Читать книгу Александр Васильевич Колчак: «Нет ничего выше Родины и служения Ей» - Галина Майорова - Страница 4

Наверное, сегодня просто невозможно выразить словами то состояние одиночества и ненужности, что охватило молодого человека. А как же быть с детскими мечтами о боевых подвигах и морских путешествиях? Что случилось, что было не так в те недавно прошедшие годы? Если все-таки следует смириться, то почему? Неужели он действительно только неудачный мечтатель?

Море и все, что в жизни может быть с ним связано, окружало Александра с детства. Красивый портовый город Одесса, где родились его мама Ольга Ильинична Посохова и отец Василий Иванович Колчак. Здесь они познакомились, поженились, и маленький Саша хорошо помнил удивительные летние дни у дедушки на берегу ласкового Черного моря.[5]

Вспоминался всегда необычайно взволнованный рассказ отца о Крымской войне, Севастопольской страде и знаменитой обороне Малахова кургана, когда 16-летнего выпускника Одесского Ришельевского лицея Василия Колчака направили юнкером во флотский экипаж.

И решение родителей перевести 14-летнего мальчика из классической гимназии в Морской кадетский корпус, связать его будущее с флотской службой было, безусловно, не случайным. Сказалась здесь семейная традиция – военная служба с «морским уклоном». Это, прежде всего, сам Василий Иванович, служивший приемщиком морской артиллерии на Обуховском сталелитейном заводе, и его родные братья – тоже морские артиллеристы. А среди дальних родственников были даже два контр-адмирала: один со стороны матери – Сергей Андреевич Посохов, другой со стороны отца – Александр Фёдорович Колчак.

Наконец, 6 лет пребывания в кадетском корпусе, взрастившем в своих стенах весь цвет русского военного флота и «поставлявшем» в Россию с 1752 г. целые морские династии, целые родовые кланы с давними морскими традициями… И Александр Колчак, несомненно, впитал в себя все эти традиции – и заслуженного военного заведения, и самого русского флота.

А славился русский флот прежде всего тем, что выпускники морских учебных заведений считали за честь служить на боевых кораблях. Поэтому и изучались серьезно точные науки, штурманское дело, навигация, военные дисциплины. Но часто в лекциях, докладах по истории флота звучали удивительные и такие манящие рассказы о великих открытиях, морских путешествиях и экспедициях, героями которых были когда-то юные кадеты и гардемарины, и о которых так красиво писали поэты русского Серебряного века: «Моряки старинных фамилий, влюбленные в далекие горизонты» (Михаил Кузмин).

* * *

Ну, а дальше – все, как положено. Сентябрь 1894 г. – выпуск из училища, «высочайшее производство в мичманы» и зачисление в Санкт-Петербургский флотский экипаж. А в апреле 1895 г. – назначение помощником вахтенного офицера на только что построенный броненосный крейсер «Рюрик», на котором он вскоре и уходит из Кронштадта в свое первое заграничное плавание. Через южные моря, Индийский океан, туда, к Дальневосточным берегам России…

На любом боевом корабле вахтенный офицер выполняет несколько служебных обязанностей: несение вахты, занятия по боевой подготовке с матросами и проведение гидрологических замеров температуры и удельного веса воды, определение направления морского течения.

Отчеты вахтенного помощника А. Колчака удивляли инспектирующее начальство своей тщательностью и глубиной, напоминая отзывы его учителей и товарищей по кадетскому училищу: «…он и тогда обращал на себя внимание своими познаниями в морском деле <…> чрезвычайно интересовался морской историей и знал все морские сражения, как свои пять пальцев».[6] Или «…с сосредоточенным взглядом живых и выразительных глаз, глубоким грудным голосом, образностью прекрасной русской речи, серьезностью мыслей и поступков внушал нам, мальчикам, глубокое к себе уважение».[7]

По списку успеваемости Александр окончил военное училище вторым, первое место он уступил своему товарищу Филиппову, признав его более способным и, главное, заставив с его мнением считаться всю экзаменационную комиссию. А было ему тогда всего 19 лет!

Вот откуда и идут те чувства чести, благородства, справедливости, которым следовал Колчак все годы своей жизни.

* * *

Дальневосточная служба А. Колчака продолжалась четыре года. И все свободное от сменных вахт и боевых занятий время он посвящал то изучению буддистской философии, то занимался китайским языком, то морской историей. Но постепенно его все более и более увлекает почти совсем новая тогда наука – океанография. Он начинает проводить самостоятельные замеры, анализы воды в Желтом и Японском морях, вести наблюдения за главными течениями и свирепыми дальневосточными тайфунами. Позднее все результаты исследований были сведены воедино. И появился первый научный труд – статья «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды, проведенными на крейсерах “Рюрик” и “Крейсер” с мая 1879 г. по март 1897 г.», напечатанная в 1899 г. в специальном журнале.

И вскоре становится очевидным, что у этого молодого офицера формируется своеобразный подход к знаниям в области морских исследований и к научному их обоснованию.

Он все больше и больше убеждается в намерении заняться океанографической наукой. Мысль об участии в научных экспедициях вызревала у него еще в морском училище. Особенно его интересовала северная часть Тихого океана – Берингово, Охотское моря. Не покидала мысль о прорыве к Южному полюсу, об исследованиях южных полярных морей, начатых М. П. Лазаревым и Ф. Ф. Беллинсгаузеном, а потом забытых. Но первая попытка осуществить эту мечту потерпела неудачу, закончилась отказом и вторая – было от чего прийти в отчаяние…

После окончания учебного плавания на хорошо знакомом ему фрегате «Князь Пожарский» (учебное судно кадетского корпуса) Колчак подает рапорт с просьбой отправить его в эскадру на Тихий океан. И вскоре эскадренный броненосец «Петропавловск» берет курс на Дальний Восток, а вахтенный офицер А. Колчак приступает к суровой службе, ежедневным делам и заботам, продолжая мечтать о будущих морских походах и огромных океанских просторах… Он надеялся выбрать подходящую страну, поселиться в ней, выйдя в запас, и начать совсем другую жизнь.

Однако судьба уже шла ему на помощь. Она начинает медленно поворачивать свой штурвал, меняя ход событий (в буддистской религии, которой одно время увлекался Колчак, колесо судьбы изображают в виде морского штурвала).

В биографии Колчака заканчивается спокойное течение событий, которое он прервал сам, – захотел борьбы и тревог, захотел настоящего дела. Вольно или невольно, случайно или не случайно, события соединились и уже развертывались в первую из четырех трагедий, составлявших его жизнь.