Читать книгу Серебряное дерево - Галина Красовская - Страница 7

Ранним утром, когда свирельцы ещё досматривали сны, когда во дворах суетились лишь петухи да хлопотливые хозяйки, над разноцветными крышами Свирелии полетел призывный звук трубы.

Доносился он с городской площади-поляны, которая называлась «Ёлочка».

Это была большая поляна, по краям её росли молодые ёлочки, а посередине стояла большая ёлка. Вокруг неё, украшенной игрушками, свирельцы отплясывали во время новогодних карнавалов.

В Свирелии никогда не рубили ёлок под Новый год, а наряжали ёлочки, что росли вокруг поляны. Звери собирались под ёлками смотреть карнавал и ни капельки не пугались огней праздничных факелов.

А летом свирельцы играли здесь в футбол или просто отдыхали и катались на осликах и каруселях.

На краю поляны стояла вышка. Она была вся точёная, украшенная резьбой. Надо вам сказать, что плотник Плошка, когда он не очень увлекался Грушкиными коктейлями, мастерил отличную мебель и всякие деревянные сооружения. И эту вышку построил сам Плошка.

Сейчас на вышке стоял маэстро Тромбус с трубой в руках. Труба была длинная, тоже украшенная резьбой, и расширялась к концу наподобие колокола. Нацелив трубу в небо, маэстро дул в неё и брал нужные ноты, зажимая то одну, то другую дырочку тонкими, чуть вздрагивающими пальцами.

Эту трубу, как и многие музыкальные инструменты, Тромбус сделал своими руками. Свирельцы назвали трубу «тромбиной» в честь маэстро, а самого его выбрали глашатаем, и с тех пор Тромбус звуками тромбины созывал свирельцев на праздник или на совет.

Устраивалось это таким образом. Семь лет назад, когда Фитилёк был ещё первоклассником и только начинал заниматься всякими изобретениями, он придумал специальную сигнализацию. К телефонным столбам приделывались красные кнопочки, и от каждого столба к дому маэстро тянулся электрический провод. Если кому-нибудь надо было созвать друзей, чтобы обсудить важное дело, он нажимал кнопку на столбе. В домике Тромбуса раздавался звон сигнального колокольчика, и маэстро с тромбиной спешил на «Ёлочку». С колокольчиками и кнопками свирельцам было интереснее, чем с телефонами, и телефоны скоро отовсюду сняли.

Помня о том, что у Тромбуса слабое здоровье, свирельцы старались никогда не звонить ему после обеда, когда у маэстро бывал тихий час. И даже свирельские мальчишки, которым до смерти хотелось всё время нажимать и нажимать на красные кнопки, не делали этого, чтобы не беспокоить маэстро понапрасну.

В это раннее утро кнопку на телеграфном столбе нажал мудрец Гранат. И вот он уже стоит около вышки и ждёт, когда маэстро кончит дудеть в тромбину.

Труба пела сначала тоненько, как простая дудочка, потом голос её становился громче и гуще, а под конец звучный и бодрый марш нёсся над Свирелией.

Услыхав этот призыв, свирельцы вскакивали с кроватей и со всех ног мчались к «Ёлочке».

Первыми сюда притопали семь братьев Рубако, семь лесорубов, плотник Плошка и милиционер Гарпун.

Потом, запыхавшись, прибежали артист Пятью пять, охотник Осечка с Гонкой и Гавкой на поводке и лесничий Чинарий.

За ними прибыли доктор Гематоген, учитель Минус и художник Карало.

Многие свирельцы подумали, что по случаю выходного дня состоится утренний карнавал, поэтому успели принарядиться и не забыли, конечно, прихватить с собой свирели.

А Грушка принёс корзинку с тянучками, яблоками и фруктовыми коктейлями.

Оркестр, состоящий из ребят-свирельчат, тоже был в сборе. В полном снаряжении – с медными тарелками, трубами и барабаном – музыканты стояли у лесенки, готовые по первому же сигналу Тромбуса занять свои места на вышке и заиграть танец.

