Читать книгу Правда персонального формата - Галина Романова - Страница 4

– Где пацаны?

Илья сунулся в кухню, где Ольга что-то помешивала в маленькой блестящей кастрюльке, стоя к нему спиной у плиты.

– Пацанов забрали бабушка с дедушкой. – Она обернулась, улыбнулась ему и подмигнула. – Вечер и ночь у нас свободны, Милонов! И еще один вечер и еще одна ночь. А еще…

– Они что же, их на все каникулы забрали? – заулыбался он жене в ответ.

– На пару недель точно. А что им делать летом в городе, скажи? – Она подцепила что-то ложкой из кастрюли, подула, попробовала. – Сейчас супчиком тебя стану кормить. Вкусным. Овощным. Вымой руки и к столу…

Илья быстро принял душ, натянул трикотажные шорты прямо на голое тело. С неудовольствием осмотрел свой поплывший животик. Надо бы подкачаться, а когда? Работа, дом, работа. Хорошо, Ольга следит за его питанием. Правильно кормит, подсчитывает калории. А то быть бы ему толстяком, как все мужчины по линии отца.

Ужинали они в полном молчании. Это всегда было главным условием Ольги. Быстро поесть, не превращая прием пищи в ритуал.

– За разговором, милый, можно быка слопать, – шутила она, пресекая все разговоры.

После ужина решили прогуляться. Побродили по парку. Народу было много, дети бегали, кричали, смеялись. И они тут же заскучали по своим.

– В выходной поеду, навещу их, – пообещала себе Ольга, хватая мужа под руку.

– И я с тобой. – Он потянулся и поцеловал ее в лоб.

– Ага! Сейчас что-то где-то случится, и ты снова на работе, – кисло улыбнулась Оля.

– Будем надеяться, что ничего серьезного не произойдет. И со всеми бедами справятся дежурные офицеры. Идем, съедим мороженое.

Они расположились в открытом кафе за самым дальним столиком. Ольга тут же провела кончиком пальца по столу. Удовлетворенно улыбнулась, удостоверившись, что пыли нет. Чуть склонилась над столом в сторону мужа и заговорщически прошептала:

– Ну, давай, майор, колись, что там у тебя сейчас интересного?

– Не поверишь! – откинулся он на спинку плетеного кресла. – Ничего. Все просто до соплей.

– И?

Оля мило улыбнулась подоспевшей официантке с меню, быстро сделала заказ и за него тоже. Дождалась, когда девушка уйдет, и повторила:

– И?

– В квартире в центре был обнаружен труп пожилой женщины, – вполголоса начал рассказывать Илья. – Первое впечатление – самоубийство.

– А второе?

Голубые глаза жены потемнели. Такое с ними всегда случалось, когда их хозяйка была заинтригована. Она вообще любила страшилки с его работы. Всегда приставала с расспросами. И даже пыталась давать советы. К которым, честно, Илья никогда не прислушивался.

– Повесили ее уже мертвой, – делая ужасное лицо, проговорил он.

– Ух ты! А зачем?

– В смысле? – не понял Илья.

– Повесили-то зачем? – Голубые глаза жены сделались почти серыми, даже щеки побледнели.

– Пока не знаю. Найдем злоумышленника, спросим, – меланхолично отозвался Илья и с неудовольствием поморщился. – Оля, давай хотя бы сейчас не будем о моей работе. Она мне вот уже где…

Ребро его ладони надавило на кадык.

Она послушно кивнула. Одарила еще одной улыбкой девушку, что принесла им мороженое. Вонзила в белый шарик ложечку и глянула на мужа исподлобья. Он заявки на продолжение разговора не принял, сосредоточился на своем сложном десерте из двух шоколадных шариков мороженого, печеной груши и россыпи ореховой крошки. Она поняла. Вздохнула и, следуя заведенной ею же традиции, принялась молча расправляться с мороженым.

Из кафе они вышли уже через двадцать минут. Могли бы раньше, да официантка долго не шла со счетом.

– Да-а, Милонов, – протянула Оля и хохотнула. – Нам с тобой только по ресторанам ходить.

– А что такое?

