Читать книгу Секретные агенты из психушки - Галина Доронина - Страница 2

– Кристинка, ты где там застряла?

– Бегу, бабулечка!

Я показала язык своему светловолосому, зеленоглазому отражению в зеркале, подмигнула, улыбаясь, и побежала к бабушке.

– Тебя только за смертью посылать, – проворчала старушка. Потом оглядела меня с ног до головы и воскликнула:

– А где белье?

Охнув, я побежала обратно в дом. Бабуля отправила меня в ванную, вытащить белье из стиральной машинки и принести его в огород, чтобы развесить на веревках под тёплым летним солнцем. А я отвлеклась на зеркало и забыла все на свете. Схватив таз, в который сложила все постиранное белье, я отправилась обратно.

– Завтра у меня собеседование, – похвасталась я, – в крупную организацию!

– Хорошо, не зря же институты кончала. Кем берут?

– Журналистом. Пока не берут, только собеседование. Там наверное много претендентов.

– Ты у меня умница и красавица, конечно, тебя возьмут.

– Надеюсь!

Мы развесили белье и пошли пить чай.

– А что за фирма такая, куда тебя берут? – поинтересовалась бабушка, беря из хрустальной вазочки печенье.

– Бабуль, не берут ещё, собеседование, – повторила я, – они занимаются тем, что берут интервью у разных известных людей, а потом продают его в разные журналы.

– Это ты, значится, со звездами познакомишься? Глядишь, кто в жены тебя возьмёт.

– Ну, бабушка! Мне всего двадцать три! Рано мне замуж.

– Не всего, а уже! Я в твои годы уже папку твоего родила! А коли я б как ты сидела? Это сколько ж мне было б сейчас годков? Кто б тебя, такую умницу, красавицу, воспитывал?

– Ты у меня самая лучшая! – воскликнула я, – но замуж я правда пока не хочу. Да и не за кого, – смущённо добавила я.

– Такой красавице и не за кого? – удивилась бабуля. – Вот жених какой разборчивый пошёл! Ну ладно, не переживай, и на тебя принц найдётся.

Мы допили чай, и день плавно потёк своим чередом. Я покормила кур, вынесла мусор и отправилась на огород, спасать клубнику от сорняков. Грядки с клубникой я любила пропалывать больше всего: во время работы можно съесть несколько красных, сочных, сладких ягодок.

Я уже почти закончила, как за моей спиной раздался голос:

– Привет работникам физического труда! Долго ты тут копаться собираешься?

– Привет, – ответила я своей лучшей подруге Альке, вытирая тыльной стороной ладони пот со лба, – уже почти приблизилась к финалу. А что, у тебя есть какие-то предложения?

– У меня просто шикарное предложение: сначала на пруд, а потом на костёр.

Тут стоит пояснить, что дом, где я живу с бабушкой, расположен в небольшой деревеньке в десяти километрах от города. Это было очень удачное место: до города рукой подать, а живём почти что в лесу. Свежий воздух, чистый пруд, все прелести деревенской жизни. И школа недалеко. Вот в институт, правда, приходилось ездить в город, но транспорт у нас ходит часто и без перебоев, поэтому я не переживала по этому поводу. Тем более, в этом году я его закончила я теперь являлась дипломированным журналистом.

До семи лет я жила в городе с мамой и папой. Я хорошо помню нашу маленькую уютную квартиру на втором этаже двухэтажного дома почти в центре города. Помню деревянную лестницу со скрипучими ступенькам, по которой мы каждый день спускались и поднимались в квартиру. Помню высокие потолки и заставленный старой мебелью коридор в подъезде. Жильцы вытаскивали туда все, что им было ненужно. В результате там образовалось что-то вроде кружка по интересам. Тёмными зимними вечерами или дождливыми летними днями на продавленном диване за обшарпанным столом рядом с массивным буфетом со стеклянными дверцами собирались соседи и играли в домино или просто разговаривали на всякие серьёзные темы. Днем, пока взрослые были на работе, коридор оккупировали дети. В их числе была и я. Мне повезло, моя мама не работала и меня не отдали в детский сад. Поэтому днем я носилась по двору или в плохую погоду играла в подъездном коридоре в компании других счастливчиков. Вечером с работы приходил папа и мы собирались на семейный ужин. Потом он брал меня на колени и спрашивал, как прошёл мой день. И я взахлёб рассказывала ему о наших играх в казаки-разбойники, как мухлюет моя подруга Катька при игре в классики, как я лучше всех скачу на резиночке и как соседский мальчик Артём дёргает меня за косички и дразнит «Кристинкой – жареной свинкой». Папа внимательно слушает меня, поддерживает, даёт советы. После мы идём все вместе смотреть телевизор и пить чай. В общем, я с уверенностью могла назвать свое детство счастливым.

Все закончилось, когда мне исполнилось семь лет. Мой день рождения был в июле и к сентябрю я готовилась пойти в школу. За несколько месяцев до дня рождения я заметила, что родители стали часто ссориться. Вечерние посиделки стали все реже, папа все чаще стал приходить домой, когда я уже спала. В воздухе витало напряжение. И вот одним летним вечером родители посадили меня на диван, сели рядом и сказали, что какое-то время мне придётся пожить у бабушки. Потом папа принялся объяснять мне что-то про то, как мама и папа больше не будут жить вместе, но меня они все равно очень сильно любят. И пока они не решат все свои вопросы, я временно отправлюсь к бабушке. Не знаю, какие они там решали вопросы, но к бабушке я отправилась насовсем. У моих родителей появились новые семьи и новые дети. Первое время я очень переживала по поводу отсутствия рядом родителей, но бабушка не дала мне раскиснуть. Она стала мне и мамой, и папой, и лучшей подругой. С ней я могла поделиться любой проблемой и получить дельный совет, рассказать обо всем и встретить понимание. На всех школьных линейках она стояла рядом со мной. А я стояла нарядная, с большим бантом, букетом цветов и счастливой улыбкой на лице. Первая пятёрка, первая двойка, первая любовь, первое разочарование, первые слезы – всегда рядом со мной была бабушка. В деревне городской девчонке первое время было непривычно. Водопровод появился у нас только несколько лет назад, до этого в теплое время года мы мылись в летнем душе, а, когда становилось холодно, – в тазике в кладовке. В доме не было тёплых батарей, как в квартире, и всю зиму, часть осени и весны приходилось топить печку. Зато в приготовленная на печи еда не шла ни в какой сравнением с тем, что я пробовала раньше.

