Читать книгу Ворг. Успеть до полуночи - Гай Юлий Орловский - Страница 7

Кое-как сквозь туман дотащил Изабель до относительно сухого места. Им оказалась огромная кочка, которая за длительное время превратилась в островок. На нее появились болотные цветы с белыми маковками, несколько кустиков клюквы и даже маленькая нора.

Вокруг по воде стелется зеленоватая дымка, коряги из нее торчат, как кривые пальцы, норовящие схватить и утащить на самое дно.

Мы буквально вползли на зеленый ковер. Я быстро отряхнулся по-волчьи и глянул на девушку.

Колени принцессы подкосились, она рухнул в траву, раскинув руки. Я не успел подхватить, Изабель не обиделась, или сделала вид. Мол, в походе все должны проявлять стойкость. Даже принцессы.

Сейчас она похожа на свинопаску, но никак не на придворную леди – платье в торфе, лицо забрызгано грязью, волосы висят темными сосульками. От былой рыжести не осталось следа.

Я не стал ее трогать, пусть полежит, придет в себя. Сам прошелся по пяточку суши, собрал немного веток. Все сырое, развести огонь в таком месте – целая наука. Немного подумав, бросил сырые ветки и наломал палочек со стоячих деревьев. Эти хоть не пропитаны водой. Долго ковырялся с площадкой для костра – надо как-то сделать, чтобы влага от травы не просачивалась. На глаза попался небольшой трухлявый пень.

Вытащить его из податливой земли оказалось проще, чем тащить принцессу по болоту – корни почти не держат. Я перекатил его на возвышенность, когда очистил середину от трухи, появился терпкий смолянистый запах. Отлично, раз есть смола – значит, даже мокрым гореть будет.

Поставил ветки шалашиком. Вроде должен загореться, осталось только камешки подходящие найти.

Принцесса все еще лежит, раскинув руки, и тяжело дышит. В таком положении корсет чуть оттянулся, открывая белоснежное декольте. С каждым вдохом грудь высоко вздымается, как от бега.

Я хмыкнул и отвернулся. Красивая, ничего не скажешь. Беспомощная, но красивая. Из стаи ее бы все равно выгнали за слабость, а мне – жалко.

Над ней стала собираться тучка комаров, еще немного и начнут кусать.

– Ты бы встала с земли, – посоветовал я. – И так мокрая, еще и лежишь на сыром. Если простудишься, точно брошу.

Она вывернула голову и предано посмотрела на меня. Даже глаз с кошачьим зрачком выглядит честным. Ох уж этот взгляд. Специально ее, что ли, обучали так смотреть?

Я помахал рукой, показывая, мол, давай-давай, поднимайся. Она со стоном перевернулась на живот. Под ней чавкнуло мокрое платье. С заметным усилием принцесса села на колени и уперлась ладонями в мох.

– Ощущения, что меня жевали тролли, – протянула она жалобно.

– Ты даже не представляешь, что такое тролли, – ответил я, скользя взглядом по островку. – Если встретишь, убегай. Они сильные, но не слишком проворные.

Изабель подползла коряге, к торчащей из травы, и с выдохом оперлась спиной.

– Похоже, знаешь, о чем говоришь, – произнесла она устало.

Я кивнул.

– Лучше бы не знал.

Пока принцесса приходила в себя, мне удалось найти подходящие камешки. Несколько минут безуспешно чиркал над деревянным шалашиком. Потом дошло – нужно что-то быстро воспламеняющееся.

Повертел головой, справа на дереве коричневым блином торчит гриб. Отлично, с помощью таких стая переносит огонь с места на место, чтоб не разводить по десять раз.

Ствол оказался гладким, как вымоченная кожа. Пришлось попотеть, прежде чем смог забраться наверх и сорвать с коры бурый нарост.

Спустя несколько минут стараний, из сухой сердцевины гриба появился дымок. Я облегченно выдохнул – не упал в грязь мордой перед принцессой, думал совсем плохой стал, огонь не могу развести.

Я подложил тлеющую массу под шалашик, стараясь, чтобы сырой воздух не пустил мои старания насмарку. Наконец веточки зарделись желтыми языками.

– Подсаживайся ближе, – сказал я, оборачиваясь к принцессе. – Суши платье, в мокром далеко не уйдешь. И комары к костру не полетят. У тебя уже несколько красных точек на руке.

