Читать книгу Школьные кошмары и другие ужасные истории - Галина Гордиенко - Страница 6

Встревоженный Илья ни с кем своими сомнениями не поделился. Даже с Ритой. Не решился просто. Уж слишком по-дурацки все прозвучало бы. Глупо выставлять себя полнейшим идиотом.

К тому же Риту после примирения с Игорем Савченко будто подменили. Настоящая спящая красавица, а не Ритка Романова! Бродила по квартире, напевала самые примитивные мотивчики и смотрела на все предельно рассеянно. Не читала, не сидела у телевизора, не подходила к компьютеру – спала с открытыми глазами.

Рита даже не сообразила, что ушлый Рыжик выудила из ее косметички новую губную помаду! И Тайкиной «боевой раскраски» не заметила.

Илья прекрасно понимал: рассказывать что-либо сестре бесполезно. Она грезила наяву. И на брата смотрела не видя, будто он прозрачный. Сталкиваясь в коридоре, странно улыбалась и тянула: «А-а-а, это ты…»

После уроков Илья попытался поговорить с Ритой о внезапной болезни Кононовой, но сестра его не услышала. Или не захотела услышать. Кивнула и пробормотала отстраненно:

– Я тоже рисование не любила. Повезло Тайке.

Ненормальная! Совершенно забыла о Тайкином сочинении. И об уроке физкультуры. А уж финт с Игорем Савченко… Ритка наверняка приняла его влюбленность за чистую монету! Илья озабоченно сдвинул брови: разве ей скажешь сейчас о своих подозрениях? Не поймет. Или засмеет. Третьего не дано.

Когда отец занял место у компьютера, Илья окончательно затосковал. Новая «игрушка» означала: главу семьи сегодня из-за стола можно вытащить лишь силой. Отец прилипал к монитору намертво, от компьютера его могла отогнать только мама. Или Тайка. Тут Романов-старший давал слабину.

Бессовестная Тайка из отца веревки вила! Впрочем, из брата тоже. Илья не умел ей отказывать.

Так и вышло, что заняться вечером Илье оказалось нечем. Вот он и надумал порыться в Тайкиных вещах. Раз уж в детской пусто. Илья отлично знал: младшая сестра убежала на улицу и раньше ужина вряд ли появится.

* * *

Времени терять Илья не любил. Поэтому проверил, где находятся домашние, и пошел в Тайкину комнату.

Выдвинув ящики Тайкиного стола, он невольно присвистнул: ну и ну! А мама их с Риткой за неаккуратность гоняет. Посмотрела бы лучше, что у Тайки творится. Давненько Илье подобного видеть не приходилось. Или дело в возрасте? Бедлам страшнейший!

Только в верхнем ящике, куда так неосторожно залез Илья, им были обнаружены: школьные тетради старые и новые; поломанные и изгрызанные ручки, карандаши и фломастеры; две библиотечные книги, несколько ластиков, целые горы жвачек и упаковок из-под них, старые игральные карты, тьма самых причудливых заколок и резинок для волос, комок спутанной разноцветной тоненькой проволоки, наклейки из журналов, батарейки, конфетные фантики…

Другие ящики выглядели не лучше. Однако ничего интересного для себя Илья в них не нашел.

С сомнением осмотрев комнату, Илья решил поискать содержимое шкатулки прабабушки еще и в коробках с игрушками. Уж туда-то, кроме Тайки, точно никто не заглядывал. Самый лучший тайник.

И оказался прав. На самом дне второй коробки, под пластмассовыми кубиками Илья нащупал небольшой плотный пакет и мгновенно понял – ОНО. Мальчик воровато оглянулся на дверь и осторожно выудил сверток.

Рассматривать находку в детской Илья не рискнул. Вдруг показалось, что в коридоре скрипнула половица. Илья застыл: Ритка? Сползла наконец с дивана и выключила музыку? А если мама? Почему-то не слышно, как она гремит на кухне посудой. Может, пошла вытирать пыль? По комнатам? И как раз идет сюда? Или отец прекратил игру и бродит по квартире? Сейчас заглянет к Тайке и спросит, что он здесь забыл…

Илью бросило в дрожь, он чувствовал себя чуть ли не вором. Стоял посреди детской с Тайкиными сокровищами в руке и в панике таращился на дверь. Но ему повезло. Тишину ничто больше не нарушало.

