Читать книгу «Серёжа-Пастушок». 4 года мониторинга радиоэфира С.Доренко - Галина Владимировна Каменская, Галина Владимировна Довжик, Галина Владимировна Бузлова - Страница 3

Одной из причин, по которой автор начала ежедневную, изнурительную, конечно, никем не заказанную и не оплаченную работу по мониторингу утреннего шоу С. Доренко (передачи «Подъем!») стало безбрежное и бездонное море льющихся из эфира вульгаризмов.

Смысл говорения уходил на второй план; оставались только потоки жуткой и демонстративно подаваемой лексики. Такого на радио не было. А вдруг это уже приходит и становится нормой?

Нужно было найти силы всё это отслушать, систематизировать; доступно и наглядно подать слушателю и читателю.

Перечень вульгарной и сниженной лексики, используемой в передачах С. Доренко (дается без контекста или с минимальным контекстом): ублюдок, подонки, мужики, сиськи, говно, паскудство, паскуда-олигарх, хочет нам брюки соплями залить (о бывшем губернаторе Пермского края), министр образования Д. Ливанов – пластмассовый чувак (о стиле речи), собаки (о людях), голытьба, куркуль кубанский, уроды, плевки, гад, вельможная задница, отребье, негодяи, сброд придурков, врачи-идиоты, изблюёт, пентюх, харкая кровью, выхаркать всю свою кровь, пукать в лужу, гомосеки, сволочь, гадюка, испаскудила гадюка, мерзкие ворюги, разожрался, рожу разъел (о ребёнке), бить в сопатку, плоские и остроконечные задницы корейцев в огороде, прощелыга, ментов прогоняет сквозь дурку, сквернохарактерные падальщики, на хрен, полуграмотные полукретины, жидкопоносные чиновники, позволяя мрази поцеловать себе сапог, говноедская пропаганда, скулящая тварь, Ваня Говнов (простой бесхитростный парень), я обязуюсь быть честным – иначе я засранец, запатентованная дешевка, жопой вихляет на кладбище, коммунистическое паскудство (о чиновнике), если тебе жопу лижут – карусель плоха, а если не лижут – хороша (посещение чиновниками детского парка аттракционов), щенки, соплюны, онанисты в милицейской форме, обосрал свое руководство богатый чувак, они просрут свои деньги по-любому, гнать его ссаными тряпками, Говно – ваша фамилия, на таком говне летать, сглотнуть харчок, срач бандерлогов, омерзительный квазилиберал, группа интеллектуалов-кастратов заставляет нас так думать, русское посольство в Минске – подлые жополизы, нашкодившие псы, если мы слабину дадим, то к власти в церкви придут педики; ходят, попёрдывая, с волосами, торчащими из ушей (о научных сотрудниках в Новосибирском академгородке), пентюхи пели «Возьмемся за руки, друзья», а в это время крали заводы, отрасли, республики, они пердят о том, что давеча не то, что нынче, демонстрируют мясо на ляжках, щеки на ветру полощаться, жирные хари, мозготрахальщик, мне звонит на «РСН» какая-то дрянь, ребёнку засирают мозг с детства, в двенадцать лет я дрочил, потрахаться – венчает праздник (даты зачатия и рождения), изрыгнул банальность (о звонящем из другого города слушателе), мое поколение – полное говнище, МВД описалось; несиловая часть власти будет трахнута, отодрана торжественно, они нахрапистые: и ртом и жопой (о населении в одном из регионов), битая в жопу (БМВ), задрыга, чтобы их не поперли, поскудные и бесчеловеческие холуи, педерасты, все, что рифмуется со словом жрать, оказался полным говном за столом, раскормленная рожа, хрень, анус; пойдешь, ханурик, захлебываясь соплями; хахиль, вся эта ужасная сволочь, говно собачье, шимпанзе (об автолюбителе), говнотрасса, отодрал грузинку – и в казарму (о солдате-перебежчике на границе), дура, отстойный ВИП, жучило, Пропердыкин, засовывать кобру себе в задницу, огрызок – пес вонючий, поссал и плетет что хочет, педиковатая весёлость с гоготком, многократно обосрамшись, надо уходить (об отставке губернатора), английские туристы отодрали латышек и традиционно нассали на памятник независимости Латвии; ты обосран, возвращаясь из Хургады, паскудство, а не оппозиция, стоит с говнометом и обсирает всех в Думе; Г. Гудков (депутат на момент мониторинга) напаскудился и ссучился, они скурвятся, ссучатся, будут кастрированы властью, жопу не может оторвать от думского кресла, как гэбушная свинья от корыта; в Зажопинск под Мухосранском; газета «Мухосранский листок», Пиписькин с улицы Говнище, парад – это когда одновременно сотрясаются щеки и мошонка; мы тебя, говно, добьем; мы вас отымеем – дым пойдет, выборы в РАН —это борьба Пупочкина с Пиписькиным, у политика лицо срущего кота; почему всем суют, а они сосут, трахать во все дырки, как куль с говном, не только фонтанировать идеями, жрать и срать; у вас есть тестикулы между ног?

Даже удивительно бывает, с какой виртуозностью, лихо и горячо, вся эта сквернословная лексика слетает с языка ведущего. «Не надо впадать в ханжество», – скажет кто-то. «Пусть так – лишь бы не совковая тухлота и высокомерная назидательность», – заметит циничный радиослушатель со стажем. «Прикольно, блин!» – добавит молодой водитель-дальнобойщик, слушая радио за баранкой…

Но страшно читать статью В. И. Даля о сквернословии:

Скверна – мерзость, гадость, пакость, все гнусное, противное, отвратительное, непотребное, что мерзит плотски и духовно, непотребство, нравственное растление, все богопротивное…

Не сквернит в уста, а сквернит из уст. Не сквернись, суесловием не оскверняйся.

Сквернословить – вести непристойные, зазорные, постыдные речи, срамно, похабно ругаться.

Сквернослов – срамослов или бесослов, поругатель, кощун.

Скверну природную очищают вода и огонь. Скверну духовную – покаяние.

Распространение просторечия через эфир очень опасно. Люди перестают стесняться своего простецкого языка, а главное, переключать его на нейтральный в другой ситуации. Очевидцы трагических событий национального масштаба описывают их в эфире просторечным языком, сниженной лексикой, с неподобающей, не отвечающей случаю языковой расхлябанностью. Кроме того, босс всегда эталон для молодых неопытных, невыработавших свой стиль журналистов. И такой неофит-радиоведущий, амбициозный провинциал, стремящийся создать свою аудиторию, начинает копировать вышестоящего. Говорит тоже задиристо, самоуверенно, часто хамовато, с языка легко слетают слова дермище, вонючее говнецо, сволочь, идиот, жрут, гваздает и т. п. Он также постоянно опускается до бытовизма, изводит слушателей рассказами о заурядном провинциальном детстве и отрочестве, когда нет еще опыта осмысления, обобщения, когда ностальгия еще неуместна.