Наконец Тромбус опустил тромбину и позвал Граната. Музыканты расступились, пропуская его.

– Глядите-ка! – закричали свирельцы. – Мудрец поднимается на вышку! Видно, он скажет нам что-нибудь важное!

Сначала Гранат от волнения растерялся и стал утирать лицо платком, ведя рукой по кругу, будто умывается кот. Потом он три раза кашлянул, посильнее дёрнул себя за бороду, и все мысли сразу же встали по местам.

– Дорогие друзья, граждане свирельцы! – произнёс Гранат. – В одной старинной книге прочитал я легенду о серебряном дереве. Если люди вырастят это дерево и сумеют раскрыть его тайны, они получат от него в награду долголетие и непобедимость в борьбе с врагами. Такое дерево люди назвали деревом счастья… Когда я узнал об этой легенде, я стал собираться в далёкое путешествие, но вот вчера… – Тут Гранат снова запнулся, три раза кашлянул и провёл по лицу платком.

Некоторые чувствительные свирельцы, не узнав ещё, в чём дело, на всякий случай начали сморкаться и тихонько всхлипывать.

– Но вот вчера, дорогие друзья, – повторил Гранат, – на Волчьем Клыке я нашёл дерево, похожее на то, про которое рассказывает легенда…

По рядам свирельцев прошёл гул удивления и восторга, а самые чувствительные от радости стали рыдать и смеяться сквозь слёзы.

– Я подоспел вовремя: старое дерево умерло, едва успев отдать мне свои орешки… Смотрите!

Гранат достал из кармана самый большой, сто первый орешек и показал его всем.

– Может, в орешках и заключена целебность? – дрожащим голосом спросил Гематоген. – Мне не терпится поскорее растолочь их и сделать пилюли…

– А что, может, так и есть! – кивнул Гранат. – Но орешков мало, всего сто один…

Не слушая его, свирельцы загалдели:

– Волшебное дерево – вот хорошо! Не будем пить горькие микстуры, не будут нам делать уколы… Съел себе волшебную пилюлю – и здоров!.. Станем жить долго, без забот и хлопот, спокойненько!

– Мало вам теперь покоя?! – перекрывая голоса свирельцев, воскликнул Пятью пять. – Непобедимость – вот что главное! Это поважнее ваших пилюль!

– Нет, нет! – снова зашумели свирельцы. – Воевать мы не хотим, а помолодеть и поздороветь каждому охота!.. Какая тебе нужна непобедимость? Будет у нас серебряное дерево – будет оно охранять нас, раз оно волшебное…

– О чём вы спорите, граждане свирельцы? – громко сказал учитель Минус и поднял указательный палец. – Откуда вы взяли, что именно в орешках – долголетие? Что мы знаем о дереве? Да ничего!

– Вот и я хотел сказать то же, – поддержал Минуса Гранат. – Дерева у нас пока нет, и мы ничего про него не знаем… Ладно, пусть из орешков, если они и правда целебные, доктор Гематоген наделает пилюль, и мы станем долго жить… Но ведь можно из этих орешков вырастить целую рощу серебряных деревьев! Что, по-вашему, лучше?

– Отдать орехи Гематогену! – снова раздались голоса свирельцев.

– Хотим быть молодыми и красивыми! – ещё громче закричали женщины-свирельки и стали протискиваться к доктору Гематогену.

– Записываться на пилюли в порядке очереди! – крикнул Гарпун и три раза просвистел ноту си.

Минус поднял руку, требуя порядка:

– Подумайте-ка хорошенько ещё раз, граждане свирельцы! Орешков-то мало, их едва ли хватит на жителей Свирелии. А ваши дети и внуки? Неужели вы оставите их без целебных пилюль?

Свирельцы не привыкли думать о серьёзных вещах, но раз Минус так настаивал, они наморщили носы и стали думать… И чем старательнее они думали, тем чаще виновато опускали глаза, покашливали и перешёптывались между собой.