Всё праздники тут отмечали масштабно. Гуляли все, от мала до велика. На Новый год в каждом дворе стояла нарядная живая елка, на Рождество все гадали и колядовали, на Масленицу на небольшой площадке в центре деревни народ развлекался, как мог: лазили на столб, перетягивали канат, а в конце сжигали чучело зимы. На Пасху красили яйца, пекли куличи и ходили на крестный ход в небольшую церквушку на холме, рядом с деревней. Потом начинались майские праздники. Днем прополка грядок, вечером шашлыки и песни под гитару или аккордеон. Тут уже потихоньку начинали подтягиваться дачники с детьми. Становилось ещё веселее. А уж лето, когда все отправляли своих детей на каникулы в деревню к бабушкам и дедушка, становилось вообще прекрасно. У нас была дружная компания, мы целыми днями проводили в лесу или на пруду. А по вечерам был костёр. Так мы называли небольшую площадку за деревней, где соорудили себе место для посиделок.

В общем, со временем я нисколько не пожалела, что живу с бабушкой. Иногда, конечно, накатывала тоска по родителям и ещё обида: почему меня отдали, как ненужную вещь? Почему забыли? Не приезжают в гости, лишь изредка звонят, чтобы поздравить с очередным праздником, да могут передать через бабушку дежурный подарок. Но я старалась прогонять из головы эти мысли. У меня есть своя комната, отличные друзья самая лучшая на свете бабушка – зачем грустить, если все хорошо?

Время летело неумолимо, я окончила школу и поступила в гуманитарно-экономический институт на факультет журналистики.

И вот уже прошёл месяц, как я получила свой заслуженный красный диплом и собралась устраиваться на работу.

– Ну, так что? – вернул меня к реальности Алькин голос.

– У меня завтра собеседование, не хотелось бы засиживаться сегодня допоздна.

– А в чем проблема? Уйдёшь пораньше, да и все. Тем более, ты все равно не пьёшь, с похмелья утром мучиться не придётся.

– Поехали пока на пруд, а насчёт костра решим, – решила я, отряхнула руки и пошла надевать купальник, крикнув подруге на ходу, – встретимся у калитки.

Переодевшись и крикнув бабушке, чтобы не теряла меня, я села за руль велосипеда и выехала из калитки. Там меня уже ждала Алька, и мы наперегонки поехали на пруд. Я опередила подругу на несколько секунд, соскочила с велика, быстро сбросила с себя одежду и нырнула в прохладную чистую воду. Подруга незамедлительно последовала за мной.

– Как хорошо-то, – воскликнула вынырнувшая рядом Алька, – и что тебе приспичило устраиваться на работу в такую погоду? Отдохнула бы до сентября и в бой с новыми силами.

– Бабушка мне тоже самое сказала. А я вот как увидела это объявление, так сразу решила: надо звонить. Так что, если возьмут, буду работать. Не факт, что в сентябре будет просто найти хорошее место.

– А с чего ты взяла, что это место хорошее?

– Не знаю… Интуиция. Я чувствую, что меня должны туда взять.

– Ну раз интуиция… Хотя моя интуиция советует подождать до осени. А лето провести в компании подруги, – засмеялась она.

Мы ещё немного поплавали и, уставшие, пошли загорать на расстеленный на песке плед.

Невдалеке отдыхала компания парней. Они наблюдали за нами, ещё когда мы плавали, а теперь и вовсе пожирали глазами. Вскоре один из них направился к нам с целью познакомиться, но я быстренько дала ему понять, что в новых знакомых мы не нуждаемся. Алька попыталась возразить, но я красноречивым взглядом погасила её порыв.

– И чего ты его прогнала – недовольно спросила подруга, когда парень разочарованно пошёл обратно, – так и будешь всю жизнь жить одна с десятью кошками

– А можно с пятью? Боюсь, десяток кошек я не про кормлю, – засмеялась я.

– Тебе бы все шутки шутить, а я серьёзно.

– И я серьёзно. Ты его видела? Уж лучше с кошками.

Я вообще была очень разборчива в плане парней. В школе все мальчики казались мне дураками, а тот один, что не казался, не обращал на меня внимания, поэтому, через какое-то время, его я тоже причислила к дуракам. Первые отношения у меня были в институте. Мой одногруппник Стас очень долго ухаживал за мной, дарил цветы и подарки, водил в кино и кафе. Он бы очень настойчив и благодаря его упорству, я просто не смогла сказать «нет» на его предложение встречаться. Хотя любви я к нему не испытывала, мне было комфортно и удобно. Во-первых, ко мне перестали приставать в институте с приглашениями на свидания, во-вторых, мне было с кем проводить время, а в-третьих, все мои подруги встречались с парнями, а я не хотела выделяться из общей компании. Наши отношения продлились год. Они мне просто наскучили. Все было одинаково, однообразно, занудно и слишком обычно. В общем, это было совсем не то, что я хотела. А что я хотела, я не могла объяснить даже самой себе. Просто было чувство, что это не моё. Ещё пару раз я пыталась построить отношения и каждый раз понимала, что это не то, что нужно. Поэтому я плюнула на это дело, решив, что судьба меня сама найдёт. А встречаться с кем-то просто потому что надо, я не видела смысла. Тем более я даже не понимала кому надо. Если не мне, то пофиг.

– Ты мне лучше расскажи, как у тебя дела с Валеркой, – перевела я её. Валерка – это Алькин парень. Встречались они уже лет пять и постоянно то сходились, то расходились. Она могла говорить про него часами. Поэтому я расслабилась, закрыла глаза и краем уха стала слушать, какой Валерка козёл. Понятно, значит сейчас у них в отношениях стадия расхождения.

День шёл к своему завершению. Мы успели ещё разок искупаться и начали собираться на костёр.

– Я ненадолго. А то завтра вставать рано, да и бабушка волноваться будет.

– Тебе что пять лет? Бабушка её заругает… Или наоборот, пятьдесят? Как будто ни разу после бессонной ночи в универ не ходила.

– Это все-таки не универ, где на задних рядах подремать можно. Это серьёзная организация. Так что или я ненадолго, или вообще не пойду.

– Да ладно тебе, – дала заднюю Алька, – уже и пошутить нельзя.

На костёр мы подъехали, когда уже начало темнеть. Поставили велики около стога сена и пошли к нашим ребятам. Я очень любила здесь бывать. Запах костра и жарившегося мяса и сосисок, запах сена и свежескошенной травы, запах прохлады от находившегося неподалёку пруда, песни под гитару и просто дружественная, почти родственная атмосфера. Даже запах пива и сигарет был здесь какой-то особенный, привычный. Хотя в обычной жизни меня дико раздражает, когда рядом кто-то курит, или когда от кого-то пахнет перегаром.

