Читать книгу Недетское путешествие - Фёдор Венцкевич - Страница 4

Начать я решил с Пат. Она рядом жила, буквально рукой подать. Но это если напрямик, через Осенний Лес, а так мало кто делает. В Лес не ходят. Точнее, из Леса не возвращаются. В общем, про Лес больше говорят. Например, что там всегда осень и на деревьях нет ни одного зелёного листа. Или что там растут лианы, заканчивающиеся скользящей петлёй, которая не всегда пустует. Что висельники, которые свели счёты с жизнью в Осеннем Лесу, истлевая, превращаются в сухие листья. Что половина листьев, лежащих в Лесу на земле или падающих с деревьев – это бывшие висельники. И ещё говорят, что когда поднимается ветер, эти листья нашёптывают путникам такое, от чего большинство остаётся в Лесу навсегда. Сначала покачиваясь на ветке, потом опадая сухими листьями вниз – дожидаться ветра и случайного путника… В общем, только круглый дурак упустил бы возможность заглянуть в такое крутое местечко. Конечно я заглянул.

И, должен сказать, ни разу не пожалел. Очень красиво. Земля, небо, воздух – там всё заполнено сухими листьями: жёлтыми, красными, огненно-рыжими… И да, ветер мастерит из них жутковатые говорящие штуки. Ну да, нашёптывают, конечно. Стараются. Но что такого они могут сказать двенадцатилетнему мальчику, который, к тому же, не взрослеет? Ничего такого они сказать не могут. И не сказали.

Правда, когда я уже выходил из Леса, меня окликнули. Выглядели они не ахти, поскольку были сделаны из сухих листьев. Местами просвечивали на солнце, местами подгнили, кое где загнулись и обтрепались, но узнать их было нетрудно. Папа и мама. Сказали, что любят. Ну, это я и без них знал. Я их тоже люблю. Ещё сказали, что скучают. Оно и понятно, я тоже скучаю. Звали к себе. А я сказал, что успеется и щёлкнул зажигалкой. Удивительно, как никто не сделал этого раньше. Всё равно что спалить одуванчик. Раз и готово. В общем, если вы вдруг планировали посетить как-нибудь Осенний Лес, должен вас расстроить: нет больше того леса.

Думаю, оно и к лучшему: меньше повесившихся поэтов – больше живых поэтов. Хорошо же? Правда, были и минусы. Я весь вымазался в саже, подпалил волосы на голове и вонял. Девочки этого не любят, а Пат, при всём моём уважении, была девочкой. Ну и вообще, кому охота являться в таком виде в гости?

Вот только, когда я добрался до её владений, все эти глупости разом вылетели у меня из головы. Домика Пат больше не было. Исчез. На его месте торчал теперь огромный средневековый замок. Чистенький, прилежный и аккуратный – одним словом, с иголочки. До отвращения белоснежный, с бесчисленными дурацкими башенками, он прямо-таки напрашивался, чтобы его разрушили или, на худой конец, осадили. Я ограничился тем, что просто плюнул на ближайшую стену и хорошенько её пнул.

Вышло не совсем ладно, потому что она она возьми вдруг и упади. Прямо на одну из башенок. Башенка завалилась тоже и, как говорится, и пошло и поехало. Через минуту на холме и следа не осталось от замка – только я и клубы оседающей пыли.

Такой стыд! Я, признаться, плохо представляю, сколько стоят средневековые замки, но оно и неважно: денег у меня все равно не было никаких.

– Попал ты, брат Сири, – говорю я себе. – Крепко попал.

Потом думаю: Может, можно ещё чего исправить, пока никто не видел? – и начинаю поднимать ближайшую стену…

Ничего, конечно, из этого не получается, и в первую очередь потому, что всё изначально было сделано на соплях. И вот представьте: стою я один посреди развалин, держу по куску картона в каждой руке, и вдруг чей-то голос восклицает чуть не над самым моим ухом:

– Боже мой! Какой ужас!

Я даже подпрыгнул от неожиданности. Оборачиваюсь и вижу принцессу. С нежным бледным личиком, в голубом платье, которое втрое её длиннее, с короной на голове и букетиком цветов в руках. Начинаю соображать, что, похоже, бедняжка собирала в лесу цветочки, пока я тут рушил её владения. Получается, она здесь живёт. Только где же, в таком случае, Пат? Переехала она, что ли, или это я заблудился? Но это бы ладно, сначала нужно разобраться с принцессой. А она не унимается:

– Что здесь случилось, сэр рыцарь? Отвечайте же! Это был дракон?

С драконом, думаю, это она удачно выступила.

– Да, ваше высочество, – отвечаю. – Дракон. Уж я его гнал-гнал… И «фу» ему говорил, и «брысь» и «плюнь» и даже «плохой мальчик» – всё без толку. Не слушает. Пока не разнёс всё вдребезги, не улетел.

По-моему, хорошо сказал. С принцессами только так и можно. А она в ответ:

– Ты, Сири, совсем о…, что ли? Какой на х… дракон? Что ты мне, б…, втираешь? Ты хоть знаешь, б…, сколько я эту х… клеила?

– Ничего себе, – говорю, – какое ваше высочество продвинутое. У меня, конечно, есть что ответить на все эти х… и б…, да рыцарский кодекс не позволяет. А вот жила тут раньше некая Пат; и если бы ваше высочество соблаговолили указать мне, по возможности без мата, её новый адрес…

– Я и есть Пат, кретин несчастный, – отвечает принцесса.

