Читать книгу Ламбрант и Зодиак сатаны - Гапарон Гарсаров - Страница 3

Ксения Сапуренко редко куда торопилась. Она постоянно опаздывала на совещания у руководства, часто пропускала дежурства и старалась игнорировать сразу нескольких парней, которые пытались добиться с ней встречи. Но сегодня девушка примчалась на городскую набережную за несколько минут, получив от оперативников сигнал о громком происшествии. Шутка ли, сразу три трупа посреди рабочего дня! Неслыханное дело для небольшого северного городка. В последний раз нечто подобное происходило в конце 90-х, когда один местный мафиози расстрелял в кафе своих компаньонов по криминальному бизнесу из-за недопонимания. И то об этом рассказывали старожилы, ведь сама Ксюша работала следователем при прокуратуре лишь пятый год.

Девушка даже не поправила чёрные волосы и не проверила, в порядке ли макияж. Она так торопилась на место преступления, что повредила слишком высокий каблук на своих изысканных туфельках. Ходить в таких по прокуратуре было удобно, а вот по наспех уложенной тротуарной плитке – ужасно.

– Чёртова набережная! – выругалась Ксения, прижимая к объёмной груди кожаный портфель-папку. – Почему нельзя было тупо закатать асфальтом, а?!

– Плиткой-то красивше будет, – отозвался молоденький милиционер по имени Лев, заметно обрадовавшись появлению сексапильной барышни. – Как в Европе ж…

– Аха, в нашей жопе ж, – парировала Сапуренко, дохромав до трупа, лежащего в тёмной луже.

Конечно, оперативники успели сообщить, что пристреленный бандит выглядит специфично. Однако Ксения не ожидала, что придётся осматривать этакое страшилище: вместо сапог – копыта; на башке то ли антенны, то ли рога; кожа и вовсе выглядит ошпаренной кипятком или даже кислотой. К тому же от поверженного стрелка тянуло сильным болотным запахом вперемешку с тухлятиной. Не удивительно, что вокруг него уже вовсю роились жирные мухи.

– Так, где все наши вообще? – возмутилась Сапуренко. – Почему нет Герды? Я чё, одна должна осмотром заниматься?!

– Я уже здесь, – раздался флегматичный голосок со стороны расстрелянного фасада торгового центра.

На набережную вышла высокая худощавая женщина в светлом платке. В отличие от черноволосой девицы, на ней не было косметики, а одежда казалась излишне скромной.

– Ты глянь, чё у нас тут! – пожаловалась следователь, пнув убитого стрелка носком туфельки.

– Ты бы его пока не трогала, – посоветовала Герда, придерживая металлический чемодан. – Криминалисты на шашлыках, поэтому подъедут не скоро. А я его ещё не осмотрела.

– Ёж твою меть! – принялась негодовать Ксения. – Я бы тоже хотела побухать на природе, шашлычка поесть там. Если шеф узнает, материть будет всех до зимы!

– Он и сам, видимо, не в городе, – усмехнулась женщина и расстелила клеёнку перед тем, как достать из чемодана инструменты. – О, и тучки к нам прям вовремя так спускаются. – Она указала в сторону гор, на которых ещё белел снег.

Оттуда, действительно, надвигался грозовой фронт.

– Да, долго посидеть с этим «симпатяжкой» я тебе не дам…

Они обе уставились на рогатого стрелка, пытаясь понять, кто он такой и как здесь оказался.

– Народ говорит, что чубрик вылез прям с Изъюорша, – прокомментировал коренастый милиционер с автоматом наперевес и указал в сторону журчащей реки. – Типа сначала водичка потемнела, а потом и он приплыл.

– Подтверждаю, – отозвалась Герда, трогая убийцу руками в резиновых перчатках. – Одежда пропитана какой-то пахучей жидкостью. То ли нефть, то ли какой другой углеводород. Точнее скажу после лабораторных исследований.

– А это вот чё? – поинтересовалась Ксения, указав носком туфельки на застывшие тёмные струи, которые тянулись от трупа. – Кровь?..

Женщина в платке пожала плечами и взяла немного странной субстанции пипеткой.

– Это же надо так вырядиться! – раздался голос Юрия Дорфмана, пожилого начальника оперативного отдела.

Высокий мужчина с рацией тоже вышел из торгового центра, в очередной раз глянув на разбитые витрины.

– Да обычный прикид у меня, – оправдалась следователь, показывая всем белоснежную блузку и тёмную юбку до колен из-под серебристого весеннего плаща. – Вечно Вы ко мне прикапываетесь, Юрий Наумович!..

– Сапуренко, сегодня отнюдь не ты звезда наших грёз, – осадил её главный оперативник и присоединился к изучению рогатого стрелка. – Чего вот это такое? Маскарад на Хэллоуин, что ль? Так ведь июнь же.

– Сама озадачена, – сказала Герда, попробовав стащить копыто с левой ноги бандита, думая, что это такая обувь. – Однозначно здесь на месте ничего заключить не смогу. Надо ко мне его везти на вскрытие.

– Так чё, тут не будешь осмотр проводить? – уточнила брюнетка, поправляя причёску, которую трепал усилившийся ветер.

– Времени нет, – вздохнула женщина, перейдя к рогатой голове странного убийцы. – Пока ливень не хлынул, вы бы поснимали на камеру всё вокруг. – Она указала на застреленную старуху невдалеке и погибшего бомжа с костылём. – Мой водитель уже подъезжает, поэтому лучше упакую тело, чтобы дождь улики не смыл.

– Блин, тогда ведь протокол писать надо, – поспешила Ксения, вытаскивая из папки чистые бланки.

– Поменьше трепаться бы тебе, – вновь укорил её Юрий Наумович, с опаской поглядывая на тучи. – Следак должен сразу всё фиксировать, а не крутиться бесцельно по месту преступления.

– Аха, вон своих ребят лучше поучите профессионализму, – ухмыльнулась девушка, уже вовсю строча что-то на бумаге.

– Ну, ты не торопись, – порекомендовала ей патологоанатом, придерживая длинный чёрный пакет. – План места происшествия накидай, а протокол осмотра трупа у меня в морге доделаем. Лучше пофотографируй всё и видео побольше сделай. И скажи уже этим молодым людям не болтать, а зафиксировать положение тел и сделать замеры…

Погода в Юршорске менялась стремительно. Поэтому за следующие полчаса пришлось успеть сделать многое. К моменту, когда к набережной подкатил тёмный джип Гостицина (начальника городского УВД), кровавые следы и оставленный людьми мусор смыло ливнем. К тому же заметно потемнело и похолодало.

