Читать книгу Звездные руны. Сборник стихов - Галина Сапфиро - Страница 21

Звезда фараонов, халдеев и магов!

О, Сириус! Начало всех начал…

Для душ измученных живительный причал!

Как мотыльки стремятся души

На свет небесно-голубой.

Чтоб в Логосе Добра и Правды

Свой обрести покой!

Моя душа туда стремится,

Где правит лучезарный бог.

Где в знойном мареве струится,

Как море жёлтое – песок.

И на волнах его качаясь,

Плывёт неспешно бедуин.

В божественных лучах купаясь,

Как странник в вечности – один.

«Царь Ужаса» среди пустыни

В молчанье каменном лежит.

И синим пламенем доныне

Над ним звезда, как знак горит.

Вот у подножья древних пирамид

В молчанье вечном Сфинкс лежит.

В какие дали и пространства

Он устремил бесстрастный взгляд?

Кого он ждёт из дальних странствий

Уж сколько тысяч лет подряд.

Его Создатели забыли,

Покинув на чужой земле….

Столетья дымкою проплыли,

Растаявши в тревожной мгле.

Гермес легконогий – странник дорог.

Насмешник, повеса, загадочный Бог.

В крылатых сандалиях над миром летит,

Опять с поручением Зевса спешит.

И Кадуцей – жезл твой,

С волшебными змеями,

Небесным сияет огнём.

Все двери в Пространстве и Времени

Открыть тебе им нипочём.

Кто ты – Проводник Человеческих Душ,

Таинственный Бог горбоносый?

То юный мальчишка, то доблестный муж,

Но Временем след твой заносит.

То ли сон, а то ли морок

Захлестнёт средь мирской суеты.

Вижу мир, что когда-то был дорог,

Мир утраченной в прошлом мечты.

Мнится мне, что я фараоном

Был в Египте знойном рождён.

Глаз моих раскосый росчерк

Сфинксом в памяти запечатлён.

Там я был одиноким и мудрым,

Повелитель людей и зверей.

Там носил я, единственный в мире,

Надо лбом – сверкавший Урей.

А когда душа отлетела

В царство Ра средь Небесных Полей,

В золотом, расписном саркофаге

Погребён был в долине Царей.

Видно память прорвалась сквозь время,

Если тянет душу туда,

Где горит в чёрном бархате неба

Голубая Пёсья Звезда.

В том странном, томительном сне,

Привиделось мне – фараоном,

Была я в далёкой стране.

Песок, раскалённый без края,

Струящийся, призрачный зной.

Во тьме своей памяти, зная,

Что всё это было со мной.

Часами сидел я недвижно,

Живой и таинственный бог.

Смотрел, как сгущаются тени,

И время уходит в песок.

Душой, уставая безумно,

В том мире угасшей мечты,

В ладье уплывал я бесшумно

К Солнцу-Ра из зрачка темноты.

Ещё улыбаясь беспечно,

Ловлю я сквозь толщу времён

Взгляд Сфинкса – мой образ навечно

В бессмертье его воплощён.

Я слышу далёкое пенье,

В ушах умолкающий звон.

И вот в тишине раздаётся

Знакомое имя: Амон!

Забудь! Что прошло – не вернётся.

Растаяв, как утренний сон.

В музеях давно уж хранятся

Урей твой, скипетр и трон.

Когда я в храме сидел на троне,

Словно статуя неподвижность храня,

Люди падали на колени,

Считая богом живым меня.

Они забыли, они не помнят,

Что жили когда-то в небесных краях,

Что в душах тёмных тоже носят

Искру божественного огня.

Душа их во мраке сложила крылья,

Забыв, как в небе вольной парить.

Мечту заточили в стальную клетку

И не желают её разбить.

Моя ж душа, тоскуя, стремится

В страну проявленного огня.

Чтоб, духом воспрянув, синею птицей

Летать – звездою ясной горя.

Там можно облаком плыть в безвременье,

Всех, прощая и всех любя.

Лишь силой воли и намереньем

Миры, золотые с улыбкой творя.

Отправляясь бродить по свету

Сквозь сонмы различных миров.

Я ищу лишь один, затерявшийся где-то,

В долине бескрайной небесных костров.

Тот мир, что магнитом всё тянет за душу,

Там Сфинкс у подножья лежит пирамид.

Он сквозь бездну веков и чужие пространства

С улыбкой загадочной в душу глядит.

Часами статуей недвижной

Сидел на троне в храме Пта.

И пылью золотой клубилась,

Рождая что-то, пустота.

В прохладе сумрачной мне мнилось,

Что огненный спускался Бог.

Пространство тлело и искрилось,

Когда ступал он на порог.

И взглядом солнечным пронзая,

Мне в душу проникал до дна.

И что-то говорил беззвучно,

Не шевеля губами Ра.

А я смотрел, тоской объятый,

Как растворялся он в лучах.

И одиночество рыдало

В моих распахнутых очах.

Уходя от нас все дальше

В пелену времен,

Смотрит мудро и печально

Юный фараон.

Повелителем Вселенной

Он в Египте был,

И на равных там с богами

В храмах говорил.

Смотрит с грустью на потомков

В джунглях городов:

«Знать, не слышен в ваших душах

Зов иных миров.

Потому что в этом мире

Звезд на небе нет!

Отражается в нем ночью

Лишь рекламы свет.

Вы забыли, во вселенной —

Лишь один закон.

Для богов и для всех смертных

Дан навечно он.

