Читать книгу Мир живых мертвецов - Ганджалян Размик - Страница 2

Глава 1

Я застрял в колодце. Из живота беспрерывно течет кровь, разорвана артерия, ведущая к сердцу. Без посторонней помощи не выберусь, да и на нее не приходится рассчитывать. Предпринял пару попыток забраться наверх, но стенки – высокие, скользкие и не поддаются мне. Будь в здравой форме – хватило бы сил одолеть ловушку.

У меня одна тайна, которую берег смолоду, как дева честь свою. Готовы узнать? Я – вампир. И только со мной мог случиться этот опус. Теперь я верю, что существует все, о чем можно подумать. Йети, зомби, оборотни, гремлины? Без проблем.

Слышу бег и суматоху, издаваемую с поверхности. Крестьяне с виллами и топорами рыщут в поисках опасного зверя, коим считают меня. Я не обижаюсь, ведь многие мои потомки, точнее сородичи, веками покушались на людскую жизнь. Не виню детей ночи. Не по их воле такие вещи происходят. Так уж суждено нам воевать до конца дней своих. Обычный люд, как и мы, никогда не поймем друг друга.

Темно. Мокро. Грязно. Страшно? Использую слово, которое максимально охарактеризует мое состояние "чувство безысходности". Нам чужда боязнь всего, кроме чеснока, святой воды и солнечных лучей. Миф про то, что удар колом в сердце убивает вампира такая же правда, как и отсутствие отражения "зверя" в зеркале. Заблуждения – регенерация, быстрая скорость, превращение в зверя.

Зачем и кому пишу данный дневник? Можете называть его исповедью, летописью, историей, рассказом, но суть остается той же. Написано бурой кровью – возможно, единственной нитью, связующей мое настоящее с (не)далеким будущим других. Найдут ли мой правдивый рассказ сородичи или попадет он в руки людей? – особой разницы нет. Я хочу лишь донести некие мысли из моей жизни, поделиться своими размышлениями.

Забыл представиться. Меня зовут Ганс Хендрикс. Родился 20 лет назад в Бухаресте, по происшествие времени перебрался в бразильский городок Иншаир. Идея поселиться в Новом Свете всплыла наружу, когда началась массовая эпидемия чумы в Европе. Родители-феодалы купили плантацию кофе, и мне оставалось лишь следить за рабами. Так проходили дни напролет, наполненные доходом и жарой. Урожай собирался с апреля по самый октябрь.

Португальский язык выучил не сразу, ибо по приезду не знал ни слова. Маленькие дети смеялись над моей речью. Пришлось нанять репетитора, и говор улучшился. Затем я тренировал навыки общения, чтобы пропал акцент. В изучении любого языка самое главное – дойти до той ступени, когда мозг перестает делать всякие попытки переводить с одного языка на другой.

Ясно помню тот день, когда встретил ее. Я, как обычно, смотрел за рабским трудом, пока не услышал сзади слова отцовского советника Пауло. Это был толстый и высокий старик с редкими усами. Чуть не забыл, он всегда напяливал на себя серый галстук.

"Господин, Ганс. Мой господин, Хенри Блумебегло проговорил мужчина. И лишь теперь за его крупными плечами я заметил очаровательную девушку. Одна из них…

"Изабель Касиас, перед тобой сын господина. Поклонись ему"

Есть люди, которые подлизываются по полной программе, но она оказалась из другого теста. Хоть и наклонилась до колен, но сделала жест величаво, не теряя головы. Своим видом Изабель показала мне, что рабы могут выглядеть достойно.

"Ниже, нагнись ниже!" – приказал ей Пауло. Он всегда пытался казаться авторитетным в обществе, неравном ему.

Девушка поклонилась до земли и плавно встала. Я приказал советнику оставить нас наедине. Минуту я оглядывал ее, пытаясь понять о ее истинном происхождении.

"Здравствуй. Для тебя я – Ганс Хендрикс. Так вышло, что ты должна будешь слушаться меня и моих родителей до конца своей жалкой жизни. Подчиняйся, не ври, не скрывай информацию, полезную для моей семьи, веди себя пристойно и"

"Да, сударь. Меня зовут…"

"Я давал тебе голос? Дослушай меня"

Она моргнула, скрыв гнев в глазах. Рабов, показывающих хоть малейшее недовольство, принято высекать, но я дал второй шанс, не хотел пачкать руки в первый же день.

