Читать книгу Месть предателя - Фридрих Незнанский - Страница 1

Гордеев любил это место в Серебряном Бору. Когда-то, в очень даже памятные времена, часть москворецкого пляжа принадлежала дому отдыха Управления делами Московского горкома партии. И по этому случаю была обнесена плотным трехметровым забором — от посторонних, беспартийных, купающихся. Времена изменились, но забор остался, охраняя удобный кусок пляжа теперь уже от нашествия нудистов.

Относительно недалеко находился и домотдыховский теннисный корт, хозяином которого была не менее серьезная организация, поскольку, как известно, недвижимость партии не испарилась, подобно пресловутым партийным средствам, а плавно перешла в ведение президентской администрации. Точнее, ее не менее могущественного Управления делами. Изменились времена, изменился и подход к делу. Плати — и расчехляй ракетки, пользуйся закрытым теперь только для безденежных лиц пляжем, наслаждайся покоем.

Адвокат Юрий Петрович Гордеев хоть и был молод, но безденежным лицом себя не считал. К тому же вовсе не собирался ронять свое реноме на корте перед давним приятелем и сокурсником по юрфаку Андрюшей Ветровым.

Андрей в кругу знакомых считался достаточно сильным игроком в этом привычном для английских аристократов и модном среди «новых русских» виде спорта. А Юра лишь год назад впервые взял в руки ракетку. Но, будучи человеком азартным и спортивным, когда брался за что-то новое для себя, старался достичь если не профессионализма, то, во всяком случае, уровня много выше среднего. Так, кстати, было и в боксе. Начал заниматься еще на юрфаке, поскольку был уверен, что толковому следователю необходима отличная физическая подготовка, а завершил свои выступления на ринге мастерским значком.

Вот и теперь менее чем за год Гордеев добился таких результатов, что самоуверенный Андрюша Ветров проиграл ему в трех сетах.

Друзья обменялись традиционным спортивным рукопожатием.

— Благодарю за доставленное удовольствие! — добродушно улыбнулся Гордеев.

— Взаимно. — Вероятно, Андрею почудилась ирония, и он торопливо добавил: — Надеюсь, у меня появится возможность реванша?

— А как же! В ближайший же выходной к твоим услугам. А теперь купаться!

Они выбрали место поудобнее, расстелили полотенца. Ветров повалился на землю, раскинув руки и сообщив, что он должен остыть. Вода еще не набрала привычной летней температуры.

Юрий же, разбежавшись, оттолкнулся от высокого берега, красиво взмыл ласточкой и почти без всплеска вошел в воду. Знай, мол, наших.

Купающихся, несмотря на жаркий день, было немного, вода действительно более чем прохладная. Что, впрочем, никак не касалось детей — те с визгом бултыхались у берега под строгим присмотром родителей. Подальше качались лодки с загорелыми уже гребцами и дамами под зонтиками. Да еще двое коротко стриженных «качков» на гидроциклах носились по фарватеру, демонстрируя публике массивную «голду» на мощных шеях и запястьях.

Гордеев поплыл наискосок, против течения, на противоположный берег, но на середине реки передумал и лег на спину, отдавшись реке. Густой кустарник скрыл от него «свой» берег. Тихо покачивала бегущая вода. Неожиданно до его слуха донесся треск быстро приближающегося двигателя. Гордеев встрепенулся и увидел несущегося прямо на него водного мотоциклиста. Он что, не видит, куда несется?

Хорошая реакция спасла Юрия. Он нырнул, но ему показалось, что мотоциклист даже задел его днищем. Вынырнув, Гордеев увидел, что никакой ошибки или неосторожности тут нет — на него несся второй мотоциклист. Ну на этот раз застать его врасплох им не удалось.

Вынырнул Юра у самого берега, на который накатывались волны от прошедшего мимо речного трамвайчика. Нигде не было видно и мотоциклистов. Скорее всего, появление пассажирского судна поломало их планы. А что планы были очень нехорошие, Гордеев уже не сомневался. И тому были веские причины. Но сейчас, успокаивая дыхание, он постарался об этом не думать. Не брать в голову. До поры до времени…

Когда солнце начало уходить из зенита и землю прижала сильная, густая жара, друзья поднялись, окунулись еще по разику и стали собираться. Прежде чем вернуться в раскаленный город, они хотели перекусить. Ветров знал удобное место. Кафе «Минутка» на бульваре Карбышева имело место для парковки машин, было прохладным, спокойным, а главное, здесь готовили вкусную пиццу, которая хорошо шла под безалкогольное пиво.

