Читать книгу Ночные стрекозлы - Галина Полынская - Страница 7

Ветерок создавал хоть и слабое, но все-таки течение, поэтому к телу далеко ходить не пришлось, оно само подплыло. Зайдя в воду по колено, я получила возможность рассмотреть детали. Утопленницей оказалась молодая девушка в очень откровенном раздельном черном купальнике, явно купленном не на Черкизовском рынке. В офигительное, прямо скажем, бикини была одета барышня. Насколько я могла рассмотреть, фигурой природа несчастную не обделила, сложением она не уступала глянцевым фотомоделям ни на дюйм. И обрывок грубой веревки на шее…

– Видишь? Видишь?! – топталась на берегу, все еще пребывающая в состоянии аффекта Таисия Михайловна. – Плыву я, значит, плыву, и вдруг меня что-то за ногу…

– Прекрати, – нервно передернуло весь мой организм. – Дай-ка фотоаппарат.

– За-за-зачем? – Тая стучала зубами и больше не хотела никакого пикника.

– Затем! Дай, говорю!

Таиска покопалась в пакетах и передала мне «мыльницу». Стараясь особо не приближаться к телу, я отщелкала с десяток кадров в разнообразных ракурсах и выбралась на берег. И даже не знаю, почему внезапно организм так настойчиво востребовал никотина и алкоголя. Сидя на полотенцах плечом к плечу, мы сосредоточенно курили в глубоком молчании. Через пару минут Тая тихо произнесла:

– Почему, Сена?

– Сама поражаюсь, – пожала я плечами, – девушка явно не бомжиха, чтобы с нею так жестоко поступить, один купальник под тыщу баксов тянет, и чтоб веревку на шею и в воду…

– Да я не про то! Тысячи людей по выходным выходят загорать-купаться, они – заметь! – нормально загорают и купаются! А нам обязательно надо наткнуться на труп!

– Не нам, а тебе, – вежливо поправила я. – Какие будут предложения по дальнейшему проведению пикника?

– Доедаем буженину и уходим отсюда нафиг!

Нет, ну нормально, да? Доедаем буженину…

– Тай, мы все-таки труп нашли, а не рваный башмак, надо бы сообщить куда следует.

– Ты серьезно? – ужаснулась подруга. – Хочешь сказать, что сейчас мы вызовем милицию, станем давать показания, потом поедем в отделение, и еще неоднократно будем туда таскаться, пока ведется дело? Это, конечно, здорово, но мне почему-то не очень хочется.

Таисия принялась спешно сворачивать пикник, я в раздумьях наблюдала за ее действиями.

– Мы все равно должны сообщить.

– Кто следующий наткнется, пусть и сообщает! – Она комом запихала полотенца в пакет и нахлобучила на голову маковую шляпу. – Идем, идем отсюда.

Но я стояла, будто вкопанная и смотрела, как на темной воде покачивается тело. Теперь я могла понять, почему это озеро назвали Черным – очень уж темная у него вода…

– Ну? Чего ты застряла? Пошли отсюда!

– Ты как хочешь, а я пойду в кафе и скажу бармену, что здесь плавает тело.

– Бармену? – удивилась Тая. – Зачем это надо знать бармену?

– Все-таки кафе находится на берегу, он должен быть в курсе того, что тут делается и кого здесь утопили, пускай он свяжется с милицией…

– Да он пошлет тебя куда подальше!

– Если пошлет, позвоню сама.

Я оделась, обулась, взяла свои вещи.

– Сена, я вот никак не могу понять! Тебе больше всех надо что ли?!

– Ага.

Убрав фотоаппарат в сумку, я пошла вдоль берега. Сопя и чертыхаясь, Тайка поспешила за мной. Чего она там сердито бубнила себе под нос, я не слушала и слушать не желала.

Из кафешки неслась развеселая восточная песня, под желтым навесом-шатром теснились разноцветные пластмассовые стулья и столы, за которыми пили пиво в общей сложности человек десять. От мангала, спрятанного где-то за кафе, тянулся слюноточивый дымок, навевающий мысли о сочных мясных кусках с колечками лука и мелко порезанной зеленью… Удивляясь собственной прожорливости, я заглянула в дверной проем. Очень даже милое заведение, хоть и маленькое: барная стойка, четыре стола и симпатичный бармен армянской наружности. При виде нас он приветливо улыбнулся и только собирался что-то сказать, как я проговорила:

– День добрый, вы не подскажете, какой-нибудь начальник у этого озера есть? В смысле, директор у пляжа имеется?

В каждом глазу бармена зажглось по вопросительному знаку. Я оперлась о стойку и жестом попросила его поднести ко мне поближе свое ухо.

– Видите ли, дело в том…

Но договорить я не успела, в кафе вошла парочка и потребовала разливного пива. Пока бармен наливал им пивас, я разглядывала витрину с лимонадом, баночным пивом и сигаретами. Обремененная пакетами Таисия присела за стол и закурила с кислотным выражением лица. Получив по литровому стакану пива, парочка удалилась, а я вновь поманила к себе барменское ухо.

