Читать книгу Ой-ой-ой, домовой! - Галина Гончарова - Страница 5
Глава 3
ОглавлениеК вечеру приехала и Асанта.
И как это было обставлено!
К дому подкатила роскошная карета, запряженная четверкой, вся раззолоченная и в завитушках. Дверь открылась, и из нее вышел мужчина лет сорока. Вальяжный такой… больше всего он напомнил мне отожравшегося на хозяйских харчах кота. Из тех, кому по морде тряпкой не прилетало… а зря.
Вслед за ним вышла дама, весьма похожая на Эрвину.
Тоже высокая, на полголовы выше своего мужа, не красавица, но тут другой вариант.
У тебя могут быть неопределенно-темные волосы, грубоватое лицо, корявая фигура, но можно махнуть на себя рукой, как та же Эрвина, а можно и сделать из себя вполне приличную даму.
Интересная стрижка, элегантный костюм – и ты уже похожа на человека, а не на крокодила. Приятно посмотреть. Да и за кожей надо ухаживать, и за руками…
За дамой соскользнула одна девушка, потом вторая. Одна – весьма похожа на Асанту. Вторая, постарше, на мужчину, который вышел из кареты.
Не знаю, как там внутренне, но внешне – небо и земля. Одна – тоже высокая, с лошадиным лицом, единственное, что досталось дочке от папочки, – роскошные светлые волосы. Вторая – невысокая, темноволосая, кареглазая, смуглая, чуть постарше блондинки, с шикарными формами.
Мужчина предложил руку Асанте, кивнул девушкам, чтобы те пристроились в кильватере, и отправился в дом.
Где с удивлением воззрился на домоправительницу.
– Как – нет дворецкого? Тогда представьте нас!
И так это было произнесено… пафос пер!
Сарра подумала секунду и кивнула:
– Лэрр?
– Ластан. Адам Ластан с супругой и дочерьми.
Я не удержалась.
Сарра торжественно вплыла в гостиную и хорошо поставленным голосом продекламировала:
– Лэрр Адам Ластан с супругой и дочерьми!
Бадам!
Не удержалась я! Не смогла! Такой выход – и без фанфар?
Пришлось спихнуть со стола здоровущую медную фруктовую вазу! Не хуже литавр вышло!
Подскочили все. А домоправительница помчалась собирать рассыпавшиеся фрукты, позабыв о гостях.
Первой – недаром она мне понравилась – опомнилась Колетт Дален. И насмешливо улыбнулась:
– Асанта, ты ли это?
– Будьте любезны обращаться к ларре Ластан как полагается! – надулся Адам, которого я решила прозвать Индюком. Не походил он на первого человека в мире, во всяком случае, я бы на месте Евы посмотрела на это Богом данное сокровище – и срочно сбежала с ближайшей обезьяной.
– Будьте любезны обращаться к ларре Дален как полагается, – вступился за сестру Рандан Фаулз.
– Ларра…
Уважения на красной морде прибавилось. М-да, товарищ явно из тех, кто ищет равных или выше… и как это он лэрра Эрарда пропустил?
Есть люди, которые общаются с кем угодно, был бы человек хороший. Есть люди, которые общаются только с вышестоящими, и плевать, если те – дрянь редкостная. Похоже, Адам относится именно ко вторым.
Да и хвост с ним.
Главное, чтобы не он лэрра Эрарда отравил, а то жить в этом теле… лучше сразу удавиться.
– Братик, представь господину всех присутствующих, – почти пропела Колетт.
Рандан пожал плечами:
– Что ж. Лэрр Рандан Фаулз, к вашим услугам. Рядом со мной лэрр Ольдан. Это его супруга ларра Делия. Рядом со мной – моя жена, ларра Алисин. С ларрой Дален, моей сестрой, вы уже знакомы. Возле ломберного стола у нас тарр Жескар и его сын, также Симон. А там, у камина, ларра Эрвина и ее падчерица, танна Лаллия.
– Лэрр Адам Ластан. Мою супругу, полагаю, здесь все знают, а это моя дочь, ланна Мира, и моя племянница, танна Тира.
Мира оказалась блондинкой, Тира – брюнеткой.
– Ваша племянница – танна? – негромко, но отчетливо удивилась Колетт.
Лэрр Адам обжег ее гневным взглядом, получил в ответ невинную гримасу и понял, что без объяснений не обойтись.
– Моя сестра вышла замуж за неподходящего человека. Когда они с мужем умерли, я взял племянницу к себе и ращу словно родную…
– Да, дядя! Моя благодарность к вам не имеет границ! – выдохнула брюнетка, блестя глазенками.
Я поморщилась.
Фальши не чувствовалось, но я по опыту знаю – если начинаются высокопарные слова, значит, все чувства уже закончились. Возможно, ненависть осталась. Или что-то близкое – не хотела бы я быть племянницей этого Индюка.
– Скажите, – решил отомстить лэрр Адам, – не вы ли та самая ларра Колетт Дален, которая пишет статьи о переводе с древнебархейнского языка?
