Читать книгу Машина бытия - Фрэнк Герберт - Страница 12

Сцепив руки за спиной и так сжав кулаки, что побелели костяшки пальцев, Льюис Орн мрачно смотрел из окна второго этажа на утро, наступившее на планете Гамаль II. В безоблачном небе ярко сияло большое желтое солнце, уже взошедшее над далекими горами. День обещал быть жарким.

У себя за спиной Орн слышал поскрипывание ручки, быстро скользящей по бумаге, – это сотрудник Службы Расследования и Урегулирования писал комментарии к только что проведенной беседе.

«Может, я и зря нажал на сигнальную кнопку, – думал Орн, – что, впрочем, не дает этому умнику права издеваться надо мной! В конце концов, это мое первое задание. Нельзя же ожидать совершенства с первого раза!»

Скрип ручки начал действовать Орну на нервы.

На квадратном лбу обозначились глубокие складки. Орн положил левую руку на грубую деревянную раму окна, а правой провел по жесткой щетине коротко стриженных рыжих волос. Свободный покрой его белого форменного комбинезона – стандартной одежды агентов Службы Исследования и Обучения – подчеркивал коренастое телосложение Орна. Такие мощные мускулы практически без единого грамма жира обычно имели люди, выросшие на планете с повышенной силой тяжести – в данном случае Каргон из системы Гемма. Лицом он походил на бульдога, что эффективно скрывало мягкость его натуры.

Однако в данный момент Орн чувствовал не свойственное ему ожесточение.

«Если я не прав, меня вышибут со службы, – думал он. – У И – О и Службы Расследования и Урегулирования вечно какие-то трения. Но если подтвердятся мои подозрения по поводу этого места, уж я заставлю их попрыгать! – Орн покачал головой. – Впрочем, не исключено, что я ошибаюсь».

Чем больше он об этом думал, тем больше сожалел о том, что вызвал И – О. Вряд ли планета Гамаль II агрессивна по своей природе. Скорее всего, здесь нет людей, потенциально готовых развязать войну, так что снабжать их оружием не опасно.

В другом конце здания кто-то, топая, поднимался вверх по лестнице. Под ногами у Орна задрожал пол. Правительственная гостиница располагалась в старом здании, построенном из грубо обработанного дерева. В помещении витал застарелый кисловатый запах, оставленный многочисленными постояльцами, в разное время проживавшими в отеле.

Из окна второго этажа Орн видел часть вымощенной брусчаткой рыночной площади деревни Питцибен. За ней расстилалось широкое полотно горной дороги, поднимавшейся с равнин Рогга. Вдоль дороги в два ряда тянулись вереницы крестьян и охотников, возвращавшихся на рынок в Питцибен. Над дорогой клубилась янтарная пыль, смягчавшая все вокруг и придававшая предметам слегка расплывчатый, романтичный вид.

Фермеры, покачиваясь и тяжело переступая, толкали перед собой низкие двухколесные телеги. Все как один были одеты в длиннополые зеленые плащи, желтые береты, сдвинутые на бок над левым ухом, желтые брюки с потемневшими от дорожной пыли отворотами, и открытые сандалии, обнажавшие загрубевшие ступни, похожие на копыта тягловых животных. На телегах громоздились кучи зеленых и желтых овощей, будто бы специально подобранных в тон к одежде, чтобы не нарушать цветовую гамму.

Рядом, словно стража, шли охотники, одетые во все коричневое. Они держали головы высоко поднятыми, и перья на их шляпах весело подпрыгивали. Каждый нес лихо закинутое на плечо ружье с широким раструбом, на другом плече висела подзорная труба в кожаном футляре. За охотниками следовали их подручные, тащившие трехколесные телеги с тушами болотных оленей, уток и порхо — длиннохвостых грызунов, которых уроженцы Гамаля считали деликатесом.

