Читать книгу Модификаты - Галина Чередий, Галина Валентиновна Чередий - Страница 7

– М-м-м-м, Роже-е-е-ер, – сонно протянула я в подушку, ощутив мягкие поцелуи-покусывания на задней стороне правой лодыжки, а вместе с ними и привычное ускорение пульса. Так, словно во мне с первого же его касания запускался хорошо отлаженный, не дающий никаких осечек механизм, идеально послушный воле капитана.

За те пять с небольшим месяцев, что мы провели как пара, мое тело привыкло исправно реагировать на него, четко улавливая его настроение и намерения сразу же, по дыханию и интенсивности прикосновений. Сейчас он точно хотел секса, что, в принципе, было почти всегда по утрам. У меня даже создалось впечатление, что у Рожера какой-то пунктик – не позволить мне покинуть постель неудовлетворенной. Естественно, любовником он оказался необыкновенно искусным, почти, черт возьми, совершенным, поэтому добиваться от моего тела состояния перманентной плотской сытости ему удавалось запросто.

Наш первый раз случился ровно через неделю после совместной кино-ночи и был, надо признаться, последствием моего очередного срыва в неоправданную подозрительность. Рожер после первого поцелуя-обещания не проявлял никакой настойчивости, не пытался не только продвинуться дальше, но и даже повторить. Я уже стала подумывать, что отпугнула его чем-то и капитан решил оставить все, как есть, по умолчанию аннулируя свое предложение быть парой, сводя все к чисто приятельскому общению и времяпрепровождению. Была ли я этим разочарована? Конечно да. Будто тебя поманили некоей чрезвычайно дорогостоящей и изысканной вкусностью, от мыслей попробовать которую ты отказываешься, прекрасно осознавая, насколько это тебе не по средствам, а когда ты срываешься и готова платить любую цену, выясняется, что в процессе приготовления что-то пошло не так и наслаждение вкусом отменяется. Но при этом степень моей досады оказалась намного меньше, чем должна быть в принципе в такой ситуации.

Мы с Рожером всю ту неделю появлялись в общей столовой только вместе. Капитану вообще каким-то образом удавалось так распределять свое время, что во всех зонах общего пользования я оказывалась исключительно в его сопровождении. Никто не смотрел на нас странно или с нездоровым интересом, даже сказала бы, что с точностью до наоборот, и постепенно я совсем перестала приглядываться к тому, не бросает ли кто на нас косые взгляды, и присутствие рядом Тюссана превратилось в привычное. Но в тот день он где-то задержался и я отправилась на последний прием пищи самостоятельно. Получив свою порцию, оглянулась, выбирая, куда бы присесть, и тут заметила Атсуши Горо, главного робототехника в нашей смене, и решила уточнить, как продвигается дело с выяснением причин того сбоя, из-за которого чертов «Сталкер» едва не лишил меня жизни. Рожер говорил, что проводится углубленное исследование, несмотря на то, что первичная диагностика не выявила возможностей повторения, но для тысячапроцентной уверенности в мозгах взбесившейся машины все еще копались, как и в сегменте внутрикорабельной сети, ответственной за связь со всеми роботами.

– Что ты имеешь в виду? – Атсуши недоуменно расширил свои раскосые ярко-зеленые глаза, чрезвычайно экзотично смотревшиеся на его скуластом смуглом лице. – Никакого запроса на углубленное исследование «Сталкера» не поступало.

Его модификация носила немного пугающее название «Киборг», но на деле это означало лишь особую восприимчивость нервной системы, позволяющую подключаться к практически любому устройству без помощи каких-либо переходников и обрабатывать данные в прямом взаимодействии с электронным мозгом. Для меня, как для человека весьма далекого по своей специализации от технических тонкостей, это было чем-то вроде загадочной абракадабры, но не суть важно.

– Как это не поступало? – наверное, я выглядела той еще дурой, совершенно обалдевше пялясь на него. Настолько, что мужчина явно занервничал и обеспокоенно заглянул мне в глаза.

– София? Я могу все проверить, если хочешь, но вряд ли я мог что-то упустить. При таких ситуациях в рамках процедуры ты должна была подать официальную жалобу капитану, а он дать распоряжение нашей команде заняться разбирательством.