Я растопырила уши.
Древнебархейнский?
Не то ли это, что мне надо?
– К вашим услугам, – кивнула Колетт.
– И ваш муж не против?
– Он считает, что если Хурт дал женщине ум, грешно не пользоваться его даром. Вы думаете иначе?
Индюк надулся. Был бы у него зоб, а не второй подбородок, вообще бы сходство идеальным стало.
– Женщина должна быть женой и матерью, хранительницей домашнего очага…
– Вы полагаете, для этого ум не нужен?
– Нужен, конечно.
– Но использовать она его не должна, чтобы не казаться умнее мужа?
– Должна, но…
– Вот видите, мы все и выяснили. Мой муж не против, ему нравится, что у него умная жена.
– Асанта очень умная…
– Главное, вспоминайте об этом почаще, и все у вас будет хорошо.
– Сестренка, прекрати точить коготки о лэрра Ластана. Не возражаете, если я буду называть вас просто Адам? – подал голос Рандан.
– Называйте, – с подозрением кивнул мужчина.
– Вот и ладно. Полагаю, все мы собрались здесь по одному и тому же делу. Оглашение завещания нашего милого и богатого дядюшки.
– Смерть – это так печально, – осенила себя знаком Хурта брюнеточка.
Колетт хмыкнула.
– Не стоит лицемерить, детка. Смерть печальна, когда она забирает родных, близких, друзей и знакомых. В остальном же – это просто событие, мимо которого ты проходишь, не слишком расстраиваясь.
– Я…
– Ты знала лэрра Эрарда?
– Нет!
– Тогда чем ты можешь быть опечалена? Возможным наследством? Хотя тебе, да, ничего не достанется. Или ты опечалена именно этим?
– Вы очень злая женщина, – хлюпнула носом Тира.
– И очень не люблю ханжей и лицемеров. – Колетт не удостоила девчонку даже взглядом. А вот я смотрела. И мысль у меня была такая… а ведь что-то тут нечисто.
Слишком быстро она отперлась от всего, слишком решительно… как бы узнать? Не выезжала ли эта семейка из своего… где они там живут? А то мало ли?
Лэрр Эрард… тоже еще проблема, ты хоть бы дневник вел, паразит! А то ни себе, ни людям.
Помер – и разбирайтесь сами, а я тут полежу.
И разберемся!
* * *
К ужину все вышли в нарядах, а кое-кто и при драгоценностях. Мужчины все, как один, были в черных жилетах и брюках, в белых рубашках, а вот дамы – да, дамы старались.
Не будем показывать пальцами, но супруга Рандана и дочка Жескара выглядели так, что папуасы плакали бы в уголочке от зависти.
Вторая брала богатством, первая количеством.
На Лаллии был комплект из жемчуга, крупного такого, розового… я прикинула, стоили бусики плюс браслет, серьги и даже небольшая диадемка в жиденьких волосах столько, что хватило бы конезавод прикупить. И арабских коней выписать из Саудовской Аравии.
Алисин брала количеством. Штук шесть золотых цепочек, пять колец, три браслета, жаль, что тут нет моды по нескольку дырок в ухе делать, а то она бы и тут отличилась. Пришлось всего двумя сережками ограничиться. Беда…
Колетт вышла в простом синем платье. Браслет на запястье, кольцо на пальце. Серьги, почти незаметные, в ушах. Зато сшито замечательно, крой подчеркивал стройную фигуру, неподвластную возрасту. И ткань, сразу видно, дорогая.
Эрвина вырядилась так, что я только головой покачала. Дорвалась баба…
Но думать же надо! Головой! И в зеркало глядеть, а то платье получилось замечательное, из переливчатой разноцветной парчи, но ты-то в нем смотришься как ошметок грязи! Нет, я бы такое могла надеть, но только в молодости. А потом уже не смотрится. Ты в нем как престарелая крокодилица…
Уметь надо выбирать вещи.
Асанта и ее падчерицы были одеты практически одинаково. Серый шелк. Материал дорогой, но платья более чем скромные. Закрытые, не подчеркивающие фигуру, ничего не открывающие ни взгляду, ни воображению. И конечно, никаких украшений. Тут понятно, откуда ветер дует, стоит только поглядеть на Индюка, который оглядывает свой курятник победоносным взором. И что за мужик такой, которому надо бабу под плинтус загнать? Так в себе не уверен, что ли?
На место хозяина за столом никто не посягнул. Рассадкой занималась Колетт, и я оценила.
По порядку, по часовой стрелке, сидели: Делия, ее супруг, Лаллия, ее брат, Эрвина, ее муж и Тира.
Другую сторону стола открывала Алисин, потом следовал ее супруг, потом Мира, Адам и Асанта. Сама Колетт заняла место хозяйки дома и искренне удивилась, когда Делия попробовала открыть рот.
– Ты тут себя уже хозяйкой считаешь, да?
Колетт Дален подняла брови.
– Делия, я не считаю себя хозяйкой, я распоряжаюсь хозяйством, пока таковая отсутствует. Огласят завещание – и распоряжайся завещанным в свое удовольствие.