Внизу, в далекой долине, высился темно-красный шпиль корабля Службы Р – У, который приземлился сразу после рассвета, следуя сигналу, отправленному передатчиком Орна. Корабль тоже был окутан чарующей дымкой – из кухонных очагов на фермах, которыми была усеяна долина, вился синеватый дымок. Красное судно, словно исполин, возвышалось над домами и смотрелось крайне неуместно на фоне маленьких домишек – будто украшение, забытое после праздника для великанов.

На глазах у Орна один из охотников остановился, отстегнул подзорную трубу и принялся разглядывать корабль Р – У.

Дымок и горячее желтое солнце создавали идиллическую картину цветущей сельской местности. Все выглядело настолько мирно – подозрительно мирно! – что Орна охватило чувство глубокой досады.

«Черт возьми! Не важно, что говорят люди из Р – У! Все-таки не зря я их вызвал! Люди Гамаля явно что-то скрывают. Не такие уж они и мирные! Кто на самом деле совершил ошибку, так это тупица, который установил Первый Контакт и все время болтал о важности мирной истории!»

* * *

Скрип ручки стих, и агент Р – У кашлянул.

Орн повернулся, посмотрел на оперативника. Агент Р – У сидел за грубо сколоченным столом возле незастеленной кровати Орна. По всему столу были разбросаны бумаги и отчеты. На одной из кип в качестве пресс-папье лежал небольшой диктофон. Агент Р – У сгорбился на громоздком деревянном стуле. Это был тощий, длинный тип с большой головой, грубыми, крупными чертами лица и темными, редкими волосами. Полуопущенные веки придавали его лицу надменный и высокомерный вид, свойственный большинству работников Р – У. На нем был синий камуфляжный костюм с заплатами и без погон. Орну он представился как Умбо Стетсон, старший оперативник Р – У в этом секторе.

Заметив, что Орн смотрит на него, Стетсон сказал:

– Полагаю, у меня все. Давайте-ка проверим еще раз. Вы прибыли сюда десять недель назад, верно?

– Да. Меня доставил сюда челнок с транспортника Службы И – О, «Арнеб Редискавери».

– И это было ваше первое задание?

– Да. Я закончил Уни-Галакта с выпуском ’07, стажировку проходил на Тимурлане.

Стетсон нахмурился.

– А потом вы прибыли прямо сюда, на заново открытую планету на задворках Вселенной?

– Правильно.

– Ясно. Вы были прямо-таки одержимы старым миссионерским духом, готовы просветить ближнего и все такое.

Орн покраснел и нахмурился.

– Вижу, в старом добром Уни-Галакта все еще преподают эту чушь на тему «культурного возрождения», – продолжал Стетсон. Положив руку на грудь, он с пафосом произнес: – Мы должны снова объединить потерянные планеты с центрами культуры и промышленности и возобновить великий марш человеческого прогресса, так жестоко прерванный Окраинными войнами!

После чего сплюнул на пол.

– Думаю, это мы можем пропустить, – пробормотал Орн.

Стетсон усмехнулся.

– Вы соверше-е-енно правы! Итак… что вы привезли сюда с собой?

– У меня был словарь, составленный человеком, установившим Первый Контакт, но он весьма бегло описывал…

– Кстати, кто установил Первый Контакт?

– Я с ним незнаком, но в словаре указано его имя – Андре Буллон.

– А… уж не родственник ли это Ипскотта Буллона, верховного комиссара?

– Не знаю.

Стетсон что-то записал в одной из бумаг.

– И в этом отчете говорится, что это мирная планета с примитивной экономикой, основанной на фермерстве и охоте, да?

– Да.

– Ага. Что еще вы привезли?

– Бланки и формы для отчетов, как обычно, и передатчик.

– И два дня назад вы нажали на кнопку сигнала тревоги на этом передатчике, так? Мы достаточно быстро прилетели, как вам кажется?

Орн сердито уставился в пол.

– Полагаю, у вас, как у всех них, фотографическая память, забитая культурной, медицинской и промышленной информацией.