Как и планировала, ушла я раньше, хотя меня и уговаривали остаться, я была непреклонна. Так что в полночь уже была у дома и парковала своего двухколесного коня. Немного простояла на крыльце, вдыхая свежий прохладный ночной воздух и вошла в дом. Бабушка спала, поэтому я аккуратно на цыпочках прошла в свою комнату, быстренько разделась, нырнула под одеяло и мгновенно уснула.

Утро началось со звонка будильника ровно в шесть. Несмотря на то, что собеседование было назначено на десять, встать пришлось намного раньше. Я помыла и уложила волосы, накрасилась, одела деловой костюм мятного цвета, взяла черную сумочку, сунула ноги в чёрные туфли на каблуках и отправилась на остановку. Автобус не заставил себя ждать и ровно в десять я входила в кабинет директора агентства «Секрет фирмы».

– Здравствуйте, здравствуйте, – с приветственной улыбкой встал мне на встречу из-за рабочего стола полный невысокий мужчина. Я сразу же про себя назвала его «толстячок», тем более имени его я не знала.

– Доброе утро! Я насчёт работы журналиста. Мы вчера договаривались с Вами о собеседовании.

– Прекрасно помню! Что ж, пройдёмте на диванчик, присаживайтесь. Чай, кофе?

Честно говоря, я не ожидала такого радужного приёма. Даже растерялась немного. Я пришла на работу устраиваться, а такое ощущение, как будто я дорогой гость, которого долго ждали. Хотя, это моё первое собеседование, может везде так принято?

– Чай, пожалуйста, если можно, – неуверенно попросила я, садясь рядом с ним на чёрный кожаный диван.

– Элечка, принеси нам чаю, – крикнул толстячок в приёмную.

Через минуту приковыляла длинноногая блондинистая Элечка с подносом, поставила его перед нами на журнальный столик и упорхнула за дверь.

– Итак, во вчерашней беседе по телефону вы указали, что закончили институт по специальности журналистика.

– Да, это так, диплом с отличием.

– Прекрасно, прекрасно. Скажите, вы же учились на бюджетном отделении? Сложно было туда попасть?

– Для меня – не очень. Все вступительные экзамены сдала на высший балл.

– Ваши родители, наверное, вами гордятся? – с улыбкой дибила продолжал директор.

– Наверное, – кисло ответила я, не понимая к чему все эти вопросы.

– Почему так неуверенно?

– Потому что мои родители не очень-то интересуются моей жизнью. Я живу с бабушкой. Вот она мной гордится, если Вас это интересует. Я не понимаю, каким образом это связано с той должностью, на которую я претендую? – не выдержала я.

– Извините, извините, что-то я заболтался, – ещё радостнее воскликнул этот придурок. – Итак, на чем мы остановились?

– На выяснении того, кто из родственников мною гордится, – буркнула я.

– Шутим? Это хорошо. Нам такие кадры нужны. Ну что ж, вы приняты.

– Как? – я неприлично широко открыла рот.

– Как, как, в штат. Идите на третий этаж в отдел кадров, отдавайте им документы. Потом зайдите ко мне. Трудовой договор завтра заберёте.

– А зарплата?

– Зарплата, как в объявлении. Она вас устраивает?

– Более чем, – пробормотала я, бочком выходя из кабинета.

Такого я точно не ожидала. Но это же моё первое собеседование. Наверное, они все такие. Странные.

Я отдала все необходимые документы и пошла обратно, размышляя, что меня ждёт. А вдруг он начнёт приставать? Да нет, это глупо, он же уже взял меня на работу. Ладно, скоро узнаю.

– Все удачно прошло? – заботливо спросил Михаил Эдуардович (имя мне подсказали в отделе кадров), когда я вернулась в его кабинет.

– Да, все хорошо, – лаконично ответила я.

– На завтра у меня для Вас уже есть первое задание. Подробности уточните у моего помощника, он сидит в седьмом кабинете, его зовут Сергей. А сейчас я хотел бы Вам кое-что показать. Пойдёмте.

И он вышел из кабинета. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. Мы прошли длинным коридором к кабинету, на кодовой железной двери висела большая табличка белая табличка с красными буквами «Посторонним вход воспрещён!»

Внезапно он остановился почти у самой двери, опустился на корточки и принялся завязывать шнурок.

– Опять развязался! – воскликнул он. – Надо завязать, а то опять упаду. Будь добра, открой пока дверь. Код двадцать четыре – сорок один.

Я про себя хихикнула над фразой «опять упаду» и нажала на четыре цифры кодового замка. Дверь послушно распахнулась. Толстячок проворно вскочил, и мы вошли в большую просторную комнату, по периметру которой стояли стеклянные стеллажи и витрины.

– Так как ты теперь наш новый сотрудник, ты должна быть в курсе всех наших дел. Здесь у нас находится хранилище. В город часто приезжают различные выставки и некоторые из них отдают нам на хранение особо ценные экземпляры.

– А зачем? Они их не выставляют? Для чего тогда возят?

– Они их выставляют, только не во все дни. Поэтому какое-то время экспонаты находятся у нас. Ты, конечно же, слышала, что на днях открылась выставка потрясающей красоты украшений. В последние дни они собираются предоставить на зрительский суд настоящую жемчужину: диадему, принадлежащую царской семье. Иди сюда, смотри, какая прелесть!

Я подошла к витрине и застыла в восхищении. Такой красоты мне видеть не приходилось. Композиция состояла из шести изящных золотых колосков, стремящихся к центру, между которыми буквально прорастали витиеватые, будто кружевные, стебли льна. Рисунок поражал своей реалистичностью.

– Тиара полностью инкрустирована чистейшими бриллиантами, – посвятил меня директор.

– А что в ее центре? Это тоже бриллиант? Такой огромный?

– Это 37-каратный лейкосапфир. Как видишь, он прозрачный, с едва различимым золотистым оттенком. Этот камень символизирует солнце. Если хочешь, можешь примерить.

Мне не нужно было предлагать дважды. Затаив дыхание, я открыла стеклянную дверцу, взяла в руки диадему и водрузила её себе на голову. Подошла к зеркалу и покрутилась.

– Прынцесса. Нет, не прынцесса. Королевна! – процитировал известный фильм Михаил Эдуардович.

– Да чего же красиво! Так переливается!