Аппетит тут же пропал от ощущения какого-то предательства, тугим узлом начавшего скручиваться внутри.

– София, ты настаиваешь на проверке? – снова окликнул меня Атсуши.

– Нет, не нужно беспокоиться, – отмахнулась, изобразив, как могла, беспечную улыбку. – Я не подавала никакой официальной жалобы, и это, скорее всего, именно мой косяк.

Кое-как я запихнула в себя ужин, просто потому что выбрасывать продукт, на который были потрачены ценные биологические ресурсы «Ковчега», у меня рука не поднялась бы, и пошла к себе. Рожер объявился спустя какой-то час и, скорее всего, был уже в курсе моей беседы с робототехником, судя по пристальному, буквально сканирующему мое состояние взгляду. Он смотрел почти всегда так при встрече, будто проводя анализ и умственно высчитывая линию поведения со мной соответственно моему текущему настроению, и обычно мне даже льстило это его желание мгновенно подстраиваться, но не в тот момент. Неожиданно я ощутила себя кем-то вроде подопытного животного, окруженного чрезмерным вниманием умело манипулирующего моими реакциями экспериментатора.

– Привет, звезда моя! – непринужденно улыбнулся Тюссан, доводя бурлящее во мне раздражение до крайности.

– Никакого углубленного расследования по инциденту со «Сталкером» не проводится! – обвиняюще выпалила я вместо приветствия. Я сидела в кресле, уставившись в стену отсека перед собой, чтобы не встречаться с ним глазами. Потому что всегда, когда это случалось, я ловила себя на том, что начинаю просто завороженно пялиться в эту золотистую глубину, теряя четкость мыслей.

– Конечно же проводится, – он медленно подошел ко мне, игнорируя мой агрессивный тон, и легко опустился на корточки, избавляя от необходимости смотреть снизу вверх, но при этом и лишая возможности избегать прямого визуального контакта.

– Не нужно лгать, Рожер! – скрипнула зубами, стараясь сохранить прежнюю концентрацию. – Мне казалось, ты понял – именно вранье я абсолютно на дух не переношу!

– Был бы признателен, если бы ты конкретнее выразила суть своей претензии, учитывая, что мне себя совершенно не в чем упрекнуть! – нахмурился он, и уголки его рта чуть опустились, демонстрируя почти не скрываемое расстройство, и внутри опять закопошилось чувство вины. – Я ни разу не солгал тебе ни в личном, ни в профессиональных вопросах.

Как же он опять был достоверен! От этой неспособности отличить в нем реальное от искусной симуляции у меня внутри все вскипело и забушевало.

– Ерунда! Ты убеждал меня, что разбирательство идет, но я говорила сегодня с Атсуши Горо, и он понятия не имеет о нем! Ты не давал никакого распоряжения начать его! – Очень-очень-очень хотелось говорить спокойно и сдержанно, как и подобает взрослым людям, но я все равно сорвалась на повышенный тон. Ну не умею я притвориться, даже когда более чем необходимо! Абсолютно жалко безнадежна в любом притворстве или хотя бы актерской игре!

– Все верно, София, – и не подумал отрицать мое обвинение Рожер, и я не смогла удержаться от возмущенного фырканья.

– То есть ты признаешь, что солгал мне? Знаешь, я все, безусловно, понимаю: твое желание замять как можно быстрее происшествие и не предавать его огласке, учитывая, что психологическое равновесие всех членов экипажа для тебя как для капитана превыше всего…

– София! – попытался прервать меня Тюссан, но я выставила руку, затыкая его жестом.

– И я, черт возьми, согласилась бы с тем, что в интересах всеобщего спокойствия мне нужно было бы просто забыть о нападении и удовольствоваться твоими заверениями, что такое не повторится, и не поднимать волну. Но в таком случае было бы порядочнее прямо поговорить со мной об этом, а не врать, делая из меня какое-то посмешище!

Рожер прикрыл глаза и чуть откинул голову, и я заметила, как дернулся его кадык, а когда он снова посмотрел на меня, в золотистых глазах было настолько через край печали, что я прикусила язык, проглатывая остальные приготовленные обвинения, одно хуже другого.