– Я квалифицированный агент И – О.

– Устроим минуту молчания в знак глубокого уважения, – сказал Стетсон и вдруг стукнул кулаком по столу. – Это просто тупость, черт возьми! Чистой воды политические игры!

Охваченный гневом, Орн выпрямился.

– Что вы имеете в виду?

– Уловки Службы И – О, сынок. Все это делается для того, чтобы привлечь внимание… Все ради политики. Помяни мое слово: мы заново откроем слишком много планет, обеспечим этих людей промышленной базой, которой они не заслуживают, – а потом начнется такая Окраинная война, что все прошлые по сравнению с ней покажутся детскими играми!

Орн сделал шаг вперед.

– Зачем я, по-вашему, черт возьми, нажал на кнопку сигнала тревоги?

Стетсон откинулся на спинку стула.

– Дружище, именно это мы и пытаемся выяснить. – Он постучал ручкой по передним зубам. – Итак… зачем вы на самом деле нас вызвали?

– Я уже сказал вам: точно не знаю! Просто… – Он пожал плечами.

– Вам стало одиноко, и вы захотели, чтобы Р – У подержали вас за руку. Так?

– Ох, идите к черту! – рявкнул Орн.

– Всему свое время, сынок. Всему свое время. – Полуопущенные веки Стетсона опустились еще ниже. – Так… что вас, дурачков из И – О, сейчас учат искать в первую очередь?

Орн проглотил вертевшийся на языке гневный ответ.

– В смысле… из признаков войны?

– Чего же еще?

– Мы должны искать фортификации, отслеживать военные игры среди детей, тренировки или другие признаки групповых занятий, похожих на армейские, военные шрамы и раны на людях и следы повреждений на зданиях, признаки всеобщего уничтожения… ну, вы понимаете.

– Очевидные улики, – сказал Стетсон. – И вы считаете полученные данные адекватными?

– Нет, не считаю!

– Вы соверше-е-енно правы, – протянул Стетсон. – Гм-м-м… Копнем поглубже: что вас настораживает в этих людях?

Орн вздохнул.

– У них нет духа, нет искры. И напрочь отсутствует чувство юмора. Здесь все такие серьезные, если не сказать мрачные.

– Да ну?

– Да. Я… Я… э… – Орн облизнул губы кончиком языка. – Я… э… как-то в шутку сказал Совету лидеров, что наши люди очень заинтересованы в надежном поставщике костей фрулапов для изготовления фарфоровых блюдец для левшей.

Стетсон рывком подался вперед.

– Что?

– Я… э… сказал…

– Да! Это я понял. Что произошло дальше?

– Они на полном серьезе попросили подробное описание фрулапа и приемлемого метода подготовки костей для перевозки.

– И что вы им сказали?

– Ну, я… Ну, они, опираясь на мое описание, пришли к выводу, что на Гамале фрулапы не водятся.

– Ясно, – сказал Стетсон.

– Вот что с этим местом не так: здесь нет фрулапов.

Стетсон глубоко вдохнул и снова откинулся на спинку стула. Потом, постучав ручкой по столу, уставился в никуда.

* * *

«Ну, теперь мне конец, – подумал Орн. – Почему я не могу держать язык за зубами? Похоже, я только что убедил его, что я псих!»

– Как они воспринимают переобучение? – спросил Стетсон.

– О, их очень интересует промышленная сфера. Поэтому я здесь, в деревне Питцибен. Мы обнаружили неподалеку залежи вольфрама и…

– А что медики? – спросил Стетсон. – Нервничают?

– Наверное, – сказал Орн. – Но вы же знаете медиков – они всегда считают, что уже все знают. Впрочем, я продвигаюсь.

– Каков у них уровень медицины?

– Они хорошо знают основы анатомии… хирургию, кости. И все такое.

– Как вам кажется, почему они настолько отсталые? – спросил Стетсон.

