Читать книгу Избранники вечности. Книга 1. Смерть – это лишь начало - Гай Северин - Страница 3

1913 г. (Париж)

Прохладный ночной воздух помог остудить голову, ослабляя режущий ноздри запах крови. Дышать стало легче. Вместе со способностью соображать вернулась и злость. Жажда тоже никуда не делась, лишь слегка притупилась, с непривычки ныла челюсть, но сейчас я только и хотел, что высказать все этому высокомерному ублюдку, шагающему невозмутимо впереди, постукивая тростью в тишине сонной улицы. И, хотя я осознавал, что он мой единственный шанс безболезненно влиться в вампирскую среду, а также избежать многих ошибок новичков, его методы были глубоко противны.

Подумаешь, возомнил себя Господом всемогущим! Кто давал ему право поступать с людьми, как с марионетками? Но пока я собирался с мыслями, буравя его спину злобным взглядом, он резко остановился в свете газового фонаря и повернулся ко мне. Красивое аристократическое лицо оставалось таким же спокойным, как прежде.

– Вероятно, ты думаешь, что я неоправданно жесток, заставив тебя выпить кровь отца, – начал он негромко. – Поэтому, чтобы избежать дальнейших недоразумений и напряжения в общении, потрачу несколько минут и скажу, – я замер чуть поодаль, обратившись в слух, ибо, не сомневался, это тот человек, к словам которого стоит прислушиваться очень внимательно. – Ты сам сделал выбор и должен нести за это ответственность. Должен почувствовать, что такое настоящая жажда, понять, что всей твоей самоуверенности и бахвальства не хватит, чтобы уберечь окружающих людей.

Гаэтан первым стоял в списке твоих жертв, не появись я сегодня у вас в доме. Поверь, когда, не осознавая, что так сильно мучает тебя, ты бы потерял голову в безумном желании завершить превращение, тебя не остановило бы, что он твой отец и последний родственник.

Я похолодел, с ужасом осознавая правоту древнего вампира. А тот, как ни в чем не бывало, спокойно продолжал:

– Напившись, ты понял бы, что натворил. И вот тогда пришла бы настоящая злость, но злился бы ты уже на себя. И то, как ты с этим чувством справился, определило бы, каким вампиром ты стал. Я лишь немного пофорсировал события и не дал тебе убить Гаэтана. Я действительно уважаю этого пожилого джентльмена, он один из немногих людей, кто заслуживает доверия. Так что, можешь продолжать ненавидеть меня, но не совершай опрометчивых поступков, о которых потом горько пожалеешь. Я обещал потратить на тебя время, так прояви уважение и ты, воспользуйся моей щедростью, насколько возможно.

Чувствуя себя упрямым насупившимся мальчишкой, я, однако же, кивнул. Этого хватило, и дальнейший путь мы проделали молча. Ночной Париж не менее красив и величествен, чем при свете дня. А теперь, когда темнота стала для меня днем, а луна – солнцем, новый мир казался еще прекрасней.

Даже в нашем квартале, далеком от респектабельных и вычищенных проспектов и площадей центральных округов, царит неповторимая атмосфера. Улицы живут своей тайной жизнью, многовековой историей, многочисленными событиями, случившимися за прошедшие века. С уютной Левер мы повернули на соседнюю Риголь, где посреди мостовой неподалеку от тележки старьевщика расположилась на отдых стая бродячих собак, лениво повернувших головы в нашу сторону.

В неверном свете газовых фонарей, освещающих сонные бульвары и переулки, все казалось призрачно загадочным и невероятным. Благодаря этим самым фонарям у меня и появился ужин на сегодняшнюю ночь. Бельвиль – не самый благополучный и безопасный для подлунных прогулок район, но газовщики, сторожа и трубочисты вынуждены работать в темное время суток даже здесь. На одного такого мастера мы и наткнулись около потухшего фонаря, когда он заправлял светильник.

Гэбриэл придержал меня в тени, шепотом объясняя, как незаметно приблизиться к человеку и заставить его стоять спокойно и не шуметь, не причиняя вреда. Оказалось, вампирам присуща еще одна потрясающая способность, от которой я пришел в неописуемый восторг, предвкушая перспективы. Глядя прямо в глаза жертве, они могут внушить последнему что пожелает. Безвольный субъект выполнит все с точностью до идиотизма. Даже если я прикажу кому-то спеть Марсельезу голым на площади, он непременно это сделает.

Я даже не подозревал о таких способностях! Отец об этом не упоминал, или я упустил из-за обилия сведений, обрушившихся в момент прочтения дневника. Какие же еще сюрпризы ждут меня в вампирском обличие? Это открывало неограниченные возможности. Как в жизни, так и в бизнесе теперь не будет слова «нет». Дух захватывало! Кажется, Гэбриэл прекрасно понимал, какие мысли вихрем проносятся у меня в голове, потому что поглядывал снисходительно и, казалось, немного презрительно. Плевать. Пусть научит всему, на что я способен, а уж как этим арсеналом распорядиться, я сам решу.

Мы бесшумно приблизились к мужчине, деловито копошащемуся около фонарного столба. В последний момент он почувствовал наше присутствие, потому что испуганно обернулся, и я тут же, завладев его взглядом, четко выговаривая слова, приказал молчать и не двигаться. Мужчина замер на месте, как вкопанный. Работает! У меня получилось, это, оказывается, так просто! Никаких усилий не пришлось прилагать.

