Читать книгу Ричард Длинные Руки – Властелин Багровой Звезды Зла - Гай Юлий Орловский - Страница 8

В конце дня Альбрехт вошел ко мне вместе с Норбертом, не просто довольный, а сияющий.

– Сэр Ричард, – сказал он, и я уловил в обычно бесстрастном голосе нотку глубокого уважения, – удивительно!

– Что?

– Вернулись все, – объяснил он, – кто участвовал в битве. Или, как вы всегда говорите, в спасении мира и какой-то там цивилизации!

– Да ладно, – ответил я вяло, – не всегда же я так говорю.

– Правда?

Я пояснил:

– Это за меня иногда говорит вдолбленное в детстве. Я же умные книги читал!.. Где они?

– Пока в лесу. Им объясняют, что придется войти в эту ужасающую всех Багровую Звезду Смерти, что хоть еще и Багровая, но уже не смерть, а если и смерть, то для других…

Норберт прервал:

– Мои люди говорят, своими жизнями обязаны вам. Потому пойдут за вами хоть в эту звезду, хоть в ад!

– Ад мы уже разнесли, – напомнил я, – но я рад их решению, пусть и не совсем умному. Все-таки добыча ожидается такая, какую и представить не могли. Как кони приняли Маркус?

Альбрехт ответил сдержанно:

– У них больше отваги, чем у хозяев. Сперва волновались, но когда им насыпали отборного овса, успокоились.

– Но хозяев еще трясет, – уточнил Митчелл.

Я вздохнул.

– Кони видят только то, что видят, а мы еще и додумываем всякие всякости, не к ночи будь сказано.

– Стать бы конем на то время, – сказал Альбрехт, морщась, – пока будем добираться до Юга… Одно дело сражаться на родной земле, это привычное, а сейчас всякий, как только подумает, что эта штука поднимется… да что там поднимется!.. всех поднимет!.. А мы не птицы… обязательно грохнемся. Да еще с такой высотищи… даже подумать боюсь. А пол в пещере, через которую заводили коней, настолько стеклянный, что будто и нет вовсе. У меня до сих пор в животе вот такая льдина…

Я махнул рукой.

– Не обращайте внимания. На самом деле у Маркуса пол достаточно твердый. Очень даже.

– Сэр Ричард?

– Намного тверже, – пояснил я, – чем горный хрусталь. Хотя такой же прозрачный.

Он пробормотал:

– Да уж… как-то совсем прозрачный. Я бы не против, чтобы его хотя бы птички закакали.

– Недавно прошли дожди, – пояснил я. – Все вымыто, блестит! Правда, сверху.

– Да, – сказал он упавшим голосом, – аж глаза режет. Когда выступаем?

– Проведем брифинг, – сказал я, – обрисуем задачи, чтобы каждый заранее знал, что нам делать, и… в путь! Каждый рыцарь, как говорил один древний полководец, должон знать свой маневр.

Альбрехт подчеркнуто радостно потер ладони одна о другую.

– Доблестный сэр Растер сказал бы, что по этому поводу нужен пир!

Я буркнул:

– Сэра Растера начинаете цитировать чаще, чем Библию?

– Тогда хотя бы выпить, – сказал Норберт. – Это тоже сказал бы образец для молодых рыцарей, сэр Растер. Фуражиры принесли и вино, а как жить, когда оно есть, но не выпито?

– В самом деле, – поддержал Альбрехт, – вино как-то отвлекает. Нужно его целиком, чтобы не мешало думать и мыслить.

– Целиком не получится, – предостерег Норберт. – Взяли с запасом на пару недель.

Я вскинул обе руки кверху.

– Хорошо-хорошо, сдаюсь. Вам в самом деле нужно сбросить с плеч… пережитое. Но слишком расслабляться не дам, впереди новые битвы, хоть и не битвы. В общем, тащите вино и еду, а потом сразу из-за стола в бой!

Альбрехт помахал рукой промелькнувшему вдали Паланту.

– Эй, мальчик!.. Бегом сюда!.. Распорядись насчет вина в духе сэра Растера. А еще предупреди новеньких, чтобы не любопытствовали по… помещениям.