– Ладно, хорошего понемножку. Клади её обратно и иди к моему заместителю. Он даст тебе задание на завтра.

Я аккуратно сняла тиару и, бережно положив её на прежнее место, закрыла витрину. Затем вышла из хранилища и пошла искать седьмой кабинет. На втором этаже мои поиски увенчались успехом, и я получила свое первое задание. Домой я летела как на крыльях. Меня взяли! Завтра у меня интервью с одним известным актёром! И я уже позвонила ему и договорилась о встрече! Какая же я молодец!

– Бабуль, иди пить чай! Я торт купила! Будем отмечать мое назначение на новую должность! – крикнула я, заходя в дом.

– Я в тебе и не сомневалась! – ответила бабушка, выходя из комнаты.

– А вот я, честно говоря, сомневалась, – призналась я, доставая чашки, – такая большая фирма и, я полагаю, большая конкуренция у сотрудников.

– Ты талантливая девочка, это сразу видно. Тут даже не диплом главное, а сообразительность и смекалка. Не подведи их, раз они в тебя поверили.

– Не подведу! А завтра у меня первое интервью! И сразу со звездой.

– С какой такой звездой? – раздался за дверью голос, и в гостиной появилась Алька.

– Феликс Смирнов. Слышала о таком?

– Да я… Да ты… Блин! Офигеть! – слова у подруги закончились.

– Видимо слышала, – утвердительно кивнула я.

– Да это же мой любимый актёр! Помнишь, мы смотрели с тобой сериал «Согласен на престол»? Вот там он царя играет! Помнишь? Помнишь? – заело её.

– Да помню. Я сразу его вспомнила, как только мне задание дали. И вспомнила все твои восторженные писки по поводу него, – усмехнулась я.

– Как тебе повезло, – мечтательно сказала подруга, садясь за стол – ты мне хоть фотку его сделай.

– Его фотками весь интернет завален, – ответила я ей, раскладывая торт по тарелкам.

– Так то – интернет, а то – ты.

– Да, сделаю, сделаю. Хотя по мне он просто смазливый баловень судьбы. У него машина одна стоит, как вся наша деревня.

– Крис, ты давай там не теряйся! Замуж за него выйдешь – на Мальдивы меня повезешь.

– Ты что! Его невесту видела? Модель, красавица, какая-то там мисс всего на свете и тоже богатая. Я уже про них в интернете почитала.

– Деньги к деньгам, – вздохнула Алька и принялась уплетать киевский тортик, запивая его чаем с таежными травами по фирменному бабушкиному рецепту.

– Слушаю я вас, девчонки, и удивляюсь, – подала наконец голос бабуля, – при чем тут деньги? Никогда не были они показателем. Можно быть с деньгами порядочным, честным человеком, а можно без них – говном. Так что, внученька, ты раньше времени-то не суди. Жизнь бывает такие сюрпризы преподносит – диву даешься.

Мы ещё долго сидели и болтали, вечером сходили на костёр, а ночью я лежала в постели без сна и думала, что же такого мне уготовлено судьбой. Хотелось волшебной сказки, как в книжках. Но жизнь – не художественное произведение, в чем я очень скоро убедилась.

С утра отключили воду. Пришлось вспомнить былые времена и идти в летний душ. Времени на нагревание воды уже не было, поэтому, поплескавшись под холодными струями, я пошла одеваться. Минут десять стояла перед шкафом, выбирая между черно-белым платьем, чуть выше колен и строгим деловым костюмом темно-синего цвета. В итоге, свой выбор я остановила на платье.

До съёмочного павильона я добиралась почти два часа. Потом ещё полчаса пыталась разобраться, где мне искать этого Феликса. Разные люди отсылали меня в разные места. Вообще здесь царил какой-то хаос, все бегали, суетились, кричали друг на друга и обменивались непонятными репликами.

Наконец удача мне улыбнулась.

– Вот он, Феликс, на синем стуле сидит, – ткнула пальцем девушка с розовыми волосами и побежала дальше по своим делам.

В той стороне, куда она указала, сидел мужчина с правильными чертами лица, чёрными волосами до плеч, в одежде средневекового воина. Такие были на картинках в учебниках по истории. Я быстро пошла к нему, пока он опять куда-нибудь не убежал.

– Здравствуйте! А я к вам. Насчёт интервью.

В ту же секунду ко мне обернулась девушка с длинными кудрявыми волосами и каким-то мешком вместо платья, стоящая рядом с актёром. Она схватила со стола рацию и завопила:

– Охрана! Срочно в гримерку! Здесь пресса!

– Нет, нет, – перепугалась я, – я вчера звонила! Мы договаривались с Вами!

Феликс поднял на меня глаза, и меня просто поразила их глубина и странный чёрный цвет. В жизни он оказался ещё красивее, чем на экране.

– Отмени охрану, – мягким грудным голосом сказал он девушке, – а Вы пожалуйста пройдёмте со мной.

– Подожди, – недовольно посмотрела на меня эта выскочка, – пускай предъявит удостоверение.

– Я работаю второй день, у меня есть только временный пропуск. Но Вы можете позвонить в редакцию и убедиться… – начала оправдываться я.

– Не беспокойтесь, я Вам верю. Олеся, займись пока моим расписанием. На вечер получилась накладка по времени.

– Хорошо, как скажешь, – с кислым видом согласилась она и, сев за стол, взялась за телефон.

А я направилась за Феликсом. Мы шли длинными коридорами, спускались и поднимались по лестница, ныряли в арки.. Он ориентировался здесь, как рыба в воде, а я с трудом за ним поспевала. Наконец мы зашли в просторное помещение театрального кафе. Здесь было очень миленько. Деревянные столы под скатертями с рисунком под гжель, велюровые диванчики, мягкий жёлтый свет от стоящих рядом с каждым столом высоких светильников. Они были похожи на уличные фонари. Верхнего света здесь не было, что создавал атмосферу уюта и таинственности.

– Что ты предпочитаешь? – галантно спросил Феликс, когда мы уселись за столик и официант принёс нам меню.

– Нет, нет, я не голодна, – поспешно ответила я, уже успев увидеть цены на первой страничке. Боюсь, здесь мне даже стакан воды не по карману.

– Зря, здесь отличное меню, – сказал он мне и обернулся к официанту, – принесите мне, пожалуйста, стейк лосося, салат цезарь и зелёный чай. А девушке ваши фирменные эклеры, по одному каждого вида и капучино.

