Читать книгу Книжный клуб на краю света - Фрида Шибек - Страница 12

Патрисия медленно идет обратно в отель. Веки налились тяжестью, и ее накрывает волной бездонной усталости. Шок от встречи с женщиной из серого дома еще не прошел. Непонятно, почему Эви так разволновалась, но Патрисия подозревает, что такое странное поведение должно иметь под собой основания.

Увидев куст бархатистых красных роз, останавливается понюхать. Маделен любила цветы и много раз пыталась высадить розы на ферме в Мил Крик, но они не выживали в засуху.

Патрисия вздыхает. Что она, собственно говоря, ожидала? Что кто-то из прихода внезапно вспомнит некие подробности о Маделен, о которых раньше забыли ей поведать? Или что человек, отправивший ей цепочку, проявит себя?

Подходя к гостинице BB&B, она видит, как Мона с дочерью на веранде что-то пристраивают к стене снаружи здания. Конструкция похожа на большую кормушку для птиц с полками, а на скамейке внизу лежат стопки книг.

Патрисия слегка улыбается, вспомнив их энергичные разговоры, и поднимается на веранду.

– Что это вы мастерите? – интересуется она.

– Библиотеку, – радостно отвечает Мона.

– Подозреваю, самую маленькую в мире, – смеется Эрика, похлопывая мать по плечу. – Я поднимусь наверх, проверю Лину, – говорит она и исчезает.

Патрисия озадачена. Весь отель заполнен книгами, это добавляет уюта, но ей не понять, почему Мона готова рисковать, оставляя книги здесь без присмотра.

– А вы не боитесь, что их украдут?

Мона поправляет кормушку так, чтобы она висела прямо, потом аккуратно расставляет книги.

– Люди, читающие книги, на кражу не способны, – авторитетно заявляет она. – И воры редко читают. Идея в том, чтобы можно было легко взять почитать книгу, когда захочется.

– Наверное, в этом вы правы, – задумчиво говорит Патрисия.

– Как ваши дела? Все в порядке? – интересуется Мона.

– Так себе. – Патрисия пытается скрыть, насколько разочарована, но, похоже, это не очень ей удается, потому что Мона хмурится.

– Что-то случилось?

– Дело в том, что… – начинает она, но потом ей кажется, будто не хватает воздуха.

– Пойдемте, – приглашает Мона, открывая перед Патрисией дверь. – Внутри поговорим.

Обогнув прилавок, Мона включает электрический чайник, который сразу начинает шуметь.

– Не хотите чашечку? У меня есть роскошный чай из бузины, я сама его приготовила из цветов, собранных в прошлом году.

– Да, спасибо, – еле слышно говорит Патрисия, присаживаясь на стул напротив.

Мона заваривает чай и ставит чайник на стол между ними. Совсем незнакомая Мона излучает какое-то материнское тепло, которое успокаивающе действует на Патрисию.

– Расскажете? – спрашивает владелица отеля.

Патрисия оглядывается вокруг. Если не считать пары, пьющей кофе через несколько столиков, холл отеля пустует, но она все равно понижает голос.

– Я приехала сюда искать сестру, – с грустью говорит она.

– Понимаю. Как ее имя?

– Маделен. Маделен Грей.

– И давно она пропала?

– Да, тридцать два года назад.

Мона застывает на месте, уставившись на нее.

– Тридцать два года? Но это же очень давно.

– Знаю, – кивает Патрисия.

– А почему вы ищете именно здесь, в Юсшере?

Патрисия опускает в кружку серебряную чайную ложку с узорчатой ручкой и перемешивает, вызывая маленький медно-коричневый водоворот.

– Потому что она приехала сюда в 1987 году. Маделен получила место практикантки в Свободной церкви и работала здесь некоторое время, но однажды исчезла.

– Но это же ужасно! – восклицает Мона. – И вы даже не подозреваете, что могло произойти?

– Нет, абсолютно, – отвечает Патрисия. – Кто-то утверждал, что видел, как она садится на автобус до Мальмё, но Маделен никогда бы просто так не уехала, заранее не рассказав нам об этом.

– А что Церковь сказала о случившемся? – расспрашивает Мона.