Друзья сели в гордеевский «жигуль»-«шестерку». Собственно, это была машина не Юрия, а его отца. Cвою старую Гордеев продал, а новой обзавестись не успел, поэтому и ездил по доверенности на отцовской.

Хвост Юрий заметил, когда они сворачивали с проспекта Жукова на бульвар. Это был зеленый «фольксваген-гольф».

Юрий въехал на стоянку при кафе и втиснулся между двумя своими собратьями, такими же «Жигулями». «Фольксваген» на стоянку заезжать не стал, а остановился поодаль. За его темными стеклами ничего видно не было.

В кафе Гордеев сел так, чтобы видеть свою машину. Проигравший, естественно, платил. Ветров отправился к стойке сделать заказ и принести пиво.

— Принимай, — сказал он, ставя на столик четыре темные бутылки и пару высоких стаканов. — Пицца будет готова позже.

Было жарко, вентилятор, похоже, не справлялся со своими обязанностями, и ледяное пиво оказалось более чем кстати.

Сделав несколько жадных глотков, они удовлетворенно выдохнули, откинулись на спинки стульев и вытянули под столом ноги. Казалось, каждый ушел ненадолго в себя, чтобы затем с новыми силами приступить к прерванному занятию. Однако такое могло прийти в голову только тому, кто абсолютно не был знаком с Гордеевым. Два года работы следователем в Генпрокуратуре, да еще под руководством такого высокого профессионала, как «важняк» Александр Борисович Турецкий, научили его ничем внешне не выдавать напряженную работу мысли и готовность в любую минуту к разного рода неожиданностям, в том числе и к опасным. Даже переход из прокуратуры в юридическую консультацию, где теперь работал адвокат Гордеев, не стер в его памяти фразу, сказанную однажды университетским профессором, читавшим курс гражданского права: «Работа настоящего, добросовестного юриста — как в известной всем песне — и опасна и трудна. И лучшие из вас скоро ощутят это на собственной шкуре». Гордеев и теперь не считал себя лучшим, однако предпочитал, чтобы всю опасность работы юриста чувствовал на себе не он, а его противник — тайный или явный. Именно поэтому, пока Андрюша Ветров рассматривал полусонным взглядом немногих посетителей кафе, Юрий Петрович держал в поле зрения зеленый «фольксваген-гольф», который по-прежнему находился в полусотне метров от автомобильной стоянки.

Неожиданно раздавшийся женский голос напомнил им о цели посещения кафе.

— Две пиццы с грибами! Кто заказывал? — донеслось со стороны буфетной стойки.

— Это для нас, — сказал Ветров, вставая. — Ты, как мне кажется, не станешь возражать против грибов, ветчины, сыра и хрустящей корочки под кетчупом?

— Да, если ты все это называешь пиццей, а грибами окажутся шампиньоны, — поддержал треп приятеля Гордеев, наполняя свой стакан безалкогольным пивом. — В противном случае будешь лопать за двоих.

— Тогда уж лучше за троих. За себя, за тебя и за… вон ту девочку… — подмигнул Ветров, отправляясь к стойке, за которой миловидная девушка в белом кокошнике держала в руках тарелки с жаркой пиццей.

Двое давешних «качков», один из которых был водителем машины, а второй, судя по всему, «техником», сидя в зеленом «фольксвагене», колдовали над не очень громоздким, но непонятным для непосвященного устройством, окутанным разноцветными проводами.

— Замечай, — говорил водитель, — здесь левый, желтый, провод идет на правую клемму, а правый, зеленый, наоборот, на левую. Не перепутай. А лучше вообще выйди-ка из машины. От греха!

— Не боись! — бодро откликнулся «техник», сопя над устройством. — А на хрена нам дали новую штуковину? Что, старые уже не годятся, что ли?

