Читать книгу Происхождение слов - Фридрих Антонов - Страница 6

Формулирование Первого закона древнейшего словообразования: «Первоначальное наименование мужчин и женщин, а также животных, в древности, было исключительно по половым признакам».

Прежде чем воспринять и осознать окружающий мир, человек должен был осознать самого себя. Кто он? Мужчина или женщина? И тут на первый план выходят половые признаки. Древний человек хорошо понимал единство назначения половых органов обоих полов и вместе с тем, осознавал различие их форм и строения. Поэтому человек сначала должен был осознать себя, как-то назвать свои члены – руки, ноги, глаза, уши и конечно же наиболее ответственные, родовые органы. А о том, что человек считает свои родовые органы главными, так это было всегда – это было тогда, это есть и сейчас.

Первые названия получили родовые органы, мужские и женские, и названия эти были одинаковыми или почти одинаковыми (в том числе и акт их совокупления). Было не до разнообразия. Разнообразие придёт потом, когда начнёт совершенствоваться речь. Но вместе с тем, иногда замечаются небольшие отличия в названиях мужского и женского половых органов. Человек явно понимал их единство, но вместе с тем осознавал и их различие, по форме, физическим свойствам, и по функциональности вообще.

Далее человек заметил, что всё, что его окружает в природе имеет всего две разновидности форм. Это либо палочка, либо дырочка, либо холмик, либо ямочка. Это либо горы (хребты), либо ущелья (распадки). Это либо камень (скала), либо вода, либо сучок, либо дупло. Иными словами, что не возьми, в природе всё по своей форме может быть сопоставлено, либо с мужским, либо с женским естеством. И точно также с физическими свойствами и ощущениями всего окружающего. Это либо твёрдость, либо мягкость, либо крепость, либо слабость, либо хрупкость, либо текучесть. То есть, опять-таки, всё это сопоставляется с признаками свойственными, либо мужскому началу, либо женскому, либо акту их совокупления (трение, скольжение, медленно, быстро…).

Всё человеческое сознание, весь его жизненный опыт, с самого начала, формировался в окружающей природе, каждый элемент которой имел определённое подобие, либо с женским, либо с мужским началом. И с возникновением первых названий предметов окружающей среды, в этих названиях отображались признаки схожие с половыми признаками людей или с их свойствами.

Множество человеческих сообществ, принимавших участие в формировании человеческой речи, не имеет в данном случае никакого значения. Звуковые обозначения были естественно разными, но смысловое содержание их было только одно – половые признаки мужчины и женщины, их физические свойства и всё, что связано с ними. И теперь, в современных языках, если в них сохранились древние смысловые корни, в них должны быть заключены названия половых органов мужчины и женщины, либо должны звучать названия свойств, соответствующих половым признакам. В разных языках эти названия могут быть разными, но смысл, который они заключают в себе – один. И чем древнее слова, тем явственнее они должны содержать в себе именно половые признаки.

И ещё одно, очень важное замечание. С течением времени, по мере изменения жизни, развития, и совершенствования языков, смысл древних слов постепенно претерпевал изменения. Менялось осмысление жизни, менялась нравственность, менялось и смысловое наполнение слов. Если бы этого не происходило, все древние слова сегодня оказались бы в сфере вульгаризмов. Примерная схема изменения смыслового наполнения слов такова: в начале наименование людей было по половым органам (или по каким-то их признакам), потом за словами означавшими ранее половые органы, закрепились названия мужчины или женщины, далее где-то это стало обозначать – господин или госпожа, и в конце концов, даже – король или королева. Это если процесс, как говорится, проходил полностью и завершался наименованием царственных персон.

Где-то этот процесс останавливался на уровне древности и в результате все эти слова ныне пребывают в ранге вульгаризмов, где-то смена смысла остановилась на уровне – мужчина, женщина, где-то на уровне господина или хозяйки, а где-то наименование господина или госпожи выпадало (забывалось), но закреплялось название короля или королевы. Но здесь показана лишь основная линия и достаточно упрощённо. На самом деле этот процесс более сложный и представляет собой скорее разветвлённое дерево, чем одинокий ствол. Но тем не менее, этот процесс изменения смыслового наполнения слов нужно иметь ввиду, при проведении того или иного анализа.

И наконец последнее, нужно изменить отношение к вульгаризмам, как к чему-то постыдному. Я не призываю к применению вульгаризмов в быту. Но отношение к ним должно быть научным. В дальнейшем вы увидите, что они по сей день входят составными частями во вполне литературные слова и обороты. Иногда мы даже не понимаем, что это так. А язык нужно изучать. Человеку не всегда приходится делать то, что приятно. При засорении канализации, например, людям определённой профессии приходится спускаться туда и устранять неполадки. Хирургу иногда приходится делать полостные операции на кишечнике, а он неприятно пахнет. Но он делает это, спасая жизнь человеку.

Я уже не говорю о том, что многим людям, по их профессии, приходится выполнять работы вообще сопряжённые с риском для жизни, но они опять-таки делают свою работу потому, что это нужно. Вот и тут – это нужно! Потому что, без изучения древних корней, мы вообще рискуем заехать совсем не туда. Потому что древних корней (во всех языках мира) гораздо больше, чем вы можете себе это представить.

Нет, конечно же, можно по-страусиному, засунуть голову в песок и думать, что ты весь спрятался. Но, по-страусиному, здесь задачи не решить. Можно конечно и дальше распространять побасенки, что нам де привнесли все эти вульгаризмы какие-то нечестивые кочевники. Не привнесли! Они все наши! И с древнейших времён наши!

По сей день ходят легенды о привнесении вульгаризмов в нашу среду нечестивыми ордами разнообразных кочевников. Как будто бы именно кочевники принесли эту порчу в наш язык и живёт она там, как порочащая нас язва. Жаль разочаровывать думающих так людей, но смею заверить, что все вульгаризмы, ныне живущие в нашем великом и могучем языке – целиком и полностью наши и живут они у нас со времени зарождения членораздельной речи. И со дня своего возникновения, они никогда не создавались, как вульгаризмы. Вульгаризмами их сделало развитие самого общества.