То, что Выше, отразится

В «Нижнем» на века,

Лик Всевышнего размножит

Времени река.

Выбрав час, когда пустыня

Стала зеркалом небес.

В миг, когда сошлись два мира,

Ставшем чудом из чудес,

Кальку звездного Предела

На страну я наложил,

Млечный путь на горизонте

С Нилом вечным совместил.

Капли огненные пали

На песок пунктиром звезд,

Создавая невесомый —

Паутинку-мост.

Чтобы он не оборвался,

Нужен был магнит.

И поставил я под небом

«Свечи» пирамид.

Так в созвездье Ориона

Я открыл портал.

Уходящим фараонам

Он дорогой стал.

Дальше Путь лежит к чертогам,

К голубой звезде,

Что сапфиром мне сияла

В черной глубине.

А сейчас все позабыто,

В небо путь закрыт».

И с укором взором строгим

Древний Сфинкс глядит.

Я видела Сфинкса в начале Времен —

В уборе червленого Орихалка.

Сияньем лучистым он был окружен….

С виденьем прекрасным расстаться жалко.

Вплавляю в память летящий убор

Над темным ликом лежащего исполина.

Прошлое, будущее – все это вздор!

Все в этом мире едино.

Силуэт горбоносый, бесстрастный взгляд,

Лицо коричнево-красного обсидиана….

В кровь проникает осознания яд

Своего ничтожества на фоне

Божественного истукана.

Бог «темного лика», неведомых сфер.

Первенец Света, исторгнутый тьмою!

Дух совершенный, не ты ль Люцифер?

Падший Ангел с судьбою земною,

Сжегший крылья при полете вниз,

Отдавший свой жар ничтожному миру.

Божественной воли странный каприз,

Застывший в величественную картину,

Иероглифом в камне среди знойной пустыни,

В стекле времени сквозь оплавленное окно.

Ты в темных недрах человеческой памяти

Забыт и похоронен давно.

О, Египет! Слёзы души —

В выжженной, жёлтой пустыне.

Ты растаял в дымке времён,

А мне плакать доныне.

Позабыт твой тайный язык.

Твои знанья хранят пирамиды.

Ниоткуда ты вдруг возник,

В этом мире зла и обиды.

Тебе нужен был знойный песок,

Тишина, беспредельность пустыни.

Где с неба лился лучей поток,

Где глядел на тебя лучезарный бог,

А ночью – далёкой, безмолвной свечой

Звезда скорби с небес светила.

То ли патина веков, то ли Времени налет,

Мерцает в лучах полуночной Луны.

Вот тайны завеса сейчас упадет

И станут реальностью странные сны.

Разверзнутся желтые прорези глаз

И взглянут пронзительно прямо на вас!

Очнувшись от долгого, мертвого сна,

Восстанут бессмертные Сфинксы.

И в мире останется правда одна,

В момент обнулившая «иксы».

Всем станет понятно, что мир этот – ложь!

Откроется тайное знанье.

Дорогой нелегкой ты к свету пойдешь,

Изведав всю горечь страданья.

Сфинксы Байона сквозь вечность глядят.

Черты их лиц загадочны и странны.

Над ними звезды в бездне путь вершат —

Суровы, молчаливы, безотрадны.

Бесстрастен каменный их взгляд

Раскосых глаз, что, не мигая, спят.

В них бесконечной чередой струятся сны —

Расплывчаты, безлики и туманны.

В них образы далекой старины скользят

Печально – равнодушны и обманны.

В оцепененье неподвижных тел

Однако нет покорности бездушной.

Их освещают сполохи небесных стрел

Из той страны, где нет уж суеты ненужной.

Из века в век палит их солнца зной,

А утро освежает прохладною росой.

Роса стекает по щекам….

И, кажется, что Сфинксы, молча, плачут.

Но только кажется все это нам,

Грядущее для них уж ничего не значит.

Среди пустыни Сфинкс лежит.

Века идут, а он всё спит.

Но чуток каменный тот сон….

Все, кажется – лишь дремлет он.

И содрогнется мир под ним,

Когда проснётся Исполин.

И сбросив с гривы пыль веков,

Восстанет Страж, к борьбе готов.

Сияют бронзою бока,

Вот крылья дрогнули слегка….

Богов иль разума чужого порожденье,

Он выполнить готов своё предназначенье:

На страже Сфинкс земных границ,

Всех чужаков повергнет ниц.

В Египте, где спят пирамиды

И Сфинкс охраняет их сон,

Встают миражи Атлантиды

Над темным колодцем времен.

Из бездны вздымается пламя,

Как будто там дремлет вулкан.

Тот свет – Атлантиды память,

Взывает из прошлого к нам.

Как будто хочет напомнить

Об участи горькой своей:

За что наказали Боги

Властителей древних морей.

За то, что стали жестоки,

Духовный огонь в них угас,

Власть, деньги – все те же пороки,

Что в мир проявились сейчас.

Летим по спирали жизни,

Ошибок порочный круг….

Атлантов призыву не внемлем.

Но, что там за грозный звук?

Вздымается где-то цунами,

Чтоб снова накрыть нас волной.

Мы в том виноваты сами,

С тупою своей головой….

За то, что сгубили природу

И превратились в зверей,

За то, что Эго в угоду

О Душе позабыли своей!

Придет скорый час расплаты,

Если не вспомним о ней.

Исчезнем с Земли как Атланты

Прервав череду пустых дней!