Он сунул плотный сверточек в карман и не спеша побрел к ванной. Она казалась единственным местом в квартире, где можно наверняка уединиться. И куда никто не ворвется с воплем: «Илька, ты занят?», «Поговори со мной!» или «Пора обедать!».

Илья включил воду и запер за собой дверь. Постоял, напряженно прислушиваясь, и осторожно развернул яркую полотняную тряпицу. Пальцы дрожали от волнения. Илья сам не знал, что ожидал увидеть.

Ну колечко, его-то Тайка довольно подробно описала. А что еще? Брошки? Бусы? Цепочки золотые? Косметику какую-нибудь? Что хранят женщины – пусть старые – в своих шкатулках?

Илья едва не уронил сверток в ванну! Потому что первой на глаза мальчику попалась не старинная брошка, а небольшая куколка из липкой темной смолы. Эдакий голый пузатый пупс. Самого отвратительного вида. Илья положил пеструю тряпку на стиральную машину и осторожно взял странную фигурку.

Он озадаченно сдвинул брови: она была сделана каким-то умельцем весьма условно. Грубой лепки голова, непропорционально короткие руки и ноги, неуклюжее и какое-то бесполое тельце… Перевернув смоляного уродца, удивленный Илья заметил вдавленную в затылок прядь пережженных пергидролем кудрявых волос. Он брезгливо поморщился: ну и гадость! И лишь после этого обратил внимание на неестественно вывернутую правую ножку зловещей игрушки.

Илью внезапно замутило. Вдруг показалось, что именно ТАКИЕ волосы у Тайкиной учительницы рисования. Хорошо бы, он ошибался.

Илья побрызгал на горевшее от возбуждения лицо холодной водой. Посмотрел на себя в зеркало и подумал: «Интересно, КАКУЮ ногу сломала Ирина Васильевна? Правую или левую? Жаль, сразу не спросил у Ванечки…»

Он помотал головой, отгоняя наваждение, и чертыхнулся. Надо же, какие глупости на ум приходят. Не хватало, чтобы и в самом деле крыша поехала. После дурацкой находки.

Илья прошептал своему отражению в зеркале:

– Подумаешь, кукла. У любой маленькой девчонки их десятки. Пусть даже из смолы одна. Может, Тайка сама ее слепила? На уроках труда, например.

Илья представил перемазанных смолой третьеклассников и устало признал: это вряд ли. Если только Тайкина учительница страдает мазохизмом. После такого урока малышей проще убить, чем отмыть.

Илья дотронулся пальцем до чужих волос и, утешая себя, подумал: «Эту белесую прядку могла приклеить еще прабабка. Почему нет? Сейчас чуть ли не половина женщин волосы обесвечивает. Сплошные блондинки вокруг…»

Илья раздраженно сунул страшненькую куклу на место – с чего он взял, что она имеет хоть какое-то отношение к Кононовой?! – и с невольным интересом стал рассматривать остальное содержимое свертка.

Кроме смоляного пупса, там находились: тоненькое колечко с крошечным зеленым камешком; круглое, небольшое, довольно тусклое зеркальце, к изумлению Ильи, оно ничего не отражало; несколько полотняных мешочков с травами; какой-то амулет на потертом, до предела засаленном кожаном ремешке; набор серебряных иголочек с темными камушками на концах; монисто с неприятного вида деревянными фигурками и крупный янтарь, отполированный лишь с одной стороны.

В нем пораженный до глубины души мальчик увидел фрагмент почти человеческого глаза. Этот глаз с потусторонним ужасом взирал на него, и обомлевшему Илье вдруг показалось, что голое розоватое веко мигнуло!

Илья вздрогнул и выронил янтарь. А потом торопливо завернул все безделушки в тряпицу и задумался.

Конечно, о колдовстве Илья кое-что читал. И слышал. Да и ужастиков на эту тему достаточно насмотрелся. Но все подавалось в общем-то как фантастика. И в книгах, и в фильмах. Верить в колдовство казалось сумасшествием. Илья и не верил. И сейчас не хотел. Поэтому и пожалел, что полез в Тайкины игрушки.