– Ой, Сергей Владимирович, сами видите, в каких условиях приходится работать, – оправдалась Ксения, забравшись на заднее сидение внедорожника.

– Нарушаем? – недружелюбно спросил Гостицин, обернувшись к ней с водительского кресла. – Кто ж так осмотры-то проводит?

– Хи-хи, оценила шутку, заметили? – парировала девушка, пытаясь оттереть носовым платком кожаную папку, намокшую от дождя. – Всё уж нормалёк будет. Протокольчик с Гердой допишем в морге, очевидцев опросили, вещдоки собрали, упаковали. Всё сфоткали. Я даже видосики сделала на всякий случай.

– Растёшь, Сапуренко, – ухмыльнулся Сергей Владимирович, и Ксюша в очередной раз полюбовалась его серыми глазами.

Она придвинулась поближе к мужчине и наградила коротким поцелуем.

– Сегодня вечером всё по расписанию? – уточнил Гостицин, явно довольный таким жестом.

– Сегодня??? – удивилась вдруг девушка. – Но тут же вон чё…

– Ты особо не распаляйся, – произнёс он таким голосом, будто разговаривает с ребёнком. – Дело-то явно не нам расследовать придётся. Поэтому вечером я тебя жду… Кого-нибудь приведёшь?

– А кто Вам подойдёт-то? – загадочно улыбнулась следователь. – Может, вон Герду пригласить?

Сергей Владимирович равнодушно посмотрел на проехавший мимо «УАЗ-буханку», в котором увозили трупы, и обречённо вздохнул.

– Какая-то она малохольная, – пожал он плечами и глянул на мобильник. – Вдруг ещё скандал закатит?..

– Да нормальная она баба, просто никак своего бывшего забыть не может. Я её приведу, пусть познакомится, осмотрится, винца глотнёт нашего фирменного.

Последнее слово она произнесла особым тоном и расхохоталась. Мужчина не выдержал и впился в неё губами так, что отказать ему уже не удалось. Благо, из-за стены дождя и тонированных стёкол с улицы их никто не мог увидеть.

Герда Пелевец имела не очень хорошую репутацию как у местного руководства, так и в республиканской столице. Собственно, оттуда она и приехала пару лет назад по распределению, позарившись на бесплатную просторную квартиру и чудный горный пейзаж, который окружал Юршорск с восточной стороны. Северный Урал заметно отличался от остальной его части высокими хребтами и заснеженными вершинами, напоминая отчасти Альпы. Вот только в отличие от Швейцарии, куда Герда как-то каталась на конференцию, здесь не было ни дорог, ни шикарных горнолыжных курортов, ни даже отелей и санаториев. Зато одна сплошная природа в её почти что первозданном виде.

К переменчивой погоде женщина тоже привыкла, держа на работе на всякий случай и зимнюю, и осеннюю амуницию. Поэтому в морг она вернулась в дождевом плаще, резиновых сапожках и с широким зонтом. Он как раз оказался кстати, ведь машина с трупом заглохла на соседней улице.

– Герда Геннадьевна, Вам уже в третий раз звонит какой-то дядька, – поспешила пожаловаться молоденькая ассистентка Ирина Снегирёва, помогая начальнице снять верхнюю одежду. – Говорит, что из Питера. Требовал номер Вашего сотового, но я не дала.

– Правильно, – похвалила её Пелевец, освободив голову от платка. – Ты делаешь успехи…

– Но он настырный такой, важничает, – продолжила девушка, указав в сторону кабинета. – Вот опять позвонил, ждёт Вашего ответа…

Герда поправила недлинные русые волосы и зашла к себе. Трубка грязно-серого телефона лежала на столе возле фотографии в рамочке. Оттуда на женщину смотрела она же в объятиях улыбающегося шатена. Тяжело вздохнув при виде этого изображения, патологоанатом поспешила выслушать таинственную «шишку» из северной столицы.

– …Для ведущего эксперта медико-криминалистического бюро Вы излишне медлительны, – сразу же упрекнул её басовитый голос из динамика трубки. – Я пытаюсь связаться с Вами уже с обеда!

– Простите, а с кем я беседую? – уточнила Пелевец, попутно рассматривая стопку писем на краю стола.

– Кирилл Константинович Охтин, – представился наконец-то мужчина. – Я из УПЭ.

– Простите, а что это за структура? – немного растерялась патологоанатом, перестав отвлекаться на служебную корреспонденцию. – Никогда о такой не слышала.

– Управление по противодействию экстремизму, – монотонно пояснил Охтин. – Мы образовались в прошлом году, работаем параллельно с ФСБ.

Герда хотела уточнить странное название этого учреждения, но Кирилл Константинович быстро продолжил говорить дальше.

– У Вас в городе сегодня случился инцидент, – сказал он то, чего женщина, впрочем, и так ожидала услышать. – Он подпадает под юрисдикцию моего ведомства. Завтра к Вам прибудет наш человек, чтобы забрать все материалы.

– Ну, замечательно, – обрадовалась Пелевец. – Только я-то здесь причём? Вам надо звонить в УВД Юршорска либо в следственный отдел городской прокуратуры. Я же не занимаюсь организацией расследования…

– Герда Геннадьевна, у Вас в распоряжении находится труп, – напомнил Охтин всё тем же неэмоциональным голосом. – Я настоятельно рекомендую Вам не трогать его до приезда нашего специалиста.

– У нас здесь целых три трупа. И все с того самого происшествия, о котором Вы говорите…

– Вы прекрасно поняли, какое тело я имею в виду.

– Но я… – попыталась вставить патологоанатом, нервно теребя светлую чёлку на лбу.

– У Вас нет достаточной квалификации для проведения вскрытия подобных тел, – отчеканил мужчина. – Данный инцидент представляет особую значимость для федеральной власти. И если мы потеряем часть существенных доказательств из-за Вашего вмешательства, случится большой скандал. Ни Вы, ни мы этого не хотим, верно?

– Я не понимаю, – призналась Герда, потирая холодными пальцами телефонный шнур,– что за секретность? Чем один застреленный может отличаться от другого?

– Бумага из прокуратуры Вам уже направлена, – проигнорировав её вопросы, промолвил Охтин. – Будьте любезны не препятствовать нашему расследованию.

– Так я… – хотела возразить женщина, однако в трубке уже раздавались прерывистые гудки.

Она с удивлением посмотрела на телефон и помотала головой. Подобным образом её не отчитывали даже за самые грубые ошибки, которые довелось совершить в первые годы своей практики. А тут вдруг такое!

– Ириш, а нашего стрельца уже выгрузили? – спросила Герда, выглянув в коридор.

