Читать книгу Месть предателя - Фридрих Незнанский - Страница 3

Вечером того же дня в квартире Гордеева зазвонил телефон.

— Привет, — сказал Ветров. — У меня есть классная рыба. Родственники привезли из Астрахани.

— Вяленая или копченая? — поинтересовался Гордеев, так как хорошо знал, к чему Ветров клонит.

— Вяленая… и копченая.

— Бери вяленую. Когда ждать?

— Минут через сорок.

— Отлично. Пиво успеет охладиться.

— Бери темное.

— Знаю.

— Это я так, на всякий случай.

— Выезжай, — закончил многозначительный диалог Гордеев.

Вернувшись из гастронома, он сунул купленное бутылочное пиво в холодильник и включил телевизор — шел матч чемпионата мира по футболу. Трансляция велась из Франции. Игра была интересная и красивая — на зеленом поле двадцать два человека в цветной форме попеременно демонстрировали особенности европейской и латиноамериканской футбольной школы. Юрий увлекся.

В спортивном азарте Гордеев не сразу расслышал звонок. Наконец оторвался от телевизора и, на ходу говоря «иду-иду», пошел открывать дверь. Однако на полпути Юрий изменил направление движения, так как понял, что звонит телефон.

Звонившим оказался Райский. Он только что закончил дела с ремонтом своего «форда» и находился недалеко от дома Гордеева. Больше у него на сегодня забот не было — все изменила дневная авария. В Москве он один, жена руководила строительством дачи и жила за городом. Дети где-то отдыхали. Настроение было паршивым, и ему хотелось снять стресс.

— Приезжай, — сказал Гордеев. — Ветров тоже должен подъехать. Будем соображать на троих.

В квартиру они вошли вместе: встретились на лестничной клетке у лифта, когда один из них уже нажимал кнопку вызова. К принесенной Ветровым рыбе Райский выставил на стол пиво «Гиннесс».

— А где наше «Жигулевское»? — поинтересовались в унисон Ветров с Гордеевым.

— С вашим «Жигулевским», пока моя машина в ремонте, я все подошвы сотру. Не было его. Дефицит какой-то…

— Не в тех местах искал, — улыбнулся Гордеев.

— Возможно, — уклончиво ответил Райский.

— А что с «фордом»? — поинтересовался Ветров.

— Сегодня, Андрюша, мы с Вадимом родились во второй раз, — опередил Райского Гордеев.

— Юра, а ты ведешь хронологию своих дней рождений? — задал каверзный вопрос Ветров. — Тех, что я знаю, наберется побольше десятка. А сколько их было на самом деле?

— Не считал. В этом вопросе я как та девушка, очень желавшая выйти замуж. Для нее каждый новый мужчина всегда был только вторым — после того, единственного, который погиб космонавтом или сгорел пожарником на работе…

— Ага, а еще замерз полярником в Антарктиде, — подхватил Ветров.

Райский тяжело вздохнул.

— Так что же с твоим «фордом», Вадим? — обернулся к нему Ветров.

Райский стал коротко рассказывать о случившемся, опустив лишь те детали, которые могли охарактеризовать его не в лучшем свете. Например, о своем оцепенении.

— Да, количество чрезвычайных происшествий в Москве растет день ото дня, — подвел черту под услышанным Ветров. — Значит, ты сейчас прямо со станции техобслуживания?

— Да.

— Они хоть как-то объяснили причину?

— Сказали, что им нужно время.

— Интересно, чем мог быть вызван отрыв переднего колеса? Юра, а у тебя есть какие-нибудь версии? Ты же все время находился рядом с ним.

— Скорей всего, халатность слесаря, — высказался Гордеев.

— Я уже говорил и тебе, и майору, составлявшему протокол происшествия, — поморщился Райский, — что собственными глазами видел, как сегодня на автозаправке слесарь, подкачавший мне баллоны, заодно и подтянул гайки на колесах. Вряд ли бы он на моих глазах рискнул схалтурить. Здесь что-то другое. А что — не знаю. Я не специалист.

— Тем более если ему заранее известно, чем это может закончиться. И для водителя машины, и для слесаря, — поддержал Ветров.

— Следствие продвигается, — улыбнулся Гордеев. — Но с пивом, да еще под хорошую рыбу, оно неминуемо пойдет по верному следу. Вадим, доставай стаканы. Они в том узком шкафчике. А ты, Андрей, займись рыбой. Я за пивом.

С кухни Гордеев вернулся с небольшой плетеной корзинкой в руках. Из нее, как ружейные стволы, торчали бутылочные горлышки.

— Чтоб хоть какое-то время не отвлекаться. Остальное в холодильнике, — ответил Юрий Петрович на вопросительные взгляды приятелей. — Мне кажется, что нынешний вечер будет посвящен анализу событий дня. — Он поставил корзинку на журнальный столик. — Разбирайте пиво.