– Согласно их истории, планету случайно заселили шестнадцать выживших – одиннадцать женщин и пятеро мужчин – с тритшейнского крейсера, пострадавшего в каком-то сражении в начале Окраинных войн. Они спустились сюда на челноке, не имея при себе особого снаряжения и знаний. Насколько я понимаю, спастись удалось в основном рабочим из машинного отделения.

– И они просто сидели здесь до появления И – О, – сказал Стетсон. – Чудесно. Просто чудесно.

– Это было пятьсот стандартных лет назад, – пояснил Орн.

– И эти добрые люди по-прежнему занимаются фермерским хозяйством и охотой, – пробормотал Стетсон. – Ох, замечательно! – Он посмотрел на Орна. – Сколько времени планете, подобной этой, требуется, чтобы превратиться в явную военную угрозу – при наличии необходимой агрессивности?

– Ну… – пробормотал Орн. – В этой системе есть две необитаемые планеты, откуда они могли бы получать сырье. О, я бы сказал, двадцать – двадцать пять лет после того, как на их собственной планете разовьется необходимая промышленная база.

– А сколько времени потребуется агрессивному ядру, чтобы понять, как уйти под землю… если это необходимо… так что нам придется разнести планету на куски, чтобы до них добраться?

– От шести месяцев до года.

– Вы начинаете понимать, какую милую проблемку вы, дурачки из И – О, создаете для нас! – Стетсон вдруг обвиняюще указал на Орна. – Всего лишь одна ошибка! Давайте объявим планету агрессивной, введем оккупационные войска, а ваши шпионы тем временем узнают, что мы допустили ошибку! – Он сжал руку в кулак. – Ага!

– Они уже начали строить фабрики для производства машинных инструментов, – сказал Орн. – Они довольно быстро учатся. – Он пожал плечами. – Впитывают все, как какая-нибудь… мрачная губка.

– Очень поэтичное сравнение, – прошипел Стетсон. Поднявшись со стула, он прошел на середину комнаты. – Что ж, давайте взглянем поближе. Но я вас предупреждаю, Орн: лучше бы вы не зря нам позвонили. У Р – У есть дела поважнее, чем нянчиться с И – О!

– А вам лишь бы как-нибудь нас подставить! – огрызнулся Орн.

– Вы соверше-е-енно правы, сынок.

– Ладно! Будем считать, что я ошибся!

– Посмотрим. Идем. Внизу меня ждет вездеход.

«Теперь уже ничего не поделаешь, – подумал Орн. – Этот козел не станет внимательно присматриваться, ведь куда проще просто сидеть и насмехаться над И – О! Мне конец, а ведь я еще толком и не начал работу!»

Они вышли на мощенную брусчаткой площадь. В раскаленном воздухе чувствовалось приближение жары. С флагштока на крыше гостиницы уныло свисал желто-зеленый флаг. Темп работ заметно снизился. Кучки флегматичных уроженцев Гамаля стояли возле прикрытых навесами лотков с овощами и угрюмо таращились на транспортное средство Р – У.

Вездеход был белым, с двумя сиденьями и панорамным окном. Сзади располагался турбинный двигатель.

Орн и Стетсон сели и пристегнулись.

– Вот что я имел в виду, – сказал Орн.

Стетсон завел мотор, нажал на педаль сцепления. Вездеход пару раз подпрыгнул на брусчатке, а потом включилась гиропружинная система.

– В каком смысле? – не понял Стетсон. – Что вы имели в виду?

– Посмотрите на этих тупиц на противоположной стороне улицы. В любом другом месте во Вселенной они бы уже окружили эту тачку, залезли бы в вентиляционные отверстия турбины, покопались бы под колесами. А эти кретины просто стоят на расстоянии и мрачно смотрят!

– Нет фрулапов, – сказал Стетсон.

– Именно!

– А что в этом такого? – спросил Стетсон. – Стеснительные люди…

– Забудьте! Зря я вообще затронул эту тему.