– Надеюсь, против десерта и кофе ты ничего не имеешь против? – спросил он у меня, когда официант отошёл. – Я угощаю, – очень вовремя добавил он. А то я уже думала что предпочтительней: оставить в залог паспорт и ехать брать кредит (хотя мне его без паспорта все равно не дадут) или бежать через задний ход, как в кино.

– Кто ж будет иметь что-то против эклеров? – засмеялась я и тут же себя одернула, – у меня к Вам несколько вопросов, много времени я не займу.

– Ты спешишь? Давай сначала перекусим, а потом поработаем. Согласна?

– Конечно, как Вам удобно. Просто я не хотела Вас задерживать…

– Ты всегда такая услужливая или только по субботам?

По его глазам я видела, что он смеётся. Вот прямо ржёт как конь. Я тут изо всех сил стараюсь под него подстроиться, а ему смешно!

– Вот знаете что? Не нужны мне ваши десерты! Я сюда что, чаи распивать через весь город ехала? Хотите есть? Хорошо, я подожду. А потом дадите мне интервью и разойдемся, как в море корабли.

– Ну вот, нормальный человек. А то «как удобно», «не хочу задерживать», – передразнил он меня. – Я же не царь, чтобы мои прихоти ежесекундно исполнялись. Тебе тоже должно быть удобно. Запомни это. И не обижайся. На, съешь пироженку, – и он заботливо пододвинул ко мне блюдо с эклерами, минуту назад принесенное официантом.

Я невольно улыбнулась, взяла шоколадный эклер, откусила кусочек и застонала от удовольствия.

– Как же это вкусно!

– А я что говорил? – улыбнулся Феликс. – И давай, пожалуйста, на ты. А то чувствую себя на свой возраст.

– Да что Вы.. Ты! – быстро исправилась я. Если не знать твой возраст, то больше двадцати пяти при всем желании не дашь!

– Ну спасибо, успокоила старика, – засмеялся он.

– Главное – быть молодым в душе! – выдала я заезженную фразу, беря очередной эклер и делая глоток кофе.

Здесь было так уютно, еда была такой вкусной, что я совершенно забыла про повод, по которому мы собрались. Феликс оказался очень приятным мужчиной, а не противным и заносчивым, как я его себе представляла. Мы проговорили почти час, прежде чем я вспомнила про интервью и достала ручку и блокнот.

– Делу – время, потехе – час. Ответь, пожалуйста, на несколько моих вопросов.

– Да ты просто кладезь пословиц и крылатых фраз, – восхитился Феликс, – а ты знаешь, что работа не волк, в лес не убежит?

– Знаю, только если я эту работу вовремя не сдам – меня и уволить могут. Я вообще-то первый день у них работаю. Мне, конечно, безумно приятно тут с тобой сидеть, но мы же и не расходимся, просто немного поменяем тему нашей беседы на формат «вопрос-ответ».

– Начинай, – согласно кивнул он.

–Итак, кем ты хотел стать в детстве?

– Честно говоря, тут я тебя не порадую оригинальностью. Со школы я мечтал стать актёром. До этого не думал о профессии вообще.

– Бываешь ли ты недоволен своей актёрской игрой? Или тем, как кто-то другой отреагировал на твою игру?

– Оценка игры актёра – очень субъективная вещь. Невозможно нравится абсолютно всем. Один скажет, что моя игра гениальна. Другой скажет, что я худший актёр, которого ему довелось видеть. Третий равнодушно пожмет плечами. Сколько людей – столько и мнений. Бывает, что во время дубля я думаю: «Как великолепно я сыграл эту сцену!», а потом, пересматривая этот эпизод, поражаюсь тому, как бездарно все вышло.

– Говорят, что актёр долго не может выйти из роли. К примеру, если он играет человека, который пьёт, то может уйти в запой, или наоборот, играя спортсмена, начинает вести здоровый образ жизни и ходить в тренажёрный зал. Так ли это?

– Такое бывает, но не всегда. Иначе все актёры, которые играли убийц, сидели бы в тюрьме. Нужно уметь переключаться с игры на реальную жизнь. А то так недолго и в психушку загреметь.

– Какие роли тебе больше по душе: комедийный или драматические?

– Мне нравятся смешанные роли, не люблю крайности, ведь и в жизни все тоже перемешано. Не бывает только чёрного или только белого. Всегда есть полутона. Даже если персонаж насквозь отрицательный, все равно я найду в нем частичку хорошего и преподнесу её зрителю. Каждая моя роль – это моё детище, я стараюсь выложиться на все сто процентов.

– Возможно в этом и есть секрет такого успеха и популярности?

– Может быть. Ведь зритель всегда чувствует фальш. Все свои заботы, усталости, неприятности я оставляю здесь, а реальной жизни. Мой персонаж ничего не знает о проблемах меня реального.

– Ну и напоследок остался один вопросик. Как твои близкие относятся к твоей профессии? Нравится ли им твоя игра? Наверняка твои родители тобой гордятся? – я очень неохотно задала этот вопрос. Его я написала не сама. Его мне вручил Михаил Эдуардович. Оказывается, Феликс никому не рассказывает о своей семье. Всем известно только о его невесте модели. Всё прошлое покрыто мраком и неизвестность. Всё журналы и газеты отдали бы любые деньги за эту информацию. Вот директор и обязал меня попытать счастье. Я сама не любила, когда лезли в мою жизнь, и не хотела лезть в чужую, но работа журналистки обязывала быть бесцеремонной. Задавая этот вопрос я совершенно не надеялась на ответ. Так и вышло. Услышав про родителей, Феликс нахмурился и недовольно сказал:

– Я не хотел бы поднимать эту тему и отвечать на вопросы, касательно моей личной жизни.

Я заметила, как он внутренне закрылся и отдалился от меня. Ему это было действительно неприятно.

– Извини, – виновато сказала я, – долго думала задавать ли этот вопрос. Меня саму родители отдали на воспитание бабушки в семь лет и благополучно забыли о моем существовании. Поэтому очень не люблю такие вопросы, потому что они могут быть очень личные. Я на работе первый день и мне поручили задать такой вопрос. Наверное, нужно было отказаться…

Я чувствовала себя очень неуютно от того, что каким-то образом обидела его, задела. Видимо он это сразу понял, потому что улыбнулся и сказал:

– Не переживай. Не ты первая, не ты последняя. У меня постоянно про это спрашивали, спрашивают и будут спрашивать. Я сам уже давно должен спокойнее к этому относится. Но не могу, – добавил он со вздохом. Потом поднял на меня взгляд:

– Когда я смогу прочитать макет интервью?

