Читать книгу О проекте «План мероприятий “Дорожная карта” развития конкуренции в сфере науки» - Гарегин Тосунян - Страница 3

профессор, д. ю. н., главный научный сотрудник Института

проблем развития науки РАН и Института экономики РАН,

советник руководителя Федеральной антимонопольной службы

Вначале скажу несколько слов о предыстории разработки проекта «Дорожной карты» развития конкуренции в сфере науки.

Решение о целесообразности разработки такого проекта было принято более двух лет назад после анализа исполнения Национального плана развития конкуренции в России на период с 2018 по 2020 год, который был подписан президентом России в конце 2017 года и в котором, к сожалению, не были представлены в должной мере ни образование, ни наука.

Наука «не попала» в сферу внимания разработчиков Национального плана в основном по техническим причинам. В ноябре 2019 года наш Совет принял решение, что нужно тщательно изучить этот вопрос, и образовал рабочую группу, в которую вошли представители Российской академии наук, институтов РАН, в частности Института проблем развития науки и Института экономики.

Вижу, что в обсуждении присутствуют директора обоих институтов. Ряд коллег из ФАС России также вошли в состав рабочей группы. В марте 2020 года проект соответствующей «Дорожной карты» был уже разработан, включая вопросы развития конкуренции в сфере образования на всех ступенях, от дошкольного до высшего.

Завершающая стадия разработки проекта «Дорожной карты» стартовала, как уже сказал Максим Алексеевич, с принятием 2 сентября 2021 года распоряжения Правительства № 2424, в котором предусмотрено утверждение до первого марта, т. е. буквально через три недели, «Дорожной карты» развития конкуренции в сфере науки.

Вместе с тем сразу оговорюсь: у Федеральной антимонопольной службы на уровне профильного управления, которое отвечает за подготовку в Службе соответствующего документа, и на уровне экспертного сообщества, прежде всего нашего Совета, сформировалось мнение, что целесообразно соединить эти вопросы с вопросами развития конкуренции в науке.

Головным исполнителем, как уже было сказано, является Министерство науки и высшего образования Российской Федерации.

Однако Федеральная антимонопольная служба, по сути, является инициатором разработки соответствующей «Дорожной карты» вместе с Российской академией наук.

В этой связи обсуждение сегодня на Совете проекта «Дорожной карты», который есть у каждого участника заседания, предполагает выработку позиции в целом по этому документу.

Обращаю ваше внимание, что мы сегодня обсуждаем проект «Дорожной карты» развития конкуренции в сфере науки, в то время как в материалах у вас также есть и расширенный вариант этой «Дорожной карты», который охватывает и конкуренцию на всех уровнях образования: от дошкольного до высшего.

С помощью предлагаемого документа предполагается решение ряда крупных вопросов, они все взаимосвязаны.

С вашего позволения ограничусь лишь некоторыми наиболее важными проблемами, вызвавшими острые дискуссии и в рабочей группе, и при проведении официальных совещаний Федеральной антимонопольной службы, и при более широком обсуждении, о котором Гарегин Ашотович упоминал ранее, на конференциях РАН, которые проводились с участием Российской академии наук на базе Института проблем развития науки.

Первая проблема – монополизация мировых рынков впервые публикуемых результатов НИОКТР узкой группой зарубежных (в основном) хозяйствующих субъектов, которые контролируют научные издания, индексируемые зарубежными базами научного цитирования. Прежде всего – Web of Science и Scopus.

Иногда эти базы называют международными. На самом деле это, конечно, не так. Никакими международными эти базы не являются. Это обычные зарубежные хозяйствующие субъекты, которые зарегистрированы на территории иностранных государств, прежде всего Соединенных Штатов Америки. Scopus принадлежит нидерландскому издательству Elsevier, хотя там есть и другое участие.

Почему эта проблема была вынесена для обсуждения и на рабочую группу, и теперь на Совете, в рамках предлагаемой «Дорожной карты», и к чему это привело?

