Читать книгу Перешагнуть через барьер (сборник) - Геннадий Александровский - Страница 4

Николай вошел в лес. Солнце уже село за верхушки деревьев, и наступила вечерняя прохлада. В лесу еще более сгустились вечерние сумерки. Птицы уже не пели. И вообще царила сплошная неуютная тишина, настоянная на остром запахе прошлогодней листвы и лесных цветов. На душе было тревожно.

– В самом деле, – подумал он, – нужно было выйти хотя бы на час раньше. А все Вовка: посиди да посиди. Год не виделись. Немножко подогрелись, но самую малость. Разговорились. Вспомнили одноклассников. И вот: уже вечер. От поселка до города, где он живет, – не более пяти километров. Но дорога идет через лес. Правда, лес – так себе: березовый перелесок, усадьба лесника, молодые посадки и уже почти на выходе – старый ельник.

Николай прошел уже половину леса, как вдруг налетел ветер, раскачал верхушки деревьев. Откуда-то появились тучки, закапало. Погода стремительно портилась. Быстро стало темнеть. Разрасталась безотчетная тревога. Он ускорил шаг, а потом почти побежал. Только бы скорее миновать хвойный участок, а там, на опушке – спортивная база. Там можно, в крайнем случае, от дождя спрятаться, попить, отряхнуться. База, наверное, пуста. Впрочем, иногда под вечер сюда наезжает местное начальство развлечься подальше от гласности. В основном база работает зимой – лыжи напрокат выдают.

Совсем близко оглушительно громко, как показалось Николаю, треснул сучок или сухая ветка. Он вдруг испугался чего-то, хотя трусом себя никогда не считал.

Но вот старые ели все реже и реже. Пошел подлесок. А вон виднеется и двухэтажное здание спортбазы. Дальше лес кончается, через дорогу, вдоль опушки – поле, а там уже видны электрические огни близкого города…

Во всех окнах спортбазы горел свет. Так и есть: нагрянули сюда на отдых. Могут и не впустить. Начальство это умеет. Ну что ж, можно забежать под навес. А дождик не проходит. Волосы, лицо и плечи уже мокрые. Или не стоит пережидать? Дождь, видимо, надолго. А ночью идти удовольствие небольшое. Итак – напрямую…

И тут Николай замер от неожиданности. Прямо в центре поляны перед спортбазой он увидел дискообразное сооружение на четырех опорах. В диаметре метров двадцать, не меньше. Точно две тарелки наложили друг на друга.

Что это? Неужели НЛО? У Николая от удивления округлились глаза и открылся рот. Он всегда считал «летающие тарелки» продуктом досужего трепа. Но тут сомнений быть не могло. Это оно… ни на что земное не похожее. Значит, все-таки прилетели? А где же они сами?

Позади зашлепали чьи-то босые ноги. Николай стремительно обернулся и чуть не упал от неожиданного явления. Перед ним стоял совершенно голый человек с огромным носом. Косматая грива до плеч. Хищный блеск маленьких светящихся глаз. Мохнатые кривые руки.

– Снежный человек! – пронеслось в сознании. А тот оскалил клыкастую пасть и бросился на Николая. Не успел оглянуться, как был скручен железными ручищами. Попытки вырваться ни к чему не привели. Его погнали к спортбазе. Вот и вход. Яркий свет сначала ослепил. Постепенно Николай освоился и увидел себя в помещении, где раньше выдавали напрокат лыжи. Теперь же посередине комнаты стоял грубо сколоченный стол. На нем – большие куски сырого мяса. Несколько обезьяноподобных существ сидели за столом и жадно уплетали это мясо, разрывая его руками. Кровь стекала с их вывернутых губ. Корявые пальцы тоже были в крови.

Увидев вошедших, все оставили еду и уставились на них красными зрачками.

– Пришельцы! – догадался Николай, и тут увидел нечто такое, от чего у него помутилось сознание, и он чуть не упал в обморок. На столе из груды мяса торчала мохнатая, почти человечья, нога. Неужели они жрали себе подобных?