"Простите, сударь"- вылетело из ее уст, и я кивнул.

"Ты будешь по утрам доить коров, собирать кофе и урожай с середины каждого дня, вечером стирать и гладить. Оставшееся время – твое"

Жалел ли подданных своих? Нет, ни сколько. Любое общество имеет свои правила, и их нарушение непростительно. Система разрушает каждого инакомыслящего. Если бы я даже стал добрым к слугам, то этим родные отвернулись бы от меня. Какой прок от феодальной жалости? Нож в спину – обеспечен. Я раньше так думал, поэтому и относился жестоко к рабам. И теперь я в колодце. Квиты? Нет.

Изабелла оказалась хорошей служанкой, со всем справлялась в срок. Ей чужда была усталость, и случалось, что целыми днями не показывала тяжести в движении. Она получила прозвище "Робот".

Пару раз к ней приставали другие рабы, и она информировала нас об этом. Мы пропускали ее слова мимо ушей, затыкая ей рот. После одного случая, о котором поведаю ниже, поменялись мои представления о морали.

Изабелла задержалась на конюшне и опоздала на организацию тайного ужина в честь моего отца. О ней знали лишь несколько человек, включая рабыню. Мать спохватилась, увидев, что девушка отсутствует, и велела мне, найти ее в кратчайшие сроки. Думала, мол, мерзавка сбежала.

Тот час же я явился в конюшню. Поначалу не увидел подвоха, но затем уловил некий еле заметный шорох. Удар по спине сбил меня с ног, хрустнула рука. Передо мной стоял мускулистый раб с бревном в руках. Один размах, и прощайся со светом. Сощурив глаза, я глядел на него. Как он посмел?

"Последнее слово, ублюдочный сударь?" – прорычал темнокожий злодей и размахнулся. Боль пришлась в живот, я выдавил тихий свист.

"Теперь в голову, петушок" – раздался смех и тут же оборвался. У него хлынула кровь из шеи, куда попала ножом появившаяся Изабель. Раб повалился о земь и умер в судорожных мучениях.

"Спасибо" – впервые произнес слово благодарности представителю низшего слоя. Потом пару дней меня преследовали противоречивые чувства. Мои мысли были о ней.

"Скажем, что ты спас меня" – произнесла Изабель. За убийство рабом кого-либо предусматривалась смертная казнь, потому что общество считало такое поведение, будь даже самозащитой, опасным и приводящим ко злу в будущем.

"Ага" – согласился я, и мы пошли на отцовский ужин. Как только закончилось празднование, поведал " виновнику" торжества об убийстве раба. Тот пришел в гнев и намеревался высечь всех слуг, но, сам того не осознавая, я отговорил Хенри Блуме от плохих намерений. Я сердцем чувствовал, что меняюсь.

Теперь каждую свободную минуту я думал об Изабель, и как бы ни старался, не мог избавиться от "неправильных" размышлений. Ночью, ложась спать после бытовых дел, в сознании появлялось ее изображение. О настоящей любви я знал мало, но понимал, что одной похоти мне недостаточно. И не нашлось человека, с кем я смог бы посоветоваться.

Найдя в себе решимость, я пригласил ее на встречу. Договорились встретиться ночью в личной библиотеке, подальше от чужих глаз. И когда мои глаза остановились на сотой странице некого античного романа, на пороге появилась Изабель.

"Сударь, чем могу быть полезна?" – произнесла служанка.

"Хочу признаться тебе в одном. Изабель. Ты мне очень нравишься"

"И Вы мне, сударь"- никакого удивления с ее стороны не было. От нее веяло спокойствием.

"Ты неправильно поняла. Я люблю тебя" – тайна выдана, и, к счастью, за портретами великих людей, прикрепленными к стенам, никто не прятался. Молчание длилось недолго, пока она не утащила меня к стене, где я вкусил сладость интимных отношений.

"Ты все еще любишь меня?" – спросила Изабель, одеваясь.

"Еще больше"

С тех пор мы встречались каждую ночь, порой просто общались. Узнал, что у нее очень древний род, а также про любовь к изобразительному искусству и умение охотиться. Мы планировали взять золота и убежать вместе в Австралию, где ждали покоя от гонений.