– Да, но одежду ещё не сняли, – произнесла девушка, растерянно указав на самую отдалённую секционную. – Вы уже хотите приступить?

– Проведём лишь предварительный наружный осмотр. Его завтра забирают на экспертизу какие-то господа сверху.

– Куда? В Сыктывкар, что ли? – удивилась Ира, держа в руках стопку исписанных бумаг.

– Не знаю. Но пока они этого не сделали, я хочу лично изучить стрельца.

– Что, и чаю не попьёте, значит?..

Пелевец задумчиво пожевала губами и мотнула головой.

– Давай пошустрее займёмся телом, – предложила она, схватив медицинский халат, висевший на внутренней стороне двери кабинета. – Из прокуратуры никаких бумаг же не было?

– Не знаю, факс так и не отремонтировали, – оправдалась ассистентка, которую такая торопливость начальницы ничуть не обрадовала. – А интернет то ловит, то не ловит.

– Хорошо, тогда готовь фотоаппарат, сделаем предварительный осмотр, как будто звонка этого господина из Питера ещё не было…

В просторном помещении, где лежал застреленный душегуб, стояла сильная вонь. Герда привыкла к запаху формалина и разлагающихся тел, но не до такой степени. Не спасали даже настежь открытые окна, через которые был слышен барабанящий дождь и поддувал холодный ветерок. Если бы не москитная сетка, здесь непременно уже роились бы мухи. Северные насекомые умудрялись даже в мокрую погоду появиться словно из воздуха.

Ирина выглядела смешно: натянула на нос и рот маску, глаза скрыла под мощными пластиковыми очками, а руки до локтя спрятала в плотных резиновых перчатках. Это было вдвойне странно, ведь прикасаться к трупу не входило в её обязанности.

– Начнём с обстоятельств дела, – обозначила Пелевец первое задание, и ассистентка сделала несколько снимков на фотоаппарат. – Труп гражданина неустановленной личности мужского пола доставлен с улицы Парковая, дом 14, город Юршорск в день производства осмотра. Прошло примерно два часа… – Она взглянула на настенные часы и вздохнула сквозь марлевую повязку. – Два с половиной часа… Возраст не определён, документы отсутствуют.

Женщина старалась говорить как можно громче, чтобы диктофонная запись получилась хорошего качества.

– Труп доставлен в морг в следующей одежде, – продолжила Герда, щупая тело сквозь перчатки. – Куртка кожаная чёрная и с чёрным меховым воротником… – Она аккуратно развернула её и заглянула внутрь. – С двойной отстёгивающейся подкладкой коричневого цвета, на ощупь – пуховой. Одежда мокрая, предположительно – речная вода…

Патологоанатом взяла со столика на колёсиках, что находился рядом, линейку и принялась делать замеры.

– На левом поле в верхней трети на расстоянии девяти сантиметров от шва пришива ворота, – заговорила она дальше монотонным голосом, – 30 сантиметров от шва пришива левого рукава, щелевидной формы повреждение ткани два на ноль четыре сантиметра, с неровными краями и дополнительными надрывами…

Ирина старалась сфотографировать каждый участок одежды, который начальница подробно описывала для акта вскрытия. Но жуткий вид тела заставлял её каждый раз вздрагивать. Поэтому она отвлекалась и не всегда успевала за патологоанатомом.

Пока Герда озвучивала тонкости одежды со всеми повреждениями, стало понятно, что труп принадлежит какому-то местному жителю. Во всяком случае, в его наряде не было ничего необычного.

– Ты в порядке? – уточнила Пелевец, закончив с описанием нижнего белья, которое тоже оказалось прострелено автоматными пулями.

– А? – опомнилась девушка. – Ну да, да…

– Труп мужчины правильного телосложения, удовлетворительного питания, – продолжила женщина, освободив верхнюю часть туловища убийцы от одежды. – Длина тела 185 сантиметров. Кожные покровы с дефектами, имеются очаговые термические поражения…

Если не видеть обезображенного лица и рогов, то складывалась вполне естественная картина. Ирина видела такие тела множество раз, особенно когда в морг привозили жертв прогулок по тундре или по горам. Скорее всего, подумала ассистентка, этот таинственный стрелок был из числа горе-охотников или рыбаков, за тем лишь исключением, что он расстреливал людей на главной набережной Юршорска.

Герда вновь попробовала снять странную «обувь» с трупа, разрезала штанину и обомлела. Нога оказалась покрыта густой шерстью, совсем как у животного. В волосах застряли мелкие водоросли, мох и глина. Голень плавно перерастала в рогообразное покрытие. Копыто выглядело вполне натуралистично, так что женщина ещё долго пыталась найти способ освободить от него стопу.

– Чертовщина какая-то, – пробормотала она, исследовав вторую конечность стрелка под щелчки фотоаппарата. – Неужели это его ноги?..

Пелевец взяла со столика скальпель и сделала аккуратный маленький надрез на икроножной мышце. Там проступила тёмная жидкость, которая вроде бы напоминала кровь, но была слишком вязкой и отдавала резким запахом.

– Возьмём образец для гистологического исследования, – сопроводила Герда свой жест, собрав несколько капель странной субстанции в пробирку.

Однако чуть выше колена, где волос было поменьше, чернел какой-то узор. Поначалу патологоанатому показалось, будто это глаз в окружении паутины. Но, приглядевшись, она поняла, что рисунок похож на череп с языком. Женщина показала татуировку помощнице, и та не помедлила запечатлеть её на фотокамеру.

– Что с ним вообще такое сделали? – недоумевала Ирина, продолжая судорожно снимать части тела на камеру. – Какие-то испытания?

– Не знаю, – мрачно заключила Пелевец, перейдя к голове, покрытой волдырями. – Я, как и ты, такое вижу впервые за свою практику… Вот, обрати внимание, – она указала пальцем на часть шеи, где прослеживалась граница между повреждённой и нормальной кожей. – Лицо однозначно подверглось термическому воздействию. Я возьму образцы, чтобы лаборатория определила, химия тут или физика.

– Пальцы тоже обожжены, – подметила ассистентка, поднеся фотоаппарат поближе к руке убитого. – Как он вообще оказался в речке-то?

– Ну, ты такие вопросы мне задаёшь, будто это я его туда столкнула, – усмехнулась Герда и продолжила диктовать свой аудио-протокол вскрытия: – Волосы на голове чёрные, длиной в лобной области до трёх сантиметров. Кости свода черепа, лицевого скелета, хрящи носа и ушных раковин на ощупь целы… На границе лобной и теменной области черепа имеются два рога… – Женщина запнулась. – То есть два рогообразных продолговатых крепления… Чёрт те что получается ведь!

