Читать книгу Сабджект - Геннадий Евгеньевич Ангелов - Страница 2

«Сабджект»

«После сего я взглянул, и вот дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал, как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего».

Откровение Святого Иоанна Богослова глава 4.

Книга является художественным произведением. Места действия, имена, характеры вымышлены. Все действующие лица не имеют реальных прототипов. Все совпадения имен, названий и наименований случайны.

Глава 1

Весна в город Березняки Пермского края пришла на удивление рано. Ещё не успели отгреметь февральские морозы, как стук звонкой капели в начале марта разбудил всё живое, весело стуча по крышам и карнизам. Потеплевший воздух, туманный и влажный, с запахом осенней меланхолии, обнажал от почерневшего снега и сугробов разбитые дороги, тротуары, и грязная вода, с примесями нечистот, текла в канализационные стоки, забитые грязью и мусором. В лужах пестрели размытые косматые караваны облаков, как будто их рисовал видавшей виды кистью не совсем трезвый художник дрожащей от жуткого похмелья рукой. Вечером заморосил мелкий противный дождик, и ночь, мокрая, ненастная, блестела яркими искорками света, отражаясь в каплях на оконных стёклах домов и машин.

У входа в клуб с броским названием «Техас» чуть выше входной двери болталась и уныло скрипела от холодного ветра вывеска с лихим ковбоем на лошади. Свет моргал, угрожающе потрескивали лампочки, выдавая мелкие порции искр от капель воды, что совершенно не пугало посетителей. Внутри клуба гремела музыка, вспышки света из мощных прожекторов нещадно били по глазам, и танцующая публика орала и старалась перекричать известного ди-джея. Молодой человек, в гордом одиночестве попивая виски у барной стойки, заприметил её сразу. Девушка была именно такая, как ему нравится. Молодая, красивая, в меру раскованная. Наконец – то он утолит свою похоть и сможет вдоволь наиграться по придуманным им же самим правилам. Как всё оказалось до банальности просто. Почему раньше он не додумался прийти сюда? Вот место грязи, порока и похоти. Хотел. Мучительно хотел. С огромными усилиями сдерживал зверя, притаившегося внутри, разрывающего на мелкие кусочки плоть. Вот он, глубокий омут, в котором захлебнулось немалое количество судеб.

Она выделяется среди других танцующих девушек. Мигающие огни цветомузыки выхватывали четкие фрагменты: на плечах и шее татуировки, подкрашенные флуоресцентной краской, вьющиеся волосы, поднятые руки над головой, высокую грудь, плавные движения, призывно извивающегося тела, длинные, стройные ноги.  Облизывая пересохшие губы, он любовался женской красотой. Не замечая никого вокруг, подошёл к ней крадучись, словно кровожадный хищник к жертве. Медленно, чтобы не спугнуть, мило улыбаясь, дабы расположить, осторожно обнял за тонкую талию, ощущая мускусный запах волос, чувствуя пальцами шрамы и рубцы на теле под тоненькой прозрачной майкой.

– Привет, как твоё имя?

– Татьяна! Ты здесь впервые?

– Угу, раньше не бывал. Меня Богдан зовут.

В ответ она улыбнулась, запрокинув голову назад, обнажая белый ряд зубов, покачивая бёдрами, теснее прижалась к нему. Майка с глубоким вырезом едва прикрывала тугие, острые, как осколки ледяных статуй, затвердевшие соски. На этот раз чутье мужчину не подвело.

В прошлый раз было сложнее. Знакомство в интернете, долгая глупая переписка и долгожданная встреча. Всё изначально пошло не по плану. Девушка пришла на встречу не та, что была на фотографии. Гораздо старше, более опытнее и с присущими таким дамам закидонами и требованиями к мужчине. И когда его пальцы сомкнулись на её толстой, мясистой шее и глаза жертвы закатились под брови, он не испытал удовольствия. Женщина вызвала внутри отвращение, и тогда он с трудом добрёл домой, борясь с жутким разочарованием, которое разъедало как жидкий азот. Такое же чувство появляется у путника, который изнывая от жажды, добрел до колодца, желая напиться холодной воды, но опустив в колодец ведро, слышит металлический грохот и заунывное эхо. Колодец пуст, и вместо воды в ведре камни и песок. Но сейчас совсем другой случай.