Николай закрыл глаза. Его чуть не вырвало. Но тут же почувствовал, что его схватили крепкие руки, мгновенно скинули всю одежду и голого потащили к столу. Николай закричал от ужаса. Но его уже повалили на стол, и те же грубые, волосатые ручищи стали ощупывать со всех сторон.

Раздался грозный рык. Кто-то сдернул его со стола и поставил на пол. Николай очнулся и увидел, что один невообразимо уродливый пришелец внимательно изучает его тело, особенно причинное место. Ему стало стыдно своей наготы, и он попытался загородиться ладонями, как это делают все мужики. Что их заинтересовало? Сами-то они – в чем мать-природа создала. Все подряд – мужики. Или самцы? Все признаки налицо.

Урод-пришелец откинул его руки и стал изучать гениталии. И тут Николай не выдержал. Собрав все силы и смелость, он ударил эту гориллу прямо в зубы. Тот отлетел назад в толпу своих сородичей. Все заорали что-то по-своему и надвинулись на него. Николай рванул к первой попавшейся двери, вылетел на лестничную площадку и помчался наверх через две ступеньки. За ним с диким воем неслась орда людоедов.

Николай влетел в кабинет завбазой и захлопнул за собой дверь. Замок щелкнул, и он перевел дух. Здесь он на какое-то время в безопасности.

– Милости просим, – раздался чей-то голос за спиной.

Николай нервно подскочил и увидел, что кабинет превращен в некое подобие химической лаборатории, а за рабочим столом стоит интеллигентного вида пришелец в халате и, что удивительно, в очках. В обыкновенных земных очках. Только в лице было что-то неземное. Очкастый пришелец подошел к нему и на вполне русском языке сказал:

– Ну, располагайтесь, что ли. Вы уж извините за такую встречу. Предполагалось совершенно иное. Так уже вышло. При входе в зону вы не испытали никаких неудобств?

– Какую еще «зону»? – еле выговорил Николай. – Я шел домой. Увидел «тарелку». А тут на меня напали и…

– Поверьте, это произошло совершенно случайно. Мой подопечный вышел в зону и принял вас за свою добычу.

– Я вижу, Вы гуманоид. Но кто бы вы ни были, ради бога, спасите! Меня хотели съесть ваши… товарищи.

– Это не товарищи. Это синтетические Вины. Они созданы мною, но неудачно. Каннибализм отвратителен. Но другого выхода у меня нет. Они не имеют права на жизнь. Им и так удается время от времени удирать от меня. Они уходят в малонаселенные места и избегают контактов с людьми, в страхе быть съеденными или переработанными. Но зато они охотятся друг на друга. Другой пищи они просто не знают. Вы зовете их «снежными людьми». Кстати, вы не биолог?

– Строитель. Но какое это имеет значение…

– Имеет, имеет, – заверил цивилизованный пришелец. – Но присядьте. Я должен посвятить вас в наши проблемы. Тем более что без меня уйти отсюда вы все равно не сможете. Да, я специально отключил защиту зоны, как только увидел вас на входе в лес. Иначе вы ничего бы не заметили. Прошли бы мимо и остались в полном неведении о приземлении «тарелки», как и многие ваши сородичи, гуляющие в этом лесу. Наверное, удивляются: куда это делась спортбаза? Но дело не в этом. У меня к вам, как вы догадываетесь, деловое предложение.

– Итак, – осмелел Николай, поняв, что съедать его здесь не будут, – я хочу домой. Уже темнеет. А мне еще до города топать и топать. Меня ждет жена… дети.

– Жена? Дети? Очень интересно! У вас, у людей два пола: мужской и женский. Очень просто. У нас же, у ритиянцев все сложнее. Кстати, Рития – это третья планета звездной системы Бетельгейзе. Так вот. Мы прилетели на Землю три года назад. Но именно в этот лес – второй день всего.

– Все это чертовски интересно, – воскликнул Николай. – Но не будете же вы держать меня здесь до самой ночи?