– Скажи, София, у меня, что, вообще нет шансов заполучить кредит твоего доверия, и мне всегда, в абсолютно любой ситуации придется убеждать тебя, что мои действия, связанные с тобой, не несут угрозы или лжи? – с более чем отчетливой горечью произнес он.

– Что, прости?

– Я действительно не давал распоряжения Горо начать исследования. Неужели ты думаешь, что я поручил бы это кому-то, вместо того чтобы сделать все самому в случае, когда это касается тебя? Всю эту неделю я потратил каждую свободную минуту, разбирая едва ли не на молекулы каждый узел этого «Сталкера».

– Но… но ты же не робототехник. – Вот прям в тему замечание, София! Ну почему, почему с такой завидной регулярность рядом с этим мужчиной умудряюсь оказаться краснеющей и задыхающейся от стыда за свой длинный язык, а главное, за априори оскорбительный для него полет фантазии?

– Не нужно хоть в чем-то недооценивать меня! – рявкнул Рожер, вскакивая. – Я никогда не стал бы капитаном этого гребаного корабля, София, если бы мной невозможно было эффективно заткнуть любую пробоину в личном составе! Как, по-твоему, я могу отвечать за все здесь, если не знаю каждый аспект жизни корабля на уровне хотя бы чуть более высоком для дилетанта!

Я уже не просто сгорала от стыда, а просто полыхала столбом белого пламени, желая съежиться и спрятаться в темном углу от собственной дурости и импульсивности. Слов для оправдания или защиты не находилось, язык будто намертво приварило на месте интенсивностью чувства вины и эпической несуразности.

– София, есть ли у тебя и меня шанс стать «нами», если тебе настолько тяжело дается этот процесс? – Гнев, только что звеневший в голосе Тюссана, снова трансформировался в печаль. – Я начинаю думать, что не будь я чертовым капитаном Ковчега, ты бы не удосужилась расщедриться даже на эти, как выясняется, мало результативные усилия!

Что? Да кем он меня считает, в конце концов?! И тут пришел ответ. Именно той, кого ты ему демонстрируешь с завидной регулярностью! Сучкой, все время пристально наблюдающей за каждым его вдохом и движением в ожидании, когда же возникнет хоть намек на ошибку, чтобы моментально этим воспользоваться, обрушив все обвинения, которые только взбредут в голову. И нет, я такой никогда не была, но вот по какой-то причуде судьбы или психики внезапно стала.

– Ты ведь не можешь меня всерьез обвинять, что я какая-то приспособленка, готовая терпеть мужика-засранца, только потому что он долбаный капитан или не важно еще какая шишка! – умудряться продолжать злиться, когда уже совершенно точно отдаешь себе отчет в том, что ты тут единственная, кто заслуживает гнева – та еще задачка. Я с ней не справлялась.

– Вот именно! Ты меня и привлекла тем, что была абсолютно не такой! – Рожер подошел к двери моего отсека, собираясь, очевидно, его покинуть и закрыть тем самым страницу наших неуклюжих отношений. – Но, вероятно, это как раз я не такой, какой хоть когда-нибудь может стать тебе нужен!

Что-то примитивно-интуитивное прошептало в глубине сознания: «Пусть идет!» Но оно не было мною, Софией, а лишь какой-то всегда заслуженно игнорируемой частью, и поэтому я поднялась и прижалась к Рожеру со спины, обвивая мощный торс руками.

– Извини. Снова. Опять. В который раз, – искренне попросила я, понимая, что если он сейчас выйдет в дверь, я упущу, возможно, лучший шанс в своей жизни. – Хочу, чтобы ты остался.

– Я хочу намного больше, чем просто остаться! – голос капитана стал требовательным и предостерегающим сразу, без всяких плавных переходов.

Схватив его за руку, сама потащила Рожера к постели.

– Ну так, черт возьми, прекрати оставаться просто так!

***

– Это «м-м-м-м» – отстань и дай мне еще поспать или «м-м-м-м» – не вздумай остановиться? – защекотал мою кожу дыханием Рожер, добираясь почти до ягодиц, продолжая прикусывать и облизывать по пути.