В результате монополизации мирового рынка первичного опубликования результатов НИОКТР Россия сегодня вытеснена с него, а также с мировых рынков услуг экспертизы и использования первичных результатов фундаментальных исследований.

О цифрах будет сказано ниже. Фактически, как говорит член нашего Совета Владимир Николаевич Лопатин, «последние 10 лет по отрицательной цене мы систематически “перекачиваем” за рубеж наиболее ценные результаты фундаментальных исследований».

Об этом, кстати, сказал президент РАН во время подписания Соглашения между Федеральной антимонопольной службой и Российской академией наук, которое состоялось 30 ноября 2021 года. Только за последние восемь лет количество статей, опубликованных российскими учеными в журналах, индексируемых в зарубежных базах данных Web of Science и Scopus (из них на зарубежные журналы приходится около 98% или чуть меньше), увеличилось почти в два раза.

По оценкам экспертов (недавно по этому поводу ТАСС было опубликовано мнение академика Хохлова), Россия тратит в год примерно 10 миллионов долларов США на публикацию статей своих ученых в журналах открытого доступа, Web of Science, что в несколько раз превосходит расходы на все научные журналы РАН в России.

Обращаю ваше внимание, что ранее была озвучена и вторая цифра – 200 миллионов долларов. Это другая экспертная оценка, которая охватывает все 77 тысяч публикаций, значительная часть из которых не только открытого доступа, но и так называемого ограниченного доступа.

Они тоже финансируются из бюджета, по-разному, через всякие косвенные инструменты. Это привело, в частности, к заметной деградации российской научной периодики. Здесь присутствуют главные редакторы ряда научных журналов, которые знают, в каком плачевном состоянии находится российская научная периодика.

Об этом, кстати, и академик Хохлов тоже сказал. Президент Академии также об этом говорил во время подписания Соглашения с ФАС России.

Вслед за статьями у нас растет выезд за рубеж российских ученых. Многие специалисты могут сказать, что это несвязанные процессы, некая более сложная, возможно, корреляционная зависимость.

С 2012-го к 2021 году их число возросло до 70 тысяч (согласно данным главного ученого секретаря РАН Долгушкина), которые были обнародованы в конце прошлого года.

Таким образом, за этот период у нас почти в пять раз вырос выезд на постоянное место жительства и на работу российских ученых.

Ученые едут «вслед» за статьями. Сначала они публикуются, им создают определенные условия, заинтересовывают бонусами, условиями для работы, предоставлением всевозможных льгот, а затем уже начинают использовать, как обычно используют ученых, в коммерческих целях.

Российский научный фонд, как знают специалисты, вместо почти ликвидированного РФФИ перешел к финансированию преимущественно на условиях предоставления грантов тем организациям, которые имеют огромные успехи в области публикации научных статей в журналах Web of Science.

В настоящее время для получения гранта научной организацией, временным научным коллективом РНФ, нужно иметь, если я не ошибаюсь, до 8 публикаций в журналах, индексированных в Web of Science.

Могу c уверенностью сказать, что по общественным наукам абсолютное большинство научных коллективов не может претендовать на получение грантов РНФ на таких условиях, поскольку очень трудно найти руководителя, имеющего такое количество публикаций в журналах Web of Science по теме заявки.

И наконец, еще одно негативное проявление рассматриваемой проблемы монополизации заключается в росте гигантского теневого рынка услуг содействия опубликованию в журналах Web of Science и Scopus и в зарубежных журналах вообще.

В Интернете вы найдете миллионы ссылок на всевозможные предложения по оказанию услуг опубликования за определенную плату и в западных журналах вообще, в журналах, индексируемых Web of Science и Scopus.

Стоимость услуг достигает 60–70 тысяч рублей или нескольких сотен тысяч рублей, если нужно срочно опубликоваться.