– А почему – ты?
– Потому что ты этим не озаботилась.
Крыть было нечем. Делия зашипела, но отстала.
Ужин проходил в теплой дружественной атмосфере, под светскую беседу. Вроде бы и ничего такого, но сколько яда!
Сколько насмешки…
Со стороны смотреть забавно. Почти мексиканская мылодрама, прямо хоть мыло презентуй всем участникам. А некоторым и веревку, по большому блату.
– Когда будет оглашено завещание? – поинтересовался Вирент Ольдан.
– Дня через два, – пожала плечами Колетт. – Завтра похороны, раз уж все съехались, и поминальный ужин. Послезавтра – оглашение завещания. Наша домоправительница мне сообщила.
– Почему это – вам? – удивился лэрр Адам. За что и получил щелчок по носу.
– Потому что я прихожусь родственницей хозяину дома.
– Моя жена – тоже.
– Ваша жена занималась исключительно вами. – Колетт выглядела так, словно ничего, кроме маринованного гриба, ее отродясь не интересовало. – Ей не до похорон.
Попала не в бровь, а в глаз.
До ужина лэрр Адам все время провел в своих покоях, третируя жену и читая книгу. По древнебархейнскому оружию.
Как я поняла, Бархейн – это вроде местной Атлантиды.
Было, сплыло, а что там было – черт его знает. Но если у нас от Атлантиды только обрывки сведений остались и легенда о ее утоплении, то у местных немного поболее. Разрушенные города где-то в глубине лесов, артефакты, статуи, свитки, таблички, а главное – куча магических знаний. Именно из Бархейна пошла магия крови.
Магия проклятий, некромантия, потом-то местные все развили и углубили, но начало было положено там и тогда.
Я положила себе найти в библиотеке словарь бархейнского языка и просмотреть свиток. Мало ли что? Договоры читать надо, тогда и плакать не придется.
Тем временем Делия решила показать всем, какая она умная. Вздохнула и с пафосным видом произнесла:
– Меня как сердце подтолкнуло. Вот потянуло сюда – сама не знаю почему. К сожалению, я приехала слишком поздно, чтобы помочь моему бедному дядюшке.
Рот открыла даже Колетт.
Все прекрасно понимали причину, но срезать идиотку сразу ни у кого дыхания не хватило. Как ни странно, первой опомнилась Лаллия Жескар.
– А это не связано с тем, что у вас нет денег? Вообще?
Делия покрылась красными пятнами.
– Все у нас есть!
– Лалли, – цыкнула Эрвина.
Девушка хлопнула ресничками.
– Мамуся, но мы ведь все это знаем! Ты сама говорила, что сестра – дура, которой даже клопа в коробочке не доверишь – сдохнет от недосмотра.
Теперь задохнулись уже обе сестрицы.
– Смотрю, родственные чувства у вас действительно на высоте, – хмыкнула Колетт.
Я мысленно поаплодировала Лаллии. Не знаю, зачем ее папаша женился на Эрвине, но эта зараза даст ей жару. Хоть и глазки потупила, и выглядит простягой, а поди ж ты!
– Это не твое дело! – окрысилась Делия на ту, кого было не жалко.
– Безусловно, – мирно согласилась Колетт. – Получим наследство, а там хоть сожрите друг друга.
– Уж кто бы говорил, с твоим-то братом! – прошипела Делия.
– А что не так? – искренне удивился лэрр Адам. Как известно, самое искреннее чувство – злорадство, вот оно и проявилось на индюшачьем личике. – Уж простите, я человек здесь новый…
– Все с моим братом замечательно. – Колетт выглядела безмятежной. – Только мне придется продолжать род Дален, а ему – Фаулз.
– А… разве ему все завещал лэрр Эрард?
– Нет, хотя и мог бы, – мстительно прошипела Делия.
– Сложно сказать, – пожала плечами Колетт. – Ран, ты не против, если я объясню всем присутствующим? А то здесь есть люди, которые не в курсе нашей семейной истории.
– Лучше ты, сестричка, расскажешь, чем кто-то нашипит. – Рандан, не особо стесняясь, отсалютовал Колетт бокалом.
– Моя мать, Луриль, и жена Эрарда Фаулза, Маргета, были сестрами. – Колетт улыбалась все так же, и глаза ее были спокойны. Чем дальше, тем больше мне нравилась эта женщина. Умная, ехидная… – Моя фамилия Дален, и мне пришлось ее оставить по договору с мужем. Из наших детей один продолжает его род, но второй – мой род, род Дален, потому что Рандан – сын Эрарда Фаулза.
– Как? – ахнул тарр Жескар-старший.
– Так получилось. Перед лэрром Эрардом сложно было устоять…
– По себе знаешь? – сверкнула глазами Делия.
– Детка, моя личная жизнь никого здесь не касается, кроме меня, – поставила красотку на место Колетт. – Да, так получилось, что моя мать не всегда была верна отцу. Ее можно понять – известный путешественник, все время в странствиях, а когда мужа нет рядом, жена… выходит за рамки, установленные обществом. Не оправдать, но хотя бы понять.
