Читать книгу Цена жизни – смерть - Фридрих Незнанский - Страница 18

В «Московский комсомолец» Турецкий позвонить не успел, ему самому позвонил Меркулов:

– Загляни, Александр Борисович, есть дело.

– С каких пор я для тебя стал Александром Борисовичем? – удивился Турецкий. – Или у тебя там Азаров сидит и ты для поднятия авторитета меня по отчеству?

– Приходи-приходи, Пинкертон, давай будем вместе дедукцией заниматься.

В кабинете Меркулова действительно сидел Азаров.

– Изложи еще раз, пусть Александр Борисович тоже послушает, – кивнул ему Меркулов, как только Турецкий уселся, удовлетворенный таким раскладом.

– Излагаю. В связи с убийством Сахнова Георгия Емельяновича я разрабатывал несколько версий. Согласно одной из них убийство было совершено двумя экс-сотрудниками милиции, ныне осужденными и отбывающими наказание в спецколонии для бывших работников правоохранительных органов, это в Кондратьевске, в Рязанской области. Я просмотрел личные дела осужденных и действительно отыскал двух человек, соответствующих описанию: Тернозов Виктор Семенович и Петровский Вадим Николаевич. Оба в прошлом районные оперативники, причем Тернозов – москвич. Свидетели гибели профессора Сахнова по предъявленным фотографиям опознали их с большей или меньшей степенью уверенности. Кроме того, я проверил связи Тернозова и вышел на его старого приятеля, который видел его накануне убийства Сахнова. По его словам, он встретил Тернозова на улице, тот его тоже узнал, но в контакт вступить не пожелал, а немедленно скрылся: сорвался с места – и бегом. Так что причастность Тернозова и Петровского к убийству Сахнова можно считать доказанной.

– Я не совсем понял, – вмешался Турецкий, – или, может, у меня маразм? Так поправьте. Как они могли хлопнуть профессора, одновременно сидя в зоне? А что говорит администрация колонии? Что, эти Петровский и Тернозов получили отпуск за примерное поведение? За что они, вообще, сидят?

– Я подробно не разбирался, так, вкратце посмотрел, – ответил Азаров. – Тернозов при задержании застрелил подозреваемого. Оказалось, не тот – вместо рецидивиста завалил его родного братца, честного труженика прилавка. Получил пять лет, отсидел год. Петровский попался на взятке, сидит уже около двух лет. До судимости знакомы не были.

– А все-таки что говорит администрация колонии?

Азаров с Меркуловым переглянулись.

– Тут все и начинается, – сказал Меркулов. – Продолжай, Алексей.

– Администрация заявляет, что оба заключенных никуда не отлучались, это абсолютно исключено.

– Но свидетели-то их опознали, как с этим быть? Обознаться они не могли?

– Не думаю, – возразил Азаров, – я еще могу поверить, что свидетели с места аварии находились в шоковом состоянии, до того ни Петровского, ни Тернозова в глаза не видели и что-то перепутали. Но приятель Тернозова знает его с детства и столкнулся с ним буквально нос к носу. Он уверяет, что ошибки быть не может, это точно Тернозов, он уверен на все сто процентов. Но и это еще не все. Буквально полчаса назад мне позвонил некто и посоветовал не ездить в спецколонию и вообще не разрабатывать эту сомнительную версию. Иначе со мной по дороге может произойти несчастный случай. А если я не поеду, то мой шаг будет оценен по достоинству.

– Погоди, – вмешался Турецкий, – а ты докладывал по начальству обо всем, что сейчас рассказал, я имею в виду, про этих Тернозова и Петровского?

– В том-то и весь фокус, что нет.

– И материалы дела никто прочесть не мог?

– Вы издеваетесь, Александр Борисович? – с обидой ответил Азаров. – Папка постоянно находилась в сейфе, я никогда ни одной бумаги у себя на столе не оставляю без присмотра. Если выхожу хоть на минуту, все запираю в сейф.

– Прямо как Жеглов в «Место встречи…». А номер служебного телефона?

Азаров нахмурился:

– Это не такая уж тайна за семью печатями. Во всяком случае, заместителю начальника колонии, с которым я разговаривал утром, я свой номер оставлял.

– Ну что ж, по крайней мере, измена гнездится не в этом здании – уже приятно, – подвел итог Меркулов. – Какие будут предложения?

– Спустить на них всех собак, пусть порвут им задницу, – щедро предложил Турецкий, прекрасно понимая, к чему идет дело. – Вызвать артиллерийскую и авиаподдержку. И вообще, весь резерв ставки.

Меркулов искоса неодобрительно на него посмотрел, так, чтобы Азаров не заметил. Турецкий слегка развел руками: мол, что я, должен лезть к дьяволу в задницу, а сам и слова сказать не имею права?

– В общем, так, – сказал Меркулов, – артподготовку и бомбометание отложим до тех пор, пока не будет произведена разведка на месте. Алексей, ты сегодня домой не идешь. На всякий случай. Вдвоем с Александром Борисовичем, без водителя, ночью выезжаете на служебной машине в Кондратьевск, с тем чтобы быть там часам к семи. Допросите кого считаете нужным, на это вы имеете полное право – у вас в руках два уголовных дела. К тому же я сделаю письменное поручение – достаточно, чтобы допросить любое должностное лицо. В гостинице не останавливайтесь, на ночь отправляйтесь в Рязань. Дальше загадывать не будем – посмотрим по обстановке.

Турецкий с Азаровым молча вышли. Турецкий подождал, пока его молодой коллега не зайдет за угол, и вернулся в кабинет Меркулова.

– Слушай, Костя, просвети меня, пожалуйста, что происходит?

– Сам все слышал, думаешь, я собираюсь тебя вслепую использовать? Кстати, не забудь обзавестись сотовым телефоном. И Азарову не показывай, мало ли что.

– Ладно, сам разберусь, не маленький. Лучше открой мне страшную тайну, чей протеже наш юный друг и товарищ Алексей Азаров?

– Покрыто мраком. Мне Азарова представлял генеральный, когда его к нам перевели. Вот-де, Константин Дмитрич, возьми на заметку и способствуй служебному росту, и при этом поинтересовался у него его же отчеством.

– Из чего следует, что самому генеральному Азарова кто-то порекомендовал.

– В общем, давай разберись там, что к чему, может, между делом выяснишь, откуда у Азарова растет волосатая лапа.

– А послужной список? – продолжал интересоваться Турецкий.

– Чистый. Начиная с юрфака университета имени Ломоносова. Что-нибудь еще?

– Не знаю пока.