– Ну а как мы в акте напишем тогда? – недоумевала Ира.

– Не рогами же их называть, – растерялась женщина и дотронулась до них указательным пальцем.

В следующую же секунду она вздрогнула, точно ударенная током, и отпрянула назад. Столик на колёсиках, который патологоанатом катала за собой, рухнул, а инструменты со звоном рассыпались по кафелю. Ирина поспешила к начальнице.

– Что с Вами??? – волнительно вопрошала она, помогая Герде подняться, но та перестала шевелить руками и ногами. – Вы слышите меня?!

Через несколько минут острый запах нашатыря привёл женщину в сознание. Она судорожно выдохнула и испуганно уставилась на Иру, которая травила её жёлтой ваткой.

– Вызвать скориков? – предложила девушка.

– Н-нет, – мотнула головой Пелевец и подняла взгляд к смотровому столу, с которого торчал зелёный рог.

Патологоанатом осторожно поднялась, держась за помощницу, и следом стащила резиновые перчатки со своих рук.

– Осмотр окончен, – сказала она разбитым голосом, будто спросонья, и неуверенно двинулась в коридор.

– Но Г-герда Г-геннадьевна… – опешила Ирина и поспешила сделать ещё несколько снимков, пока начальница не видит.

Вечер наступил незаметно. За окном как-то посветлело и даже выглянули солнечные лучи. Для северного лета это было нормой. Правда, в отличие от дневного солнцепёка, стало холодно и сыро. Так что Пелевец боролась с желанием заснуть. Не спасала даже чашка кофе, которую она заставляла себя выпить вот уже как полчаса. Глотки давались ей с большим трудом, словно горло обжигала ангина. А перед глазами застыла картина того видения, что посетило её в момент помутнения рассудка в секционном зале: огонь, крики и неимоверный жар.

Впрочем, от мыслей об этом отвлёк стук в дверь кабинета.

– Блин, дело забирают! – заныла Сапуренко с порога. – Оставляют только этих двоих, которых наш симпатяжка застрелил. Какая-то бабка семидесятилетняя и забулдыга без доков.

– Я их не смотрела даже, – призналась женщина, отложив чашку. – Сил что-то нет. Этот стрелец крайне подозрительный объект. Думаю, не зря его хотят заполучить федералы.

– А я, как лохопердия, с обеда хожу опрашиваю народ, – негодовала Ксения, схватив её кружку, и залпом выпила остатки кофе. – Ух… Ну, и чё выходит, завтра какой-то чел все доки в итоге забирает себе.

– Там у Иринки возьми, она написала всё, как нужно, для твоего протокола осмотра трупа…

– Да я уже получила, спасибки! – заметно приободрилась следователь, поправляя густые чёрные локоны. – С меня коньяк. Может, сходим куда, выпьем, потрещим?

– Что-то я так устала, – замотала головой Пелевец, стараясь скрыть дрожь в пальцах. – Во время наружного осмотра ноги подкосились, чуть не ударилась об угол стола.

– Это нервы, – подметила Ксюша и постучала крашеным ноготком по рамке фотографии, которая стояла на краю стола. – И счастливая мордаса твоего бывшего вряд ли помогает снять стресс.

Сапуренко развернула рамку и с ухмылкой посмотрела на изображение Герды с мужчиной.

– Чё не порвёшь? – поинтересовалась она. – Я бы на твоём месте разбила нафиг и фотку, и морду его заодно.

– А мне эта фотография повышает настроение, – парировала Пелевец, выхватив рамку из рук любопытной собеседницы.

– Ой, да ладно тебе! Настроение… Как может повышать настроение этот кобель?

– Не надо его так называть. Костя хотел детей, вот он их и получил.

– Аха, сразу двойню, – захихикала Ксения. – Только вот не от любимой бабы, а от прошмандовки какой-то. И совести же ещё хватает жить в одном городе с тобой, а!

– А что такого? – замялась женщина, нервно потирая бледные пальцы. – Ну, нашёл другую, и она родила. Это же прекрасно. Дети – это хорошо. Я рада за него, честно.

– То-то ты кислая ходишь уже месяц с лишним. Пора бы давно выпустить пар, как-то прийти в себя. Раз не хочешь начистить ему харю, давай тогда напьёмся?.. Хотя по виду ты и так, чувствуется, бухаешь исправно.

Герда укоризненно глянула на неё и вздохнула.

– Вот ты вроде работаешь старшим следователем, – произнесла она материнским тоном, – а речь у тебя прям как у уголовницы какой-то.

– Я тебя умоляю, я ж с уголовниками и работаю! – засмеялась Сапуренко.

– К твоему сведению, я не пью и не курю вообще, – отрезала Пелевец с видом комсомолки. – И ещё бегаю по утрам вокруг стадиона… Ну, когда погода позволяет, конечно.

– Так, всё с тобой понятно, – констатировала девушка и поднялась, повязывая пояс на своём серебристом плаще. – Давай собирайся, рабочее время закончилось. Заглянем в ресторан, хоть познакомлю тебя с приличными людьми.

– Ты? С приличными??? – удивилась женщина, про себя отметив, что с приходом подруги из прокуратуры её состояние резко улучшилось даже без кофе.

– Ну, с разными, – уточнила следователь. – Всяко лучше, чем набухаешься втихую у себя дома одна…

Мест в Юршорске, где могли бы собраться «приличные люди», было немного. Основная масса предпочитала Спорткомплекс «Юбилейный» и Дворец Шахтёров, где иногда случались выступления театральных трупп и даже каких-то звёзд из Москвы. Молодёжь же облюбовала местный кинотеатр, в котором имелся бар и импровизированный танцпол прямо в вестибюле. Не случайно возле этих зданий частенько дежурили милиционеры. А сегодня их было в разы больше обычного из-за обеденного расстрела на набережной.

Однако Сапуренко привезла подругу к центральной автобусной остановке, которую с гордостью называли «Площадь Сталеваров». Рядом темнели корпуса бывшего завода, который теперь использовали в качестве городского автопарка. Здесь же на углу имелся неплохой ресторан «Москва», со второго этажа которого открывался чудесный вид на тундру и далёкие башни шахт с мигающими красными лампочками.

– Бойтесь! Бойтесь смертного лика бесов! – раздавался на площади неприятный голос, и перед автобусами показался лысый старик в грязном плаще. – Бесы вокруг нас! Они уже здесь! Они в каждом из нас!

– О, гляди-ка, Васю опять торкнуло, – снисходительно заулыбалась следователь, прихватив из машины свой увесистый портфель-папку.