– Завтра все будет готово. Удобно будет выслать на электронную почту?

– Вполне. Возьми визитку, тут внизу указан электронный адрес.

Я встала и взяла сумку.

– Спасибо. И за интервью, и за кофе с пирожными, и за приятную компанию.

– Пожалуйста, обращайся, – улыбнулся он мне.

Я тоже улыбнулась в ответ, развернулась и пошла к выходу. Поблуждав в хитросплетении коридоров, я в конце концов вышла на улицу. Можно было бы, конечно, попросить Феликса проводить меня до выхода, но не хотелось злоупотреблять его добротой. И так он оказался слишком милым, слишком красивым и слишком благородным. Не хватало ещё влюбиться. Такие как он на таких как я не западают. Я вчера вечером залезла в интернет и посмотрела его невесту. Модель, ноги от ушей, фигура просто бомба, чёрные волосы, пухлые губы и соблазнительный взгляд. Ни дать, ни взять, женщина-пантера. Короче, я даже рядом не валялась. И все-таки он хорош.

С такими мыслями в голове я на метро доехала до офиса и поднялась в седьмой кабинет.

– Я встретилась с Феликсом Смирновым, – отчиталась я Сергею, – где я могу набрать текст интервью?

– Тебе выделили десятую комнату, иди, там есть компьютер. Результат отправишь мне на электронку, адрес есть в общей базе. Завтра утром подойдёшь – скажу свою оценку, – не отрывая головы от монитора задумчиво проинструктировал меня Сергей.

– А сегодня до какого времени я должна выполнить задание?

– Желательно до восьми.

Я глянула на часы. Пять вечера. Надо было поторопиться, и я живенько отправилась искать десятую комнату. Она оказалась почти напротив седьмого кабинета. Ещё раз подивившись здешней нумерации кабинетов, я вошла внутрь. Это оказалась даже не комната, а скорее каморка. В ней даже окна не было. Всё, что сюда поместилось, это стол с компьютером и стул.

Только я уселась за рабочее место и достала блокнот, как дверь распахнулась и в неё вошёл Михаил Эдуардович.

– Добрый вечер! Добрый вечер! Как прошло интервью? – с широкой улыбкой спросил он.

Блин, какой же он все-таки жизнерадостный! Прямо раздражает.

– Хорошо прошло, продуктивно. Про семью, правда, он так ничего и не рассказал.

– Ничего страшного, я и не надеялся, так, на всякий случай, решил попробовать. Как тебе рабочее место? Удобно?

– Лучше не бывает, – ответила я, с нетерпением ожидая, когда же он наконец-то свалит.

– Прекрасно. Просто прекрасно. Да, кстати, у меня для тебя небольшой презентик. Приходил спонсор, раздавал подарки. Вот тебе коробочка с тортом. Дома чайку попьешь! С такой фигурой можно себе позволить. Ха-ха-ха, – залил я он счастливым смехом. Я на всякий случай широко улыбнулась. С психами лучше соглашаться.

– Спасибо, обязательно попробую.

– Ну все, до завтра, пока, пока, – он сделал мне ручкой и наконец скрылся в коридоре.

Я вздохнула с облегчением. Какой-то он странный. Ну ладно, главное, чтобы зарплату вовремя платил. И я сосредоточилась на интервью.

Без десяти минут восемь все было готово и я, прочитав все ещё раз, нажала в почте кнопку «отправить», после чего собрала свои вещи в сумку, положила коробку с тортом в пакет и пошла к лифту. У выхода охранник лениво мазанул по мне взглядом и сосредоточился на стоящем на столе маленьком телевизоре, показывающем, судя по вскрикам и звукам, футбол.

На улице было приятно свежо. Я глянула на часы. Нужно было поспешить, последний автобус уходил в девять. Бодрой походкой я пошла на автобусную остановку. Внезапно около меня затормозила машина. «Кажется, Лексус», – мелькнуло у меня в голове.

Окно у машины приоткрылось, и знакомый голос произнес:

– Вот так встреча!

Из машины мне улыбался Феликс.

– Куда это ты так поздно? – задал он мне вопрос.

– Я с работы. Домой иду. Точнее спешу. На автобус. А то ещё несколько минут, и придётся пешком идти. А это не ближний свет, – ответила я и собралась бежать дальше, но он меня остановил.

– Так давай я тебя подвезу! Не зря же встретились. Тем более на вечер у меня никаких планов нет, как раз собрался по городу покататься.

– Я не совсем в городе живу. Точнее, совсем не в городе.

И я назвала ему свой адрес. Он наморщил лоб, размышляя вслух:

– Это же вроде по Киевскому шоссе?

Я утвердительно кивнула.

– Ну так это же прекрасно! Там такие чудесные виды! А сегодня такой замечательный вечер! Провести его на природе – что может быть лучше? Запрыгивай, домчу с ветерком!

– Ой, мне как-то неудобно, – замялась я.

– Неудобно – это когда дети на соседа похожи. Так что давай, садись. Если захочешь меня отблагодарить, дома чаем напои, – подмигнул он.

Я махнула рукой на свои сомнения и, обежав машину, быстро юркнула в уютный кожаный салон. Закинула пакет назад и осмотрелась. Здесь пахло роскошью и большими деньгами.

– Какая крутая машина! Я ни разу на таких не ездила, – с искренним восхищением сказала я Феликсу, – такие белоснежные сиденья! И едет так тихо!

– Я рад, что тебе понравилось, – серьёзно ответил он.

До моего дома мы домчали всего за двадцать минут.

– Обалдеть. Надо машину покупать. Такая экономия времени! На автобусе у меня час-полтора уходит. Пока до остановки дойдёшь, пока дождёшься, пока доедешь… А тут вжих и на месте! – не переставала восхищаться я, пока вылезала из машины. Феликс вышел следом.

– Напоишь чаем усталого извозчика? – артистичным голосом спросил он.

Я засмеялась:

– Конечно! Пойдём.

– Ты живёшь одна? – поинтересовался мой водитель, аккуратно идя за мной по тропинке к дому.

– Нет, с бабушкой, но, судя по тому, что свет не горит, она, скорее всего, у соседки. Ну это и хорошо, а то подумает ещё, что ты мой жених.

– А разве это плохо? – улыбаясь посмотрел он на меня, пока я возилась с замком.

– Учитывая, что у тебя есть невеста, ничего хорошего в этом нет. Проходи, аккуратно, тут на входе ступенька. Сейчас включу свет.