«Солнце» российской науки – журнал «Nature» – предлагает так называемый золотой доступ к опубликованию, если вы заплатите 9,5 тысячи евро, что позволяет опубликоваться быстро в печатной и электронной версиях, если статья соответствует высоким требованиям этого журнала.

Журнал «Nature» – уважаемый, известный журнал. При соблюдении высоких требований журнала и оплате вы получаете возможность быстро опубликоваться.

Для преодоления этих проблем предлагается, во-первых, создать правовую основу целевой поддержки государством отечественной научной периодики.

Президент Российской академии наук предлагал обратиться в правительство с просьбой о выделении не менее полутора миллиардов на поддержку научной периодики. Для этого нужно, конечно, усовершенствовать нашу правовую базу, чтобы этот механизм был постоянным.

Нужно, конечно, развивать отечественную научную периодику на основе стандартов, которые соответствуют мировым стандартам или превышают их. Здесь нужно не догонять западные издания, в этих стандартах, а опережать, чтобы у нас было интереснее публиковаться.

Как это делать – известно.

Специалисты это хорошо знают, современные технологии позволяют достаточно быстро достигнуть того уровня, на котором работают журналы, индексированные Web of Science.

Конечно, репутация зарабатывается годами, иногда десятилетиями, иногда не зарабатывается вообще. Но возможности для этого есть, ими, конечно, нужно пользоваться.

Также нужно развивать (это предложение сформулировано в проекте «Дорожной карты») базу РИНЦ, принадлежащую сегодня ООО «Научная электронная библиотека» (ELIBRARY), на основе устанавливаемых государством правил и стандартов.

Обращаю ваше внимание, что сегодня это частная организация с уставным капиталом, если я не ошибаюсь, немногим больше 8000 рублей.

Государство должно устанавливать правила. Академия наук, конечно, имеет здесь все возможности, чтобы помочь сформулировать эти правила и установить стандарты, которые соответствуют мировым стандартам или даже превышают их.

Сегодня эти правила формируются по закрытой схеме, и мы с вами не знаем (хотя в обсуждении в основном люди, пишущие в научные журналы), по каким правилам формируются критерии, на основе которых затем формулируются десятки показателей, один из которых (индекс Хирша) уже упоминался.

В настоящее время ученые вместо приветствия друг друга спрашивают: «Какой у тебя Хирш?» Нам, конечно, необходимо позаботиться о том, чтобы были понятные и прозрачные правила в этой сфере.

Практически всеми членами рабочей группы была поддержана идея разработки по инициативе России Конвенции ООН о науке, где решались бы эти вопросы.

В частности, вопросы международного индексирования, вообще международных индексов, рейтингов для вузов, научных организаций.

Это должен быть международный договор. Это право не должно быть присвоено отдельными организациями по умолчанию, так, как, например, в свое время Международный олимпийский комитет просто присвоил право собственности на Олимпийские игры (как это прямо написано в Олимпийской хартии).

Не должно быть в науке таким образом, чтобы узкий круг организаций мог присвоить монопольное право индексировать, публиковать, рецензировать, реферировать, продавать доступ к результатам интеллектуальной собственности, которые принадлежат любому ученому.

Следующая проблема, на решение которой направлена предлагаемая «Дорожная карта», – устранение искажения базовых условий конкуренции между российскими научными организациями, обусловленных критическим доминированием библиометрических показателей.

Сегодня вузы и НИИ соревнуются преимущественно на основе библиометрических показателей. Участвующим в нашем обсуждении директорам научных институтов и ректорам вузов (в том числе заочно) доподлинно известно, каким образом сегодня финансируется наука и как это финансирование зависит от библиометрических показателей.

В этой сфере конкуренция у нас свелась к тому, что организации состязаются между собой по библиометрическим показателям, а не по реальному вкладу в науку.

Часто звучит в этой связи очень простое объяснение: ничего лучшего не придумали. Нет, придумали. Наукометрия – это наука, предлагающая огромное количество инструментов.