Лэрр Адам кивнул с пониманием.
– Да, жена должна следовать за мужем.
– Но не в дебри Алиданы. – Колетт играла вилкой. – А отец большую часть времени проводил, да и проводит именно там. У нас с ним, равно как и с моим супругом, хороший тандем – они ищут, а я изучаю находки и пишу статьи, но это так, к слову. Когда отец вернулся, он признал Рандана.
– И воспитывал как сына, тут не пожаловаться, – кивнул Ран. – Но видимо, у меня не к тому склонности. Не в того папашу пошел.
– Да, у Рана не было любви к учебе. А потом он еще женился на женщине, которую не одобрил отец…
– Зато половина города в борделе одобрила. – Делия не оставляла попыток укусить. Смотрелось это откровенно жалко.
– Свечку не держала. – Колетт сочувственно поглядела на Алисин, которая сжала ножку бокала побелевшими пальцами. Хорошо, Делия далеко сидела, ничем не докинуть. Стол здоровущий… – Но уверена, что в любой ситуации можно остаться порядочным человеком. А от сумы и от тюрьмы не зарекаются.
Алисин удостоила золовку благодарным взглядом.
Ну да, тяжелое стечение обстоятельств, Сонечка Мармеладова и все такое. Не знаю, судить не стану. Тут Колетт права, свечку я не держала. Но могу сказать сразу, когда я развелась с мужем, вот сказали бы мне – иди в бордель и ты себе сына вернешь… да я бы только одно спросила – куда идти? Или ради родных, близких… разные причины бывают.
– Рандан сильно поссорился с отцом, все случилось так, как случилось. Мать бросилась к старому любовнику, но лэрр Эрард сказал, что признавать Рана не станет, чтобы не создавать проблем сыну. Но если Рандан захочет взять фамилию Фаулз – пусть берет.
– Я хотел взять материнскую, девичью. – Рандан улыбнулся сестре. – Мать отговорила.
Я пометила себе еще одну галочку.
Получается, Рандан тоже мог навести порчу по крови. Запросто. Или его жена… кровь взять, и нет проблем. После борделя…
Ладно! Даже если туда попала наивная маргаритка, вот стопроцентно – выползет гибридная росянка. Изнанка жизни, она душевно людей обтачивает… могла Алисин?
Могла.
Получается, не могла навести порчу только Колетт?
Хотя… почему? Могла она взять кровь у брата? Могла.
Дети у нее уже есть, ей не рожать, а на существующих… черт, что ж я не знаю-то ничего! Лэрр говорил, что порча потом отразится – как?
Гад такой, хоть справку подготовил бы! Что, как, к чему, зачем и почему… нет, не дождешься… я помер, а ты тут разгребайся, как твоей душеньке угодно.
Личность нехорошая!
* * *
Ужин тем временем продолжался.
Я понаблюдала и скоро заметила интересную вещь.
Делия ее не заметила, она смотрела на Алисин, как на врага, ну и на Колетт, а вот ее муж в это время ухаживал за Лаллией.
И как!
То вина нальет, то пальчиков коснется, передавая блюдо, то еще что…
Я не удержалась и заглянула под стол.
Ну, так и есть. Лаллия скинула туфельку и теперь пальчиками касалась ноги кавалера.
И что это может значить? Хотя… буква «Л», которой были подписаны письма… это – оно? Может быть, и оно, а то ж! Я не удержалась и стянула туфельку. И утащила подальше, пусть поищет.
Посмотрим…
Но вообще, логично. Офицер, лэрр… а что женат – жена не стена. Интересно, а тут разводы практикуют? А то какая замечательная пара была бы. Он и деньги. Или – она и статус.
Сделка есть сделка, чего уж там. А мужчины, покушав великой любви, потом хотят и комфорта с уютом. И денег побольше.
Делия так ничего и не замечала.
* * *
Когда все встали из-за стола, Лаллия заметалась. Пошарила ногой в поисках туфельки, потом плюнула и по-простецки заглянула под стол.
– Что-то случилось? – поинтересовалась Колетт.
– Да… – Лаллия не растерялась, надо отдать ей должное, и мило улыбнулась. – Купили новые туфли, мамочка посоветовала. Модные, но такие широкие… я ногой неудачно дернула, и туфелька отлетела…
Колетт кивнула. Кажется, объяснение она приняла за чистую монету, дело-то житейское. И кивнула служанке.
Потеря мигом нашлась и была водружена обратно на хрупкую ножку сорокового размера. Потом дамы отправились сплетничать, а мужчины – пить вино и тоже сплетничать.
Я аж заметалась, не разорваться же! Но потом решила выбрать дамскую компанию. Мужчины все же более спокойны, а если есть что выпить, они и отношений выяснять не станут. А вот бабский гадючник…
Я не прогадала.
И поспела как раз вовремя…
– …Да, не повезло вам, девочки. Вот меня папа никогда не ограничивает, а чтобы нарядить в этот ужасный цвет… мыши в атаке, иначе и не скажешь.