– Всё-таки алкоголь в нашей стране слишком дешёвый, – печально заключила Герда, наблюдая, как городской сумасшедший пристаёт к людям, спешащим к маршруткам.

– Бесы спустились с гор и всех нас сожрут!.. – вопил юродивый, помахивая руками.

Впрочем, двое патрульных милиционеров быстро остановили его, схватив за локти.

– Ну, ты сама-то что думаешь? – продолжила Ксения разговор о таинственном трупе уже за сервированным столом. – Это военные опять мутят? Или какой-то спланированный маскарад?

– Чёрт его пойми, – поморщилась Пелевец. – Копыта и рога выглядят очень натуралистично…

– То-то фсбшникам прикол! Я бы глянула, как они эту ситуацию разруливать будут…

– Мне лично звонил странный дядька из какой-то там управы по экстремизму, – отмахнулась женщина. – Отчитал как какую-то курсантку.

– А, точно, экстремизм… Симпатяжка-то с рогами, это явно посыл к религии. Может, какой-то радикал к нам сюда пожаловал?

– Ты серьёзно? – усмехнулась Герда. – Сюда, в Юршорск, и вдруг религиозный радикал?..

– Не, ну а чё, – принялась Сапуренко отстаивать своё предположение. – Городок у нас хоть и небольшой, но, извини, здесь столько народу, сколько во всём Ненецком автономном округе не найдётся. С религией вон тоже у нас туговато. Церковь уже который год не могут достроить. Иеговисты те же самые бегают… А чё, если окажется, что эта бабка с простреленной башкой иеговистка, кстати?

– Какая-то она грязноватая для свидетеля Иеговы, – подметила патологоанатом, листая меню. – У меня соседка снизу ходит на иеговистские собрания, весьма милая тётенька. Тем более там, на набережной, было полно народу сегодня. Поди пойми нашему стрельцу, кто из них иеговист, а кто сатанист.

– Ну да, вообще-то, – нехотя признала Ксения, жестом подозвав официанта. – А по симпатяжке чё удалось узнать?

– Я решила его тщательно не изучать… Так, поверхностный осмотр провела для твоего протокола.

– Да ты ж любопытная Варвара! Давай колись, чё у него там?

– Честно, всё то же самое, что ты уже видела – рога, копыта… Причём я так и не смогла понять, каким образом они прикреплены. Если бы можно было провести тщательное вскрытие, то что-нибудь бы да прояснилось… А, ну, татуировка у него на колене ещё…

– Дамы, вечер добрый! – донёсся бодрый голос официанта в белой рубашке. – Давно к нам не заглядывали. Определились с заказом?

– Я хочу красное полусладкое, абхазское! – обрадовалась Ксения и принялась перечислять блюда, которые желает отведать.

– А я выпивку не буду, – предупредила Герда.

– Да ну, я чё, одна должна бухать? – упрекнула её Сапуренко и всё равно заказала бутылку вина. – Такие страхи вокруг, как вот не выпить-то?

– Ты же за рулём.

– Ой, и кто ж меня остановит-то?..

Подруги рассмеялись, отправив официанта заниматься заказом.

– Слышь, а чё за татуха-то? – напомнила девушка, вытащив из кожаного портфеля увесистую пачку бумаг.

– Да что-то вроде черепа или глаза, – задумалась Пелевец, разглядывая немногочисленных посетителей за соседними столиками. – Иринка всё отсняла, глянешь там сама.

– А моя покруче будет, – похвасталась Ксения и вдруг обнажила плечо.

Там пестрела татуировка в форме черепа, на котором венком краснели бутоны роз.

– Это ты в отпуске успела сделать? – поёжилась Герда. – И почему именно череп? Какое-то легкомысленное у всех отношение к смерти стало…

– Ну, мужики тащатся, – оправдалась Сапуренко, погладив рисунок на своей коже. – Значит, глаз в форме черепа?.. Такой с язычком, да?

– Точно, – вспомнила женщина, нервно поправив русую чёлку. – На коленке…

– Кажись, наш кадр, – улыбнулась следователь и вытащила один листок из стопки своих документов. – МЧСники ориентировку на пропавших прислали дней пять назад. Ну, по тем, которые в горах заблудились…

– А, туристы, что ли? – догадалась Пелевец и помрачнела, увидев на некачественной ксерокопии фотографию какого-то Фёдора по фамилии Коновод. – Разве их ещё не нашли, эту тургруппу?

– Не, вот ищут до сих пор, – развела руками Ксения. – Обрати внимание на приметы этого Коновода…

Там, действительно, значилась татуировка, похожая на ту, что Герда видела в морге. Вот только на фотографии у мужчины не было никаких рогов и волдырей. Обычная шахтёрская физиономия, каких в городе тысячи: щетина, впалые глаза, морщинистый лоб, нос картошкой.

– Рост тоже совпадает, – отметила патологоанатом. – А сколько там всего людей пропало-то?

– Одиннадцать. Причём вроде погода-то нормальная уже: ни снегопадов, ни морозов. Ну, в горах, конечно, попрохладнее, чем здесь, в низине. Но всё равно странно как-то…

Сапуренко увидела кого-то возле барной стойки и вдруг по-военному вскочила со стула. Она стоя поприветствовала старшего по званию. К ним подошёл высокий импозантный мужчина в чёрном пиджаке и с волевым подбородком. Волосы его хоть и были седыми, но отдавали приятным серебристым блеском, будто специально подкрашенные. В дополнение к серым глазам и ровному носу он смотрелся весьма аристократично для начальника УВД Юршорска.

– Сергей Владимирович, а мы вот с Гердой Геннадьевной как раз обсуждали рабочие моменты, – оправдалась Ксения, указав на Пелевец, которая тут же кивнула ему в знак почтения.

Гостицин опустил взгляд на бумаги и жестом велел официанту принести дополнительный стул.

– Кажись, мы установили личность симпатяжки, – продолжила Ксюша и сама же осеклась: – Ну, то есть этого рогатого стрелка с набережной… Вот, Фёдор Коновод, у него и судимость была.

– Я его знаю, – поведал Сергей Владимирович, повнимательнее изучив копию ориентировки. – Его брата убили лет восемь назад, он занимался рэкетом на рынке.

– А этот Фёдор чем занимался? – спросила Герда, не обращая внимания на официанта, который принёс выпивку и салаты.

– Да особо ничем, – пожал мужчина широкими плечами и взял у Сапуренко ещё несколько бумаг. – Он дружил с Аделем Кагировым, а тот как раз промышлял турами к озеру Хадата.

– Ни разу там не была, – завистливо отозвалась Ксения. – Говорят, очень красиво.

