Читать книгу Божественная власть, церковная иерархия и духовный авторитет в раннехристианской латинской традиции - Г. Е. Захаров - Страница 5

Тертуллиан[34]

В корпусе Тертуллиана присутствуют всего четыре фрагмента, относящихся к теме. Речь в них идет о Петре: De praecriptione haereticorum. 36. 2—3; Scorpiace. 10. 8; De monogamia. 8. 4; De pudicitia. 21. 9—10.

В данных текстах совсем или почти ничего не говорится о римском примате самом по себе, хотя Тертуллиан и свидетельствует, что Петр был казнен в Риме. Таким образом, столица Империи стала свидетельницей его славной мученической кончины. Кроме того, Тертуллиан указывает на то, что именно от Петра берет начало преемство римских епископов: он рукоположил первого из них – Климента. Однако Павел и Иоанн также подверглись мучениям в Риме, притом что к Иоанну восходит преемство предстоятелей Эфесской Церкви (см.: Aduersus Marcionem. 4. 5. 2). Судя по всему, в восприятии Тертуллиана эфесская линия преемства имеет не меньшее значение, чем римская.

В сущности, можно утверждать определенно лишь то, что Тертуллиан рассматривает Петра как символ ordo (порядка) (благодаря его единобрачию), а также как образец для всех христиан (благодаря его исповеданию Христа Сыном Бога Живого) и как образ Церкви. Этот последний тезис имеет фундаментальное значение, и я должен это подчеркнуть более акцентированно, чем я делал это раньше: именно Церковь как таковая, во всей своей универсальной полноте, получила от Христа «власть ключей». Фактически уже в De Poenitentia (9. 4) Тетуллиан сообщает, что сама община приносит ходатайство за грешников, не упоминая при этом об особой роли епископов. Это сочинение было написано в тот период, когда Тертуллиан еще не обратился в монтанизм и сохранял верность Кафолической Церкви, поэтому данное свидетельство нельзя списать на выражение присущей этому течению харизматической и «уравнительной» экклезиологии. На самом деле подобную же тенденцию, но облаченную в иную форму, мы встретим и у Августина.

Киприан[35]

Нет нужды подробно описывать те обстоятельства, в которых Киприан обратился к идее римского примата. Его к этому побуждало множество конфликтных ситуаций, относящихся к различным периодам его епископства. Ограничусь их перечислением: избрание Корнилия на Римский престол и схизма Новациана, дело епископа Арелата Маркиана и двух испанских епископов – Василида и Марциала, спор с папой Стефаном по вопросу о необходимости повторного крещения раскольников и еретиков.

Нет никакой надобности рассматривать сейчас многочисленные тексты из переписки Киприана, имеющие отношение к нашей теме, а также вновь поднимать трудноразрешимый вопрос аутентичности первой версии Vnit. 4—5. Отметим лишь, что почти с полной уверенностью можно утверждать, что обе версии трактата «О единстве Церкви» принадлежат Киприану. При этом так называемый Primacy Text (первая версия – сокр. РТ), составленный в 251 г., не был более «папистским», чем Textus Receptus (вторая версия – сокр. TR). Киприан отредактировал свое сочинение в ходе конфликта со Стефаном.

Что касается самого учения Киприана о римском примате, то его можно свести к ряду тезисов.

Петр был первым человеком, которого Христос наделил «властью ключей». Таким образом, Господь продемонстрировал единство Церкви. Но точно такую же власть получили впоследствии и другие апостолы.

Римский престол являет собой cathedra principalis, кафедру Петра и, благодаря памяти о Петре, символ единства, однако другие епископские престолы обладают равной с ним властью.

Римский престол является необходимым для Церкви центром общения, однако попечение о всех Церквах в рамках общения с Римом является обязанностью всей епископской коллегии. Каждый епископ для своей общины являет собой Петра и символ единства. И хотя согласие с Римской Церковью представляется Киприану необходимым, он не считает, что она обладает приматом ни в дисциплинарной, ни в вероучительной сфере.

Концепция Киприана, основные тезисы которой я сформулировал, возможно, в несколько огрубленном, но не в карикатурном виде, на протяжении нескольких веков, несмотря на некоторые вариации, была общепринятой в среде африканского епископата.

Оптат Милевитский[36]

Трактат Оптата «Против донатистов» можно датировать 60-ми гг. IV в. (позднее в него были внесены добавления, что и объясняет упоминание папы Сириция, возглавлявшего Римскую Церковь в 384—399 гг.). В данном сочинении Риму отводится очень важное место. В синхронной перспективе общение с Римом для Оптата является критерием принадлежности к истинной Церкви. В диахронной – преемство римских епископов по отношению к Петру возводит нас к первоначальному, установленному Христом единству. Чтобы показать это, Оптат приводит список законных римских епископов от Петра до Сириция (2. 3. 1).

Эта концепция явно восходит к Киприану, хотя под влиянием обстоятельств Оптат делает больший акцент на римском примате. Петр (и его преемник – римский папа) являет собой символ единства, но он не является источником власти для других апостолов (и, как следствие, епископов). Фраза из сочинения «Против донатистов» (7. 3. 3) представляется непротиворечащей этому тезису, если ее правильно интерпретировать:

…bono unitatis beatus Petrus cui satis erat si post quod negauit solam ueniam consequeretur et praeferri apostolis omnibus meruit et claues regni caelorum communicandas ceteris solus accepit («…ради блага единства блаженный Петр, для которого было достаточно после его отречения получить одно только прощение, и удостоился того, чтобы возвыситься над всеми апостолами, и один получил ключи Царства небесного, чтобы владеть ими вместе с остальными»).

Можно перевести: «…получил ключи… которые он должен был передать[37]или чтобы их предать…» Это выражение являет собой гапакс, цель которого заключается только в том, чтобы подчеркнуть (но с какой силой!) значение общения (см. также на той же странице: infra, § 4). В сущности, communicare в классической традиции означает «делать общим». В этом и заключается вся экклезиологическая мысль Киприана, как мы это обозначили выше. В наиболее ясной форме карфагенский епископ выразил свои идеи в Vnit. 4 (TR) и 5 (TR и РТ): после Петра апостолы получили ту же власть, что и они, предстоятели Церквей, обладают епископством in solidum[38].

С целью экономии времени приведу еще лишь вывод из предыдущей работы, основанный на анализе ряда предшествующих указанной фразе текстов и других размышлениях: «[Оптат] в этом отношении являет собой важное звено в развитии представлений африканских христиан о римском первенстве, демонстрируя преемственность богословской мысли от Киприана к Августину (на что мы укажем в дальнейшем). В том числе и в его лице Кафолическая Церковь Африки свидетельствовала о значении Петра и его преемников в церковном организме, но отводила им роль центра общения»[39].