Мира надулась. Тира прищурилась:
– Наши платья сшиты по последней эллейнской моде. А ваше?
Лаллия не менее ядовито улыбнулась в ответ:
– Мой отец предпочитает моду Радейна.
Девчонки скисли. Не знаю, что такое этот Радейн, но, видимо, это круто.
– И украшает не платье, а скромность и добродетель…
Тира опять пошла в атаку. Вот дура…
За то и получила от Лаллии:
– Если больше украшаться нечем, можно и табличку повесить. Спереди скромность, сзади добродетель.
Так, тут мне делать нечего.
А здесь что?
Колетт ни с кем не беседует, она молча потягивает вино, полулежа в кресле. Алисин составила ей компанию, здраво рассудив, что за жену брата ларра Дален заступится, а открывать рядом с ней рот себе дороже. Бабы это уже поняли.
А три сестрицы что?
А вот это интересно…
Эрвина, Асанта и Делия скучковались в уголочке. Средняя сестра выговаривала старшей, а та отнекивалась.
Ну-ка?
– Я считаю, что родительский дом должен быть продан, а деньги вы поделите. Я отказываюсь в пользу Делии.
– Хорошо, я поговорю с Симоном.
– Какое отношение к этому имеет Симон? Он не из нашей семьи!
– Он мой муж!
– Адам доверил мне распоряжаться своим приданым. Ему мои деньги не нужны.
Я поставила Индюку еще один плюс. Не такая уж он пакость. Племяшку не бросил, жене деньги доверил, а что придурок… кто без недостатков?
– Ладно… Делия, ты этим займешься?
– Ой, я все равно в этом ничего не понимаю…
Я едва не фыркнула.
Мне, глядя на Делию пару дней, ясно, что ничем, никогда и ни за что она заниматься не будет. Не тот человек. А ее сестрам сие неведомо?
Не верю!!!
Но одна разыгрывает партию ханжи, а вторая поддакивает, хотя тоже все понимает. Вот ведь… дряни.
И Делия тоже дура… у нее ребенок! Да ради дочери я бы из шкуры вывернулась и в нее обратно завернулась! А эта смотрит, как недоенная ослица.
Тьфу!
Сестрички мне не понравились. Ни одна компания, ни вторая. Но если Делию пробросили с наследством…
Если только ее муж?
Но тоже вряд ли. Делию я практически вычеркнула из списка. Не хватит у нее ума на такое действие, вот просто не хватит!
* * *
Ночью я засела в библиотеке.
Словарь древнебархейнского действительно отыскался. И – да. Это были именно те буквы из свитка.
Отлично!
Словарь я утащила к себе, чтобы почитать свиток, и решила сначала все перевести, а потом уже читать. Так проще…
Рано обрадовалась.
Ох, не просто так Колетт Дален была специалистом. Эти сволочи мало того что предпочитали иероглифическое письмо, так еще иероглифы были пятизначными.
К примеру: 1, 2, 3, 4, 5. Вот если они стоят по порядку, это значит «белый конь пьет воду из лужи».
А если 1, 3, 2, 5, 4 – тогда это «золотое солнце взошло над садом».
И как тут разобраться без поллитры? Только найти специалиста…
Да, тяжко жить на белом свете…
Я встряхнула шерсткой, помянула чью-то многонеуважаемую маму и решила пройтись по дому.
Мороз-воевода дозором обходит владенья свои.
Надо, надо…
* * *
Первые радости обнаружились уже в конюшне.
Опа!
Над стогом сена страстно целовались Лаллия и Вирент. Но – только выше пояса, грани они не переходили, офицер хоть и виртуозил ручками, но под платье не лез. Это он, конечно, прав. Неудобно здесь, платье испачкается, а уж сколько всякой дряни налипнет – не пересчитать.
– Лалли, моя Лалли.
– Рен… о, Рен…
– Ты самая прекрасная, ты чудесная, ты…
– Я сегодня чуть с ума не сошла, сидя рядом с твоей женой. Я так ревновала…
Ага, если б у тебя еще право на ревность было!
– Делия – просто говорящая кукла. Дура, которая ничего для меня не значит! И потом, ты знаешь, она смертельно больна.
Да? А выглядит совершенно здоровой, хоть сейчас в плуг запрягай! Полполя вспашет не глядя, а остаток под пинки. Или это стандартный сценарий? Текст для любовниц? Мужчины в некоторых случаях одинаковы вне зависимости от мира и века, лапша тоже штука вечная и неизменная, а бабы верят. Работа у них такая.
Дорогая, я бы хоть завтра, но жена больна, не могу оставить бедняжку. А вот как только она… второго родит, так я тебя сразу и брошу.
Подкатывал ко мне такой кадр во времена оны. Пару месяцев я с ним повстречалась, все же хорош был, подлец, в том числе и в постели, этого не отнять. А как только начались завихрения – подожди меня, я не мог прийти, жена болеет и прочее, я мигом предложила ему выбирать. Я или она.