Я щелкнула выключателем и на террасе стало светло.

– Разувайся вот здесь, на вот тапочки возьми. И пойдём на кухню.

На кухне я первым делом поставила чайник, достала из холодильника варенье, а из шкафчика вазочку с печеньем и конфетами и поставила стол, за которым уже с удобством устроился мой гость.

– Тебе чёрный или зелёный? – спросила я у него разглядывая две пачки пакетированного чая.

– Давай зелёный.

Решив тоже выпить зелёный, я положила в две чашки по пакетику и залила кипятком.

– Знаешь, по правилам положено заваривать зелёный чай горячей водой около восьмидесяти градусов, – подал голос Феликс.

– Ну уж извините, у меня на чайнике градусника нет, поэтому будем пить то, что получилось.

– Для этого не обязательно нужен градусник. Можно просто открыть крышку у чайника с кипятком и подождать пару минут. Пар, который исходит от воды не должен обжигать руку.

– Спасибо за информацию, буду знать. Если ещё когда-нибудь заглянешь на огонёк, приготовлю чай именно так, – ответила я, ставя перед ним чашку и садясь со своей напротив.

– Обязательно загляну. Мне тут нравится.

– Да ладно тебе, что тут может нравиться после пятизвездочных отелей?

– Уют и домашнее тепло, – очень серьёзно ответил он. – Зря ты думаешь, что количество звёзд на вывеске гарантируют все блага. Это обездушенный гостиничный номер. Может быть удобный, может быть красивый, но он обезличен, сегодня в нем живу я, завтра туда ведёт кто-то другой. Ничто не сравнится с домашним уютом. Я бы многое отдал за такой деревенский домик с родными людьми рядом, – разоткровенничался он.

– Ты мне подкинул отличную идею для бизнеса: буду сдавать богачам комнату в пристройке, раз это, оказывается, вам так нравится, – сказала я, думая о том, что фраза «с жиру бесятся» очень здесь подходит.

Вот что ему надо? Шикарная машина, любимая работа, невеста модель, о том, в какой квартире он живёт, я даже думать боюсь, там наверняка все по последнему слову моды и технике. А он мечтает о деревенском доме, в котором воду только недавно провели, да и то постоянно отключают. Я бы посмотрела, как бы он мылся в тазике. Или стоял на остановке в ожидании автобуса. Или тащил тяжёлые сумки из магазина.

– Только не обижайся, но ты для меня человек из другой жизни. Человек из телевизора. Мне недоступен тот мир, в котором живёшь ты и твоё окружение. Там все красиво, феерично, там всегда праздник.

Феликс неожиданно грустно улыбнулся:

– Ну пусть будет так. Мне стало скучно от праздника, и я хочу посмотреть твой мир. Ты не против?

– Да нет, что ты. Хоть какое-то разнообразие, – немного покривила я душой. Я, конечно, всегда хотела иметь такого друга, как Феликс. С ним интересно, весело, он очень обаятельный, у него красивая речь, он не матерится через слово, как наши ребята. В общем, кладезь положительных качеств. А лучше не друга, а жениха. Но тут вакансии заняты, так что рассматриваем вариант друга. Он мог бы быть моим другом, но что если для него все это просто игра? Разбавит свою сытую жизнь небольшим приключение и забудет обо мне, как страшный сон. Уедет из деревянной халупы в свою шикарную квартиру и не вспомнит даже как меня зовут? Но высказать свои мысли я ему не решилась, поэтому просто приняла правила игры.

– Давай допивать чай и пойдём на пруд, там в это время потрясающе поют птицы. Вряд ли где ещё ты почувствуешь такое единение с природой. Ночная тишина, птичье пение и прохладный, свежий воздух от воды. Как тебе перспектива?

– Я уже в предвкушении.

Он поставил пустую кружку на стол и встал.

– А теперь я готов. Пойдём?

Я с готовностью встала, и мы направились к выходу На террасе я притормозила.

– Вот, возьми кофту, она как раз тебе по размеру, а то замерзнешь в футболочке, – сказала я, протягивая ему свитер, и беря свою курточку. Ночью у пруда всегда было прохладно. Феликс послушно натянул на себя предоставленную мной одежду. Похоже, ему нравилось необычное приключение. Десяти минутная прогулка по тропинке, петлявшей между деревенских домов – и мы на месте. Это было место наших с друзьями посиделок. Бревно, на котором с лёгкостью могло поместиться десять человек и пепелище, вместо костра. Усадив Феликса на бревно, я принялась разводить огонь, благо, дрова лежали подготовленными на такой случай. Ещё пять минут и костёр весело потрескивал, пуская яркие искорки в небо, которые, едва отлетев, гасли. На другом берегу шумел тёмный лес. Ветер создавал лёгкие барашки на воде. В небе висела огромная луна в окружении миллиардов звёзд, освещая своим призрачным светом все вокруг. Я села рядом с Феликсом.

– Смотри, какая красота! В городе никогда не увидишь таких крупных звёзд.

– У меня просто нет слов, – завороженно смотрел он вокруг, – ты даже не представляешь, что для меня сделала. Я не был вот так на природе уже очень-очень давно. Я уже забыл как это. А это настолько прекрасно, что невозможно передать словами. Это можно только чувствовать. Спасибо тебе.

Он настолько искренне сказал эти слова, что мне даже стало неловко.

– Ну что ты, в этом нет ничего такого. Такое удовольствие доступно каждому и в любой момент.

«В отличии от отдыха на Бали,» – хотела добавить я, но не стала. Зачем портить настроение человеку.

– Такие моменты не купишь ни за какие деньги, – продолжал он, будто прочитав мои мысли.

Мы сидели на берегу до двух ночи. Болтали, смотрели на огонь, любовались звездами, слушали чириканье ночных птиц. В итоге у меня уже начали слипаться глаза, и мы приняли решение пойти домой. Точнее, я домой, а он к машине. Ночевать к себе я его точно не собиралась звать. Около калитки мы тепло простились, договорившись, что завтра утром я скину ему интервью, он почитает и перезвонит, скажет свое мнение. Ещё он нерешительно спросил насчёт планов на завтрашний вечер, но дела надо решать по мере их поступления, так я ему и сказала. В общем, спать я ложилась с приятным чувством, что день прошёл не зря. И Феликс в принципе очень интересный и приятный мужчина. Жаль, место невесты уже занято. С этими мыслями я заснула.