Экспертизу, в частности, никто никогда не отменял. Президент Российской Федерации (об этом хорошо знают многие члены Совета) в 2018 году на заседании Совета по науке и образованию обратил внимание на то, что для оценки результативности фундаментальных исследований нужно переходить от количественных показателей к экспертизе результатов научных исследований, и поручил разработать соответствующую систему для оценки эффективности результатов научных исследований.

Вместо этого появился комплексный балл публикационной результативности, в основе которого – количественные библиометрические показатели, что снижает интерес ученых и научных организаций к внедрению результатов научной деятельности.

Зачем ломать голову над тем, как трансформировать результаты фундаментальных исследований в прикладные исследования с тем, чтобы в дальнейшем получить экономические результаты?

В настоящее время достаточно опубликоваться в высококвартильном журнале Web of Science, чтобы получить наивысшую оценку своего вклада в науку. Именно за это дают деньги из бюджета, и считается, что результат внедрен. Кто им воспользовался – нас не интересует.

Надеюсь, в дальнейшем в нашем обсуждении Владимир Николаевич Лопатин скажет, почему у нас огромные успехи в области патентования и почти нет никаких успехов в использовании патентов.

Соответственно достижению показателей КБПР бюджетные средства перераспределяются в пользу тех вузов, НИИ и ученых, которые наилучшим образом освоили библиометрические технологии соревнования.

На мой взгляд, это худшая для науки ситуация, когда вместо занятия наукой мы занимаемся библиометрическим соревнованием. У кого выше Хирш – тот и победил, тот и получил больше денег из бюджета.

Последней проблемой из числа нашедших отражение в проекте «Дорожной карты», на которую с учетом ограниченного времени я имею возможность обратить внимание, является проблема ограничения конкуренции в сфере публичных закупок НИОКТР.

На сегодня российские ученые фактически исключены из сферы закупок НИОКТР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ).

Хотя законодательство о публичных закупках (ФЗ № 44 и № 223) позволяет участвовать физическим лицам в закупках НИОКТР.

Исследование этого вопроса Федеральной антимонопольной службой показало, что на сегодня физические лица – отдельно взятые ученые и временные научные коллективы, не являющиеся юридическими лицами, – не участвуют в закупках НИОКТР, поскольку не могут реализовать это право.

Почему?

Правовой механизм публичных закупок НИОКТР, как удалось выяснить рабочей группе с помощью Федеральной антимонопольной службы, содержит множество барьеров, препятствующих участию ученых в закупках НИОКТР.

Один из этих барьеров заключается в невозможности подписания контракта между ученым и госзаказчиком, потому что типовой госконтракт (по крайней мере, до последнего времени) не предусматривал возможности его подписания физическим лицом, в том числе руководителем временного научного коллектива, который даже не упоминается в закупочном законодательстве.

Ученый не может достать из кармана 30% стоимости госконтракта для несения обеспечения по нему. Если цена госконтракта составляет 10 миллионов рублей, претендент должен достать из кармана или быстро получить в банке три миллиона, чтобы получить соответствующий контракт.

Это невыполнимое требование для подавляющего большинства ученых. Подобных барьеров было выявлено около десятка, и все эти барьеры предлагается устранить с помощью конкретных правовых и организационно-правовых мер, которые описаны в проекте соответствующей «Дорожной карты».

Одним из наиболее негативных проявлений ограничения доступа физических лиц к конкурсным закупкам НИОКТР является то, что до 85% сумм госконтрактов НИОКТР или возвращается в бюджет в виде налогов (более 42% для организации), или уходит на администрирование организацией исполнения госконтракта (от 30 до 40%). На зарплату ученым достается не более 15–20%.

Почему это так важно? Согласно цифрам, которые озвучивались на заседании Совета при Президенте России по науке и образованию, из 40 миллиардов рублей, затраченных органами власти на конкурсные закупки НИОКТР, собственно на науку было потрачено 6 миллиардов. Остальное возвращено в бюджет в качестве налогов или потрачено на административное сопровождение научных исследований.