Палант взглянул с обидой, но послушно умчался, Альбрехт повернулся ко мне, я увидел в его глазах невысказанный вопрос, отошел с ним и Норбертом в сторону, там Альбрехт спросил шепотом:

– А почему отца Дитриха нет на Маркусе?

Норберт тоже взглянул с вопросом в глазах, но смолчал, я ответил уклончиво:

– У него дела поважнее здесь. Да и у всего его конклава.

– В самом деле? – спросил Альбрехт.

Норберт снова промолчал, я сказал, уже почти сердясь:

– Граф, священникам вообще нельзя на Юг! Нам еще религиозной войны недостает!

– А возникла бы?

Я сказал с тоской:

– Еще не знают, что коммунизм, в смысле Царство Божье, за пятилетку не построить, а я вот знаю. Да, было мне такое видение! Да какую пятилетку, романтичные священники захотят все сделать за неделю с помощью своего церковного ЧК!..

Норберт уточнил бесстрастно:

– Инквизиции?

– Ну да, – подтвердил я, – а представляете, весь южный материк в кострах? Потому даже насчет Сигизмунда и Тамплиера, хоть и скованных воинской дисциплиной, беспокоюсь…

Он сказал с ехидцей:

– Неужто Господь Бог в самом деле выше вас? И как вы это терпите?

Он смотрел, не перекрещусь ли при упоминании имени Господа, это же обязательно, но я не среагировал, зачем мне эти показушные жесты, их еще великий пророк Иисус Христос высмеивал.

– Все мы ему служим, – ответил я сдержанно, – каждый в меру своих сил. Сигизмунд и Тамплиер очень уж ревностны… Первый ввиду детскости, второй… гм… ввиду чистоты души и разума.

Он сказал то ли с иронией, то ли с завистью:

– Смотрю на эти две чистые души и понимаю, какая я сволочь! Но потом смотрю на вас и вижу: без доли сволочизма наш мир не выживет.

– Вот-вот, – сказал я, пропуская мимо ушей свинотство. – А раз видим реалии, то сумеем построить Царство Божье на земле. А с одними праведниками остались бы среди пожарищ и трупов!

Народ все прибывает, самых пугливых убедили, что в Багровой Звезде Зла уже празднуют и орут песни, все живы, сыты и пьяны. Пьянствовать я в самом деле не препятствовал, им не так страшно, хотя пьяные плохо слушаются приказов и то и дело лезут в туннели посмотреть, правда ли, что там несметные сокровища и сундуки с золотыми монетами.

Норберт, исхудавший за последние два дня после битвы с филигонами, подошел с суровым лицом, покосился по сторонам.

– Сэр Ричард… Уже шестеро погибли. Одного стена проглотила, но выплюнула остатки доспехов, двое утонули без следа, хотя пол был твердым и остальные прошли свободно… Еще один попробовал пролезть на этаж выше, а там его схарчило…

– Шестеро? – спросил я. – Альбрехт вроде бы упоминал про два десятка.

Он отмахнулся.

– Те сами полезли за сокровищами, дурость выказывая, а это мои, которым я велел поискать рядом места для ночевки. Я и виноват, получается.

– Граф, – сказал я. – Здесь опаснее, чем в незнакомом лесу!.. Вы в Зачарованные Места не суетесь? А Маркус весь зачарованное и опасное место!

Он сказал с твердостью:

– Сэр Ричард, в общем зале не помещаемся. Народ все прибывает!.. Уже на головах друг у друга сидят.

– Это недолго, – пообещал я, – сегодня же отправимся… Ладно-ладно, понял. Проверьте ближайшую к этой пещеру, но дальше ни-ни!.. Потерпите. Нам бы только добраться до южного материка.

– А сколько туда?

– Думаю, – ответил я, – за сутки сумеем. Как только последний поднимется в Маркус, сразу же отбываем!

Он пробормотал:

– Значит, будет еще страшнее. А что здесь за чудища?

– Надеюсь, – ответил я, – не сам Маркус, а всякое зверье, что приспособилось здесь жить и… чем-то питаться. Постепенно очистим.