– Судя по вашим отчетам, на Гамале нет окруженных стенами населенных пунктов, – сказал Стетсон, замедлив ход, чтобы протиснуться между двумя телегами.

– Я не видел.

– И не бывает военных учений с большим количеством народа?

– Я не видел.

– Тяжелого вооружения тоже нет?

– Я не видел.

– Да что вы заладили одно и то же! – возмутился Стетсон. – Вы подозреваете, что они что-то скрывают?

– Подозреваю.

– Почему?

– Потому что на этой планете что-то не так. А когда что-то не так, всегда имеются недостающие фрагменты.

Стетсон отвел взгляд от улицы, покосился на Орна и снова уставился на улицу.

– Значит, вы что-то подозреваете.

Орн ухватился за ручку двери, когда вездеход резко свернул за угол и выехал на широкую дорогу.

– Я так и говорил с самого начала.

– Мы всегда с превеликим удовольствием расследуем дела, с которыми связаны малейшие подозрения агентов И – О, – сказал Стетсон.

– Лучше пускай ошибусь я, чем вы, – прорычал Орн.

– Заметьте, они строят в основном из дерева, – сказал Стетсон. – Постройки из дерева – признак мирной цивилизации.

– Разве миролюбивость зависит не от того, каким оружием они пользуются? – спросил Орн.

– Этому вас учат в старом добром Уни-Галакта?

– Нет. Это мое личное наблюдение. Если у них имеется артиллерия и мобильная кавалерия, то форты бесполезны.

– И как они создадут кавалерию? На Гамале нет ездовых животных. По крайней мере, согласно вашим отчетам.

– Ну, я ни одного не видел… пока!

– Хорошо, – сказал Стетсон. – Проявлю благоразумие. Вы говорили об оружии. Какое оружие они используют? Я не видел ничего опаснее ружей для отстрела дичи, которые несли их охотники.

– Если бы у них были пушки, это многое бы объяснило, – пробормотал Орн.

– Например, отсутствие фортов?

– Черт возьми, вы правы!

– Интересная теория. Кстати, как они делают эти ружья?

– Их изготовляют умелые оружейники… своего рода гильдия.

– Своего рода гильдия. Надо же! – Стетсон резко затормозил на пустынном участке дороги. – Тот, кто установил Первый Контакт, не видел никаких признаков наличия пушек?

– Вы же знаете, что нет.

Стетсон кивнул.

– Гм-м-м.

– Но это могла быть случайность, – сказал Орн. – Больше всего мне не нравится, что этот кретин с ходу разболтал местным, как для нас важно, чтобы заново открытая планета выглядела мирной.

– Вы соверше-е-енно правы. В данном случае, – сказал Стетсон и вылез из вездехода. – Идите сюда и помогите мне.

Орн выскользнул с другой стороны.

– Зачем мы здесь остановились?

Стетсон всучил ему конец рулетки.

– Подержите ее у того края дороги, хорошо?

Дорога оказалась около семи метров шириной. Стетсон записал цифру в блокнот, пробормотал что-то насчет «линии регрессии».

Вернувшись в коляску, они поехали дальше.

– Чем важна ширина дороги? – спросил Орн.

– У Р – У имеется прибыльный бизнес на стороне, – пояснил Стетсон. – Продаем омнибусы. Я просто хотел проверить, пройдет ли нынешняя модель по этой дороге.

«Шутник!» – подумал Орн, а вслух сказал:

– Полагаю, Р – У все сложнее становится находить оправдание своему бюджету!

Стетсон рассмеялся.

– Вы соверше-е-енно правы! Скоро мы запустим в производство успокоительное для агентов И – О.

– Ха!

Орн откинулся в угол кабины. Его одолевали мрачные мысли. «Мне конец! Этот умник не найдет ничего, кроме того, что нашел я сам. У меня не было причин вызывать Р – У, вот только все здесь кажется каким-то странным!»