Затем вставил кассету в видеомагнитофон, запрограммировал его на запись футбольного матча и выключил телевизор, но, подумав, включил радиоприемник и настроил на какую-то волну.

— Посмотрю позже, — объяснил он свои манипуляции с техникой и подсел к остальным. — Вы же футбол не любите. Будем слушать радио.

— Вадим, а после заправки ты еще куда-нибудь заезжал? — спросил Ветров, после того как выпил несколько стаканов подряд и утолил жгучую жажду. — Может, где-то оставлял машину без присмотра. Колеса в Москве воруют не только ночью. Днем тоже.

— Нет. Времени не было. Сразу же после заправки — на работу. Машину поставил под окном своего кабинета.

— Пример господина Гордеева оказался заразительным?

— Береженого Бог бережет, — подтвердил, усмехаясь, Гордеев. — Мне тоже, можно сказать, повезло: жив остался.

— Потом мы с Юрой поехали обедать в тот ресторанчик, где ты нас встретил. Затем опять в контору. Ну а по пути туда все это и случилось.

— Машина оставалась без присмотра минут сорок. Столько мы находились в ресторане, — подытожил Гордеев. — Плюс к этому какая-то бригада эвакуаторов прямо на наших глазах возилась с колесами «форда».

— Они навесили свои блокираторы на колеса и собирались транспортировать мою машину на какую-то платную стоянку, — обиженно произнес Райский.

— Постановление правительства Москвы? — риторически спросил Ветров.

Райский кивнул.

— Пришлось договариваться с гаишником, — продолжил Вадим.

— И что, Андрей, самое интересное в этой ситуации, — заметил Гордеев, — это то, что сначала, когда Вадим парковал машину, никакого знака, запрещающего стоянку, не было, а потом, когда мы вышли из ресторана, он вдруг появился… Вместе с бригадой эвакуаторов…

— И гаишником, — добавил Райский. Ему было жаль денег, ушедших на взятку блюстителю дорожного порядка.

— И если версия об ослабленных гайках подтвердится, — продолжил свою мысль Гордеев, — это значит, нельзя исключить, что кто-то из них и мог над ними поработать.

— Представитель страховой компании этим уже занимается, — сделав глоток пива, сказал Райский. — Кстати, он забрал гайки — для экспертизы. Хочет проверить качество металла. Говорил, что сейчас часто встречается некондиционный крепеж. Везут из Азии, а продают как европейский. Чаще всего выдают за германский…

— Надо бы и пузана гаишника проверить. Что-то тут не то, — задумчиво произнес Гордеев.

— Не плохо бы. А то мимо этих хапуг в форме ни пройти ни проехать. Номер его бляхи я пока не забыл, — оживился Райский. Он вновь вспомнил о зря потраченных деньгах.

— Придется просить помощи у Турецкого. Если Александр Борисович в Москве, он поможет. Но по пустякам к нему обращаться не стоит. Подождем немного. — Юрий стал складывать в корзинку пустые пивные бутылки и отправился на кухню. Погремел в холодильнике посудой. А когда вернулся в комнату, из плетеной корзинки опять торчали стволы непочатых пивных бутылок, покрытых испариной.

— Да, остается дожидаться результатов экспертизы, — откупоривая очередную бутылку, проговорил Ветров. — До чего ж люблю холодненькое!

— А я — отличную рыбу! — заслуженно оценил Райский гостинцы из Астрахани.

— Ну а мне, — заключил Гордеев, — нравится и то и другое.

— Так. Поехали дальше. На чем мы в ресторане остановились? — напомнил Ветров. — Ты говорил о каких-то клиентах, из-за которых в Москве взлетают на воздух зеленые «фольксвагены-гольфы».

— Точно! — подтвердил Райский.

— А приходили они вот с чем… — начал Гордеев.

Но тут глухие, тяжелые удары прервали его рассказ. В дверь квартиры Гордеева стучали. Сильно, настойчиво и без перерыва. С каждым разом удары становились все сильнее и сильнее. Казалось, что дверь вот-вот будет разнесена в щепки.

— Что это? — спросил встревоженный Райский.

— Пойду посмотрю, — недоуменно пожал плечами Гордеев.

— Может, лучше позвонить по 02? — не успокаивался Райский.

— Или еще лучше — 911, — то ли шутя, то ли всерьез предложил Ветров.

Удары не прекращались, и нужно было что-то решать.

Гордеев пошел к входной двери.

— Я с тобой, — сказал Ветров и направился за ним.

— А как же я? — удивился Райский. — Как пиво пить — так втроем, а как к дверям идти — так вдвоем?

Пока Райский шел к дверям, все уже закончилось. Стук прекратился. Он услышал, как дверь распахнулась и в квартиру Гордеева ворвалась отборная смачная ругань. Однако тут же прекратилась. В дверном проеме он увидел двухметрового амбала. Тот покачивался из стороны в сторону и удивленно таращил мутные глаза. В левой руке у него была авоська. Из ее ячеек торчали листья ананаса и две бутылки водки. Одна из них была заткнута куском газеты.