Конечно, он выбрал жену, о чем я ничуть не жалела. Кобель в доме – животное полезное, но только если оно четверолапое. А двуногого кобеля заводить…
Да я на кожвен потом больше потрачу с его-то принесенными «подарочками»!
У девчонки моего опыта не было, она млела и постанывала. И кажется, всему верила. Дурочка маленькая.
Ладно, будут время и возможность, покажу я тебе всю пакостность твоего кавалера.
– И тогда мы поженимся?
– Да. Но у меня будет лишь одно условие, Лалли.
– Какое?
– Моя дочь.
– Я стану ей замечательной матерью! Клянусь, Рен!
И почему я опять не верю в эти сказки? Легко ли полюбить чужого ребенка, да еще такого красивого? Лалли рядом с Делией – просто куча теста, и с возрастом она лучше не станет. А малышка Асиль уже сейчас очаровательный ребенок. Ох, не будет тут семейной идиллии, нет, не будет. Но какой-то слишком серьезный тон у бывшего офицера.
Так чем же больна Делия?
Или пока не больна?
Или стандартная опять же болезнь? Отравилась грибами (грибы есть не хотела)? Не знаю, но понаблюдать надо. Ради ребенка.
* * *
Я не удержалась и заглянула в детскую к малышке Асиль. Та спала, уткнувшись носом в старенького плюшевого мишку. Волосы растрепались и сейчас окутывали голову Асиль легким облачком, щекотались, и девочка морщилась во сне.
Я чуть-чуть подросла, пригладила малышке непослушную прядку, чтобы не лезла в нос, и укрыла получше.
– Няня, – прошептала в полусне Асиль.
– Чшш, спи, заинька, спи, баиньки, – зашептала я.
Няня.
Не мама, так-то.
Кто занимался малышкой, объяснять уже не надо.
Девочка успокоилась под мой шепот и крепко засопела. Ну, Делия… пропишу я тебе воспитательных звездюлей, попрыгаешь тогда!
И даже не жалко ее.
Ладно, не состоялась ты как жена. Но если еще и как мать?
Тогда тебе место только на свалке истории. А ребенок ничего не потеряет, няньку ей и Лаллия наймет.
Спи, малышка. И пусть тебе приснятся хорошие сны. Теплые, серебристые, звездчатые и уютные. Спи…
* * *
Второй сюрприз обнаружился в библиотеке.
Там, на смятой одежде, лежали… Алисин Фаулз и Адам Ластан. Эти явно не тратили время на разговоры и тяжело дышали. Опосля, значитца.
– Ты как всегда великолепен, Адам.
– Тебя тоже не изменило замужество, крошка. Ты так же очаровательна и ненасытна. Неужели муж держит на голодном пайке?
Алисин сморщила носик.
– Муж… ах, если б ты знал, какая это скука! Никакой фантазии! Никакого разнообразия! Десять минут пыхтения – и вот он отвернулся к стене. То ли дело ты, мой герой!
Герой раздулся вдвое.
– Я тебе сейчас еще что-нибудь хорошее покажу!
– А завтра?
– И завтра, если захочешь.
– Твоя курица ревновать не будет?
– Она даже и не заподозрит ничего. Пошла к сестре посплетничать…
– К какой?
– К младшей… словно сто лет не виделись! Дома от этой идиотки покоя не было, и здесь от нее не спастись.
– Пусть беседуют, у нас больше времени будет. – Опытная шлюха явно проясняла границы возможностей. – Долго они там пробудут?
– Не знаю… что-то Асанта говорила о каких-то бумагах…
– Тогда не будем терять времени. Нет, не будем…
И Алисин наклонилась к паху мужчины.
Грешна, не удержалась, бросила взгляд. Ну… ладно. Запишем Индюку еще одно достоинство. Большое и выразительное. И пойдем послушаем, о чем говорят дамы. А чтобы блудодеям скучно не было…
Дверь библиотеки я закрыла снаружи. На щеколду.
Авось попотеют, прежде чем открыть… пусть платят за удовольствие.
* * *
Три девицы под окном рассуждали вечерком…
Эх, господин Пушкин, сколько лет как вас нет, а строки не только живы! Они и в других мирах работают! Да еще как работают!
Сидят три девицы Ардаль в дамской комнате (это не туалет, а комната с разным рукоделием и романчиками, подушками и цветочками) и делятся подробностями своей личной жизни.
Я подвисла под потолком и прислушалась. Да, несладко им…
Так вот и узнаешь, что лэрр Ардаль оставил дочерям не так чтобы много денег, что красота и возраст у них уже тоже были не те…
Пришлось брать тех, кто позарился.
Эрвина чуть ли не сама сделала предложение Жескару. Пообещала заботу о нем, выгодный брак для дочери и возможность пользоваться ее титулом. Тот подумал и согласился. Ну и что, что тарр? Зато денег куры не клюют! Сами видели, какие на мне платья, какие на Лалли драгоценности… чем плохо?
Да ничем. А отцовский дом… Пусть Делия продает, разберемся!