– Видите ли, в чем дело, – заговорщицким шепотом начала я, – у того берега плавает утопленница, грубо говоря – там труп девушки с веревкой на шее.

– Как? – на его лице возникло неподдельное изумление. – Опять? Еще одна?

Тут настала моя очередь изумляться.

– А что, уже были случаи?

– Да она уже четвертая, кто тут плавает с веревкой на шее! Кошмар, как сговорились!

Он взял мобильник, набрал номер и, глядя поверх моей головы, произнес:

– Алло, здравствуйте, это Арман из кафе на Черном озере. Не подскажете, Раевский там далеко? Как появится, скажите, чтобы обязательно позвонил Арману на мобильный, это очень важно, это очень срочно. Передадите? Спасибо.

Странно, но по-русски Арман говорил без малейшего акцента.

– Может, вы пока присядете? Налить вам пива?

– У нас с собой недопитое вино, можно мы его допьем или у вас со своим нельзя? – я кивнула на лист бумаги с предупреждающей надписью о запрете распития принесенных с собой спиртных напитков.

– Допивайте.

Арман выдал нам по пластмассовому стаканчику, и я присела за столик к Тайке. Так как кроме нас и непосредственно бармена в помещении больше никого не было, я могла беспрепятственно расспросить его о предыдущих утопленницах. Пока хмурая Тая мрачно разливала по стаканчикам вино, я приступила к допросу свидетеля.

– Скажите, пожалуйста, и как часто в этом озере девушки тонут? Я имею в виду, именно таких – с веревками на шеях?

– Первая всплыла в середине июня прямо здесь, недалеко от кафе, – бармен Арман закурил, – к концу месяца вторая, в июле третья и – затишье, я уж думал, все прекратилось, как на тебе! Еще одна!

– А кто такой Раевский? – подала голос Тая. – Оперативник?

– Старший следователь, он за всеми девушками с оперативной группой приезжал. Да, дела-а-а, однако…

– И что, все утопленницы такие молодые?

– Да, молодые, красивые, хотя, в таком виде, в каком их вылавливали сложно судить о красоте, но все равно очевидно, что при жизни девушки были очень хороши.

– Интересно, кто это взялся топить красивых девушек? – Тая щелкнула зажигалкой, прикуривая. – И зачем? Их изнасиловали?

Нашла, у кого такие вещи спрашивать, можно подумать, бармен тут по совместительству еще патологоанатомом и судмедэкспертом подрабатывает.

– Будьте любезны, расскажите, что знаете, мы сотрудники детективного агентства «Фараон»…

Тая весьма ощутимо пнула меня ногой под столом и гневно сверкнула очами. Да, да, да, я опять козырнула нашим липовым сотрудничеством с «Фараоном», ну простите меня, не смогла удержаться!

– Из детективного агентства? – заинтересовался бармен. – Как интересно! Раевский часто заходит пиво ко мне попить, он кое-что рассказывал.

– Так их изнасиловали или нет?

Прямо даже не знаю, чего этот вопрос так сильно разволновал подругу.

– Трудно сказать, насиловали их или нет, – вздохнул Арман. – Все эти девушки дорогие, элитные проститутки.

– Да-а-а-а? – хором удивились мы.

– Ага. Раевский говорил, что личности всех четырех установили, все они приезжие из ближнего зарубежья. Две были беременны на ранних сроках, одна серьезно больна чем-то венерическим, а последняя – не больная, не беременная, зато с рубцами-шрамами во всю спину.

Мы с Тайкой переглянулись, однако лично мне сосредоточиться на полученной информации мешал дразнящий шашлычный запах. Сглотнув слюну, я спросила, можно ли заказать шашлычка?

– Да, конечно, какой?

– А какой у вас есть? – оживилась Таисия Михайловна и я поняла, что она тоже успешно переварила буженину и готова к продолжению банкета.

– Куриный, свиной – из мякоти и на ребрышках, из баранины, овощной шашлык, печеная на углях картошка.

У нас обеих чуть слюна водопадом не хлынула. Только я хотела сказать: «Несите все!», но Тайка меня опередила:

– Значит так, свинину без костей, овощной шашлык и печеную на углях картошку!

Арман кивнул, покинул свой пост и вышел на улицу.

– У нас вино еще осталось? – я наблюдала, как Таиска разливает по стаканчикам остатки.

– Две бутылки.

Да, похоже, мы серьезно задержимся в этом заведении, скорее всего, даже господина Раевского дождемся. Не позавидуешь, конечно, его работенке, все лето из озера трупы таскать – это вам не фунт изюма, можно и расстроиться.

Вернулся Арман, и мы вежливо поинтересовались, можно ли нам вскрыть еще одну бутылку вина?

– Видите ли, мы на пикник пришли, – извиняющимся тоном произнесла подруга, – но пикник, сами понимаете, не удался, а мешать вино с пивом…

– Давайте, открою, – согласно кивнул добрый и благородный Арман.

