавать тумаков?

– Нет! Сначала найди людей, а потом я всё объясню.

– Я сделаю, пан.

Анджею вдруг стало ясно, как надо действовать. Бродяги похитят княжну, а когда она будет совсем перепугана, появится он, отважный и неотразимый пан Муралевский. Он выхватит саблю и прогонит мужланов, и тогда, разумеется, Яровецкая заговорит иначе. Бродяги получат свою плату и уберутся подальше. Никто ничего не узнает, а надменная княжна станет Муралевской.

– Пани Яровецкая желает познакомиться со мной? – изумилась Катерина.

– Да, мама. Она очень хороший и добрый человек. А ещё у них кошечка – Китя. Такая красивая и ласковая! А вот тот парубок, который собирался свататься к Лилечке, оказался нехорошим человеком. Ты не можешь проверить – не от него ли придёт беда?

– Манюня, как же я проверю? Для этого он должен прийти сюда и собрать цветы. А если он правда дурной человек, то он нам здесь не нужен.

– А через Лилю проверить нельзя? Она сейчас подойдёт.

Словно отзываясь, снаружи послышались шаги, и вошла княжна.

– Здравия вам, Катерина, и достатка!

– Ой, Лилечка! А я не готова…

– К чему не готовы? Мы уже пообедали.

– Нет, Лилечка, это… Вы можете опять принести цветы?

Лиля прищурилась:

– Вы через цветы гадаете мне, так?

Катерина и Маня ахнули.

– Лилечка… извините тысячу раз…

– Нечего тут извинять, – улыбнулась княжна. – Однако скажите правду. Со мной что-то не так?

– Я… ой…

– Я поняла, что ворожба показала что-то нехорошее, иначе не понадобилась бы вторая. А теперь ещё одна. Это из-за Анджея, да?

– А как ты поняла, что мама ворожит? – робко спросила Маня.

– Об этом вся округа болтает, – улыбнулась княжна. – К тому же вы не просто так поселились в лесу. Ну так что?

– Лилечка, умоляю вас… О таком нельзя рассказывать…

– Значит, верно, что-то плохое, – вздохнула Лиля. Катерина вдруг расплакалась. Лиля неожиданно для себя обняла женщину.

– Ладно, Катерина, не надо рассказывать. Только не плачьте. Я просто буду осторожна.

– Да, Лилечка, пожалуйста… Я не прощу себе, если с вами что-то случится… И матушка у вас хорошая, грех её огорчать…

– Ничего со мной не случится, – стараясь придать голосу уверенность, ответила княжна.

– Лилечка, так нельзя говорить… Беду накличете…

– Я постараюсь, чтобы со мной ничего не случилось. Буду очень осторожна. Так говорить можно?

Исполняя повеление пана, Иван, верный слуга Анджея, уныло пылил по тропинке неподалёку от дома Муралевских, высматривая хоть кого-то мужского пола и при этом незнакомого. В ближайшей деревне заверили, что никого чужого не видали, так что теперь оставалось полагаться на везение. Иван уже успел повстречать нищую старуху, полоумного старика и собачью стаю, от которой пришлось защищаться дубинкой. Но в какой-то момент его сердце забилось радостно: у кустов сидели двое мужчин с узелками – толстый и тощий, – которые…

– Люди добрые, вы здешние?

Прежде чем ответить, незнакомцы странно переглянулись.

– А ты кем будешь, добрый человек?

В речи толстяка отчётливо слышался иноземный акцент, хотя оба незнакомца выглядели как местные.

– Я – слуга пана Анджея Муралевского! – гордо заявил Иван. – Отвечайте на мой вопрос!

– Мы – братья, он – Стефан, а я – Карл, – ответил толстяк. – Бродим по побережью, ищем работу.

– Работу ищете?! – вскинулся Иван. – Есть у меня работа для вас!

– У тебя – работа?! – с сомнением отозвался Карл. – Это какая? Свинарник вместо тебя чистить?

При этих словах Стефан хмыкнул, но опять ничего не сказал.

– Работу вам даёт мой хозяин, пан Муралевский! – гордо пояснил Иван. – Свинарники чистить у нас есть кому без вас!

– А какая же работа?

– Вы должны будете вправить мозги кое-кому! И вам хорошо заплатят.

– Надавать тумаков? – с сомнением произнёс Карл.

– Всё узнаешь, когда надо будет! Как вас найти?

Незнакомцы задумчиво переглянулись.

– До завтра мы никуда отсюда не уйдём, – медленно, словно без уверенности, ответил Карл. Иван кивнул, стараясь не выдать радость, и отправился к дому Муралевских.

– Что скажешь, Стефан? – задумчиво спросил Карл по-немецки, когда Иван удалился.