– Я там рыбачил прошлым летом. Озеро как озеро, просто в окружении гор, – охотно поделился своими наблюдениями Гостицин, явно никуда не торопясь. – Рой комарья и мошки… Хотя там есть одна особо примечательная точка – гора Харнаурды-Кей высотой 1,2 километра.

– И эта пропавшая тургруппа собиралась туда? – уточнила Пелевец.

– По нашим данным, да, маршрут планировался к Харнаурды-Кей. Но куда в итоге они пошли, одному чёрту известно. Со связью там проблемы, из транспорта разве что вездеходы и то в горном массиве на них далеко не уедешь.

– Самый же прикол, что там пятеро иностранцев среди этих потеряшек, – вполголоса заговорила Сапуренко, опасливо косясь на других посетителей ресторана. – Немцы и один поляк. Из консульства шефу звонят каждый день. А мы-то чё можем? Трупов же нет… Инфы, что они там перестреляли друг дружку, тоже пока нету. Дело-то не возбуждали, вон, у оперов розыскной материал только.

– И что ты хочешь сказать, этот стрелец приплыл прямо с гор? – усмехнулась Герда и увидела, что официант уже налил ей в фужер немного вина. Если она и не хотела, то в свете последних новостей пришлось выпить.

– Стрелец, ха-ха-ха, – покачала головой Ксюша. – Прям твой знак зодиака!

– Изъюорш – длинная река, – ответил за неё Гостицин, придерживая в руках стакан с виски. – Течёт с нашей стороны горного хребта. Но с озером Хадата никак не связана, конечно. Там ведь уже Ямал начинается, по ту сторону гор…

– А с вертолётов чё, вообще ничё нельзя разглядеть? – недоумевала Сапуренко, тоже схватив бокал с вином. – Там же снежок, людей-то заметить можно, наверно.

Сергей Владимирович сдержанно вздохнул, видимо, не привыкший слушать глупости от коллег по службе.

– Ты была в горах этих? – уточнил он, и девушка помотала головой. – Между нами и Ямалом обширная горная местность, где-то километров на 50-60. И там сплошняком горы, даже целые скалы вперемешку с болотами, реками, озёрами и перелесками. Люди там не живут, поселений никаких нет. Разве что коми-зыряне кочуют туда-сюда со стадами оленей.

Для Герды эта информация стала открытием. Она, безусловно, знала, что Полярный Урал большой, но не думала, что настолько огромный. И в горах женщина была лишь однажды, когда каталась с бывшим мужем и его коллегами на пикник к водопаду вблизи Юршорска. Вид оттуда открывался восхитительный, но желания подняться выше ни у кого никогда не возникало.

– Сейчас вдобавок потеплело, – продолжил Гостицин, глядя, как у его собеседниц пропал всякий аппетит, из-за чего они лишь ковырялись вилками в овощах. – На северных склонах лежит снег. А вот на солнечной стороне, думаю, он активно тает с каждым новым днём. Плюс ветер… Поэтому поисковой экспедиции остаётся лишь ногами там шастать.

– Ой, не знаю, в холодной воде столько проплыть, – принялась рассуждать скептическим тоном Ксения. – Герда права. Этот Федя Коновод тогда реально выносливый мужичилла… Хотя пусть разбираются федералы, раз уж они мнят себя великими спецами по таким делам.

– Из них только двое прилетают завтра спецрейсом, – сообщил Сергей Владимирович, жестом попросив у официанта повторить порцию выпивки. – Так что ты особо не обольщайся, видимо, придётся всем нам им помогать.

– Они даже вскрытие запретили проводить, – возмутилась Сапуренко, указав вилкой на подругу. – Вон, обзвонили уже всех наших.

– Я не особенно-то и хотела, – солгала Пелевец, почувствовав, что вино подействовало на неё гораздо лучше, чем кофе. – Не представляю, как можно в акте вскрытия описать рога и копыта. Это же смешно получится.

– Придётся как-то описывать, ведь экспертов эти двое с собой не везут, – подметил мужчина. – В таких случаях они сообщают специально, что среди них есть криминалисты.

– А надолго эти инспекторы сюда приезжают? – поинтересовалась девушка, отложив тарелку с салатом.

– Мне не сказали точно. Но гостиницу им забронировали на целую неделю.

– А как тогда они будут проводить вскрытие? – растерялась Герда. – Здесь же нет других бюро и специалистов. Тело без тщательного исследования держать целую неделю – это как-то неправильно…

– Вот мне кажется, ты, подруга, в итоге и будешь всех вскрывать, – усмехнулась Ксения, и Гостицин задумчиво покивал в знак согласия с её предположениями.

– Если рогач действительно окажется одним из пропавших туристов, – промолвил он с видом начальника, – то нам вполне спокойно можно его разрезать и изучить…

На Пелевец такие рассуждения главы городского УВД произвели отрезвляющий эффект. Поэтому она быстро съела второе блюдо и оставила пьянеющую подругу тет-а-тет с Сергеем Владимировичем. Тем более они и так, судя по всему, планировали что-то вдвоём на этот вечер.

Герда же поспешила обратно в морг. От ресторана до него было не очень далеко, и женщина решила пройтись. Конечно, прикасаться к загадочному трупу опасно после того странного припадка. Но новые обстоятельства и разрешение от самого Гостицина воодушевили женщину. Ведь теперь она могла не просто щупать одежду и кожу, а даже заглянуть во внутренности.

– Чё, совсем не понравилась? – спросила после ухода подруги Ксения, пробуя десерт. – Нормальная же баба.

– Она не совсем нам подходит, – сказал Сергей Владимирович, так ничего и не поев. – Слишком сердобольная.

– Ну где уж? – не унималась Сапуренко, недовольно схватив бокал с вином. – В морге трупы вскрывает. И вон с мужиком своим рассталась. Идеальный кандидат же.

– Ты бы проверила её получше, – посоветовал Гостицин с крайне серьёзным лицом. – Город у нас маленький. Если она начнёт шуметь, легко мы тогда не отделаемся…

Часы показывали уже семь вечера, когда патологоанатом добралась до места работы. В одноэтажном невзрачном здании светилось лишь одно окошко. Сегодня дежурил молодой практикант Рустам, которого прислали месяц назад из медицинского техникума соседней области. Однако парнишка был увлечён своим ноутбуком, так что даже не заметил возвращения Герды. Зато она хорошо расслышала посторонние звуки в конце коридора, пока открывала дверь служебного кабинета. И, кажется, шум шёл из той самой секционной, в которой находился рогатый покойник.