— Эти, говорят, помощнее. Слушай, ты бы снял свои побрякушки! Замкнешь контакты… к едрене фене…

— Ноу проблем! Все будет тип-топ! Это сейчас у тех проблемы начнутся… А где тут присоска? Каким боком-то?

— Клеммы снизу, я ж сказал! Слушай, аккуратней!

— Не первый раз… Все под контролем!.. Я сейчас пойду, а ты давай отвлеки их…

Когда Ветров вернулся наконец с двумя пиццами к столику, Юрий выливал в свой стакан остатки пива из последней бутылки.

— Тебя, смотрю, хорошо за смертью посылать, — нарочито ворчливым тоном заговорил Гордеев. — Долго проживем. А вот пицца, поди, остыла. И пиво кончилось. И я не могу с уверенностью сказать, хочу ли я теперь холодную пиццу на сухое горло.

— С пивом мы дело поправим, — парировал Андрей. — А в тебе, адвокат, говорит элементарная зависть. Сознайся, что девочка тоже нравится.

— Так чего ж теперь сознаваться! Ты наверняка с ней уже договорился! Не отбивать же у товарища… Ладно, давай мою порцию, вали за пивом, а заодно закажи и мороженое. Хороший повод продолжить охмуреж. Я теперь понял, почему тебя тянет именно в это кафе.

— Ну вот, уже и поговорить нельзя с хорошей девочкой, чтоб не нарваться на критику! — деланно обиделся Ветров, возвращаясь к стойке и беря в охапку очередную порцию пивных бутылочек. — Если вы, друзья мои дорогие, станете вот так реагировать на мои похождения, я, пожалуй, не смогу жениться… в очередной раз.

— Да неужто у тебя столь высокие цели? — изумился Гордеев.

— Однозначно! — сказал Андрей, садясь. — Как говорит один известный политик и при этом постоянно врет.

— Ха-ха! — серьезно ответил Юрий, принимаясь за еду. — С вами все понятно, молодой человек. Вы ловкий ловелас, а вовсе не потенциальный жених!

В течение всего этого ничего не значащего разговора он постоянно поглядывал в сторону «фольксвагена». Вот опять кинул взгляд на подозрительный автомобиль. Однако вместо зеленого эмалевого кузова вдруг увидел быстро растущий огненный шар. Его можно было бы принять за большую шаровую молнию, но небо над Москвой было безоблачным, грозой и не пахло.

В следующее мгновение раздался оглушительный взрыв. Треск разбитых стекол, людские крики и вой сирен автомобильных сигнализаций ворвались в открытые окна и двери кафе «Минутка». К этим звукам добавились звон рухнувшей на пол посуды, столовых приборов и грохот опрокинутого столика: какой-то военный, заслышав взрыв, по привычке бросился на пол. Других разрушений в кафе не было — сказалась его удаленность от эпицентра взрыва. Однако многие посетители спешно покинули заведение, чтобы собственными глазами увидеть последствия происшествия.

— Опять наверняка мафиозные разборки. Все никак, засранцы, не поделят чужую собственность. И когда ж это кончится? — нарушил тишину Ветров.

— Или неосторожное обращение со взрывчатыми веществами, — в тон ему ответил Гордеев. — Что случается при перевозке или хранении.

— Ты думаешь?

— Иногда.

— Да, сейчас и такое тоже бывает. Боеприпасов в нашей стране развитого бандитизма хватает. Одни глушат ими рыбу…

— Другие — друг друга. И чем их меньше, тем легче дышится работникам правопорядка. Верно говорю?

— А вот и они! Едут, родимые, — прокомментировал приближающийся лающий крик сирены Ветров. — Интересно, что же там на самом-то деле произошло?

— Хочешь пари? Если твое утверждение верно, то в следующее воскресенье я даю тебе возможность отыграться. И соответственно кормлю и пою. Хоть и здесь. Если же прав я — никаких реваншей, ты организуешь рыбалку и варишь уху.

— Согласен. А версии узнаем из газет. Но предупреждаю: если я проиграю — рыбу ловим на спиннинг. Никакого динамита.

— Договорились. Готовь снасти.

— И все-таки это — бандитская разборка.

— Поглядим, — криво усмехнулся Гордеев, берясь за ледяную бутылку с безалкогольным пивом.