– Не нравится мне это, – проворчал Стефан. – Сколько он нам заплатит? Небось жадина. А нам придётся сразу уходить из этих мест.

– Ты погоди. Ведь что выходит? Несколько дней мы будем служить этому Муралевскому, жить в его доме, нас будут кормить. Не договоримся об оплате – уйдём, и всё.

Стефан недовольно засопел.

– Пусть заплатит вперёд!

– И так можно, – миролюбиво отозвался Карл. – Не знаю, как тебе, а мне надоело ночевать под открытым небом, бегая от дождя. Что нам с них? Сегодня мы здесь, завтра-послезавтра уйдём, сделаем что надо – и нас след простыл. Ну – пошли к этому Муралевскому… брат мой.

При этом обращении Стефан хмыкнул и сказал.

– Но мы же обещали этому, как его, холопу Муралевского, что останемся здесь.

– Что за дело? Мы передумали, идём к ним в дом, им же легче нас найти. А там вон туча надвигается. Истинный крест – гроза будет!

«Братья» поднялись, взяли пожитки и не спеша направились в ту сторону, куда удалился Иван.

– А что это вы тут делаете?! – удивлённо-радостно приветствовал Иван Стефана и Карла, когда они вошли в спальню прислуги, где им временно предоставили пару топчанов.

– Мы решили, что ваше предложение хорошее, – смиренно ответил Карл и слегка поклонился. Он уже понял, что Иван очень гордится своим холопством у досточтимого пана, а значит, немного лести не помешает.

– Почему всё время говоришь ты? Твой брат немой, что ли?

– Да, господин, мой брат немой от рождения. Однако он всё понимает и может говорить знаками.

– Это правда? – обернулся Иван к Стефану. Тот старательно закивал. Иван махнул на него рукой и вышел. Едва он оказался во дворе усадьбы, как его окликнул пан:

– Эй, Ванька! Чего шляешься без дела? Я тебе что велел? Найти людей из числа чужаков!

– Это сделано, милостивый пан! Вы сможете их увидеть, когда пожелаете!

Анджей замялся: уже вечерело, а на сон грядущий баронет приготовил себе пару прелестниц с сомнительной репутацией, найденных накануне в ближайшей деревеньке – той самой, где пару часов назад побывал Ванька. Но с другой стороны – если их напутствовать сейчас, то, глядишь, утром уже займутся делом. Нечего им здесь жировать.

– Ладно. Веди их сюда, да побыстрее.

– Да, милостивый пан!

Ванька вернулся в спальню.

– Эй, вы, как вас! Пан желать вас видеть!

Не прошло и минуты, как Карл и Стефан явились пред светлы очи пана Муралевского. Тот критически оглядел их.

– Вы откуда заявились?

– С запада, милостивый пан! – торопливо ответил Карл. – Мы прошли много селений, да не знаем их названия!

– Вы иноземцы?

– Да, милостивый пан. Мы из земли мадьярской. Мой брат немой, но всё слышит и понимает.

Стефан старательно кивнул несколько раз.

– И куда идёте?

– Куда глаза глядят, милостивый пан.

– Это хорошо, – пробормотал Муралевский. Затем добавил громко:

– Работу ищете, что ли?

– Да, милостивый пан.

Анджей задумчиво потёр подбородок.

– Работа для вас есть. Разобраться надо кое с кем.

«Братья» переглянулись, но промолчали. Им уже надоели недомолвки. Заказывают им работу, а внятно объяснить ничего не могут?

Пан вздохнул и добавил:

– Девчушка есть одна. Панночка.

Гости с запада испытали лёгкий шок: так речь о девушке?

– Вы хотите, чтобы мы избили девушку? – спросил изумлённый Карл.

– Кто говорит об избиении? Вам нужно поймать её, связать, а потом…

«Братья» не спешили отвечать. Анджею пришлось самому прервать паузу:

– А потом приеду я, прогоню вас, вы получите плату и уберётесь из этих мест.

«Братья» вздохнули с облегчением. Итак, бить девушку не надо. Пан задумал изобразить похищение, а когда надо, он появится и прикинется освободителем. Не он первый это придумал.

– Два серебряных денара, милостивый пан! – заявил Карл.

– Чего?

– За эту работу – два денара серебром вперёд!

– Как так? Почему так много?

– Отчего же много? – возразил Карл. – Мы рискуем! Это же панночка, а не мужичка! Нам надо выследить её, когда она одна, схватить, связать, а потом ещё дождаться вас! А вдруг появится казачий разъезд?

Такая мысль не приходила в голову Анджею. Конечно, этим двоим никто не поверит, но…

– Ладно, пусть два денара, – со вздохом ответил пан. – Один сейчас, другой – когда сделаете работу. Только поторопитесь!