– Как будто ты и сам не знаешь! – фыркнула я и охнула, когда он внезапно накрыл меня своим телом, давая лишь на пару секунд ощутить весь его вес. Совсем недолго, даже дыханию не помешало, но этого всегда хватало для того, чтобы осознать, насколько же он больше и сильнее. Мне очень нравилось чувствовать себя маленькой и слабой при таком сравнении – это дразнило и пробуждало самую глубинную часть моей женской натуры, но при этом все равно где-то далеко и фоном мелькала мысль о собственной уязвимости и неспособности противопоставить хоть что-то его силе и размерам. Я даже сердилась на себя за это, ведь чем Рожер мог мне угрожать? Что за чушь? Худшее, что в принципе могло произойти между нами, это расставание. Причем вполне себе спокойное, учитывая, что мы оба взрослые цивилизованные люди, склонные к обсуждению и анализу любой ситуации, а не к взрывным эмоциям.

– Мне недостаточно знать, звезда моя. Мужчины любят слышать, как их желают, причем постоянно, – пробормотал капитан, зарываясь носом в короткие волосы на моем затылке и настойчиво потираясь бедрами, чтобы позволить своей напряженной плоти без всякой помощи проскользнуть в меня. – Почему тебе не отпустить волосы, София? Мне бы это понравилось.

– Самое время об этом поговорить! – выдохнула сдавлено, справляясь с легкой болезненностью его первого проникновения.

Прошлой ночью, да и вообще несколько последних суток Рожер был ненасытен, и чем ближе был срок моей следующей фазы стазиса, тем настойчивей и даже немного агрессивней в постели он становился. Я не собиралась на это жаловаться, но, кажется, мое тело готово было это сделать за меня.

– Тебе больно? – обеспокоенно спросил Рожер.

– Есть немного. Некоторые части моего тела немного не согласны с размерами твоих аппетитов, хотя не против других размеров, – рассмеялась я и толкнула свою задницу навстречу его паху, настаивая на продолжении начатого действа. – Но я это как-нибудь переживу.

– Прости, – Рожер стал исцеловывать мои шею и плечи, двигая бедрами мучительно медленно, плавно скользя, а не настойчиво вторгаясь. – Я немного теряю контроль, понимая, что лишусь тебя на полгода. Но, между прочим, всего пять минут в Компенсаторе избавили бы тебя от последствий моей невоздержанности.

– Меня все устраивает как есть! – огрызнулась грубовато даже для собственного слуха. – И ты мог бы предупредить, что хочешь просто поболтать, а не заняться сексом!

– София! – Мое имя, произнесенное с укором и легким раздражением, всегда было единственным ответом Тюссана на мое пресечение попыток говорить на определенные темы. На этом все и заканчивалось обычно, впрочем, как и сейчас.

Он стал врезаться в меня резче, все наращивая темп, даже подумалось, что жестче обычного, будто хотел наказать, но эта мысль быстро растворилась в водовороте стремительно нахлынувшей разрядки.

– Процесс пробуждения первой десятки смены номер два начнется через десять минут! – мягким бесполым голосом произнесла система общекорабельного оповещения. – Всем желающим помочь проснувшимся со скорейшей концентрацией и ориентацией просьба прибыть к отсеку гибернации.

Я поднялась с еще не высохшей от пота груди Рожера и стала перебираться через него, чтобы пройти очистку.

– Куда-то торопишься, звезда моя?

Кабина очистки была отделена от самой моей каюты всего лишь силовым полем, сдерживающим мельчайшие капли специального водного раствора, бьющие сразу во всех направлениях, удаляя все загрязнения, и поэтому Рожер мог без проблем наблюдать за мной, как и я любоваться его красивым телом, расслабленно раскинувшимся на моей постели.

– Арни в первой десятке. Хочу помочь ему с пробуждением, как ты мне помог. Кстати, прости, что до сих пор не удосужилась поблагодарить за это. Слушать твой голос и ощущать рядом чертовски облегчало состояние.

Бесшумная сушка заняла около пары минут, но глаза мне закрыть пришлось, сильный поток сухого подогретого воздуха раздражал слизистую. Шагнув из кабины, увидела, что капитан уже сидит, и в его позе и взгляде читалось напряжение и, я бы сказала, недовольство.

