Читать книгу Факир против мафии - Фридрих Незнанский - Страница 16

Глава четвертая
«Агентура» начинает работать
3

Оглавление

Игра проходила в небольшом подпольном клубе, который располагался в квартире одного бывшего каталы, а ныне – честного предпринимателя. В центре гостиной находился стол, накрытый зеленым сукном, в углу стояла небольшая барная стойка, а на ней – несколько бутылок с горячительными напитками.

Перед игрой Штырь подошел к пареньку, разносящему спиртные напитки, взял рюмку с коньяком и мимоходом шепнул:

– Видишь тех двух парней – один в черном свитере, а другой, рядом с ним, в пиджаке?

Разносчик проследил за его взглядом и сказал:

– Ну.

– Следи за их стаканами. Как только опустеют – сразу подливай. Если не пропустишь ни разу – получишь десять баксов. Идет?

Паренек посмотрел на Штыря серьезным, понимающим взглядом и шепнул одними губами:

– Идет.

Паренек-разносчик был сообразительным малым. Штырю не в первый раз приходилось давать ему указания, и парень еще ни разу его не подводил. Конечно, разводить бандитов было гораздо опаснее, чем кидать простых лохов. Но куш, обещанный капитаном Барковым, был весьма и весьма внушительным, а внушительная сумма всегда придавала Штырю храбрости.

Штырь подошел к игровому столу.

– Ну че, пацаны, сыграем по-крупному? – весело спросил один из бандитов (тот, что в черном свитере), затем достал из кармана пачку зеленых купюр, тряхнул ею в воздухе и сказал: – Ставлю весь этот кэш, что сегодня мы с Халимоном надерем вам задницу!

При виде денег глаза у Штырева засверкали.

Игра началась вяло. Ставки были маленькими, к тому же шулерам не фартило, а играть «с шансом» (то есть с использованием шулерских приемов), пока «пацаны» были трезвыми, они не решались.

Паренек-разносчик знал свое дело. К третьему кругу бандиты были уже изрядно пьяны. Языки у них развязались. Заграбастав очередную казну, довольный бандит в черном свитере весело рассмеялся:

– Ну че, пассажиры, хорошо я вас приземлил? А еще игроки! Да вы дети малые, а не игроки. Вас по улице за ручку водить надо, чтобы под машину не попали!

– Ну ясное дело, – кивнул один из игроков. – Мы – дети малые, а ты у нас круче вареного яйца. – Он кивнул на пистолет, торчащий у бандита из-за пояса: – Скорлупа-то не жмет?

– Не боись, – ответил бандит. – А таких, как вы, я и без скорлупы разведу.

– Да ты хоть стрелять-то из него умеешь, сынок? – иронично поинтересовался у бандита Штырь.

Разговаривать с пьяным бандитом в таком тоне, конечно, не следовало, но Штырь верил в свои силы, в свой дипломатический талант и надеялся на удачу.

Бандит остановил на Штыре тяжелый, помутневший от выпитого взгляд:

– Че, баклан, хочешь, чтобы показал? – прищурившись, спросил он.

Штырь невинно улыбнулся:

– Зачем показывать? Ты просто скажи, я на слово поверю. Многих, поди, положил, а?

– Больше, чем ты обул лохов, – изрек бандит.

– Да ну? – усомнился Штырь.

Бандит вальяжно развалился, положив локоть на спинку стула, и нагло посмотрел на Штыря:

– Ты че, братан, в натуре, ниче не слыхал про Дашко?

Штырь покачал головой:

– Нет. А кто это?

– Нет? – удивился бандит. Он повернулся к своему более молчаливому приятелю в пиджаке и сказал: – Халимон, прикинь, эти ребята ниче про меня не знают.

Халимон ничего не ответил. Он сосредоточенно разглядывал свои карты. Тогда бандит снова повернулся к Штырю и сказал:

– Слыхал про депутатшу, которую недавно завалили?

«Вот оно!» – шевельнулось в мозгу Штырева. Бандит сам вырулил на эту тему, оставалось лишь немного его раскрутить.

– Ну, – сказал Штырь.

Бандит осклабил в усмешке крепкие, белые зубы.

– Ты че, думаешь, она, в натуре, сама собой концы отдала?

– Ее муж шлепнул, – сказал Штырь и повысил ставку. – А потом себя. Во всех газетах писали.

– Ха! – Бандит ударил ладонью по столу. – Ты верь больше этим газетам. Они же все купленные.

Штырь бросил в «кассу» еще пару фишек и небрежно сказал:

– Ты, что ли, ее завалил?

– Ну не ты же, – ответил бандит, поддерживая ставку.

Штырь пробежался взглядом по картам, делая вид, что прикидывает в уме свои шансы. Потом лениво сказал:

– Гонишь, поди?

Глаза бандита возмущенно сверкнули.