Девушка сексуально облизнула губы. Богдан, не долго раздумывая, приник к её пухлым губам. Язык требовательно искал её язык. И тут он почувствовал во рту крошечную таблетку. Совсем маленькую, размером с горошину. Почти мгновенно в голове взорвались тысячи огней. Музыка стала ещё громче и динамичнее. Хотелось танцевать, веселиться, но внутреннее напряжение не отпускало до конца. Как будто стоял ступор. Блокировка. И при каждом движение срабатывал красный датчик, запрещающий движение вперёд. Не за тем сюда пришел. Не за тем. Едва сдерживая себя, он хотел девушку, как животное, да так, чтобы вонзить член в женскую плоть и долбить до изнеможения, пока есть силы. Девушка была не против и поняла всё без лишних слов. Протискиваясь сквозь танцующие тела, смеясь, и держа друг друга за руки, они выбежали на улицу.

Ночь показалась обжигающе холодной. У входа в клуб, за минут пять до их выхода, дрались подростки. Обычное дело для таких заведений, и толпа парней шумно комментировала ещё свежие события. Кто-то потирал синяки, ушибы и жаловался на слабую реакцию и здоровье. Уличный трёп, не больше. Заводилы подбадривали своих, призывали стоять до конца и наказать обидчиков, доказав правоту кулаками и битами. Ситуация для Богдана складывалась благополучно, потому что никто не обратил внимания на влюблённую парочку, поймавшую такси возле безлюдного перекрёстка.

– Улица Горького 17, – продиктовала девушка адрес, усаживаясь в такси на заднее сидение.

И тут же медленно снимая с себя трусики и засовывая ему в карман, крепко обняла мужчину за шею. При этом улыбнулась ироничной, лукавой улыбкой. Так обычно улыбаются люди, хорошо знающие цену жизни, иногда перегибая планку и переходя все границы. Легко, словно пушинку, Богдан усадил её к себе на колени. Высоко задирая юбку, двумя пальцами проник в мягкую, влажную плоть. Спутница призывно застонала, выгибая спину, и стала тереться упругой попкой, имитируя половой акт. Таксист завистливо поглядывал в зеркало заднего вида, забывая про дорогу и прямые обязанности. Ещё бы, такие красотки не каждому по карману.

Улица Горького находилась в другом конце города. Таксист гнал по переулкам и дворам, объезжая центр с гаишниками и работающими светофорами, то и дело нервно переключая приёмник. Вроде бы искал хорошую музыку, но сам бессовестно таращился в зеркало заднего вида и лыбился.

Целуясь и кусая друг другу в кровь губы, парочка подъехала к месту. Мужской голос в навигаторе, грубый, с пафосной иронией резидента «Камеди клаб» Бульдога Харламова, выдал, что прибыли в пункт назначения, на мониторе моргал красный огонек. Богдан небрежно бросил деньги на переднее сидение, стараясь не смотреть водителю в глаза. Не стоит, чтобы его запомнили.

В столь позднее время улица была пустынной и одинокой. Никто не проехал мимо, не выглянул из тёмных подворотен и не выгуливал собаку. Здесь Богдан оказался впервые и топтался на месте в нерешительности, не зная куда идти.

На другой стороне улицы высился огромный баннер с рекламой чистящего средства для посуды. Девушка заметила, как мужчина растерялся, взяла его за холодную руку и потянула к старинной мрачной постройке, при виде которой у человека замирало сердце, мерещились призраки и кровожадные демоны.

Старый дом, укрывшийся в тени огромного дуба, казалось, дышал как старик, у которого лёгкие разрушены никотином, разевая нелепым образом рот и судорожно глотая воздух. Тёмные окна на первом этаже зияли чёрными пустыми глазницами, будто желая стать свидетелями чего бы то ни было. Полутёмный подъезд с деревянной лестницей имел вид заброшенного, захламленного чердака. Повсюду валялись обрывки газет, консервные банки, окурки. Покрытые паутиной стены, с облупленной, словно рыбья чешуя, краской не видели кисти маляра лет двадцать пять, не меньше. Запах пыли и кошачьей мочи резко ударил посетителям в нос.