Он медленно брел по чистому тротуару и испытывал удовольствие уже оттого, что ему не нужно никуда спешить. Ни беготни, ни суеты, ни телефона на разрыв.

– Сели, поели, как в казарме, – весело фыркнула Оля, схватила его за руку, осторожно сжала пальцы. – Илюша, а сейчас куда?

– Домой. Кто-то что-то обещал мне. – Он поиграл бровями. – Пока детей нет. Или ты забыла?

– Не забыла, не забыла.

Оля ухватилась за кончик длинной косы. Она до сих пор носила косу! И ему это страсть как нравилось. И все ее попытки остричь волосы он мгновенно пресекал. Убеждал, что она одна у него такая – замечательная, не поддающаяся ни на какие модные провокации. Она у него не просто женщина с большой буквы. Она у него подарок судьбы. Тоже с большой буквы подарок.

– Все в силе. – Она подмигнула со смешком. И вдруг понизила голос до шепота: – Илюша, а подозреваемые? Они у вас имеются?

– О боже, Оля! – Он с фальшивым трагизмом закатил глаза. – Конечно! Гулял бы я сейчас с тобой, если бы их не было. Целая толпа подозреваемых. И мотив имеется. Причем у всех один.

– Деньги?

– А то что же! – Он обнял ее за плечи, притянул к себе. – И хорошо, и плохо быть богатым, правда?

– Почему? – отозвалась она рассеянно.

– Никто тебя не любит просто так. Все – за блага, которые ты даруешь. И ненавидят, если этих благ нет.

– Там как раз так, да?

– Да. Брата покойная любила и его сына тоже. И щедрой была с ними. А вот сестрицу и ее дочку не особо жаловала. И если племяннице хоть что-то да перепадало, то сестре за всю ее жизнь покойная не дала ни рубля.

– О как! Это она так говорит? Сестра?

– Это они все так говорят. Практически в один голос. Особых тайн-то там не было. Богатая генеральская вдова. Шикарная квартира в самом центре. Деньги не транжирила, а даже преумножала. Пока не знаем, каким образом. Идет следствие, как ты понимаешь… – Илья ловко повернул их к пешеходному переходу, с которого вела прямая дорога к дому. – Детей своих не было. Вот и вились родственники над ее богатством, как мухи, пардон, над кучей дерьма. Кто-то был избалован, кто-то обижен. Сейчас проверяем алиби всех. Досконально. Поминутно.

Они подошли к дому. Илья сходил к машине и достал оттуда забытую баклажку с водой. Оля терпеливо ждала у подъезда.

– Илюша, а ведь наверняка и мужчины за ней ухаживали? – тут же снова пристала она, стоило им в лифт войти.

– Да, а как же без мужчин?

Он с улыбкой дотянулся до прядей, что вечно выскальзывали из ее косы. Заправил их ей за ушки. Тут же снова вспомнил, что они сегодня дома одни. И могут, без опасения быть застигнутыми, прямо с порога отправиться в постель. Дети у бабушки с дедушкой. Ура-а!

– И что мужчина? У него мотив был?

– Мужчина оказался на редкость обеспеченным, – неожиданно скис Илья, вспомнив их встречу. – И показался очень расстроенным.

Это было явное преуменьшение. Станислав Никулин, примчавшийся после телефонного звонка к моргу, был подавлен до такой степени, что ему даже понадобилась помощь врача. Побледнел. По стенке сполз на землю. Это когда уже из морга вышел. Пришлось ватку с нашатырем использовать, иначе никак не желал подниматься на ноги Никулин.

Конечно, конечно, никакой необходимости в его приезде не было. Процедура опознания прошла еще в квартире погибшей. Родственники все нужные бумаги подписали. Но больно хотелось Илье на Станислава посмотреть в тот самый момент, когда открывали лицо покойной. На его реакцию взглянуть. Определить степень волнения.

Никулин сдал зачет на «отлично». И упрекнуть его в том, что он переигрывал, было невозможно. Подоспевший терапевт определил у безутешного любовника Зои Григорьевны страшную тахикардию.

