Читать книгу Черкасские легенды - Г. Г. Бондаренко - Страница 19

Сапостольских времен в Степи и на Северном Кавказе среди черкасов исповедовалось христианство – несторианство, признававшее Христа человеком, который, благодаря своему совершенству, стал мессией. Но главным лицом в верованиях оставалась Дева Мария, называемая Пресвятой Богородицей, образ которой в сознании жителей Приазовья был напрямую связан с образом Матери Всемогущей – Энныке – бенныке (ее имя до наших дней дошло в детской считалке). Главным праздником жителей этих мест было празднование «Покрова Пресвятой Богородицы», который отмечался 1 октября (по старому стилю) и знаменовал собой начало Нового года.

Особенности казачьей церкви на Дону отмечал В.А. Богаевский в своей работе «Из далекого прошлого».

«Характерной особенностью церковной жизни на Дону было то, что церковь не вмешивалась в мирские дела и даже не принимала участия на круге. И это было тогда, когда в Московском государстве, в западных странах она играла главенствующую роль. Другая особенность была выборность духовенства. Несмотря на непрерывную борьбу с мусульманским миром, у казаков не было узкой догматической нетерпимости и они легко принимали в свою среду иноверцев. Они признавали за каждым неотъемлемое право исповедовать ту религию, которая больше всего отвечала его внутренним духовным потребностям и настроениям. Они были религиозны, но и веротерпимы. Роль духовенства на Дону была весьма ограничена и, не имея права голоса на круге, оно ни на политическую, ни на светскую жизнь войска влияния не оказывало. Его роль была исключительно религиозной и социальной».

До XVII века в казачьих общинах действовали лишь часовни, или молельные дома, в которых богослужением занимались пожилые казаки, неспособные нести тяготы военной жизни. Богослужение, помимо пожилых казаков вели пришлые служители культа, потому что на Дон шло безместное духовенство («крестцовые попы», т. е. находящиеся на распутье). Но это не могло удовлетворить Дон, и поэтому священнослужителей выбирали на кругу. Казенное православие с трудом утверждалось на Дону. Только в XVII в. казачьи земли официально вошли в состав патриарших областей. Первым известным по историческим документам храмом Дона стал деревянный «Собор Воскресенья Христова», который был построен в Черкаске в 1652 г. Каменный собор в Черкаске возведен в 1706 г.

По мнению современного исследователя Б.Н. Проценко, наиболее почитаемым персонажем христианства на Дону была Богородица, о чем наглядно свидетельствуют не только многочисленные «богородичные» храмы на Дону, но и тексты донских заговоров, в которых Богородица упоминается гораздо чаще, чем Иисус Христос и другие святые. Войсковым праздником донских казаков является праздник «Покрова Пресвятой Богородицы», который отмечается 14 октября.

После раскола православной церкви в XVII в. на Дон пошли старообрядцы. В одной из грамот 1675 года упоминается: «На реке Медведице, от Дона реки, в дальнем месте поставлен вновь городок, а в нем старцы с 300 человек, и много у них женок и девок и ружей».

Поэтому во многих станицах, наряду с храмами официальной православной церкви, одновременно функционировали часовни раскольников (староверов). Одна такая часовня действовала, например, в Рыковской станице Черкаского городка в 1687 г. Старообрядчество, в силу своей близости к ценностям донской народной культуры, сумело на Дону пустить очень глубокие корни. Под давлением официальной церкви старообрядцы уходили на юг, на Куму, Кубань и Терек. В начале XVIII в., после разгрома булавинского восстания, около 70 тысяч казаков и их семей под предводительством атамана Игната Некрасова ушли на Кубань, а затем в турецкие владения, чтобы сохранить верность дониконовским обрядам.

На Кубани некрасовцы расселились от устья реки Лабы до Таманского полуострова, основали казачью общину – Войско Кубанское, – имевшую свои законы общественного устройства, своеобразную конституцию, которую называют «Заветы Игната». В Войске Кубанском были две крайне противоположные группы людей по духу и политическим целям. Первые – некрасовцы, участники булавинского восстания, вторые – раскольники (пришли на Кубань с Левкой Монациким в 1688 г.) и позднейшие выходцы из России, принявшие имя некрасовцев. Цель первых – борьба за демократические формы общежития, экономические и политические свободы. Цель вторых – сохранение старой веры. Совместная жизнь обеих групп продолжалась до 1740 г.

Последователи Игната Некрасова держались завета «Царизме не покоряться, при царизме в Росею не возвертаться». Они отклонили несколько предложений царицы Анны Иоанновны (1735–1739) о возвращении в Россию. Тогда императрица послала против них войска под командованием донского атамана Фролова. В сражении с царскими войсками в 1737 г. погиб Игнат Федорович Некрасов. После его смерти и новых походов царских войск начался распад Войска Кубанского, некрасовцы в 1740 г. уходят на Дунай, раскольники остаются на Кубани.

В 80-х годах XVIII в. русские завоевали Крым, Измаил и подошли к Дунаю, где обосновались некрасовцы. Чтобы не лишиться свободы, некрасовцы покидают Добруджинскую область и переселяются на побережье Эгейского моря в устье реки Энс, а также на озеро Майнос (Турция в 30 километрах от Мраморного моря); на Дунае остались кубанские раскольники, которые пришли с Кубани в 1778 г. С этого времени определились две ветви некрасовцев: майносская и дунайская. Некрасовцы дунайской ветви (впоследствии стали называться «дунаками», «липованами») принимали к себе всех, кто бежал от царской и помещичьей неволи. Они ассимилировались с позднейшими выходцами из России и утратили заветы некрасовской общины и ее обычаи. Некрасовцы майносской ветви жили вдали от русских границ, в чуждом окружении, изолированно, замкнуто. Это создавало условия для сохранения общины, какой она была на Дону, культуры и религии предков.