Дорога резко пошла вниз и вправо, сквозь заросли низкорослых деревьев.

– Наконец съезжаем с главной дороги, – сказал Стетсон.

– Если бы мы ехали прямо, то уперлись бы в болото, – пояснил Орн.

– Да ну?

Они выехали в широкую долину, окруженную лесной полосой. За деревьями в неподвижном воздухе курился дым.

– Что это за дым? – спросил Стетсон.

– Из домов.

– Вы проверяли?

– Да, проверял!

– Какой вы обидчивый, однако.

Дорога спустилась к реке. Они проехали по примитивному деревянному мосту. На противоположном берегу Стетсон притормозил, разглядывая вьющуюся вдоль реки узкую двойную колею, оставленную колесами телеги.

Они двинулись дальше, в сторону другого хребта.

– Давайте еще раз обсудим их правительство, – задумчиво произнес агент Р – У.

Орну пришлось повысить голос, чтобы перекричать визг турбины, когда они начали подниматься в горы.

– Что вы имеете в виду?

– Вопросы наследования.

– Я уже говорил, что членство в Совете, судя по всему, передается старшему сыну.

– Судя по всему? – Стетсон направил коляску вверх и выехал на дорогу, которая шла вниз с гребня холма.

– Ну, они говорили какую-то чушь про процедуру выборов в случае смерти старшего сына.

– Ясно. А в какие игры играют эти люди?

– Я видел только одну: в нее играет шестнадцать человек в командах по четыре человека. Они используют квадратное поле площадью метров в пятьдесят с ровными диагональными канавами, которые тянутся от одного угла к другому. Четыре человека встают в каждом углу и по очереди играют.

– И что они делают? Ползут навстречу друг другу по канавам?

– Очень смешно! Они используют два тяжелых мяча с отверстиями для пальцев. Один мяч зеленый, другой – желтый. Сначала в игру вступает желтый мяч: его катят по канаве. Зеленый необходимо бросить так, чтобы он врезался в желтый мяч на пересечении.

– И зрители кричат: «Ура!» – сказал Стетсон.

– Зрителей нет, – ответил Орн.

– В любом случае, игра кажется мирной, – заметил Стетсон. – У них хорошо получается в нее играть?

– На мой взгляд, они ужасно неуклюжие. Но им, кажется, это нравится. Если подумать, эта игра – единственное, что явно доставляет им удовольствие.

– Вы как отчаявшийся миссионер, – сказал Стетсон. – Люди не умеют развлекаться – вы хотите встрять и организовать игры!

– Военные игры, – сказал Орн. – Вам когда-нибудь приходило такое в голову?

– А? – Стетсон на мгновение отвлекся от дороги. Они съехали на обочину. Он резко переключил внимание обратно на вождение.

– Представьте себе хитрого агента И – О, который объявит себя императором этой планеты, – сказал Орн. – Он мог бы положить начало собственной династии. А вы узнаете об этом только тогда, когда полетят бомбы!

– Худший кошмар Р – У, – сказал Стетсон и замолчал.

* * *

Солнце поднималось все выше.

Дорога спустилась в низину, косо подошла к очередному хребту, повернула налево вдоль пиков. Вдалеке в горах виднелось еще одно поселение. Подъехав ближе, они разглядели желто-зеленый флаг на крыше административного здания. Стетсон затормозил, открыл окно и заглушил мотор. Вой турбины медленно стих. При открытом окне отключился кондиционер, в кабине стало нестерпимо жарко.

По телу Орна градом катился пот, на пластиковом сиденье под ним образовалась лужица.

– Что мы здесь делаем? – спросил Орн.

– Ждем.

– Чего конкретно мы ждем?

– Чего-нибудь, – ответил Стетсон. – Как местные относятся к миру?

– О, они считают, что это замечательно! Мирная деятельность И – О приводит членов Совета в восторг.