– Что у них нет ни малейшего понятия о том, почему она отправилась в путь и куда направлялась. – Патрисия поднимает глаза и встречается взглядом с Моной. – Я уже приезжала сюда раньше, сразу после ее исчезновения, и тогда, мне казалось, в деревне было отделение полиции.

– К сожалению, его закрыли, – вздыхает Мона. – Как и все остальное.

– А участковый полицейский, который здесь работал?

– Густавссон скончался в 2012 году. А пастор Линдберг умер где-то в начале девяностых.

– Я читала о кончине пастора в интернете, – откликается Патрисия, делая глоток чая, напоминающего по вкусу лимон и кислые яблоки. – А что произошло с церковной общиной после его смерти?

Мона облокачивается на стол.

– Можно сказать, она теперь более открытая. Во времена пастора Линдберга она была очень изолированной. Прихожане будто жили в альтернативном мире, а сейчас они стали похожи на любую другую общину.

Патрисия кивает.

– Полагаю, вам ничего не известно о моей сестре? – осторожно спрашивает она.

– Нет, к сожалению, – отвечает Мона. – Я никогда не принимала активного участия в церковной жизни. Но я могу расспросить, помнит ли кто-нибудь вашу сестру. Кстати, Дорис и Мариан придут сегодня на ужин. Если хотите, можете к нам присоединиться и поспрашивать, известно ли им что-нибудь.

– Спасибо, – благодарит Патрисия. – Это очень любезно с вашей стороны, с удовольствием присоединюсь. Я должна попытаться найти хоть кого-нибудь, кто знал Маделен во время ее пребывания в Юсшере.

Из кухни раздается пронзительный писк, Мона извиняется и исчезает. Патрисия слышит, как она, тяжело дыша, захлопывает что-то несколько раз подряд, прежде чем писк прекращается. Мона возвращается с раскрасневшимся лицом.

– Духовка барахлит. Старая уже, – бормочет она. – И что вы планируете предпринять?

– Я только что наведалась в церковь, и одна из женщин, которых я там встретила, предложила мне поговорить с кем-то по имени Эви.

Она заметила, что на последней реплике Мона затаила дыхание.

– И как? – спрашивает она с заметным напряжением.

– Не очень. Она отказалась со мной разговаривать.

– Это неудивительно, – говорит Мона, подперев щеку кулаком. – Эви… своеобразная.

– Почему?

– На самом деле, она никому не желает зла, – вздыхает Мона. – Но Эви часто ссорится с людьми и, сколько я себя помню, она всегда конфликтовала со Свободной церковью.

– Что она с ними не поделила?

– Точно не знаю, – признается Мона, сцепив руки вокруг кружки. – У Эви достаточно тяжелая судьба. У нее был сын, Матс. Чудесный мальчик: добрый, хорошо воспитанный и всегда радостный. Он часто приходил ко мне и спрашивал, нельзя ли получить остатки печенья в обмен на помощь в уборке. Называл себя экспертом по ловле «мышей-пы́левок», – улыбается она. – Однажды он пошел купаться с другими деревенскими мальчишками и не вернулся.

Патрисия, сделав глоток чая, отставляет чашку в сторону.

– Что вы имеете в виду?

Мона смотрит на нее с грустью.

– Матс утонул в заливе. Никто не знает, как это произошло. Предполагалось, что купаться будут все вместе, но он почему-то отбился от мальчишеской компании, и они оставили его там одного. – Она качает головой. – Это страшная трагедия. Матс был смыслом ее жизни, и горе накрыло ее с головой.

Она замолкает, крепко сжав губы. Патрисия теряется, не зная, что сказать.

– Это действительно… ужасно.

– Да. Эви так никогда и не стала прежней. Изредка с ней можно разговаривать как раньше, но обычно она довольно резка в общении.

Патрисия кивает и чувствует, как у нее дергается глаз.

– Спасибо, что рассказали мне, – благодарит она. – День был такой длинный, я думаю, мне надо подняться к себе и немного отдохнуть.

– Конечно, – улыбается Мона. – Кстати, у нас небольшая проблема с бойлером. Если вода течет слишком холодная, скажите мне – я включу его заново.

– Ладно.

Патрисия поднимается к себе в номер, переполненная впечатлениями от прошедшего дня. Ей хочется распаковать вещи, но голова наливается усталостью, и она засыпает, едва коснувшись кровати и не успев снять туфли.