Читать книгу Любовь и странности любви - Фрэнсис Грей - Страница 15

В Париже ей сначала было все интересно, и она чуть ли не упивалась этим городом, ведь каждый мечтает увидеть Эйфелеву башню, Лувр и Версаль, к тому же Дюма был любимым писателем Алисы, а многие уголки Парижа отлично сохранили дух тех романтических и прекрасных времен. Конечно же, Алиса увидела памятник Александру Дюма-отцу у метро Мальзерб и памятник д’Артаньяну недалеко от него. Шевалье д'Артаньян собственной персоной восседает с обратной стороны пьедестала памятника А. Дюма. Точнее, выйдя из метро Марзебр, Алиса сначала увидела д’Артаньяна. Шевалье был изумительно красив, Алиса его представляла именно таким. А уже потом она увидела памятник великому писателю.

Дальше – больше. Мемориальная доска на угловом доме улицы Бак и набережной Вольтера (M° Rue du Bac) оповещала о том, что здесь жил Шарль де Батц- Кастельмор д'Артаньян, капитан-лейтенант мушкетеров Людовика XIV, убитый под Маастрихтом в 1673 году и увековеченный Александром Дюма. Это и был настоящий шевалье д’Артаньян, мемуары которого Александр Дюма положил в основу своего знаменитого романа, и жил он прямо у Королевского моста через Сену, напротив Лувра, главного места своей службы. А располагавшиеся в нескольких шагах от дома, где жил д'Артаньян, казармы мушкетеров, не сохранились. Сохранилось очень много всего другого времен событий романа Дюма и Алиса изучала, изучала Париж. Погуляла она и по улице Могильщиков, где поначалу поселился д’Артаньян, которая стала называться улице Сервандони. Улица была узкой и напомнила ей арбатские переулки. Странно, но никто ее в Париже за русскую не принимал. Она как-то вписалась в жизнь города, у нее часто спрашивали, как куда пройти, и она с удовольствием объясняла. Поначалу, совершая в свободные дни прогулки по Парижу, Алиса чуть ли не балдела от счастья, но потом – нет, не наступило разочарование – вернулось отчаяние. Она больше не ощущала эйфории от аромата парижских кондитерских, ощущения чуда, того, что она ходит там, где гарцевали мушкетеры, тоже больше не было. Все это исчезло. Интерес к работе тоже пропал. Идея работодателей насчет оформления гражданства ее не заинтересовала, поступать в университет она не захотела. Спустя много лет она пожалела обо всех неиспользованных возможностях, но лишь спустя много лет, когда ужасная боль исчезла. А тогда…

Фундаментальная боль и в Париже достала ее, стало даже хуже. Она не плакала, нет, но каждое утро, просыпаясь, вспоминала о нем. И каждый вечер, укладываясь спать, начинала думать о нем, представляя себе встречи и разговоры с ним. Вначале Алиса надеялась, что он приедет в Париж и они встретятся. Но оказалось даже хуже, мечта была несбыточной, идея – бессмысленной. Она ведь никак не могла попасть в круг французских математиков. А вероятность встретить его просто так на улице была почти никакой. Алиса решила вернуться, думая, что шансов встретить его в Москве все же больше. Алиса вернулась в Москву, не использовав предоставленные ей судьбой замечательные возможности.

Она почему-то надеялась и ждала, ждала, а боль совсем прибила ее. И так продолжалось годами, до того момента, когда ей приснилось, что гений просит у нее прощения, и, проснувшись, она с удивлением обнаружила, что боль прошла и начались бурные события в ее ставшей к тому времени совершенно однообразной жизни. Но это случилось потом, через много лет после ее возвращения.

Когда Алиса вернулась в Москву, она, конечно, не встретила его. Первое время общие знакомые иногда рассказывали о нем.

Однажды Алиса попросила одного из них передать письмо. Ответа не получила, но тот, кому она дала письмо, приезжая в Москву, стал обращать на нее больше внимания. Особенно это стало заметно однажды на приеме во французском посольстве, куда начальница ее взяла переводчицей, он засыпал ее комплиментами, не отходил от нее и после окончания приема повез домой. Алиса в тот вечер блистала новыми, привезенными из Парижа нарядами и прекрасным французским языком.

Мать общего знакомого, начальница Алисы, женщина очень умная и дальновидная, оказалась этим весьма недовольна и с тех пор делала так, чтобы они общались как можно меньше, и никаких дел, которые они могли выполнять вместе, не поручала. А Алисе было все равно, ей нужно было только передать письмо, а ответа она не получила, слабая надежда на восстановление отношений рухнула.

Алиса так и не узнала, передавал ли этот общий знакомый письмо, когда в ее жизни потом опять возник уже не юный гений, она не спросила его об этом. Времени всегда было так мало, а вопросов так много…

Так и тянулась жизнь Алисы только в работе, пока однажды общий приятель Алисы и юного гения не познакомил ее с совершенно неинтересным для нее молодым человеком.

Постепенно Алиса привыкла к этому персонажу и переехала жить в его квартиру. Не только любви или влечения – ни малейшей склонности к нему не было, но переезд позволил ей не общаться с родителями. Это и явилось основной причиной того, что она стала жить с ним. Ну и то, конечно, что все остальные приятели и знакомые Алисы знали про ее первого мужа и с подобными предложениями не возникали. А общение с родителями было все более невыносимо.

Она не могла простить родителям их отношение к первому мужу. Она не смогла простить их даже тогда, когда их уже не было в живых. Даже тогда, когда она вновь начала с ним общаться спустя много лет.

После того, как Алиса переехала, она перестала общаться с людьми своего круга, слишком тяжело было видеть общих знакомых. Таким образом Алиса пыталась забыться. Молодому человеку, к которому переехала, она откровенно сказала, что любит и всегда будет любить своего мужа. И он ответил, что его это устраивает. Не то, чтобы глупая, просто не знавшая даже основ психологии, Алиса не понимала, в какую ловушку попала.

Артем не читал роман про мушкетеров, он даже фильм с Боярским не смотрел, и никогда не был в Париже, и, тем более, не интересовался французским языком, поэтому ему не было особо интересно, но он решил, что прочитать роман надо. Книга дома была. Толщина ее ужаснула Артема, чтение романа «Три мушкетера» он запланировал на неопределенное будущее и не стал говорить родителям, что хотел бы побывать в Париже. Побывать в Париже он бы, конечно, не отказался, Артем любил путешествовать, но он сразу ощутил, что Париж как таковой не имел отношения к основному предмету повествования. Французский язык, может, и имел, но уловить, какое, было слишком сложно. В общем, Артем не нашел в этом фрагменте ничего для себя интересного и испытал даже какое-то разочарование, которое почему-то прибавило ему азарта и он стал читать дальше.