Я едва не потирал руки, довольный первым успехом и в нетерпении немедленно утолить жажду, скребущую горло. Но Гэбриэл продолжал объяснять, как правильно прокусить вену, чтобы человек смог потом остановить кровотечение; как, насыщаясь, не прекращать прислушиваться к сердцебиению, которое я ощущал громко и отчетливо; как заставить себя оторваться, когда пульс начинает ускоряться.

Пока он говорил, мужчина стоял спокойно, не выказывая признаков страха, будто это его вовсе не касалось, но, когда я наклонился к его шее, обнажая острые клыки, в глазах жертвы заметался такой животный ужас, что стало не по себе. Мелькнула мысль, что можно внушить ему не бояться. Но все мысли резко покинули меня, уступая место эйфории от хлынувшей в пылающее горло благословенной влаги. Я забыл про все на свете. Упоение кровью ни в какое сравнение не шло с чувством насыщения обычной пищей. Это, скорее, можно сравнить с эротическим удовольствием. Огромное желание сменяется удовлетворением. Мне показалось, что промелькнуло мгновение, как меня снова силой оторвали он живительного источника.

– Я же сказал – слушать! – резким тоном произнес создатель. – Так и знал, что с тобой будет непросто. Честолюбивый юнец с завышенной самооценкой. Это была бы твоя вторая жертва, поздравляю.

Я виновато смотрел на обмякшего газовщика с побелевшим лицом и едва различимым в ночной тишине частым-частым биением сердца, которое еще недавно стучало громко и уверенно. Я только что чуть не убил его, даже не осознавая, что делаю и совершенно не думая, чем это грозит. Черт возьми, древний вампир не ошибался: я просто глупец.

– Он придет в себя? – спросил я, вытирая губы платком и поправляя шляпу.

– На этот раз да. Я остановил тебя вовремя, – ответил Гэбриэл.

– Спасибо, – поблагодарил я глухим голосом. – Вы были правы.

Он просто кивнул и зашагал по пустынной темной улице.

– Мы продолжаем охоту? – поинтересовался я, следуя за ним.

– Возможно, но чуть позже. Я собираюсь продолжить разговор в более подходящей и комфортной обстановке.

– А вы разве не голодны? Я думал, вампир должен питаться каждую ночь, – продолжал я расспросы на ходу.

– Я не пью кровь на улицах, – ответил мой создатель-сноб.

«Ну, разумеется, ваше высочайшее величество, кто бы сомневался, что вам кровь в золотом бокале подают, – с сарказмом подумал я про себя. – Охота – удел плебеев, типа меня».

К большому удивлению, я попал почти в цель своим замечанием. Некоторое время спустя мы удобно расположились в салоне ресторана, где я не раз бывал ранее. Вышколенный метрдотель, проводив нас в отдельный кабинет, дал знак услужливому официанту. Прежде чем вручить меню, тот поднес моему учителю бокал, как сперва показалось, с красным вином, пока в нос не ударил сладкий запах крови. Слегка ухмыляясь и поглядывая на мое удивление, Гэбриэл с удовольствием выпил поданную жидкость, а потом принялся изучать меню, расправив на коленях салфетку. «Разве что, бокал не золотой», – мелькнула мысль.

– Ну, хорошо, с кровью понятно, – не выдержал я. – Но зачем заказывать обычную еду? Для отвода глаз? Это глупо, на мой взгляд.

– Вампир вкушает обычную пищу, а также напитки. Более того, я настоятельно рекомендую тебе питаться плотнее в первое время. Не пренебрегай крепким алкоголем. Помогает приглушить жажду. Это, возможно, убережет твоего отца от участи не проснуться в ближайшие дни.

«Вот это отличный совет, спасибо», – вновь подумал я и тоже взял меню, хотя с большим удовольствием предпочел бы такой же бокал, как подали собеседнику.

– Не забудь повесить на окна плотные портьеры, – дал очередной совет Гэбриэл. – Солнце – теперь твой главный враг на ближайшую вечность. Однако это только если сможешь войти в дом. Видишь ли, у вампиров есть такая отличительная особенность. Мы не можем попасть без приглашения в чье-либо жилище. То есть, чтобы получить доступ, тебя должен пригласить его владелец. Это не касается казенных или бесхозных помещений, а также любых общественных заведений.

Вот так новость! Допустим, с квартирой обойдется. Очень удачно, что она оформлена на Ноэми. Сейчас сестренка мертва, значит, владельца больше нет. Так что проблем возникнуть не должно.

Прежде чем мы приступили к трапезе, лорд предложил перейти на «ты», дескать, ему так удобнее. За поздним ужином Гэбриэл продолжал рассказывать то, что я должен знать, чтобы как можно скорее стать вампиром, способным вести нормальный образ жизни.

Создатель позволил поохотиться еще раз перед тем, как расстаться до следующей ночи. На этот раз это оказался обычный поздний прохожий. Собрав в кулак волю и выдержку, мне удалось вовремя почувствовать ускорение пульса жертвы, и оторваться от сладкой вены, хотя и стоило это огромных усилий. Я даже заслужил скупой кивок похвалы от сурового наставника.

После этого, он сообщил, о необходимости внушать жертвам, чтобы они забыли о произошедшем. Иначе по городу поползут страшные слухи, чего допустить, разумеется, нельзя. Конечно, не все вампиры ведут себя так предусмотрительно, иначе, откуда бы вообще взялись мифы и легенды о ночных кошмарных кровопийцах? Но тех, кто ставит под угрозу существование вида, ждет неминуемая расправа от своих же сородичей.

Распрощались мы чинно и вежливо, условившись о следующей встрече будущей ночью, и я отправился домой.