– Я уже говорил, что ты не должна меня ни за что благодарить. По крайней мере, пока я не совершил ничего заслуживающего твоей благодарности. Тем более если речь идет о моем присутствии в отсеке гибернации тогда. Оно было с умыслом, и поэтому я не рекомендовал бы тебе идти и встречать Штерна. Ты можешь увидеться с ним чуть позже, когда он совсем оклемается.

– С умыслом? – с наигранным удивлением подняла я брови. – Это была одна из стадий твоего обольщения?

– Здесь нет абсолютно ничего смешного, София, – совсем не поддержал мой шутливый тон Рожер. – Тебе прекрасно известно, что стимуляторы, которые вводят в процессе пробуждения, вызывают определенные реакции в организме.

– Ты имеешь в виду сильное сексуальное возбуждение в первые сутки? – О да, это было то еще веселье, надо сказать. Пару часов вообще казалось, что по венам пустили чистейшее возбуждение вместо крови. Хорошо хоть я была готова к такой реакции собственного организма и достаточно долго возвращала подвижность и способность связно разговаривать. А то наслушался бы от меня тогда капитан…

– Именно, – нахмурился Тюссан.

– Так ты пришел тогда в зал гибернации в надежде, что я на тебя с домогательствами накинусь, или чтобы на кого-то другого не позарилась?

– София, не своди все к примитиву, – огрызнулся он, отправляясь на очистку. – Но, в общем, направление мысли у тебя верное.

– То есть ты думаешь, что Арни захочет со мной переспать, а я такая слабая на передок и возьму и не устою?

– Так совсем не думаю, звезда моя, прекрати. Тут вопрос скорее уж внутрикорабельной негласной политики, – капитан выглядел немного озадаченным и смущенным.

– В смысле?

– София, ты мало общаешься с другими членами команды в принципе. – Ну да, вообще-то, кое-кто не оставляет мне на это времени абсолютно. – Сплетнями и слухами не интересуешься и поэтому не в курсе, что появился вроде как негласный обычай, что встречать пробуждающихся приходят именно те, кто рассчитывает на секс с кем-то из них. Я знаю, что кое-кто даже договорился об этом заранее во время пересменки. Другие – просто надеясь на везение и несколько горячих часов перед собственной фазой сна.

– И ты закрываешь глаза на это? – Очнись, София, вообще-то Рожер сам в этом непосредственно участвовал, учитывая его присутствие у твой капсулы в нужный момент. – Просто это как-то… не слишком этично, что ли. Ведь все-таки пробудившиеся находятся под действием препаратов и в какой-то степени не совсем отдают себе отчет в своих действиях.

– Я не могу вмешиваться в подобные аспекты, София! – Рожер раздраженно хлопнул ладонью по аппарату обмундирования, давая опознать себя, чтобы выдать белоснежный плоский кругляш со скаф-пленкой и, схватив его, прижал к груди, позволяя расползтись по всему телу, пока я еще крутила свой зеленый в руках. – Все тут взрослые люди и делают все добровольно, никто никого не принуждает. Мне ли тебе объяснять, что излишнее сексуальное напряжение может вылиться в агрессию. Особенно у Естественных!

Он был, конечно, прав, но все равно мог бы последнего и не произносить вслух. Стало неприятно, будто он нарочно ткнул меня носом в различие между нами. Совершенство Модификатов против недостатков Естественных. Видимо, почуяв изменение моего настроения, Рожер шагнул ближе, пытаясь перехватить мой взгляд, но я отвернулась, торопливо прижав к коже форменный диск и создав таким образом хоть и иллюзорную, но дополнительную преграду между нами.

– София, прости, я проявил бестактность, – тут же поспешно оправдался капитан.

– Нет, все верно сказал, – отмахнулась я. – Но я все равно схожу в отсек гибернации. Если увижу, что у Арни есть специфические встречающие, просто уйду. Или это нанесет ущерб имиджу наших отношений?

Язвить не хотелось, но как-то само собой вышло.

– Меня гораздо больше волнует, что я сейчас, кажется, нанес ущерб нашим отношениям, – раздраженно буркнул Рожер. – Надеюсь только, что ты понимаешь, что это не нарочно.