Это точно не могла быть ассистентка Ира. Лазить в полумраке одна да ещё рядом с таким трупом девушка просто побоится. Тем более северное солнце вновь скрылось за плотными тучами, отчего установилась полумгла.

Пелевец покрепче сжала свою сумочку и двинулась по коридору так, чтобы не издавать лишних звуков. Из секционного зала доносился цокот, словно там кто-то ходил на шпильках. Герда остановилась возле входа и аккуратно приоткрыла дверь. Сквозняк мигом ударил по ногам, а в нос закрался тот самый омерзительный болотный запах. Видимо, Ира специально не закрыла окна, чтобы вонь из помещения хотя бы немного выветрилась к утру.

– …Да вижу я, вижу! – раздалось ворчание из угла, где располагался рефрижератор для хранения трупов.

Пелевец испуганно застыла на месте.

– Ну, чего? Он там? – послышался второй голос из той же части секционного зала.

– Тут непонятно, как открывать! – недовольно ответил первый, и следом в помещении вспыхнул свет.

Герда включила лампы на потолке и уставилась на худого человека в тёмной обтягивающей одежде и в вязаной шапочке. Открытой частью его тела оказалось только лицо, и то с каким-то зеленоватым блеском в районе глаз: то ли очки, то ли маска. Странно, но он был здесь совсем один, хотя женщина отчётливо слышала два разных голоса. Пелевец попыталась получше рассмотреть незнакомца, как тот сделал сальто назад, перепрыгнул смотровой стол и в один короткий миг очутился перед раскрытым окном.

– Стой! – прокричала патологоанатом, однако юркий молодчик птичкой выпорхнул наружу.

Пока женщина добежала до дежурящего практиканта, а потом выбралась на улицу, таинственный визитёр растворился в глухих окрестностях.

– Окна же не разбиты! – возмущался студент Рустам, проверив рамы и стёкла.

– Да знаю, мы не стали их закрывать из-за запаха, – пояснила Герда, осматривая с парнем здание снаружи.

– Нарик, наверно, какой, – предположил практикант. – Решил, что у вас там есть, чем поживиться. Тем более одна москитная сетка уж его не остановит.

– Не уверена, – мотнула головой Пелевец, сдерживая нервную дрожь. – Ладно, ты запри все замки и проверь остальные окна, а я, пожалуй, займусь делом.

– Вам, может, помочь?

– Да, переложим труп на смотровой стол. Боюсь, одна я его уроню. До утра ждать просто нет времени…

Холодильный отсек, в который ассистентка Герды поместила «стрельца», на самом деле плохо открывался. Выдвижной ящик заклинивало, так что даже Пелевец с трудом удалось его отпереть. Видимо, это и задержало шустрого преступника, который пытался добраться до таинственного тела. Только вот с какой целью? Для простого любопытства этот непрошенный гость оказался излишне ловок. Женщина запомнила, как лихо он совершал прыжки и изящно двигался, словно акробат в цирке.

Тем не менее окна пришлось закрыть и сдвинуть занавески. Оружия у патологоанатома не имелось, поэтому она приготовила газовый баллончик и острый нож. Не бог весть что, однако если кто-то попытается пролезть сюда посреди вскрытия, ему не поздоровится. Рогатого «стрельца» Герда с практикантом осторожно переложили на стол. Рустам попытался задавать вопросы по поводу необычной внешности трупа, но Пелевец убедила его отправиться сторожить главный вход и поменьше отвлекаться на ноутбук.

Приготовив инструменты и включив диктофон, женщина задумалась. Обычно любое вскрытие, даже криминальное, начиналось с головы. Надо было заглянуть под черепную коробку, извлечь мозг, взвесить его и зафиксировать описания в протоколе. Однако в случае со «стрельцом» Герда побоялась трогать его череп, учитывая, чем закончилось последнее её прикосновение к рогам. Так что в первый час она принялась осматривать лишь видимые повреждения на теле.

– …Рана номер 4 и рана номер 5 соединены одним раневым каналом, – говорила Пелевец, склонившись над рукой убитого, – по ходу которого обнаружен многооскольчатый перелом правой локтевой кости в нижней трети без смещения…

Она всё время поглядывала на окно, боясь, что оттуда выпрыгнет тот спортивный незнакомец. Но с улицы доносился лишь слабый отзвук дождя. Поэтому женщина продолжила свои наблюдения по ранам. Всего их нашлось порядка тринадцати, что показалось странным. Фёдор Коновод (если рогатым убийцей был именно он) выглядел инфернально, а тут ещё и чёртова дюжина пуль, выпущенных в него доблестными сотрудниками милиции. Они буквально изрешетили «туриста», и это явно не соответствовало инструкциям по обезвреживанию бандитов.

Наконец, пришёл черёд разрезания тела. И здесь уже сама Герда решила нарушить инструкцию, начав с грудины и живота, а не с рогатой головы. Запах от трупа заметно усилился, стоило только начать его вскрывать. Конечно, и раньше попадались тела «не первой свежести», иногда даже со следами разложения. Однако такой вони от них, как от внутренностей «стрельца», всё равно не было.

– Толщина подкожно-жировой клетчатки на груди ноль-семь сантиметров, – произносила патологоанатом для своего аудио-протокола, ковыряясь в коже трупа. – На животе – до двух сантиметров. Вскрытием грудной и брюшной полостей установлено, что внутренние органы расположены анатомически правильно… В левой плевральной полости обнаружено полторы тысячи миллилитров крови…

Пелевец откачала тёмную жидкость и задумалась.

– Если это можно назвать кровью, – добавила она, глядя на свои перепачканные, словно мазутом, перчатки.

Затем пришлось описать брюшину, которая тоже ничем уникальным не отличалась. А вот когда дело дошло до сердца, Герду ожидал сюрприз. Едва коснувшись скальпелем до сердечной сорочки, она увидела, как этот орган вдруг зашевелился. Нервно поморгав, патологоанатом мотнула головой и ещё раз попробовала прикоснуться к нему. От этого сердце «стрельца» заработало гораздо усерднее, как будто у живого человека!

Скальпель выпал из рук шокированной женщины, а сама она отпрянула от трупа.

– Рустам! – закричала Пелевец, пятясь в коридор. – Рустам, скорее сюда!..

В секционном зале происходили вещи, совершенно выходящие из ряда вон. Разрезанный «стрелец» стал шевелить не только внутренними органами, но и пальцами рук. Лампы на потолке начали странно мигать. Герда, наблюдавшая за этим уже из коридора, не выдержала, закрыла дверь и побежала в сторону главного входа.

– Рустам!!! – верещала она на всё здание, и парень выскочил из своей комнатушки с сонным видом.