– Я? Гоню? Слова пацана! И ее, и мужа, пидора этого старого.

Тут второй бандит (тот, что в пиджаке) оторвал взгляд от карт и мрачно посмотрел на хвастливого бандита.

– Дашко, кончай базар, – коротко сказал он.

Дашко в ответ пожал плечами:

– Да я че – я ниче. Вскрываемся.


Больше Штырь, как ни пытался, не смог выудить у Дашко ни слова. Тот болтал о чем угодно, только не о своих подвигах. Пару раз Штырь ловил на себе быстрые, пристальные взгляды второго бандита, Халимона, но не придал этому большого значения. Многие бандиты всех людей на свете считают своими врагами и никому не доверяют, даже своим друзьям и «коллегам»; по всей вероятности, Халимон был из этой сумрачной породы.

Информации было немного, но главное Штырь все же узнал. Убийцей (или одним из убийц) Канунниковой был бандит по кличке Дашко. Возможно, кто-то из друзей-игроков знает его настоящую фамилию. Теперь нужно дождаться, пока бандиты уйдут, а потом осторожно порасспрашивать коллег-шулеров.

Хотя нет, пожалуй, лучше всего это сделать завтра или послезавтра, чтобы не вызвать лишних подозрений. Игроки – не дураки. Они никогда не позволяют себе интересоваться родом и спецификой деятельности бандитов, сидящих за игровым столом. Штырь нарушил это негласное правило; сделал он это ненавязчиво и неявно, но кто-нибудь из игроков наверняка мог обратить на это внимание.

«Ничего, – подумал Штырь, незаметно поглядывая на игроков, – главное, чтобы бандиты ничего не заметили. С остальными я как-нибудь разберусь».

Минут через сорок игру закрыли и стали расходиться. Дашко и Халимон высосали по нескольку стаканов виски, однако на ногах стояли твердо. Игру они отдали. Дашко был в убытке почти на семьсот баксов, Халимон отделался меньшей кровью, он проиграл чуть меньше трехсот.

Распрощавшись с довольными и пьяными бандитами, Штырь сел в машину и достал из кармана «мобилу». Домашний телефон Баркова молчал, тогда он позвонил капитану на работу.

– Капитан Барков слушает, – отозвался Барков.

– До сих пор на работе? – усмехнулся в трубку Штырь. – Вы что, капитан, вообще не отдыхаете?

– Штырев, это ты?

– Да, начальник.

– Что случилось?

– Помните о нашем уговоре?

Барков помолчал, припоминая.

– Насчет денег? – спросил он.

– Ну.

– Помню. А что, появилась новая информация?

– Появилась. Я только что с игры. Тут один фраерок из кодлы Отарова хвастался, что собственноручно завалил депутатшу.

– Кто такой? Как фамилия?

– Фамилию пока не знаю, а погоняло у него Дашко. Я еще поспрошаю у ребят, может, кто и знает фамилию.

– Как только выяснишь – сразу позвони мне.

– Слушаюсь, босс!

Штырь дал отбой и спрятал телефон в карман. В стекло кто-то постучал. Штырь вздрогнул и повернулся. Возле машины стоял Халимон. Штырь опустил стекло и вопросительно на него посмотрел.

– Слышь, Штырь, – негромко обратился к нему Халимон, – у меня там тачка сдохла. Может, подбросишь до дома?

– А что, Дашко не может?

– А мы с ним на одной, – ответил бандит.

Штырь нахмурился и тихо вздохнул; в его планы не входило колесить с бандитами по городу, к тому же выигрыш сильно «жег» карман.

– Ладно, забирайтесь, – нехотя сказал Штырь и открыл дверцу.

Бандиты ввалились в салон, впустив с улицы холод. Дашко сел рядом со Штырем, а Халимон забрался на заднее сиденье.

– Ну что, куда вас? – спросил Штырь у Дашко.

Тот повернулся, как-то странно посмотрел на игрока (в полумраке салона прищуренные глаза его блеснули, как два бритвенных лезвия) и сказал:

– На кладбище.

– Что? – не понял Штырь. – Куда?

Дашко протянул руку:

– Дай сюда «мобилу», терпила.

– Зачем?

Возле уха Штыря что-то щелкнуло, и вслед за тем холодная сталь ножа коснулась его шеи.

– Дай ему «мобилу», – тихо приказал Халимон.

Во рту у Штырева разом пересохло, по спине покатился холодный пот, а сердце провалилось куда-то в живот. Дрожащей рукой достал он из кармана пальто сотовый телефон и протянул его Дашко.

Некоторое время бандит возился с телефоном, потом нажал на кнопку и приложил трубку к уху.

– Капитан Барков слушает, – услышал он в трубке.

– Это милиция? – негромко спросил Дашко.