– Как же так! Как же так, Зоя?! – стонал и метался он потом по больничной кушетке, когда ему делали кардиограмму. – Мы же на отдых собрались. Еще даже точное место не выбрали. Все шутили, дурачились…

Представить серьезную Зою Григорьевну дурачащейся Илье было сложно. Родня в один голос называла ее внешне холодной и надменной. В душе, мол, была добра и отзывчива, но тоже не для всех. Но внешне…

– И вдруг – дурачились! – фыркал недоверчиво Илья спустя полтора часа, когда они с Ольгой из кровати перебрались на кухню чаю попить. – Как-то не вяжется.

– Думаешь, это он ее?

Ольга подозрительно щурила прекрасные голубые глаза. Куталась в клетчатый плед, накинутый на голое тело. Осторожно тянула из чашки огненный чай. И…

И казалась ему в этот самый момент самой прекрасной, самой сексуальной женщиной в мире. Пусть она считает, что у нее десять лишних кило веса. Пусть морщинки все новые находит вокруг глаз и рта. И уставшей бывает, и ворчливой. Он обожал ее!

– У него алиби, – ответил Илья кратко. – Соседи видели свет в его окнах весь вечер.

– Но если он такой обеспеченный, то мог и нанять кого-то.

– Зачем? – Илья с грохотом поставил чашку с чаем на стол. – Зачем ему ее смерть? Деньги она хранила в банке. Крупные суммы. Сейф оказался не вскрыт.

– А что в сейфе?

Оля склонилась над столом. Плед сполз с ее плеч. И он засмотрелся. Как в юности!

– В сейфе… – пожал плечами Илья. – Деньги, украшения. Бумаги на квартиру, дом, еще какую-то недвижимость. Я пока не добрался до этих объектов. Руки не дошли. Но… Она была весьма обеспеченной вдовой, малыш.

– Да-а! – протянула жена со странным выражением лица.

– Что? – не понял он ее загадки.

– Думаешь, что все так банально? Что родня, устав ждать ее кончины, взяла и пришибла ее? Ой, Илюша… Что-то подсказывает мне, не таким простым будет это дело.

– Откуда такие мысли, дуреха? – Илья встал и потянул ее за руку со стула. – Нам пора вернуться в спальню, детка.

– Опять? – в ненатуральном испуге округлила она глаза. – Мы же только оттуда.

– Надо пользоваться моментом. Вдруг пацанам надоест на даче и они решат вернуться уже завтра?..

Он засыпал счастливым человеком. И мысли, провожающие его в сон, были легкими, простыми.

У него все сложилось в этой жизни. Все правильно и почти безупречно. Умная, красивая жена. Послушные здоровые дети. На службе все хорошо. Некоторые коллеги считали его жизнь почти уникальной. Все уже успели по разу, а то и по два развестись. Жены не выдерживали – сбегали от вечной занятости мужей, от их подозрительности и искаженного, как они считали, мировосприятия.

Оля его была другой. Терпеливой и понимающей. Любящей опять же. И это главное. И он не срывал себя дома. Не тащил все сюда. И рта бы никогда не открывал и не рассказывал ничего, если бы не любопытство жены.

Он вдруг вспомнил, как она удивленно воскликнула в кафе. И сам немного запоздало удивился, прошептал:

– Действительно, а зачем повесили?..

Серега Носов лишь равнодушно пожал плечами, на секунду оторвав взгляд от монитора. Потом подумал минуты две-три и меланхолично протянул:

– Кто же их разберет, душегубов этих, товарищ майор? Что ими движет? Чего они добиваются? То ли паника на это натолкнула. То ли хотел, чтобы наверняка.

– В смысле? – удивленно глянул на коллегу Илья.

– Ну… Боялся, что шею сломал не на смерть. И решил закрепить успех.

– Мысль… – Илья пощелкал авторучкой. – Мысль, капитан, не лишенная логики.

– Есть еще одна мысль, товарищ майор. – Серега выглянул из-за монитора и задушенным голосом просипел: – Это особенный почерк серийника!

– Да иди ты! – Илья скатал лист бумаги в шарик и запустил им в Носова. – Шутник!