Она стала моститься у костерка, а я наломал еще веток. Для обогрева и сушки нужно много тепла.

Собрав достаточно хвороста, уселся рядом и стал подбрасывать топливо. Костер сразу оживился, пламя раздулось, приятный жар защекотал кожу. Вот оно счастье – дорога, огонь, свобода.

На мне штаны высохли еще раньше, от тепла тела. Принцессе же пришлось высунуть ноги из-под юбки, чтобы хоть как-то дать просохнуть тому, что намокло под ними. Судя по всему, слоев ткани немерено, иначе платье было бы не таким пышным. Я покачал головой – с человеческими женщинами сложно.

Она несколько минут, молча, перекладывала юбки. Набухшая ткань хлюпает и чавкает. Трудностей добавляет то, что сидит на мокром, что вообще не хорошо.

Наконец, она поднялась, на щеках проступил яркий румянец. Я насторожился – видел я такое выражение, оно предвещает, предвещает…Непонятно что.

– Платье плохо сохнет, – сказала она, еще больше смущаясь. – И нижние юбки с панталонами.

Я приподнял бровь. Такая откровенность от принцессы – явный перебор. Да что там, сама от себя не ожидала, стоит вся пунцовая, пальцы заламывает.

– От меня-то что хочешь? – спросил я, подозрительно прищурившись.

У Изабель даже уши стали цвета летнего заката. От такого одежда не то, что высохнуть – вспыхнуть должна. Вместе с волосами и травой вокруг.

– Ну, – сказала она и замялась.

– Давай, не томи, – поторопил я.

Принцесса потупила взгляд.

– Мне бы снять ее и развесить, – проговорила она тихо. – Верхнее, может, и высохнет от костра, но нижнее – нет. А оно важнее.

Несколько секунд я смотрел на Изабель, старясь, чтобы мои мысли не отражались на лице. Принцесса замерла с круглыми глазами, губы крепко сжаты. Ни одна мышца на лице не дрогнула. Неужели правда верит мне? Чокнутая.

Спустя пару минут, удалось совладать с инстинктами, укрощению они поддались с огромным трудом. Боги, дайте сил.

Я прочистил горло и отвернулся, чтобы не смотреть на нее как на котлету из телячьей вырезки.

– Гм, – вырвалось у меня.

Откуда-то послышались уже знакомые чавкающие звуки. Пока лезли через топь, они приблизились, но, когда добрались до островка, развели костер – все стихло. Большинство тварей пугает тепло и огонь. Для болотных гадов тоже закономерно – существа, живущие с сырости и холоде, не могут любить пламя.

В который раз по загривку прокатилась неприятная волна, она подсказывает – надо ускориться. Ощущения, что в Абергудских топях лучше на одном месте не сидеть.

– Делай что хочешь, – выдохнул я, наконец. – Только поскорей.

Она начала было развязывать корсет, но спохватилась и отшагнула назад.

– Может, поставить какие-нибудь палки? – попросила она робко. – Я платье на них повешу. И потом отвернись.

Я закатил глаза, что за наказание. Сначала увязалась, теперь раздевается. Какой нормальный ворг при этом сохранит рассудок?

Едва соображая, я подскочил. Наугад воткнул несколько веток перед костром на достаточном расстоянии, чтобы высушить ткань, но не спалить. Даже перекладину сделал, чтоб мысли отвлечь.

Установив последнюю палку, я буквально перепрыгнул через кострище и уселся спиной к нему.

– Готово, – буркнул я под нос. – И давай шевелись. Долго нельзя рассиживаться, место жуткое и времени мало.

Сзади послышалось шуршание. Я тяжело вздохнул. То, что сижу спиной, ничего не меняет. Обоняние у меня сейчас не волчье, конечно, да и слух слабее, но в три раза лучше человеческого. Картинка всплывает перед глазами почти, как если бы видел воочию.

Слышу, как возится с завязками, вот, справилась с корсетом, но сразу не сняла. Перешла к верхним юбкам, тоже клепки какие-то, бантики.

В воздухе растекся приятный, чуть сладковатый запах ее тела. Значит, уже вылезла из юбок. Раздался тихий скрип – стянула корсет. Я скрипнул зубами, надо держать себя в руках. Это просто человеческая девушка, просто инстинкты, просто… Фу, ты черт, точно пора в таверны Межземья.

По звукам понял – развесила вещи по перекладинам и уселась на корягу.

– Я закончила, – раздался робкий голос из-за спины.