– Да. Я вас слушаю…

Дашко отключил телефон. Повернулся к Штыреву и посмотрел на него в жестокий волчий прищур.

– Милиция, значит? – холодно спросил он.

Глаза Штырева испуганно заметались.

– Пацаны, я все объясню, – произнес он высоким и звонким от ужаса голосом.

– Само собой, – едко улыбнулся ему Дашко. – Само собой, плесень. Щас обо всем перетрем без нездоровой канители. И чем быстрее, тем лучше. Только не вздумай нам фуфло толкать. Давай колись, что ты успел рассказать менту?

Штырев решил сменить тактику. Он обиженно выпалил:

– Вы че, пацаны, опухли? Да ничего я никому не рассказывал! В ментовку меня вызывали, ясно? По делу. Свидетелем я у них прохожу.

– Че за дело? – поинтересовался Дашко.

– Да мой приятель лоха одного разгрузил на две тонны. Тот в милицию подал. Теперь привлекают за жульничество. А я вроде как свидетель.

Дашко внимательно вгляделся в бледное, тощее лицо Штырева, глянул на второго бандита.

– Ну че, Халимон? Как думаешь, врет этот пидор или правду говорит?

Штырев замер в ожидании ответа, от которого, возможно, зависела его жизнь. Он чувствовал на своей правой щеке горячее и тяжелое от выпитого виски дыхание Халимона.

– По-моему, исполняет, – негромко отозвался Халимон. – Затихариться решил. Думает, мы лохи.

Дашко посмотрел на Штырева и задумчиво нахмурился:

– Слышь, баклан, а вот мой кореш тебе не верит. Говорит, ты нам фуфло впариваешь.

Штырев изобразил на своем тощем лице возмущение, смешанное с обидой.

– Да вы что, пацаны! – воскликнул он дрогнувшим голосом. – Что я, дурак, что ли, вам врать? Или за крысу меня держите? Говорю вам – этот мент звонил мне, чтоб вызвать на допрос. Договорились на завтра. А я ему перезвонил, хотел сказать, что с утра заехать в ментовскую не могу, дела. Только он все равно не послушал…

И тут заговорил Халимон.

– Слушай сюда, баклан, – начал он со спокойной, флегматичной жестокостью, – ты кончай нам эту байду сливать, понял? Че, думаешь, на козлов нарвался, фишку не рубим? Да я сразу все понял, когда ты Дашко на базар разводил. Все выпытывал, в натуре он эту суку завалил или исполняет? Так что ты меня за лоха не держи. Колись, чего ты ему про нас с Дашко наплел? И не вздумай говорить, что ты про нас не упоминал. Этим ты оскорбляешь мой разум, понял? Я тебя за одно это пришью.

Побледневшее лицо Штырева пошло пятнами. На плешивом лбу выступили крупные капли пота.

– Ладно, скажу. – Он сглотнул слюну и заговорил, сбивчиво, быстро: – Прижали меня, пацаны. На крючок посадили. Сказали, если сотрудничать не буду – кандалы наденут и по этапу пустят. Велели разузнать про Отарова и про депутатшу эту…

– Что ты успел рассказать? – спросил Халимон.

– Да почти ничего. Только про то, что Дашко похвалялся. Но имен я не называл! Сукой буду – не называл. Да и не знаю я их, имен-то.

– И не узнаешь уже, – хрипло сказал Халимон и спокойным, расчетливым движением перерезал Штыреву горло.

Кровь брызнула на ветровое стекло, забулькала у Штырева на губах, обильно полилась ему на грудь. Он несколько раз дернулся (Халимон придержал его за плечи) и затих.

Дашко смотрел на все это расширившимися от изумления глазами.

– Ты че, Халимон? – выговорил он, сглотнув слюну. – С катушек съехал? Хрен ли ты его пришил?

Халимон спокойно и неторопливо вытер окровавленную бритву о плечо мертвого Штыря, сложил ее, затем достал из кармана платок, завернул в него бритву и положил ее в карман. После этого спокойно посмотрел на Дашко и сказал:

– А ты че хотел, чтобы он тебя ментам сдал?

– Он же имен наших не знал!

Халимон еле заметно усмехнулся:

– Сегодня не знал, а завтра бы узнал. Менты бы заставили.

Дашко задумчиво поскреб в затылке и кивнул:

– И то верно. Об этом я как-то не подумал.

– Я за тебя подумал, – сказал Халимон. – Стирай пальцы. Наследили мы тут. Платок-то хоть есть?

– Есть. – Дашко поспешно достал из кармана носовой платок.

– Три везде, где щупал, – назидательно сказал ему Халимон. – Только в кровь не вляпайся.

Дашко стал припоминать, до чего он тут успел дотронуться, затем вздохнул и начал усердно тереть платком приборную панель.

Факир против мафии

Подняться наверх