– Зовите меня Бэк, – неожиданно предложил пришелец. – Я еще не закончил. Итак, нас осталось только двое натуральных ритиянцев – последних потомков переселенцев. Чтобы род наш не исчез, мы синтезируем себе подобных, но – увы… Вы скажете: зачем? Дело в том, что у нас не два, а три рода: воки, вины и гуты. Гуту должны сначала оплодотворить вины, а потом воки. Только тогда гута родит нормального ритиянца. Я – вок. Со мной – гута. Но не сохранилось ни одного вина. А без него я бессилен. У нас с гутой не будет детей. Поэтому мы синтезируем именно винов. Но они получаются бесплодными. Что делать! Наша наука тоже не всесильна. Когда я увидел вас… Блестящая идея! Нет, я не отдам вас на съедение. Я предложу… Впрочем, пройдемте в соседнюю комнату.

И он повел бледного Николая в другое помещение, где раньше была комната отдыха. Там все оставалось по-прежнему: диваны, кресла, телевизор, ковры, люстры. Навстречу им поднялась женщина почти земного облика с довольно изящными формами и чистым, даже привлекательным лицом. Но какие мохнатые руки и ноги… И совершенно обнаженная. Никаких признаков одежды.

Бэк заговорил с ней, отчаянно жестикулируя. Та внимательно посмотрела на Николая, и ему показалось, что она улыбнулась. Николай поежился, прикрылся и отступил к дверям. Гута легла на диван в соблазнительной позе. Бэк обратился к Николаю:

– Не будете ли вы любезны совершить с ней соответствующий биологический акт. Это очень важно. Вы должны заменить нам недостающее звено – вина. Поймите: речь идет о спасении целой цивилизации. Разумная жизнь так редка во Вселенной.

Николай вспыхнул от сложного чувства стыда, обиды и возмущения:

– Неужели вы рассчитывали на мое согласие?

– У вас нет другого выхода.

– Иначе вы меня не отпустите? Так? Но это же насилие! Если вы – гуманоид…

– Вы не поняли, – возразил Бэк. – Речь идет о спасении цивилизации. Все средства для достижения этой цели являются с нашей точки зрения гуманными и морально оправданными. Вы же не хотите быть съеденным? Или чтобы из-за вас погибла цивилизация? Это было бы действительно негуманно.

– Я требую, чтобы меня отпустили. Не для того встретились два разума, чтобы меня насильно скрестили с этой…

– Не упрямьтесь, – настаивал Бэк. – Я вам предлагаю не развлечение. Это жестокая необходимость.

– А я протестую! – возопил Николай, пятясь к дверям.

Но Бэк вцепился в него и потащил к дивану. Николаю удалось вырваться. Он подскочил к окну и, не раздумывая, разбил кулаком стекло и вынырнул наружу. Осколки брызнули во все стороны и остро полоснули плечо.

И вот он уже на траве, голый и взвинченный. Руки-ноги целы, а на порезы и ушибы можно не обращать внимания. Теперь – как вырваться из «зоны»?

Почти стемнело. Дождь все моросит. Ветер раскачивает макушки старых елей, и те издают противные скрипы. Он устремился к опушке.

В доме послышались крики, захлопали двери. Толпа ритиянцев выбежала на поляну. Николай попятился за «тарелку», но преследователи разбились на несколько групп и замелькали по всей поляне. В вечерней тишине отчетливо слышались их хриплые нечленораздельные выкрики, рычания и топот голых ступней.

Николай быстро, как только мог, поспешил в промежуток между силуэтами инопланетян прямо к опушке, намереваясь выскочить из леса в заросли вико-овсяной смеси, которой было засеяно колхозное поле от леса до самого города. Он совсем забыл о существовании силового барьера, окружавшего поляну с «тарелкой» и спортбазой.

Но ритиянцы словно видели его в полумраке и быстро догоняли. И тут Николай уперся спиной в эластичную прозрачную стену. Она сжалась от напора тела и, как батут, отшвырнула Николая назад. Он ударился лбом о ствол ели, и в его глазах вспыхнули искры. А ритиянцы – вот они. Их черные сутулые силуэты с расставленными в поиске руками-крюками были совсем близко.