Асанта вышла замуж по любви. С ее стороны. Адам честно сказал, что нужно ему.
Верная и неглупая жена, хорошая хозяйка дома, пример и опекунья для его дочерей. Дуэнья, только здесь этого слова не было. Положительный пример.
Как уж там с примером, неясно, а вот невроз Асанта себе уже нажила – за версту видно, как пальцы дрожат.
Есть у Адама и свои положительные стороны, он небеден, нельзя сказать, что очень богат, но все же, все же. Даже после выделения приданого девочкам останется значительное состояние. И главное – Асанта ждет ребенка.
Она пока еще сомневается, но вроде бы как… Адам наверняка не будет против, ему сына хочется до безумия. И Асанта его подарит, обязательно!
Я хмыкнула.
Ну, может, сына ему и хочется. Но и чего-то другого тоже. Кого-то другого. Будем надеяться, ничего он от Алисин не подцепит и жене не принесет.
Делия?
О, тут все было ужасно. Кошмарно! Нечеловечески мрачно!!!
Муж… кажется, муж ее разлюбил! Вот раньше все было так замечательно, когда Асенька родилась, идут они по проспекту, Асиль в колясочке гулит, а сейчас… сейчас Вирент ее совсем не любит. И смотрит не так, и не поцелует никогда, и не приобнимет…
И в жизни все сложно, и дом-то у него старый, и крыша там течет, и няньку пришлось уволить, и служанку тоже, и Вирент стал совсем-совсем невыносимым…
Да, бывает же такое сочетание.
Такая исключительная внешность – и такая абсолютная глупость.
Сестры понимающе переглядывались и, видимо, думали, что как деньги кончились, так и…
Первой слово взяла Эрвина:
– Делия, ты ведь замечательно вышиваешь. Я могу поговорить с таррой Ревер, пусть она даст тебе работу.
– Мне? Работу?
Делия выглядела так, словно ей предложили питаться живыми тараканами.
– Что в этом такого? – удивилась Асанта.
– У меня муж есть! Он обо мне позаботится!
Ага, это мы видели. Сестры хоть и не видели, но тоже иллюзий не питали и принялись уговаривать Делию. Та отнекивалась и отмахивалась.
Понятное дело, работа – это не комильфо. А вот великосветские шашни, от которых Камасутра покраснела бы, – это в самый раз, чего уж там!
Дура.
* * *
Ночь прошла спокойно, и все вышли на завтрак в большую столовую. Все правильно, сначала завтрак, потом похороны, потом поминальный обед.
Скорбящих тут нет, аппетита никто не потеряет.
Я с утра сбегала, посмотрела на тело лэрра.
Эрард лежал спокойный. И казалось мне, что в изгибе его губ таится легкое злорадство. Не ждали? Не думали?
А вот!
Да, втянул ты меня в авантюру, но я зла не держу. Как будет, так и будет, в худшем случае я проживу еще месяц, а в лучшем – лихо выиграю в казино.
Так что машем лапами и хвостом. И летим, летим…
Завтрак только-только начался, никто еще даже не успел сказать друг другу гадостей, как дверь в столовую распахнулась. Театрально так, вдохновенно.
И на пороге застыл мужчина.
– Профессор Снейп! – восхищенно выдала я.
Сходство было если и не поразительным, то достаточно четким. Черные волосы подстрижены точно так же, правда, они не сальные, а пыльные. Длинный нос, черные выразительные глаза, тонкие губы. Четкое, хорошей лепки лицо с резко очерченными скулами.
Длинный черный плащ, из-под которого виднелась черная же одежда, дополнял почти идеальную версию. Нет, не Дракулы, классический Дракула (тот, который Гэри Олдмен) выглядел более трагично и элегантно, этот явно переигрывал с образом Грозного Черного Плаща.
Так выглядела бы лайт-версия Снейпа. Если его мыть, кормить и гладить. Ну и убрать сказочку про любовь, в которую все равно не верилось.
– Доброе утро. Я не опоздал на похороны?
А почему так душевно бледнеют все, сидящие за столом? Я что-то пропустила?
* * *
Первой опомнилась Колетт. Я уже говорила, что мне нравится эта женщина? Сразу личность чувствуется.
– Лэрр…
– Лэрр Тайрен, к вашим услугам, ларра Дален.
Колетт побледнела чуть сильнее, но не сдалась. Наклонила голову.
– Что привело в наш дом представителя службы контроля, лэрр Тайрен? Надеюсь, вы позавтракаете с нами?
– И позавтракаю, и пообедаю, и останусь на несколько дней, – кивнул лэрр. – И даже отвечу на ваш вопрос. Ваш дядя умер от проклятия, ларра Дален, вы это знали?
Колетт не стала юлить.
– Догадывалась. Сарра, еще один прибор!
Лэрр Тайрен недолго думая занял место во главе стола. Словно по волшебству, перед ним возникли тарелка, приборы, и он принялся накладывать себе яичницу. Ничего не скажу, Линка хоть кухарка и вороватая, но готовит – мм! Я лично с утра бегала, пробу снимала, пока на кухне никого не было!