Жили некрасовцы Майноса самостоятельно до 40-х годов XIX в., до тех пор, пока турецкое правительство за отказ их служить в турецкой армии и участвовать в войнах не стало вмешиваться во внутренние дела общины. Незанятые участки правительство стало продавать, что привело к разделению членов казачьей общины на рыбаков и земледельцев. С появлением собственности на землю произошло экономическое и социальное расслоение. Демократические основы рушились, вместе с этим нарушались «Заветы Игната», казак на казака стал работать.

Экономический раскол привел к выделению в 1867 г. из общины 157 семей рыбаков, которые ушли на остров Маду (Турция). Судьба этой группы некрасовцев трагична. К 1912 г. в живых осталось только восемь семей, остальные вымерли. Но и умирая, они не захотели вернуться на Майнос, где господствовало неравенство. В одном из преданий говорится: «Прибегли они на Маду, атамана себе выбрали, есаула. Круг постановил: кто на Майнос пойдет, того бить за измену Войску. Сам Некрасов приказал изменников убивать».

После ухода группы казаков на Маду, на Майносе рыбаки приняли единоверье, и их кандидаты посвящали в сан священников в России. Землевладельцы приняли белокриницкое священство.

В 1912–1913 гг. 150 семей рыбаков вернулись на Кавказ. Вначале они жили в Грузии в селении Лайтуры, позже переехали в Краснодарский край рядом со станицей Ахтарской, среди лиманов выстроили себе хутор Ново-Некрасовский. После некрасовцев Майноса на родину потянулись «липоване» с Дуная. Они основали два хутора: Ново-Покровский (1921 г.) и Потемкинский (1924 г.). В 1947 г. из Румынии прибыло более 20 тысяч семей, поселившихся в Ейском районе.

Казаки-некрасовцы сохранили богатейший фольклор, унаследовав его от предков – донских казаков. Сказки и предания донесли до нас обычаи и верования, исконно существовавшие в казачьей среде. Нашли свое отражение в сказках и религиозные понятия, отношение Игнат-казаков к духовенству, святым, Божьему слову. Попы – прелюбодеи, жадные, аморальные. В легендах подчеркнуто критическое отношение к православной церкви, Божьему Писанию. Придерживаясь религиозных традиций, обрядов предков, они вносили в них много своего, взятого из жизни. Отношение Игнат-казаков к религии можно охарактеризовать как обрядовую традицию. Эта традиция казаков-некрасовцев сохранилась в неприкосновенности среди чужеродного окружения. Она сохранилась такой, какой существовала на Дону в XVII в., до реформ Петра I.

Политика централизации государственной власти проводилась не только методами государственного реформирования, но и путем приведения народов с православной или просто христианской традицией к единообразию московского православия.

В 1718 г. земли донских казаков были включены в состав Воронежской епархии Указом от 10 марта. В Указе говорилось:

«Известно нам, Великому государю, что в казачьих ваших городках донских, при церквах Божиих, монастырях, часовнях во многих местах укрываются расстриженные, и иные перешли к вору Некрасову на Кубань». Поначалу казаки не выполняли распоряжений воронежских архиереев. Доходило до того, что атаманы наказывали духовенство за исполнение требований архиепископа. Так, в Терновской станице атаман забил в колодки священника и отослал его в войсковую канцелярию за донос на раскольников. В 70-е гг. XVIII в., по просьбе войскового атамана, царское правительство пошло на уступки, узаконив отправление в донских церквах служб по старым книгам, двоеперстие и др. Но попытка объединить казаков-старообрядцев с православием официальной церкви успеха не имела. Большинство казаков-раскольников проживало компактно, имея свои храмы и молельные дома, из старообрядческих станиц можно назвать Верхнечирскую, Верхнекаргальскую, Пятиизбянскую, Николаевскую, Богоявленскую, Малодельскую, Глазуновскую, Константиновскую, Камышевскую.

На Дону на протяжении веков ни одно вероучение не занимало господствующего положения. По переписи 1897 г. в Области Войска Донского проживало 2 575 176 человек. Из общего числа православных – 2 330 161 человек. Раскольников-старообрядцев – 122 617 человек. Армяно-григориан – 27 551 человек. Ламаистов – 31 943 человека. Единоверцев – 5636. Прочих исповеданий – 56 268 человек. В последнее число включены католики, лютеране, протестанты, мусульмане, иудеи.

Религиозная веротерпимость являлась отличительной чертой казачьей общины. Религиозность в среде казачества проявлялась не во внешних церковных ритуалах, а носила характер ощущения внутренней связи человека с Богом.

Грамотой 1718 г. Петр I запретил казакам переходить из одного прихода в другой. Священник теперь не выбирался казаками, а назначался митрополитом. Однако и во второй половине XVIII в. священнослужителей все еще судят «по своему обычаю на кругу», что означает их зависимость от казачьей общины. Ко времени правления воронежского епископа Тихона Задонского (1763–1767) относятся сведения о том, что казаки изгоняют назначенных им священников и само донское духовенство «заражено» расколом. Казачья администрация воспринимала деятельность Тихона как посягательство на свои права. Священники на Дону были выборными и по сложении обязанностей возвращались в ряды казаков. Вместо жалования они, наряду с другими, получали земельные паи. При таком положении власть станичного и войскового начальства ставилась выше архиерейской.