– А теперь скажите мне наконец, почему вы нажали на кнопку сигнала тревоги! – потребовал Стетсон.

Орн беззвучно пошевелил губами, затем выпалил:

– Я уже сказал: не знаю!

– Я хочу знать, что вас на это подвигло, – сказал Стетсон. – Что оказалось соломинкой, сломавшей ракету?

Орн сглотнул скопившуюся во рту слюну и тихо проговорил:

– Они устроили банкет…

– Кто устроил банкет?

– Совет. Они устроили банкет в мою честь. И… э…

– И подали фрулапа, – сказал Стетсон.

– Вы будете слушать или нет?

– Мальчик мой, я сгораю от нетерпения.

– Вы соверше-е-енно правы, – передразнил Орн. – В общем… мне подали похлебку из хвостов порхо, которая…

– Порхо?

– Это такой грызун, который здесь считается деликатесом. Особенно его хвосты. Короче, вот что они сделали… Перед тем как принести похлебку и подать ее на стол, повар связал живого порхо какой-то веревкой, которая быстро растворилась в горячей жидкости. Животное выскочило из горшка и бросилось на меня.

– И?

– Минут пять они хохотали.

– То есть они вас разыграли, и вы рассердились? Помнится, вы говорили, что у них нет чувства юмора?

– Послушайте, умник! Вас не настораживают люди, которые шутки ради способны засунуть живое существо в кипящую жидкость?!

– Мрачноватый юмор, – согласился Стетсон. – Но все-таки это розыгрыш. И вы поэтому вызвали Р – У?

– Отчасти!

– А еще потому, что вас терзают жуткие подозрения!

Лицо Орна потемнело от злости.

– Да, я разозлился и повел себя глупо! Ну, давайте! Сделайте из этого соответствующие выводы и действуйте!

– Как раз собираюсь, – сказал Стетсон. Он вытащил микрофон из-под приборной панели и произнес: – Это Стетсон.

«Все кончено!» – подумал Орн.

* * *

Из-под приборной панели раздалось гудение, а вслед за этим голос:

– Говорит корабль. Как ситуация?

– Дело дрянь, Хэл, – сказал Стетсон. – Отправляй чрезвычайный запрос на оккупацию.

Орн дернулся и уставился на агента Р – У.

Динамик щелкнул, и голос спросил:

– Насколько плохо?

– Хуже мне редко доводилось видеть. Собери данные о том, кто установил Первый Контакт: какой-то тупица по имени Буллон. Его должны уволить. Да плевать мне, даже если он мамочка комиссара Буллона! Только слепой идиот назовет это местечко мирным!

– При возращении у вас могут возникнуть проблемы? – спросил голос.

– Не думаю. Они пока не подозревают, что мы их раскусили.

– Дай мне свои координаты… на всякий случай.

Стетсон посмотрел на индикатор на приборной панели.

– А-8.

– Понял.

– Отправь запрос, парень! – сказал Стетсон. – К завтрашнему утру я хочу увидеть здесь бойцов оккупационных войск!

– Сию минуту.

Гудение стихло.

Стетсон убрал микрофон и повернулся к Орну.

– Значит, вы действовали по наитию?

Орн покачал головой.

– Я…

– Взгляните назад, – сказал Стетсон.

Орн высунул голову в открытое окно и посмотрел на дорогу, по которой они приехали.

– Не видите ничего любопытного? – спросил Стетсон.

У Орна слегка закружилась голова.

– Вижу припозднившегося фермера и одного охотника с подручным, – сказал он. – Они двигаются быстро.

– Я имел в виду дорогу, – сказал Стетсон. – Считайте это первым уроком в сфере работы Р – У. Широкая дорога, идущая вдоль горных хребтов, – это военная дорога. Всегда. Сельские дороги – узкие и идут вдоль воды. Военные дороги широкие, обходят болота и пересекают реки под прямым углом. Эта подходит по всем параметрам.

– Но… – Орн замолчал, когда мимо машины, не глядя на них, прошел охотник.