– Да что уж там!.. – вздохнув, произнёс наконец старый Хвойка. – Ясное дело, нельзя съесть орехи самим, а другим ничего не оставить…

Свирельцы радостно закричали:

– Молодец Хвойка! Правильно сказал!

– Лучше посадим все орешки, и из них вырастет сто одно серебряное дерево…

– И станет у нас много-премного пилюль!

– А пока дайте мне хоть один орешек для опыта, – попросил Гем и многозначительно посмотрел по очереди на Минуса, Граната и маэстро Тромбуса.

Все поняли, что Гем подумал о Гнилушке, и Гранат отдал ему один орешек.

Мудрец снова заволновался, опять поводил рукой по лицу, будто кот умывается, и воскликнул:

– Вас-солибас! В Свирелии будут серебряные рощи!

– Ура! – крикнули плотник Плошка басом и садовник Грушка тоненьким голоском.

– Ура! Ура! – подхватили семь братьев Рубако, семь лесорубов.

– Ура мудрецу! Качать его! – закричал Пятью пять.

Не успел Гранат сообразить, что затевается, как свирельцы подхватили его и стали подбрасывать в воздух.

– Ай! Ай! – только и успевал он выкрикивать.

– Раз! – хором считали одни, когда мудрец летел вверх.

– Два! – хором отвечали другие, ловя его.

Гранат дрыгал руками и ногами, и на головы свирельцев из его карманов сыпались стекляшки и камешки, травинки и грибы, живые и дохлые жучки и ещё много такого, что встречается в карманах мудрецов и мальчишек.

Глядя, как мудрец взлетает в воздух, Плошка, который успел на радости хлебнуть несколько лишних глотков фруктового коктейля, хохотал вовсю. В этом приступе веселья он хватался за живот, за Грушкино плечо, приседал и осторожно утирал корявым пальцем то один глаз, то другой.

– Гром и молния! Осечка побил всех волков и открыл дорогу на Волчий хребет, к серебряному дереву! – раздался вдруг обиженный голос Гарпуна. – Почему никто не похвалил Осечку?! Качать его!

– Качать Осечку! – откликнулись свирельцы и стали подбрасывать охотника вместе с его сумкой-ягдташем, свирелью-рогом, вместе с Гонкой и Гавкой, которых охотник крепко держал за поводок.

Потом все, вдоволь полакомившись тянучками, достали свирели и принялись дудеть в них и лихо отплясывать. Музыканты-свирельчата взобрались на вышку со своими тарелками, трубами и барабаном, и начался весёлый карнавал.

Только Гнилушка, как обычно, не принимал участия в веселье, а стоял в стороне от всех. Он сразу понял, что Гем взял орешек для него.

– Так и стану я глотать этот орех! Вот добряки нашлись! Вот дураки! – буркнул Гнилушка и поспешил нацепить улыбку, чтобы все думали, будто и он радуется этой затее с орешками.

В этот момент рядом оказался артист Пятью пять. Он не плясал вместе со всеми, так как готовился прочесть отрывок из своей новой роли.

– Что ты сказал?! Это кто – «дураки»?! Да я тебя уничтожу, несчастный! – крикнул он, и от головы его пошёл дымок.

Это был плохой признак: Пятью пять мог вспыхнуть и натворить глупостей, если его вовремя не остановить.

Некоторые свирельцы услыхали, как Пятью пять воскликнул: «Да я тебя уничтожу, несчастный!», но подумали, что артист просто репетирует, и не придали этому возгласу особого значения.

На беду, рядом находился маэстро Тромбус. Он устал дуть в тромбину и задремал на скамеечке, предоставив музыкантам играть всё, что они захотят. Тут же стояла и тромбина.

– Берегись! – снова воскликнул Пятью пять, схватил тромбину и швырнул её вслед пустившемуся наутёк Гнилушке.

В Гнилушку он, к несчастью, не попал, а тромбина – бедная тромбина! – упала на землю, издала печальный стон и лишилась голоса.

Пятью пять попросил у Тромбуса прощения, и добрый маэстро простил его.

Через несколько минут происшествие забылось, и карнавал продолжался.