Тогда он ухватился за нижнюю колючую ветвь и полез по сырому и скользкому стволу, обдирая локти и колени. Ель завибрировала. С верхних веток упали капли воды. Но он упорно лез вверх и остановился только тогда, когда ствол стал совсем тонким и согнулся под тяжестью человека.

Внизу пыхтели и ворчали недоделанные вины. Они пытались взобраться на ель, но не умели этого делать и соскальзывали вниз, обдирая руки и вопя. Потом сразу все стихло. В шуршащей и моросящей тишине раздался просительный голос Бэка:

– Человек, подумай. Не спеши. Из зоны тебе не уйти. Но я выпущу тебя с одним условием. Если сексуальный опыт окажется удачным… Ты понимаешь? Две великие цивилизации сольются в родственных объятьях и дадут новое потомство, которое ждет великое космическое будущее. У нас есть что передать вам, у вас – нам.

Нагой, озябший и промокший насквозь Николай откликнулся:

– Почему бы вам не объявить землянам о своем прибытии? Вместе мы что-нибудь придумали бы. Без насильственного спаривания. Вы подумали о моих чувствах, о нравственности, о биологической совместимости наконец? Я же не кролик, а человек.

После недолгой паузы Бэк ответил с грустью:

– А Вы подумали о моем положении? Я последний вок Ритии. Во всей Вселенной – последний. Я занесен в красную космическую книгу. О совместимости? Но ты же видишь, что я не отличаюсь от тебя ничем. У нас с тобой одни и те же белки, клетки, органы, физиология. У нас красная одинаковая кровь. Я знаю это точно. За три года я много изучал землян. Особенно близки вы именно к винам. Я долго колебался, прежде чем начать этот эксперимент. Я не сомневаюсь в успехе. Время настало. Я мог бы применить и насилие. У меня есть методы. Но это в самом крайнем случае. Это не в моих правилах. Мы должны договориться…

Николай в отчаянии возразил:

– Наши ученые обязательно придумают способ продления вашего рода.

– Но мы не можем открывать свое присутствие на Земле. Еще не пришло время. Нас могут неправильно понять.

Чтобы его лучше было слышно, Николай стал спускаться ниже, и вдруг нога скользнула по мокрой поверхности разлапистой ветки, и он полетел вниз, ударяясь о сучья. Упал и остался лежать недвижимо, боясь пошевелиться или издать звук. Его колотила нервная дрожь. Он был готов ко всему.

– Все, конец, – подумал он.

И, правда, раздался торжествующий вой людоедов, и они бросились к нему. Бэк сказал что-то громкое и резкое. И стадо замерло. Бэк подошел к Николаю.

– Хорошо, – сказал он. – Я отпущу тебя. Мы полетим на Луну. Мне остается жить немного. За это время я должен создать настоящего вина. А ваши ученые? У меня есть причины не доверять им. Это вы-то гуманоиды? С вашими атомными бомбами, отвратительной экологией, беспрерывными войнами и распрями? Это у вас мораль? Да ваше общество еще не вышло из варварства. Я не верю вашим ученым, да и в общественный разум тоже. Прощай! И забудь обо всем.

Он что-то поднес к лицу Николая, и тот почувствовал приторный запах. И потерял сознание.

* * *

…Спортбазы он не увидел и подумал, что вышел из леса правее. Дождик все сеялся. Почти стемнело. Он перешел дорогу и по узкой тропинке поспешил через вико-овсяную смесь к близким городским огням.

– Хорошо, – подумал он, – что прошел лес без приключений. Правда, рубашка вся промокла. К десяти, наверное, дома буду. Заждались мои, небось…

* * *

Бэк ласково погладил мохнатую руку Гуты.

– Ну вот и свершилось. Не волнуйся. Я думаю, что его сперму мне удалось ввести в твое лоно удачно. Он, конечно, ничего не помнит. А теперь и мы можем с легким сердцем и надеждой исполнить свой долг.