«Говорят же: любопытство до добра не доводит, – мрачно думал он. – Сидел бы сейчас спокойно у себя, музыку слушал, а не ломал голову над черти чем…»

Вспомнив Тайкин рассказ, Илья с некоторым сомнением выудил из свертка колечко. И раздраженно отметил: оно выглядело именно так, как девочка описывала. Темно-серое, с крошечным зеленым камнем и жутко холодное. Хотя Тайка, кажется, уверяла – на пальце оно быстро нагревается.

Илье неожиданно захотелось проверить. Но как ни старался, надеть Тайкино кольцо на палец он так и не смог. И не понимал – почему. Внешне оно маленьким не казалось.

Решив нагреть упрямое колечко по-другому, Илья сжал его в ладони. Хватило мальчика минуты на две-три, не больше. Потому что правая кисть внезапно начала неприятно неметь. Странное онемение поднималось все выше и выше, теперь Илья не чувствовал собственной руки чуть ли не по локоть. И мертвенное онемение довольно быстро продолжало ползти к плечу.

Проклятое же колечко нагреваться вовсе не собиралось! Мало того, Илье вдруг показалось – если от безделушки срочно не избавиться, опыт плохо закончится. Он просто останется без руки!

Решив прекратить опасный эксперимент, Илья попытался бросить кольцо, но не смог. Онемевшие пальцы совершенно не слушались. Он вообще не мог ими пошевелить!

Мальчик запаниковал. Такого с ним еще не бывало – совсем не чувствовать свою кисть! Не чувствовать даже леденящего холода от жуткого колечка!

Илья усилием воли заставил себя успокоиться. Посчитал до пятидесяти и попробовал действовать левой рукой. Она-то пока подчинялась. Он с трудом разжал оцепеневшие пальцы правой. Выронил на пол проклятое кольцо и с облегчением вздохнул: получилось. И принялся массировать пострадавшую кисть. Как к протезу прикасался. Или к деревяшке. Лишь через несколько минут почувствовал, что рука постепенно оживает.

– Ну и колечко, однако, – ошеломленно пробормотал он. – Второй раз трогать не захочешь. Как только Тайка его надевает? Еще болтает, что нагревается…

Илья буквально заставил себя поднять страшное кольцо. Потом осторожно завернул пакет и, спрятав его в карман, вышел из ванной. Желание экспериментировать у него пропало начисто. По крайней мере на сегодня.

Илье повезло: Тайка еще не вернулась. Носилась где-то во дворе, Илья и из коридора слышал ее ликующие крики. Зато он почти сразу же наткнулся на Риту. Она топталась у столика и гипнотизировала молчащий телефон.

Илья невольно фыркнул: интересно, что Ритка ждала от несчастного аппарата? Очередного звонка от Савченко? Так сколько можно! И без того в последнее время телефон только на них и работал.

Занятая собой, Рита не обратила на брата ни малейшего внимания. Не заметила просто. Темно-голубые глаза невидяще скользнули по Илье, губы дрогнули в улыбке, Рита снова смотрела на телефон.

Помрачневший Илья вернул на место опасный сверток. Замаскировал его для верности кубиками и прикрыл за собой дверь в детскую. Он не представлял, что делать дальше.

Забыть? Сказать себе, что ничего необычного не происходит? Мол, Тайке всего девять, фантазия у нее развита будь здоров, вот девчонка и придумала новую игру в маленькую колдунью. Отсюда и глупая история о прабабушке-ведьме.

Точно. Нужно выбросить Тайкино сочинение из головы!

А как же кольцо?! Онемевшая рука? Мерзкое смоляное чучелко с вывернутой ножкой и пучком чьих-то волос на затылке? Чужой жуткий глаз в янтаре? Урок физкультуры? Внезапная влюбленность Игоря?

Илья не страус, чтобы прятать голову в песок!

Мальчик тоскливо вздохнул: может, все-таки Ритка что подскажет? В конце концов, она знает об этой идиотской истории почти столько же…

Но Илья напрасно распинался перед сестрой. Буквально через пару минут до него дошло: состояние влюбленности и состояние идиотизма – примерно одно и то же. И помощи ждать не от кого.

Теперь Илью мучил единственный вопрос: какую ногу сломала Кононова? Глупейшая ситуация! Илья тоскливо подумал: «Как бы действительно не пришлось навещать Ирину Васильевну в больнице. Вот уж – не было печали!»

Однако не расспрашивать же Ванечку? Ведь физрук точно решит, что у Ильи крыша поехала.