– Ага, – говорю. – Конечно. А я пудель Артемон. Приятно познакомиться.

– У-уу, идиотина, – шипит принцесса. – Сейчас. Погоди.

Отворачивается от меня и начинает что-то там делать с лицом. Судя по всему: красится. С девчонками всегда так. Если отвернулась – наверняка красится. В туалет пошла – точно красится. Опоздала на встречу – красилась. Вообще не пришла – не успела накраситься. Дело простое и ясное, да только такую рожу как у Пат за минуту фиг нарисуешь. Но принцесса оборачивается, и нате вам! Пат! Эту злобную веснушчатую физиономию и рыжие патлы я ни с кем не спутаю.

– Ну здрасти вам, – говорю. – Приехали. Принцессы, замки, драконы… Не наигралась ещё, мать?

– На себя посмотри, огрызок несчастный. Опять ни на сантиметр не вырос. И принесло тебя на мою голову. Вечно от тебя одни неприятности. Ну, чего надо?

Пат такая Пат. Обожаю её.

– Ладно, – говорю, – извини за свой замок. Я не нарочно. А заглянул, потому что мы собираем старую команду и думаем учинить что-нибудь эдакое… Как раньше. Ты как? В доле?

– Признаться, сэр рыцарь, мы сильно удивлены, – слышу я жеманный голосок и поднимаю голову.

Сказать правду, до этого я больше смотрел на ботинки, потому что не очень-то приятно смотреть в глаза человеку, дом которого (что уж говорить про замок) ты разрушил. И вот я поднимаю голову, и снова вижу принцессу. И когда только успела перекраситься?

– Мы удивлены, – продолжает принцесса, – и не столько даже вашим видом (впрочем, им тоже: вы будто валялись в грязи, и пахнете соответственно), сколько странными намёками и предложениями, которые вы имеете наглость себе позволять. Вы, вероятно, спутали меня с одной из ваших подружек, с какой-нибудь Пат, сэр рыцарь, и единственным извинением тому может служить ваше слишком очевидное слабоумие. Подите прочь, сэр рыцарь, пока моё терпение не иссякло, ибо с ним иссякнет и кровь в ваших жалком туловище, лишённом этой бесполезной затычки, которую вы незаслуженно именуете головой.

– Ты офигела? – спрашиваю.

– Палач! – зовёт принцесса.

– Туточки! – отзываюсь я.

– Отрубить голову сэру рыцарю! – велит принцесса.

– Будет исполнено, – отзываюсь я. – Где у нас этот сэр?

Принцесса растерянно озирается и всплёскивает руками.

– Ах, я больше его не вижу. Мы одни здесь. Видимо, он бежал. Какой стыд! Уклониться от собственной казни! Нет, я решительно отказываюсь понимать современных мужчин.

– Пат! – зову я.

– Отказываюсь!

– Пат! – кричу я ей в лицо что было сил.

Принцесса вздрагивает и как бы задумывается.

– Я скоро вернусь, – объявляет она. – Ожидайте.

Отворачивается на минутку и повторяет фокус с возвращением Пат. Я молчу. Потому что, надо признать, вообще не понимаю, что здесь происходит.

Пат вздыхает и стучит себя костяшками пальцев по лбу. Звук не очень, но я и без того всегда знал, что с мозгами у Пат не особо. Наглости, дерзости, жизнелюбия – этого хоть отбавляй. А вот с мозгами не очень.

– Это маска, Сири, – говорит Пат.

Я молчу. Может, в конце концов, и у меня мозгов не так много, как хотелось бы. Во всяком случае, ничего умного в голову не приходит. Совсем. А Пат поднимает руку и на секунду снимает своё лицо, под которым оказывается личико принцессы. И тут же возвращает его на место.

– Теперь видишь? Принцесса тоже всего лишь маска. У взрослых девочек много масок, Сири.

– А где… – я пытаюсь собраться с мыслями. – А где настоящая Пат?

– Тоже здесь.

– А можно с ней поговорить?

– Нет, Сири, нельзя.

Вздыхает.

– Я не могу снять маску принцессы, Сири. Я в ней застряла. Играла-играла и выросла. А маска нет. Теперь уже и не снять.

– Фигня какая. Дай я…

Грустная улыбка.

– Не получится, Сири. Уж кто только не пробовал. И как только не пробовал.

Многозначительная улыбка. Судя по всему, намёк. На что намёк, непонятно, но не спрашивать же. Кому охота выглядеть дураком?

– Ясно, – говорю.

– Ну вот. Но я же не могу постоянно быть принцессой. Пришлось сделать несколько других масок, чтобы надевать поверх. Вот эта, как видишь, прежняя Пат. Это вот офисная Пат. А это…

– Ладно-ладно, – говорю. – Я, в принципе, понял. Не дурак. Так что же насчёт собрать команду? Ты в деле или как?

– Ни фига ты не понял, Сири, – улыбается Пат. – Разве ж принцессы ходят в походы?

И снимает, зараза, маску.

– В походах грязно, в походах сыро, в походах укачивает и постоянно теряется ночной горшок… – начинает перечислять принцесса.

– Совершенно с этим согласен, ваше высочество, – говорю я, – а нельзя ли мне ещё буквально минутку поговорить с вашей фрейлиной Пат?

Её высочество одаривает меня скучающим взглядом.

– Ступайте прочь, сэр рыцарь. Нам не интересны ваши глупые детские забавы.

Ну, я и ступил. Прочь. Опять один. А что было делать?