– Мы поторопимся, милостивый пан! Расскажите – кто эта панночка, где её найти?

– Почему ты согласился только на один денар вперёд? – недовольно спросил Стефан, когда «братья» остались наедине. – Он же не заплатит, когда прогонит нас от девицы.

– Знаю. Но и один денар – совсем неплохо. Пусть пан думает, что нажился на нас. И ты видел – он не думал о казачьем разъезде. А теперь сообразил. Значит, не станет нас торопить. А пока то да сё… Будем жить здесь, приятно спать да столоваться.

– Ладно, – вздохнул Стефан. – Когда начнём?

– Так для начала надо посмотреть на девицу. Освоиться в околотке. Пан сказал, она утром купается…

– Да, но часто с подругой.

– Что за дело? Поглядим на обеих. А потом выждем, когда девица будет одна.

– Почему ты часто осматриваешься? – удивилась Маня, когда подруга в очередной раз бросила вокруг настороженный взгляд.

– Не знаю, – с досадой ответила Лиля. – У меня странное ощущение…

Маня встревожилась: змея, живущая в подруге, зря беспокоить не станет. Девочка из леса в свою очередь огляделась: берег… склон обрыва… верх…

Какое-то движение среди высокой травы над обрывом. Заяц? Коза? Возможно, конечно, но вдруг волк? Или… двуногий волк?

– Видал? – озабоченно обратился Карл к товарищу, которого вовремя оттащил от обрыва. – Ещё миг – и эта плюгавая заметила бы нас.

– Так не заметила же, – вздохнул Стефан. – А и заметила бы, так что?

– Они бы рассказали взрослым, и ты бы увидел здесь тот самый казачий разъезд. Думаешь, от него легко убежать? Они на конях, к тому же всё в округе знают.

– А панночка-то наша хороша! – мечтательно произнёс Стефан, меняя тему. – Понимаю этого Муралевского. Девка-огонь.

– Хочешь взять её замуж?

– Я – нет… к сожалению. Мне эту кобылку не объездить. Но и отдавать её нашему пану – больно жирно.

– Так что ты предлагаешь взамен?

– Есть у меня идейка…

Первая мысль, когда Лиля только проснулась, была: «Что-то не так». Первым же движением правая рука нырнула под подушку и извлекла пистолет. Вторым – девушка проверила заряд и взвела курок. Осмотрелась: ничего подозрительного. И… тихо. Нет обычной утренней суеты… странно.

Накануне матушка уехала проведать батюшку, который задерживался под Варшавой. Вернётся, скорее всего, к концу недели. Всё это время придётся обходиться без лошади, но это ладно – привычно уже. Тадеуш с его неизменным ружьём сопровождает её, и это хорошо – безопаснее. А за домом больше некому присмотреть – только она, Лиля, за хозяйку…

Девушка обулась, надела лёгкое платье и накинула красиво вышитую кофту – подарок знакомой крещёной татарки, вышедшей замуж за поляка и живущей в Варшаве. Осторожно открыла дверь и выглянула наружу.

– Эй! Кто-нибудь!

Тишина, никто не отзывается. Но ведь Миленка уже на кухне? Да и Олешка, сын подруги Миленки, которого та просила приютить да пристроить… Вряд ли Миленка разрешила ему долго спать. Хотя, конечно, могла отправить его в огород – набрать овощи…

Лиля решила пока никого не звать, а самой осмотреть дом – убедиться, что повода для тревоги нет. Заглянула в родительскую спальню, затем в столовую: никого. Спустилась вниз… и сразу наткнулась на Миленку.

– Миленка, что с тобой?

Кухарка пробормотала нечто невнятное, повернулась на другой бок и захрапела. Итак, она жива, просто спит, но на голом полу это не годится. Лиля огляделась: в трёх шагах коврик, ещё бы дотащить туда дородную Миленку… Или лучше вот так…

Лиля отложила пистолет, передвинула коврик и подсунула его под кухарку. Та на мгновение приоткрыла глаза, но тотчас снова уснула. Лиле показалось, что от кухарки пахнет снотворным растением – одним из тех, с которыми она ознакомилась в хозяйстве Катерины. Как это понимать? Миленка приняла на ночь снотворное, да не в комнате слуг, а здесь, рядом с входом? И не рассчитала дозу? Лиля покачала головой: скорее женщину кто-то напоил. Но зачем?

Девушка вздохнула, покачала головой, ещё раз проверила оружие и прошла в противоположную часть этажа – тёмную в это время суток. Внезапно кто-то, скрывавшийся среди темноты, больно схватил её за правое запястье, выдернул пистолет и выкрутил руку.