Утро не задалось с самого начала. Естественно, после ночного приключения я совершенно не выспалась. Воды в кране снова не было. Собираясь в спешке, пролила на платье кофе. Пришлось переодеваться в костюм. В результате всех манипуляций я опоздала на автобус. Ну и автоматически на работу, потому что следующий автобус придёт только через час. «Второй день работаю, и уже опоздания», – грустно подумала я и села на скамейку на остановке. Порывшись в сумке, поняла, что забыла телефон и даже не могу позвонить и предупредить шефа. Целый час я созерцала проезжавшие мимо машины и березовую рощицу на другой стороне дороге. Наконец, автобус подошёл, и я поехала на работу.

Войдя в здание, решила сначала зайти к Сергею и узнать его мнение об интервью.

– Вот она, явилась! – раздался визгливый голос директора, как только я переступила порог кабинета. Его вытянутый указательный палец был направлен на меня, лицо искривилось от гнева.

«Неужели это он так из-за опоздания расстроился?» – пронеслось в моей голове. И тут я заметила рядом с Михаилом Эдуардовичем двух сотрудников полиции.

– Романова Кристина Николаевна? – строго спросил у меня один из них.

– Да, это я, – недоуменно произнесла я.

– Майор полиции Сидоров Анатолий Иванович. Вам придётся проехать с нами.

– А что, собственно, случилось?

– Она ещё и спрашивает, – ехидно проговорил мой начальник.

– У нас за опоздание теперь уголовная ответственность? – холодно спросила я.

– Пройдёмте с нами, вам все объяснят, – сухо повторил полицейский. Они оба подошли ко мне и начали аккуратно притеснять к выходу. Я решила смириться с судьбой и пойти с ними. Надо же выяснить, что, в конце концов, происходит. Кроме опоздания, я за собой грехов не замечала. Значит мы быстро разберёмся в возникшем недоразумении и разойдемся друзьями.

У входа стоял потрёпанный полицейский уазик. Парни посадили меня на заднее сиденье, а сами сели спереди. «Ну раз в наручники не заковали, значит все нормально», – решила я и, расслабленно откинувшись на сиденье, стала смотреть в окно на проносящиеся мимо улицы и дома.

Вскоре мы подъехали к отделению и прошли в кабинет. Там было очень тесно и крайне неуютно. Обшарпанные стены, грязный пол, старый, страшный стол, огромный стеллаж, забитый бумагами, железный сейф и пара деревянных стульев. Всё это ввергло меня в уныние. Я ни разу не сталкивалась с подобным, и от этого мне было не по себе.

– Присаживайтесь, Кристина Николаевна, – указал мне на один из стульев Анатолий Иванович. Второй полицейский куда-то делся.

Я послушно села и выжидательно уставилась на него.

– Если не возражаете, мы возьмём у Вас отпечатки пальцев. Будьте уверены, это стандартная процедура.

– Хорошо, – пожала я плечами.

В кабинет вошла женщина с чемоданчиком. Она испачкала подушечки моих пальцев каким-то порошком, сделала отпечатки на листе бумаги и молча ушла. Анатолий Иванович проводил её взглядом и обратил внимание на меня.

– Итак, давайте заполним протокол. Ваши имя, фамилия, отчество?

– Вы же их знаете, – недоуменно фыркнула я.

– Мы с вами заполняем протокол, необходимо соблюдение всех формальностей.

– Надо, так надо. Романова Кристина Николаевна.

– Дата и место рождения?

Я послушно отвечала.

Через полчаса перечень стандартных вопросов у него иссяк. В этот же момент у него на столе зазвонил допотопный телефон. Он поднял трубку, молча выслушал собеседника и поднял взгляд на меня.

– Кристина Николаевна, Вы подозреваетесь в краже диадемы 19 века из помещения хранилища, расположенного в здании, находящемся по адресу улица Армейская, дом 9.

– Чего? – неприлично широко открыла я рот. – Я? Украла? Диадему?

– На двери хранилища и на витрине были обнаружены ваши отпечатки пальцев.

– Понятное дело, раз директор водил меня полюбоваться на диадему. И даже примерить разрешил. И дверь я открывала, он меня сам об этом попросил.

– Вам не кажется это смешным? – прищурился полицейский. – И дверь открыть Вас попросили, и дорогущую вещь, музейный экспонат померять дали… не слишком ли много совпадений? Да ещё таких нелепых.

– Но это правда! Я ничего не брала! Да и откуда, по вашему, я могла узнать код от двери, если не сам директор мне его сказал???

– Он уже покаялся в своей беспечности. Код написан на календаре в его кабинете. А Вы, уважаемая, провели там немало времени. Так же у нас есть свидетельские показания охранника, который дежурил вчера вечером. Он подтвердил, что ушли Вы позже других и в руках несли пакет, в котором угадывались очертания коробки.

– Но этот пакет мне дал Михаил Эдуардович! Там был торт! – в отчаянии воскликнула я.

Полицейский с брезгливой жалостью посмотрел на меня:

– Вы бы, Кристина Николаевна, хоть бы версии поправдоподобнее сочинили. А то, что Вы мне рассказываете это ж бред сивой кобылы.

– Это правда! Код мне сказал директор. Диадему разрешил померять. И пакет мне дал он же! Я ничего не брала! – твёрдо настаивала я.

– Ну что ж, раз Вы категорически отрицаете свою вину, придётся провести очную ставку. А пока посидите у нас в изоляторе временного содержания.

– Можно мне хотя бы бабушке позвонить?

– Это всегда пожалуйста. Один телефонный звонок у вас есть. Вот телефон, – он пододвинул мне агрегат, – только недолго.

Я взяла трубку и набрала номер. Мысли путались. Я вообще не понимала, что происходит. Всё как в тумане. Такое чувство, будто это сон. Простоэ кошмарный сон. И я вот-вот проснусь.

– Я слушаю, – раздался в трубке бабулин голос.

– Бабулечка, ты только не волнуйся, пожалуйста, – мой голос предательски задрожал, – меня забрали в полицию.

– Что ты натворила? – в голосе бабушки послышалось волнение.

– Проблемы на работе, меня подозревают в воровстве, но это не так! Я уверена, что они во всем разберутся и уже вечером я, буду дома.

В трубке пошли гудки.

– Ну все, достаточно, пойдёмте, – сказал Анатолий Иванович, убирая руку с с телефонного рычага. Он просто сбросил мой разговор! Мои нервы были на пределе, но я решила не показывать виду.

Меня отвели в камеру предварительного заключения. Когда замок за моей спиной щёлкнул, я села на нары, охватила голову руками и стала думать, как я умудрилась попасть в такую историю.