— А где Маня? — зловеще спросил он. — Вы чего, гады, хором здесь делаете?

Гордеев, Ветров и подошедший к ним Райский молчали. Они рассматривали гостя.

— Фраера, где Маня? Маня, сука, убью! Выходи! — грозно приказал он, но в квартиру войти почему-то не решился.

Гордеев, Ветров и Райский по-прежнему молчали, уставясь на него.

— Вы что, мужики, глухонемые? — все больше удивлялся и одновременно с этим успокаивался амбал. — Пить будем?

Он засунул свободную руку в авоську и вытащил из нее початую бутылку водки. Зубами вытащил бумажную затычку и, пробурчав что-то невнятное — газета оставалась в его зубах, — протянул бутылку. Однако тут же отдернул руку. Визгливый женский голос, донесшийся с нижнего этажа, матом сообщил амбалу, где находится его Маня…

— А приходили они вот с чем… — уже в третий раз за день начал продолжение своего рассказа Юрий Гордеев.

В прошлый понедельник к нему пришли двое посетителей. Один из них назвался Владленом Раппопортом, другой — Владимиром Чупровым. Оба бывшие сотрудники фирмы «ВДП». Фирма названа в честь Владимира Дмитриевича Перетерского — доктора химических наук, который всю жизнь работал над идеей создания самого крепкого в мире волокна. И он создал это химическое волокно и назвал его «перлар». Теперь это волокно уже известно. Оно действительно считается самым крепким в мире. Инициалы изобретателя перлара и составляют название фирмы — «ВДП», которая в настоящее время занимается не только производством и сбытом этого волокна, но и является почти монопольным поставщиком спецформы для Российской армии. Форма, естественно, шьется из перлара. В перспективе поставки для армий стран СНГ, а может быть, — кто знает? — и для армий западных стран.

Основателем фирмы является Невежин Федор Евгеньевич, 1954 года рождения. Кандидат экономических наук. Окончил Институт народного хозяйства имени Плеханова. Именно он нашел Перетерского и предложил тому открыть совместное дело. Они разделили обязанности. Перетерский занимается разработкой и усовершенствованием химического волокна. Невежин берет на себя организацию производства и сбыт готовой продукции.

Владлен Раппопорт и Владимир Чупров, которые явились в юридическую консультацию на той неделе, тоже стояли у истоков создания фирмы «ВДП». Они одни из первых, кого привлек тогда Невежин. Позже, когда понадобились большие деньги, Невежин обратился с просьбой о финансировании создаваемой им фирмы к некоему Эдуарду Владимировичу Поташеву. Они ровесники и знают друг друга с детства, друзья. Поташев учился с Невежиным не только в одном классе, но потом и в одном институте. Он, как и Невежин, кандидат экономических наук. Но, в отличие от Невежина, у Поташева были необходимые деньги. Он раньше Невежина перешел от теории к практике и уже успел хорошо подзаработать. Поташев дал Невежину согласие участвовать в бизнесе, но выставил одно условие: пятьдесят один процент акций предприятия будет принадлежать ему. Невежин согласился на условие друга, по-видимому не особо вникая в суть проблемы. Короче, дело закипело. Поташев занял пост президента компании, Невежин — вице-президента, а Перетерский стал руководить лабораторией, которая к настоящему времени выросла до размеров небольшого института, и остался единственным владельцем формулы перлара. Формула этого волокна является ноу-хау, то есть его собственным секретом.

— Так вот. Теперь о самом главном, — продолжил свой рассказ Гордеев. — Недавно Перетерский, изобретатель перлара, был найден мертвым в своей лаборатории. Он был убит. Несколько пулевых ранений. Все являются смертельными. Два в грудь, одно в голову — контрольный выстрел. Последнее говорит о заказном убийстве. В организации убийства подозревается Невежин. Следователь, который ведет это дело, добился у прокурора санкции на его арест. Невежин сейчас сидит в Бутырках.

Гордеев сделал несколько жадных глотков и продолжил:

— Приходившие в консультацию Чупров и Раппопорт просили взять на себя защиту Невежина.

— Ты согласился? — спросил Ветров.

— Я пока не дал окончательного ответа. Просители утверждают, что он не виновен. Считают, что дело сфабриковано Эдуардом Поташевым и его окружением… Но кто знает?.. Хотя это, по-моему…

— Для адвоката это, кажется, не должно иметь значения?.. — напомнил Ветров Гордееву.

— Да. Знаю. Но я все-таки не тороплюсь с ответом. Хотя если воскресный взрыв «фольксвагена», что крутился у консультации, а позже у подъезда моего дома, как-то связан с этим делом, то оно обещает быть чрезвычайно интересным…

— И наверно, денежным? — подхватил Райский вечную для него тему. — Гонорар-то они обещают приличный?