– Что это у него на спине за футляр? – спросил Стетсон.

– Подзорная труба.

– Урок номер два, – сказал Стетсон. – Телескоп – это астрономический прибор. Подзорная труба всегда создается как дополнение к оружию дальнего действия. По моим прикидкам, эти ружья для отстрела дичи эффективны в радиусе около ста метров. Следовательно, это можно считать доказательством того, что у них имеется артиллерия.

Орн кивнул.

– Посмотрим теперь на деревню, – сказал Стетсон. – Обратите внимание на флаг. Флаг часто возникает как знамя, под которым идут в бой. Не всегда, конечно. Однако, учитывая все остальное, это можно считать косвенной уликой.

– Ясно.

– А теперь рассмотрим этот ваш Совет лидеров, – сказал Стетсон. – Это не что иное, как гражданская аристократия. Первое правило в нашей книге гласит: там, где есть имущие и неимущие, ищи средства для сохранения существующего положения дел. Это всегда означает наличие армии. Готов поставить свою последнюю кредитку на то, что те игровые поля с зелеными и желтыми мячами – на самом деле замаскированные плацдармы для тренировок.

Орн проглотил комок в горле.

– Жаль, что это не пришло мне в голову.

– Пришло, – сказал Стетсон. – Бессознательно. Вы все это поняли, не отдавая себе отчета, и вас это чертовски насторожило. Поэтому вы и нажали на кнопку сигнала тревоги.

– Наверное, вы правы.

* * *

– Еще один урок, – сказал Стетсон. – Самое важное в индексе агрессии: истинно мирные люди вообще не обсуждают мир. Они о нем даже не думают. Единственное обстоятельство, при котором развивается постоянный интерес к миру, это когда есть насильственный контраст в виде войны.

– Конечно! – Орн глубоко вдохнул, уставился на деревню. – Но как объяснить отсутствие фортов?

– Мы можем принять как данность, что у них есть артиллерия, – сказал Стетсон. – Гм-м-м. – Он потер подбородок. – Что ж, этого, наверное, достаточно. Наверное, чтобы исключить из уравнения форты, необязательно иметь мобильную кавалерию.

– Наверное.

– Вот что здесь, скорее всего, произошло, – сказал Стетсон. – Тот, кто установил Первый Контакт, этот кретин Буллон, сделал неверные выводы по поводу этих людей и случайно открыл им наши намерения. Видимо, правители Гамаля собрались вместе, заключили перемирие, скрыли или замаскировали все известные им признаки войн и сосредоточились на том, чтобы выжать из нас все, что можно.

– Понятно, – сказал Орн, начиная ощущать успокоительное облегчение.

– Думаю, из вас получится неплохой оперативник Р – У, – сказал Стетсон.

– Из меня получится… Что?

– Мы возьмем вас к себе, – сказал Стетсон.

Орн уставился на него.

– Вы можете это сделать?

– В правительстве еще имеются умные люди, – сказал Стетсон. – Можете не сомневаться, мы обладаем такими полномочиями. – Он нахмурился. – Большинство наших людей мы находим так же, как нашли вас!

– Это… – начал Орн и вдруг замолчал.

Мимо машины Р – У прошествовал фермер, толкая скрипучую телегу. Они наблюдали за тем, как странно покачивается его спина, как твердо он переставляет ноги, как гладко катится по дороге нагруженная овощами телега.

– Я сам леворукий фрулап, да? – пробормотал Орн. Он указал на удаляющуюся спину. – Вот и ездовое животное. Эта чертова телега – не что иное, как колесница!

Стетсон стукнул правым кулаком по раскрытой левой ладони.

– Черт! Все это время оно было прямо у нас перед носом! – Он мрачно улыбнулся. – Когда прибудут наши оккупационные силы, кое-кто здесь сильно удивится и разозлится.

И, как выяснилось, он был «соверше-е-енно прав».