– И не сообщили в службу контроля?
Колетт пожала плечами.
– Не знаю, как скоро дойдет письмо. Я приехала сюда, осмотрела дядино тело и написала. Черновики, простите, предъявить не могу, но полагаю, вас известят, когда придет мое письмо.
– Я тоже так полагаю, – блеснул белыми зубами лэрр.
– Дядя умер от проклятия? Какой ужас!
Делия, кто б сомневался!
И в результате – тоже. Хуртар посмотрел на нее, и выражение лица мужчины немедленно смягчилось. Даже улыбка на губах появилась.
– Вы не знали об этом, ланна?
– Ларра Ольдан, – поправила Делия.
Кокетничала она при этом совершенно неосознанно. И губки надувала, и глазки строила… Вирент покосился с неудовольствием.
Собачье-сенные инстинкты. И сам не ам, и людям не дам.
– Да, от проклятия. На крови.
– Но… но кто мог?
– Кто-то связанный с ним родной кровью. Или кто-то из тех, кто рядом с вами, ларры.
Делия поднесла руку к губам.
– Кошмар… простите, мне плохо…
И вылетела из-за стола.
– Вас можно поздравить с продолжением рода? – поинтересовался Адам с тонкостью тарана.
Вирент аж побагровел. Кусок пошел не в то горло, и минут пять несчастный тщетно пытался откашляться и не заплевать весь стол.
– Да вы что! Нет!!!
– А чего вы так боитесь? Дело-то житейское.
Это смотря для кого, вон и Лаллия смотрит, словно обиженный котенок. Привыкай, девочка. То, что мужчина поет тебе о своей любви, не значит, что у него никого нет.
Тем более у такого непорядочного мужчины.
– Я полагаю, вы останетесь на похороны и на оглашение завещания? – уточнила Колетт.
– Может, и подольше, если не найду убийцу.
– Понятно… Сарра?
Домоправительница материализовалась, словно призрак. Ахнула, руками всплеснула!
– Ты!!!
Колетт поглядела на лэрра Тайрена:
– Мы чего-то не знаем?
– Мои родители и ваш дядя были друзьями. А я вот не смог подружиться с его сыном, у нас слишком большая разница в возрасте.
– И поэтому домоправительница так на вас смотрит?
Хуртар опустил бесстыжие глазки долу.
– Нет… это мы немного покуролесили с друзьями, когда сюда приезжали. Молодые были, лет по пятнадцать соплякам…
– О подробностях спрашивать не стоит? – прищурилась Колетт.
– Это не для ушей прекрасных дам, – отрезал хуртар.
После этого дамам стало еще любопытнее, но спрашивать никто не решился. Завтрак прошел в приятном молчании. А после завтрака все отправились в храм.
* * *
Полноценным храмом это назвать было сложно. Так, мелкая часовенка. Но зато с красивыми росписями. Здесь здоровущий мужик с молотком гвоздит убегающего от него парня, здесь мечет молнии, здесь упокоивает орду поднятых трупов – деятельный бог, ничего не скажешь. Икон в этом мире не рисуют, только фрески, которые рассказывают о его делах.
Вместо распятия – молот.
Я поглядела на здоровущую киянку и подумала, что такого фиг распнешь. Он найдет другие методы убеждения. Доходчивые.
Возможно – с летальным исходом.
Перед молотом – алтарь. На нем лежит коврига хлеба, стоит кувшин с вином, и хорошим, судя по запаху, стоит жаровня, в которой что-то горит. Что может дать такое пламя – ровное, чистое и даже приятно пахнущее, я не знала. Какая-то местная ботаника.
Хуртар там тоже был.
Пожилой седенький мужчина лет семидесяти, может, и больше. Фиолетовое одеяние, молот на груди, одухотворенное лицо… к чести хуртара, при виде коллеги он не дрогнул.
– Брат, – и уважительное наклонение головы.
– Брат, – ответил поклоном лэрр Тайрен.
Плащ он снял, и я заметила вышивку на его жилете, аккурат где сердце.
Молот, скрещенный с молнией.
Ах, вот оно что! Это и заметили остальные, а я не поняла, не знала, куда смотреть. Вот и на пальцах у обоих служителей перстни, здоровущие такие, с фиолетовым камнем.
Аметист?
Да, наверное…
Камень был словно заключен в золотую сетку, и на ней были вычеканены у одного – молот, у второго – молот и молния. И второй камень был более красным.
То ли аметист такой, то ли шпинель какая… в драгоценных камнях я не слишком хорошо разбиралась. Есть два вида драгоценностей – мои и чужие. Вот о своих я все знала, а чужие меня интересовали мало.
Все встали вдоль стены, и служба началась. Явилась даже Делия. Она была бледной, но выглядела от этого только более очаровательно.
Хуртар напомнил, что все собрались здесь по печальному поводу, рассказал о покойном, который, по его словам, был средоточием всех добродетелей, и под конец гроб водрузили на алтарь.