– А я не шучу, Илюша. – Носов сделался серьезен. – Помнишь, четыре года назад в области один идиот крошил пожилых мужиков?

– Смутно, – не стал врать Илья. – Где мы, а где область!

– Так вот он там выбирал весьма странный способ избавления от человеческого, как он выражался, утиля. Он их…

И Носов во всех подробностях принялся цитировать заключения патологоанатома.

– Всегда одно и то же. Без отклонений, без исключений из правил. Четко, как на разделке в рыночном мясном ряду.

– О господи! Вот что ты начинаешь, а? – Илья бросил на коллегу скучный взгляд и тут же перевел его за окно. – Погоды какие прекрасные ныне стоят. Мечту лелею в выходные за город выехать. Пацанов навестить. А ты мне каких-то «серийников» подкидываешь.

– Не я, Илюша, не я. – Серега приложил растопыренную ладонь к груди. – Жизнь диктует: не делать преждевременных выводов. Поскольку наши с тобой первоначальные терпят крах.

– В смысле? – округлил глаза Илья.

– В том самом, что у всех потенциальных подозреваемых есть алиби. Хотя на прочность мы их пока не очень проверили.

– А что ты подразумеваешь, коллега, под словоблудием: не проверили на прочность?

Илья хотел было, как в прежние времена, закинуть ноги на стол. Тем более что ворваться в кабинет сейчас было некому. Но, черт бы все побрал, у него не вышло. Из-за поплывшего живота, кто бы подумал! Совсем зажирел! Случись, догонять злоумышленника, он не справится! Он сдохнет на первой стометровке. Срочно нужно записаться в спортзал. Или Олю попросить, чтобы она это сделала. Или…

Кого он обманывает? Оля уже дважды покупала ему абонемент. И оба раза тот оказался невостребованным. То времени не было. То сил. То он считал, что лучше с пацанами мяч погоняет на детской площадке, чем на беговой дорожке в зале станет надрываться.

Совсем не есть ничего? Тоже не вариант. Башка варить перестанет. А его мозги начальством ценились.

– Дома, Илюша, – многозначительно глянул Серега на его соскользнувшие с края стола ноги. – Дома надо качаться. На зал и у меня времени нет. Но утром встаю на десять минут раньше. Сначала на турник. Потом отжимаюсь. И в душ. Почти ледяной принимаю.

– Ты по жизни жердь, – мрачно отозвался Илья, разворачиваясь в кресле и пряча живот за столом.

– Не-ет, Илюша. Не так. Все не так. Я школу заканчивал, во мне под сотню кг было. В мою сторону ни одна девушка не смотрела. А теперь…

– А теперь ты весишь девяносто восемь кг, и девушки если и смотрят, то недолго. – Илья показал ему средний палец.

– Девяносто один, между прочим. И каких! – Серега тут же принялся демонстрировать крепкие мышцы, сжимая кулаки и подтягивая их к плечам. – А девушкам просто не нравится, что я постоянно занят. Кто будет терпеть, когда свидания без конца срываются?

– Только жена, – вставил Илья, открывая в компьютере сводку происшествий за сутки.

– И то не каждая, – не без зависти глянул в его сторону Носов. – Вот твоя Ольга…

– Так что там с проверкой алиби, капитан? – перебил его Илья.

Трепать имя жены в рабочем кабинете он не любил. Считал это для нее обидным.

– Вечером в день убийства отключали свет по всему микрорайону. И камеры видеонаблюдения, соответственно, не работали.

– Во сколько отключали?

– С десяти вечера. И до половины второго.

– Как удобно! – воскликнул Илья, уставив на Серегу немигающий взгляд. – Как раз уложились в этот временной коридор. Но… Но кто мог знать, что света не будет? Только сотрудники электросетей. Запиши: проверить звонки диспетчерам: кто звонил и интересовался, как надолго отключили свет.

Серега только глаза закатил, представляя масштаб работы.

– И еще. – Илья потряс в воздухе пустыми протоколами допросов. – Труп с насильственной смертью имеется, а показания отсутствуют. Пора бы уже нам с тобой кого-то серьезно допросить.