"Лист лавровый в пищу не употребляется", роман-надежда – сага о старообрядцах, но и не только. Он о людях верующих и неверующих, об атеистах и надеющихся; мир рушится, а герои пытаются сохранить веру и себя – главное, своего держаться, чтобы не происходило. Роман-надежда – это гимн честным и правильным.Герой и его окружение в «нестыкующихся эпохах» соотносятся не с законами установленного режима, а с замыслом Вечности: «правда давно найдена». Развал родового гнезда и сохранение своего «я» людьми с упрямством в морали становится условием человеческого самоосуществления в искорёженном мире. Среди «снеговой борьбы», разборов реквизированных коллекций в музее, в очередях приёмника-распределителя, в советском сиротском приюте над каждым из героев, ежедневно делающих свой выбор, идёт невидимый и независимый суд поступков.
Оглавление
Галина Калинкина. Лист лавровый в пищу не употребляется…
ПРОЛОГ. Глава НОВЫЕ ЧИСЛА И ДНИ. 1. Смертный список. 1991-й год
2. Пустые стулья. 1991-й год
Глава СТАРЫЕ ЧИСЛА И ДНИ. 1. Проходящие как деревья. 1913-й год
2. Связывать и разрешать. 1915-й год
3. Дрездо и мыльник
4. Рояль под снегом
5. Больше, чем жизнь
6. Мышарник
7. Мировая революция
8. Непоминающие
9. Уплотнители и уплотнённые
10. Фребеличка и поборщики
11. На Талановской даче
12. «Щепотница»
13. Гайде-Гадина
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. 1921-й год. 1. Топор. Топливо. Тепло
2. Кудесы
3. Адька. Козу не сглазишь
4. Дом превозмогает
5. Спички. Масло. Свеча
6. «Есть и будет!»
7. Воевода больше болярина
8
9
10. Подмётные письма
11. Ультиматум
12. Праздник Праздников. Всенощная
13. Праздник Праздников в Последнем переулке
14. «Мох, порох, шорох…»
15. Минуты незнания. Дни наградные
16. «На невидимом Христе камень»
17. «Точить ножи, бритвы, ножницы…»
18. Писать в раскол
19. Дожди даны и даримы
20. Варфоломеевская ночь
21. «Фильянчик»
22. Праздник обретения
23. Оглушительные новости. Исполать
Глава В ПРОДОЛЖЕНИЕ ВРЕМЕНИ, ВРЕМЕН И ПОЛВРЕМЕНИ. 1991-й год. 1. Беглец и беглянка
2. Мефимоны. Последние времена
3. Гравёр. Запах серы
Отрывок из книги
На ночь всегда нужно прощаться. Вот счёт окончу…
«Ложки серебряные – Миле,
.....
– Лукия она, светлая. Лукией крестили, – настоятель неотрывно смотрел на руки покойницы, не замечая изумления дьякона и алтарника своему осипшему голосу и переменившимся чертам лица.
Обряд провели должным порядком, сдержанно-торжественно, сугубо точно полагающемуся случаю. Когда закончили, как обычно и бывало, нашли облегчение в завершении неподъемного дела. Задали старушке простые вопросы: как случилось и отчего. Справились о судьбе мальчика. Мальчик игрался с китайской куколкой, за спиной у неё в капюшоне сидел фарфоровый младенец. Старушка оказалась одинокой и, привязавшись к дитю за год, не собиралась никому отдавать Анатолия. О матери его знала мало. С той связана странная история. В Китае погиб брат Виктор. Лилия вопреки здравому смыслу и запрету родителей в одиночку отправилась в долгую опасную поездку за телом брата. Вернувшись через полтора года, она привезла останки Виктора и крикливого грудного младенца привезла. Родители к тому времени преставились. Ушли один за другим, видать, не вынеся горя потери двоих детей разом: слыхали, из Китая не возвращаются. Дело семейное пошло прахом и к возвращению наследницы пришло в полный упадок. Останки брата – инженера путей сообщения – отпели и захоронили на Пятницком погосте, где именно, старушке неведомо. Дом Верховских отдали за долги. Потом его выкупил дальний родственник Верховских. Лилия, не захотев жить у незнакомого ей сродника, с ребенком подалась на квартиры; неподалеку, за Черкасскими огородами, взяла комнату в наём. И весь год мальчик рос, креп, вставал на ноги, а мать его хворала и хирела. Хозяйка решила, исподволь точит жиличку азиатская болезнь. На докторов денег не имелось. Сгорела за год. Отошла. Но отпевать её просила непременно в храме Илии Пророка в Алексеевой слободе. Вот воля покойницы нынче и исполнена.