Рассчитывать на милость родителей было бы глупостью. Люди старой закалки не уступили бы, а вечно ютиться в библиотеке считалось опасным. За порочные связи с рабами назначалась ссылка в труднодоступные регионы страны, преимущественно на работу в шахтах.

Не всем мечтам суждено сбыться, так что планы разрушились. В одну из ночей нас застала содержательница дома и, сломя ноги, побежала к моему отцу.

За нами погнались местные служители закона, которых натравил "любящий" Хенри Блуме. Под рукой оказалась лошадь, на которой мы и умчались. С того времени я никогда не возвращался домой, не было особого желания.

Скакали весь день, пока я не соскочил с коня и ударился головой об чудовищный камень. Помутнело – потерял сознание. Как солнце спряталось на небе, мои глаза открылись.

"Прости меня. Я была вынуждена" – сказала Изабель. На загорелом лице виднелась грусть.

"За что?" – я огляделся. Лес. Трупы. Повсюду кровь, а милая девчонка без царапины.

"Что произошло?" – встрепенулся ваш рассказчик.

"Я убила их. Я – вампир, теперь и ты тоже" – слова звучали кипятком мне на голову, если можно так выразиться. Посчитал бы (неудачной) шуткой, но трупы говорили об обратном. “Я должна была воскресить тебя”

Потянулся к своей шее и нащупал два малых укуса. Догадки оправдались.

"А как ты днем ходишь под солнцем?"

"Зуб из рубина. Он помогает не сгореть от света"

"Я голоден. Мне обязательно пить живую кровь?"

"Да" – ответ огорчил. Я – то рассчитывал на трупы....

Глава 2

Мы перебрались в городок Хальмечи, где купили квартиру на прихваченные из отцовского дома деньги. Я устроился продавцом в магазине вин, хоть и мог нигде не работать всю бессмертную жизнь, а сделал этот шаг ради нашей безопасности. Мы стали ближе к обычным горожанам, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Что на счет Изабель, так красавица занялась домашним хозяйством. По ночам мы скрывались в лесу и охотились на животных. Вампиры питаются любой свежей кровью.

Владельца магазина звали Копик. Он и подставил меня, сам того не желая. Попросил меня после работы дотащить до пункта назначения важный, по его словам, ящик. Меня не интересовало, что там, и я, протискиваясь, через толпу людей двинулся на рынок. Одно неловкое движение, и груз полетел вниз. Ящик разбился, а там пару килограмм чеснока.

Я вскрикнул от обжигающей боли, мое лицо сразу же исказилось. Клыки выступили, образовались морщины на лице.

Послышался бабий визг. Простой люд схватился за оружие и побежал за мной. Так и добрел до поля, где угодил в колодец.

И знаете, о чем думаю сейчас? Моя Изабель. Смогла ли она спастись от подозрений жестоких горожан? Моя малышка умная, без боя не сдастся.

История окончена, я поведал Вам о своей жизни и участи. А тперь, прстите мня, кровь зканчивется.

2012

Комментарий автора. Лирическая вещица из далеких времен, когда я проводил время в Евпатории на пляжах. Вообще, многие мои старые рассказы можно было бы превратить в полноценные романы, но зачем ворошить прошлое? Им и так хорошо.

Совсем не согласен с теми, кто говорит, что маленькая форма ничто по сравнению с большой. Обратное нам доказали Рэй Брэдберри, Эдгар Аллан По, Говард Лавкрафт, О. Генри, Азимов, Шекли и другие мои более успешные коллеги.

Искажение

реальности

Из архива писем Дональда Маккалоу

15.06.1897

Один и тот же жуткий сон снится буквально каждый день. Я понимаю, что не смогу скрыться от него. Меня преследует зловещий старик в балахоне, и сквозь гнилые зубы цедит что-то неразборчивое, но леденящее душу, потом смотрит на меня своими опухшими красными глазами и ухмыляется. Не знаю, что такого мог сделать ему, но избавиться от ночных ужасов не получается.

Утром меня также поджидает регулярный сонный паралич. Старец появляется из темного угла комнаты и движется к кровати, и с каждым днем на пару дюймов продвигается ко мне ближе, прикованного и с первобытным страхом смотрящего на него. Пробуждается мое тело уже в изрядном поту, и остается только принять душ перед уходом на работу.