Читать книгу Конец фильма - Фридрих Незнанский - Страница 10

Денис вышел наружу и устало опустился на скамью, очень похожую на вокзальную. Спрятал пистолет.

Мимо пронесли окно и дверь.

Появился следователь — потный и злой. Сел рядом.

— Я здесь совсем заблудился, — обидчиво сказал он.

— Довженко говорил — тут усе криво, ничого не прямо, — усмехнулся Грязнов. — Остальные-то где?

— Бегают. А откуда у него пистолет взялся?

— Откуда? — улыбнулся Грязнов. — Там что, мало оружия?

— Думаешь, ненастоящий?

— Хорошо, что мы не успели это проверить. Я еще погуляю. Если поймают Линькова, позвоните, ладно?

— Спокойной ночи, — сказал следователь, поднимаясь.

— Ага.

Грязнов прошелся по дорожке, увидел парковку странных грузовиков. Постоял, посмотрел, двинулся дальше.

С некоторых пор он пристрастился к японской поэзии. Что-то было в ней странное, загадочное, какая-то скрытая философия. И Денис вдруг стал ловить себя на том, что иногда и сам начинает разговаривать в стиле хокку или танка. Вот и сейчас он задумчиво произнес:

— Вас Денисом зовут? — спросил голос из темноты.

Грязнов резко обернулся.

— Михаил Вакасян. Я режиссер. Не пугайтесь.

Грязнов чиркнул зажигалкой, осветил лицо режиссера, прикурил.

— Эти машины давно не ездят. А вон там раньше Венеция была, — сказал Вакасян. — Да-да, настоящая, с каналами, дворцами. Правда, фанерными. У нас даже самолеты есть. Правда, не летают.

Они пошли по дорожке, Вакасян зябко сутулился.

— В странный мир вы попали, молодой человек. Не мир, а одна видимость.

— Максимов вот рассказывает, что это его хотели убить...

— Плюньте. Он актер. Это — «письма темных людей». У них в профессии по определению — быть наивными. Он ведь вам говорил про молодых, что ему завидуют, да?

— Что-то вроде этого.

— Полузавидуют-полуненавидят-полулюбят. А вон там цех обработки пленки, — показал Вакасян на светящиеся окна. — Завтра будет готов материал. Посмотрите?

— Ну да! — встрепенулся Грязнов. — Вы же снимали.

— Увы, смерть-то мы как раз и не снимали. Снимали имитацию. Притворство одно снимали.

— А вы... не любите свою работу, — полуутвердительно спросил Грязнов.

— А вы?

— Я первый спросил, — улыбнулся Грязнов.

— Нет, я ее люблю, — спокойно сказал Вакасян. — Если бы не работа, я бы помер давно. Да и не жил бы никогда. Вот ведь странность — все здесь полужизнь-полусмерть, а...

— А Кирилл?

Вакасян даже остановился:

— Не понимаю! Этого не понимаю. Я уже сорок лет на студии. Смешные, странные, сумасшедшие люди, но чтоб убить...

— Никто?

— Никто.

— Совсем-совсем никто?

— Совсем.

— Ну тогда я домой, — сказал Грязнов.

— Я тоже.

— Я думал, у вас съемка ночная.

— Нет, я вас искал.

Они вышли к проходной.

— Да, — сказал Вакасян. — А вы пленку еще не смотрели?

— Вы ж сказали — завтра.

— Нет. Там на площадке чья-то жена снимала. На видео.

— Чья?

— Не моя — точно.