– Который час? – удивился студент, щурясь из-за моргающих ламп.

– Там… Это… – Женщина беспорядочно махала руками в грязных перчатках и испуганно оборачивалась на секционную. – Пойдём!..

– Что? Обратно в рефрижератор нужно его переложить? – предположил Рустам и спокойно двинулся в обозначенном направлении.

Однако то, что встретило его возле секционного зала, повергло практиканта в замешательство. Сначала из-за двери показались обожжённые кисти рук с кривыми пальцами, которые пытались что-то нащупать. Затем створка открылась, и в коридор вывалился их жуткий хозяин. Рогатый труп, который ещё несколько минут назад валялся разрезанным на столе, теперь стоял на двух ногах. Вернее на копытах, которые топотали по кафелю. И оживший покойник пытался выбраться из помещения, хрипя и рыча наподобие какого-то животного, которого пытались заколоть фермеры.

Рустам сразу же грохнулся в обморок. Герда почувствовала, что у неё от ужаса онемели руки и начали дрожать ноги. Она остекленелым взглядом смотрела, как дверь секционного помещения открывается и закрывается по воле рогатого монстра. Судя по тёмной лужице на пороге и чавкающим звукам, кишечник «стрельца» успел вывалиться на пол. Но даже от осознания этого безобразного факта Пелевец не последовала примеру практиканта. Она заверещала и бросилась обратно к выходу.

Через полчаса возле здания морга стоял милицейский «УАЗ» с работающей мигалкой. Двое коренастых патрульных уже вовсю хозяйничали в помещении. Сначала они привели в чувства парнишку, оттащив его в кабинет Герды. Потом милиционеры обнаружили и самого «зачинщика» беспорядка. Труп валялся прямо на пороге секционного зала, в котором его и вскрыла Пелевец. Он уже не двигался и не хрипел. «Стрелец» выглядел так, как положено мёртвому. Разве что с рогами и копытами, да ещё внутренности распластаны по кафельной плитке в чёрных лужицах.

– Я Вас должен спросить, употребляли ли Вы сегодня алкогольные напитки? – поинтересовался один из патрульных, вернувшись в кабинет Пелевец.

Герда как раз дала студенту успокоительное.

– Конечно же нет! – возмутилась патологоанатом, хотя следом вспомнила, как за ужином выпила пару бокалов красного вина. И ведь это видели Гостицин с Сапуренко.

– Но Вы продолжаете утверждать, что труп двигался и хотел напасть? – уточнил дежурный милиционер.

– Я… – задумалась женщина, неопределённо глянув в стену. – Знаете, я, наверно, от волнения неправильно выразилась. Дело в том, что перед тем, как я хотела начать вскрытие, в секционной был посторонний…

Ничего другого сказать она патрульным не смогла. Сейчас, когда тело «стрельца» не подавало никаких признаков жизни, желание утверждать о его движениях заметно поубавилось. А вот заявить о проникновении таинственного визитёра как раз было нужно, чтобы спасти ситуацию. В конце концов, милиционеры запутались в показаниях Герды и уже выстроили собственную версию произошедшего. Некий незнакомец пролез в морг, пока рогатый труп лежал на столе, и попытался его похитить. Но патологоанатом с практикантом ему в этом помешали.

– Да, – подтвердила Пелевец, прочитав итоговый протокол. – Именно так всё и было…

Возвращаться к странному трупу не хотелось вообще. Однако оставлять его в таком виде на пороге секционной тоже нельзя. Завтра сюда придут господа из северной столицы, и им совсем не понравится подобное состояние тела. Поэтому Герда убедила патрульных помочь, если «похититель трупов» вдруг решит вернуться. Они любезно согласились поднять разрезанного «стрельца» и его внутренние органы, погрузили всё это в отсек рефрижератора и даже принесли ведро со шваброй, чтобы прибрать помещение. Часть внутренностей патологоанатом судорожно вернула в разрезанный живот, боясь при этом, что их копытный хозяин вновь оживёт. По этой же причине она не стала его зашивать, лишь прикрыла клеёнкой и закрыла в холодильнике.

Честно говоря, Пелевец испытывала стойкое желание поскорее убраться с места работы и не возвращаться сюда, пока демонический труп находится в здании. Если послеобеденный инцидент с прикосновением к его рогам можно было списать на усталость и стресс, то вот вечернее оживление «стрельца» не имело никаких объяснений. И ведь не только Герде привиделась этакая жуть. Рустам, который кое-как пришёл в сознание после обморока, чувствовал себя от увиденного ужасно. Значит, происшествие – вовсе не галлюцинация патологоанатома, которая позволила себе за ужином пару бокалов вина.

Теперь женщина была убеждена: рогатый Фёдор вовсе не жертва какого-то маскарада, как думал Гостицин. Его внешность не спроста напоминает персонажа библейского ада. А попытка сбежать со вскрытия с разрезанным животом и грудью подтверждала подозрения, что с мужчиной при жизни случилась какая-то чертовщина. И ладно бы внешность, но и кровь у Коновода имела крайне странный тёмный цвет, напоминая нефть. Никто не способен подняться на ноги со вскрытым брюхом и уж тем более обнажённым сердцем. Это невозможно!

– Юрий Наумович, очень извиняюсь за поздний звонок, – сказала Герда в телефонную трубку, дозвонившись до начальника оперативников. – Вам уже сообщили?.. Я боюсь оставлять здание без должной охраны. А сигнализации у нас, сами знаете, нет…

Дорфман сразу согласился с опасениями Пелевец и предложил патрульным подежурить возле морга до самого утра. Женщина испытала облегчение, ведь теперь она была не одна. Рустам по вполне понятным причинам сразу же отпросился к себе в общежитие. Держать милиционеров на улице в «УАЗе» Герда посчитала излишним и разместила парней в комнатке охранника. Она даже поделилась с ними запасами кофе, конфет и печеньями. Сама же патологоанатом пыталась дозвониться до Сапуренко, однако та, видимо, уже спала или была занята чем-то более важным.

Мобильник Ксении в этот момент вибрировал на диване. Но его дребезжание перекрывала громкая музыка, которая разливалась по соседнему помещению. Там горел тусклый красный свет от единственной лампы на потолке. Впрочем, это не мешало пятерым голым людям с масками на лицах водить хоровод вокруг лежащей на столе девушки. Она единственная была в одежде, вот только не в привычной блузке и юбке, а в длинной светлой мантии с капюшоном. Последний мешал ей смотреть на пляшущих четверых мужчин и одну женщину, которые сквозь грохот музыки из колонок стереосистемы напевали: «Аве, Сатанас».