– Поздравляю, – ответил я хрипло.

– Можешь поворачиваться, – разрешила Изабель. – Платье висит как ширма, меня не видно.

– Какое счастье, – ответил я и обернулся.

Юбки, и правда, развешены таким образом, что полностью скрыли принцессу. Только ноги выставила к костру из-под ткани. От костра пятки кажутся розовее обычного, такие ножки никогда не наступали ни на что грубее дворцового ковра. Рядом на вертикальных прутьях замерли панталоны и корсет. Из-за каркаса он стоит, как флаг.

Я тяжело втянул воздух, улавливая не только манящий запах Изабель, но и совершенно чужой и тревожный. Опять чувство преследования. Какая-то дрянь околачивается вокруг островка, это к ведьме не ходи.

Внутри шевельнулась тревога, я хищно зыркнул на покрытую ряской воду. Намерения у твари не слишком добрые. Существо, которое пахнет мертвячиной и гнилью не может нести светлое и вечное. Хотя, вечное, наверное, как раз может.

Во рту снова появился трупный привкус, я раздраженно лязгнул челюстью – не люблю, когда изменения происходят без моего ведома.

Принцесса потерла стопу о стопу, из-под ткани показались пальцы. Она быстро ощупала юбки.

– Как быстро подсыхает, – удивилась она. – Надеюсь, панталоны тоже. В мокрых очень неприятно.

– Еще бы, – согласился я, отворачиваясь. – Думаю, тебе вообще придется отказаться от некоторых деталей одежды.

Из-за юбки-ширмы донесся вздох удивления.

– Ты предлагаешь идти без платья? – изумилась принцесса.

Совсем рядом в зарослях камыша раздалось бульканье, я поднялся и настороженно всмотрелся в туман. Без толку – дымка окружает островок, как молоко. Загривок встал дыбом, из глотки непроизвольно вырвался рык.

– Что случилось? – спросила она испугано.

– Не знаю, – ответил я и с силой шарахнулся головой о ствол березы.

Не придумал ничего лучше, чем перекинуться в волка. Болотных хищников не знаю, а в не хищника превращаться опасно.

В голову ворвались звуки и запахи. Шорохи, бульканье, чмоканье, все это рядом – под водой, в кочках, внутри гнилых стволов. Не понятно только, что за звери так шумят.

Я осторожно перепрыгнул на холмик возле с островка. Затормозив передними лапами, опустил голову и принюхался.

В камышах перестало чавкать, похоже, существо догадалось, что раскрыто. Вода пошла мелкой рябью, будто кто-то поплыл от берега. Тьфу ты пропасть! Надо было хватать.

В глотке заклокотало от гнева, не люблю, когда добыча убегает. Но что-то подсказывает – мы еще встретимся. Видать, волчий облик напугал тварь, звериная харя всех пугает.

Вернувшись на островок, обнаружил Изабель сидящей в панталонах и корсете прямо у костра. На землю под себя подложила небольшое бревнышко, руки обнимают колени, голова смиренно лежит сверху. Пришлось быстро натянуть штаны, пока она не увидела и не залилась своим подкупающим румянцем.

Принцесса беззащитная, а ворги не любят слабых. Если тело никудышнее, значит и потомство будет хилым, в этом с гоблинами у нас согласие. А у меня неправильная тяга защищать немощных, хотя борюсь с этим всеми силами.

Волосы Изабель подсохли, лежат огненными кольцами на плечах. Пару секунд любовался – если ее поднатаскать, возможно, получится следопытка или… Да кого я обманываю.

– Ты готова? – спросил я, даже не скрывая голодного взгляда.

Изабель подняла голову и захлопала пушистыми ресницами. Румянец, все же залил щеки, пылают, как летнее зарево. Она попыталась натянуть панталоны пониже, получилось лишь чуть прикрыть колени.

– Нижняя одежда высохла, – проговорила она смущено. – А верхняя еще сырая.

– Отлично, – гаркнул я настолько резко, что сам удивился. – Обувайся. Пора уходить.

– Почему такая спешка? – не поняла она.

– По кочану и по репке, – ответил я. – За нами слежка.

Изабель испугано спросила:

– Кто следит?

– Откуда я знаю, – зло бросил я, ощущая позорное бессилие. – На глаза не попадается, запаха не чую. Может нежить уже выследила, а может болотные проглоты выжидают подходящий момент, чтоб сожрать.