– Конечно понимаю. – В самом деле, не собираюсь же я раздувать из мухи слона, тем более, когда нам осталось всего несколько дней до достаточно длительной паузы. Это как минимум не умно с моей стороны.

Арни никто не встречал, в отличие от всех остальных девяти пробужденных. Около двух часов я провела возле его капсулы, разминая пальцы и ведя одностороннюю беседу с парнем, пока он не стал сначала немного невнятно отвечать и потихоньку шевелиться. Прекрасно представляла теперь все его ощущения и была действительно рада облегчить неприятный момент. Рассказывать о происшествии со «Сталкером» пока не стала, не уверена, что это вообще стоит делать. На других встречающих старалась не обращать внимания, как и задумываться об их причинах тут находиться. Тюссан прав: все в команде взрослые сформировавшиеся люди, чья психологическая устойчивость прошла неоднократную проверку, так что не мне судить об их поступках. Вот я же не кинулась на Рожера, чтобы немедленно поиметь, несмотря на действие стимуляторов, не настолько уж они разум застилали. А если у кого есть желание вести себя именно так, то это их суверенное право.

Капитан появился, когда я провожала Арни к его личному отсеку и парень мне вдохновенно и торопливо рассказывал о новом усовершенствовании в его любимой «Лингво», которое он планировал полностью довести до ума в эту фазу бодрствования.

– Я подумал, почему бы каждый экземпляр не привязать к ДНК носителя и не попробовать внедрить способность к самовосстановлению при частичном повреждении, – частил он, явно наслаждаясь звуком своего голоса и возможностью свободно говорить, и я его прекрасно понимала. – Представь, что моя малышка будет отращивать обратно по какой-то причине утраченные нейросвязи без малейшего вмешательства техников. Ведь это может оказаться так полезно в рейдах, если возникнут непредвиденные ситуации и доступа к немедленному ремонту не будет.

Я, улыбаясь, покачала головой. Этого фантазера ничем не исправить, и мне это очень нравилось. В конце концов, именно благодаря таким вот упорным мечтателям наука частенько совершала неожиданные прорывы. В моего отца тоже никто поначалу не верил. Хотя это не слишком удачный пример…

– Знаешь, Арни, я бы вот неуютно чувствовала себя с такой штукой в голове, – возразила по обыкновению. – Мало ли что ей взбредет отрастить у меня в мозгу!

– Софи-и-и! – укоризненно протянул парень и обнял меня за плечи, слегка столкнув наши головы. – Как же я скучал по препирательствам с тобой и этой твоей дурацкой технофобии!

Сильные руки обвили мою талию, не грубо, но настойчиво отстраняя от Арни, и, даже не оборачиваясь, я знала, что это Рожер.

– Как самочувствие, господин Штерн? – бодро спросил капитан и быстро, но, я бы сказала, слишком уж интимно поцеловал меня в шею. – Надеюсь, все прекрасно и Вы готовы приступить к работе?

Хорошее настроение Арни мгновенно испарилось, и пару секунд он смотрел на нас шокированно, а потом его лицо исказилось от гнева.

– Со мной все великолепно, капитан, – едва ли не выплюнул он и гневно уставился мне в глаза: – Знаешь, Софи, я думал, ты умнее. Спасибо, что проводила!

Порывисто развернувшись, он зашагал дальше сам.

– Я предупреждал тебя, как может быть воспринято твое присутствие на процедуре встречи, звезда моя, – сказал Рожер, прежде чем я отошла от неожиданной грубости друга и успела заметить Тюссану, что не стоило, возможно, вот так тыкать в глаза факт нашей близости. – Зато теперь никакой двусмысленности.

Родившиеся возражения быстро осели. Пожалуй, он прав. Я воспринимала Арни только как друга, считала, что именно так и он видит наши отношения. Видимо, ошибалась, а значит, и правда лучше сразу расставить все по местам.

– Ладно, наверное, мне, и правда стоило пообщаться с ним чуть позже. Надо было тебя послушать, – вздохнув, признала я.

– Тебе вообще стоит меня всегда и во всем слушать, – рассмеялся Рожер, увлекая меня в сторону моей лаборатории. – Я ведь не только твой мужчина, но и твой капитан.