Тайка выхватила из пакета флакон и понесла его к стойке. Бармен ввинтил штопор в пробку, вытащил ее и протянул подруге бутылку. И зазвонил его мобильник. Это оказался незнакомый нам Раевский. Арман коротко и ясно изложил суть дела, сказал: «Ага, да-да, жду», и отключился со связи.

– Сказал – выезжает.

– Понятно, – обернувшись, я посмотрела в дверной проем, на том берегу по-прежнему было пусто, никто еще на бедолагу не натолкнулся и шума не поднял.

Вскоре пожилой дядечка принес поднос с нашими заказами, и мы вплотную занялись шашлыком, оказавшимся выше всяческих высот. Мы вообще большие любительницы хорошо поесть, водится за нами такое. Запив очередной сочный кусок винцом, Таисия решила продолжить беседу.

– Интересно, почему их взялись топить именно в этом озере?

– Оно не лучше и не хуже остальных, – пожал плечами Арман.

– Озеро глубокое?

– Вообще-то да, пара метров от берега и накрывает с головой.

– Понятно… – Таисия принялась за печеную на углах картошку, время от времени блаженно закатывая глаза.

Да, готовили здесь и впрямь очень вкусно.

Господин Раевский сотоварищи прибыли довольно оперативно, мы даже не успели все слопать до конца. Народу понаехало – туча! И милиция, и скорая, и непосредственно эта самая бригада. Отдыхающие занервничали и принялись поспешно сворачивать свои пляжные принадлежности, дабы смотаться от греха подальше. Насколько мне позволял угол обзора, я видела, что народ даже не интересовался тем, что произошло, люди просто быстренько «делали ноги».

На вид господину Раевскому было лет 35-37, я даже удивилась, что такому молодому следователю доверили столь многотрупное дело. Невысокий, худощавый, светловолосый молодой человек обладал весьма приятным спокойным лицом и, как мне сначала показалось, желтыми глазами. Лишь когда он подошел к нашему столику уточнить, не мы ли нашли тело, и представился: «Раевский Евгений Сергеевич», рассмотрела, что глаза у него вовсе не желтые, а светло-зеленые с золотистыми вкраплениями. Мы по очереди представились и приготовились рассказывать, но пока что нас слушать никто не собирался, Евгений Сергеевич спешил на место преступления. Дожидаясь его, мы продолжили трапезу, не испытывая особого желания поприсутствовать непосредственно при извлечении трупа из воды.

Так как публика практически вся умелась с пляжа и за пивом в кафе никто не заходил, мы спокойно могли обсудить с Арманом предыдущие случаи утопления тружениц интимного фронта.

– Интересно, – сказала Таисия, доедая последнюю картофелину, – с утра до ночи по всем каналам талдычат о каких-то даже самых незначительных, мелких и никому не интересных преступленьицах, а у вас тут в Люберцах целый маньяк объявился и никто об этом ни гу-гу.

– Не обязательно, что это дело рук маньяка, – Арман открыл себе баночку пепси и закурил.

– Как это – не маньяка? – приподняла одну бровь Таисия Михайловна. – Серийное убийство девиц легкого поведения, почерк одинаковый – у каждой на шее по веревке…

Ой, вы только послушайте этого величайшего следователя всех времен и народов! «Почерк одинаковый, веревки на шее»! Можно подумать, если кто-то кого-то затеял утопить и не желает, чтобы утопленный моментально поплыл по волнам на радость отдыхающим, то он не додумается, что ли, к телу груз привязать? Тоже мне: «почерк» нашла! Вот если бы на девушках были, к примеру, красные веревки или какой-то иной отличительный знак, указывающий, что все эти убийства дело рук одного и того же кренделя, тогда другое дело.

– Имеется в виду, что не обязательно всех этих девушек убил один и тот же человек, – подтвердил мои мысли Арман. – Бывает, один убийца подделывает подчерк другого убийцы, сваливая на него свои жертвы.

И я подумала, что не мешает познакомиться с этим весьма симпатичным, дюже умным и приятным в общении барменом поближе. Тая, похоже, подумала об этом тоже: подруга полезла в сумку, извлекла пудреницу, помаду и накрасила губы. Затем сняла шляпу, но, увидав, какое на голове воронье гнездо, пристроила сооружение из маковой соломки обратно. Наведя красоту и сочтя себя неотразимой, подруженька приосанилась и наградила беззаботно пьющего колу бармена долгим пронзительным взглядом. Думаю, если бы Арман в этот момент смотрел на Тайку, а не на вход в кафе, колу он бы точно проглотить не сумел.

– Вот что, Сена, – подруга отвлеклась от созерцания Армана и принялась складывать грязные пластмассовые тарелки одну в другую, – все ж таки не зря мы сходили на этот пикничок, классный сюжет для твоей трупной газеты, напиши об этом.

– Уже написала, – тяжело вздохнула я. – Расписала в красках женские трупы в Черном озере.

– Когда это ты успела? – сильно удивилась Тая.

– Вчера. И уже отдала статью Конякину.

– Как это ты умудрилась?

– А вот такой я супер-мега-экстрасенс. Получается, я все это предсказала.

– Да не предсказала ты, а накаркала!