Он посмотрел по сторонам.

– А где ваше клыкастое чудовище?

– Снова удрал, – ответил я с неудовольствием. – Послушно ходит рядом, пока на него смотришь, но стоит отвернуться…

– Щенок еще, – сказал он.

– Да сколько можно?

– Некоторые до конца жизни щенки, – ответил он. – Я даже людей таких знаю. Правда, стареют, но ума все равно, как у щенков… Найдется ваш Бобик!

– Место опасное, – сказал я.

Впереди послышались крики, звон металла. Кто-то заорал истошным голосом: «К оружию!»

Я ринулся в ту сторону, Норберт отстал, на ходу выдергивая меч, следом прогремели подкованные сапоги моих телохранителей.

Воины с обнаженным оружием в руках образовали широкий круг, передо мной расступились. В центре Бобик с рычанием треплет нечто ужасное, вдвое крупнее его самого, но целиком покрытое костяными пластинами, с огромной головой на толстой шее и оскаленной пастью.

Зверь еще дергается, но чудовищные челюсти Адского Пса сжали ему горло с такой силой, что клыки, проломив защиту панциря, полностью утонули там, разрывая артерии, нервные узлы и ломая косточки.

Я с облегчением понял, что рык Бобика звучит победно, а добыча хрипит в агонии и судорожно скребет пол когтистыми лапами.

На меня оглянулись, один сказал отчаянным голосом:

– Эта тварь троих моментально в клочья!.. Еще двое ранены, но ваша собачка успела… какой у них бой был, какой бой!..

Что троих, мелькнула мысль, да хоть десять, только бы мою собаку не укусили, вдруг эта гадина ядовитая.

– Раненых к лекарю, – велел я. – По всяким пещерам зря не шастать!.. Мало ли у каких тварей там гнезда!

Разведчик сказал, защищаясь:

– А проходы?

– Проходы обезопасить, – ответил я нехотя. – Но в пещеры не лезть! Нам пока важнее установить коммуникации, а противнику их перерезать.

– А что за противник? – спросил он.

– Что-то филигонье, – ответил я. – Какая-нибудь любимая кошечка, оставшаяся без хозяина. Хомячок или белая мышка, кто их знает?

Бобик, оставив подыхающую тварь, подбежал, сильно хромая, ко мне, крупно вздрагивает, нервно суетится, заглядывая в глаза, будто просит прощения.

Я с болью рассмотрел бока в кровавых ранах, левое ухо прокушено насквозь, из щеки выдран клок мяса. Сердце больно сжалось, я крепко-крепко обнял горячее тугое тело, придавил к себе, будто стараюсь спрятать.

– Держись, лапушка… Ты же можешь хорошо заживляться… еще и от меня прими…

На пару мгновений ощутил холод в теле, но раны на боках Адского Пса на глазах начали затягиваться, а дыра в ухе сузилась и перестала просвечивать.

– Я тебя люблю…

Он ловко увернулся, не дав поцеловать себя в нос, вырвался и пошел вокруг нас веселыми прыжками.

Я с трудом заставил скованную судорогой грудь раздвинуться для хорошего вздоха. Был страх, что незнакомый зверь ядовит, а я с местными ядами бороться не обучен, только и того, что могу определить, если в еду или питье чего-то подмешали.

– Никаких путешествий по Маркусу! – приказал я. – А того, кто распространяет слухи, что здесь несметные богатства и горы золотых монет, прикажу повесить всем в назидание и в качестве наглядной агитации за дисциплину и порядок.

Один сказал виновато:

– Мы только из-за тесноты…

Я сказал резко:

– Как только последний взойдет на борт… в смысле, окажется с нами в чреве Маркуса, сразу же выступаем.

– Ваше величество?

– Я позабочусь, – пообещал я. – У меня же всегда получалось, пусть и не то, что хотел, забыли? Так что потерпите, вы на марше!.. Хоть и лежа.

Они молча смотрели нам с Норбертом вслед, кто-то в толпе начал возбужденно рассказывать, как зачищали проход, а оно ка-а-ак выпрыгнет, даже не увидели откуда…