По скрипучей, с прогнившими досками лестнице они поднялись под самую крышу. Спотыкаясь, смеясь, они ругали, на чём свет стоит, социализм вместе с «загнивающим» капитализмом. На верхнем этаже располагалась квартира. Девушка снова прогнула спинку, подняла угол половика и вытащила ключ золотого цвета с красивыми и ровными гранями. Долго возилась в темноте, посмеиваясь над собственной неуклюжестью, роняя на пол не один раз ключ и с трудом удерживая равновесие. Богдан заливисто хохотал и поддерживал её за локоть. Наконец, после усилий и крепкого отборного мата дверь поддалась и открылась.

Пошарив по стене руками в поисках выключателя, хозяйка пробурчала: «Никак не могу привыкнуть. Каждый раз одно и то же. Какой-то идиот поставил выключатель внизу, сразу за дверной коробкой, не думая о том, что это крайне неудобно».

И в довершении засмеялась тихим кукольным смехом.

Свет тускло вспыхнул под потолком. Лампочка, оставленная предыдущими жильцами, висела на убогом, облезлом проводе. Квартира была маленькая, полупустая и совершенно не обжитая. Похоже, что её хозяйке абсолютно наплевать на чистоту и порядок. В комнате стояли по углам не разобранные ящики и парочка огромных чемоданов советской эпохи, с большими ручками, покатыми боками и хромированными замками. На широкой кровати белела скомканная постель. Богдан бывал в таких квартирах ранее. Обстановка навевала тоску и душевную пустоту.

Даже при тусклом свете мужчина видит, насколько девушка красива. Она на ходу сбрасывает светлые кеды, следом за ними на пол падает юбка и майка. Без тени смущения голая идёт в ванную, соблазнительно покачивая упругими бёдрами. Мягко ступая по полу, улыбается и манит пальчиком мужчину к себе. Облокотившись об дверной косяк, как кошка мурлычет: – Виски на кухне, наливай и иди ко мне.

Богдан внимательно осмотрелся, замечая расположение комнат. Небольшой узкий коридор вёл на кухню. Он проскочил туда и снова скривился от бардака и запаха кислятины. Полная раковина грязной посуды, чуть ли не до потолка. Мусор, грязь на столе и подоконнике. Сухие цветы в горшках, пепельница, полная окурков.

– Насрать!

В старом холодильнике «Донбасс» стояла запотевшая начатая бутылка виски. Не найдя чистых стаканов, Богдан срывает крышку и с жадностью отпивает из горлышка. Жидкость приятно обжигает язык и нёбо. Кроссовки летят в коридор и с грохотом бьются об стену. Расстёгивая джинсы, он снимает через голову футболку. Из приоткрытой двери доносится шум воды. Он усмехнулся, предвкушая ночь дикой, необузданной страсти, и резко открыл двери.

Из отражения в зеркале, ещё не успевшем запотеть, на него смотрит красивый, темноволосый, спортивного телосложения молодой мужчина. Черный дракон с открытой огненной пастью красуется на его груди, обхватывая когтистой лапой плечо хозяина. Он снова отпивает из бутылки виски, делая при этом большие глотки, и вытирает губы ладонью.

Подмигнув своему отражению, вполголоса шепчет: милая, я уже здесь.

Одёргивая занавеску, протягивает ей бутылку и с интересом рассматривает рисунки и шрамы на женском теле. Они уже не светятся, как в баре, и замысловатые узоры выглядят странно. Такого раньше он никогда не видел. Спина девушки, живот и ноги украшены цветами и изображениями мифических животных. Она, пристально смотрит ему в глаза, выхватывает бутылку из его рук, приседает, широко разведя ножки. Богдан видит её гладкое, розовое лоно, вызывающее и волнующее. Девушка запрокидывает голову и пьёт алкоголь с жадностью портового грузчика. Мокрые волосы водяными змеями расползаются по хрупким плечам. У него нет больше сил терпеть, снимая джинсы, резко берет её за голову.

– Давай, крошка, возьми его.

Девушка сначала поцеловала член, затем полностью заглотила и стала делать поступательно – возвратные движения.

– Она прекрасно делает минет, вытворяя что – то невероятное, – подумал Богдан.

И не ошибся. Губки девушки работали со знанием дела, язычок приятно ласкал головку члена. Её рот на короткое время превратился во влажную горячую щель, сжимавшую и массирующую член. Он несколько раз готов был взорваться, но девушка не давала ему это сделать, то замедляя, то наращивая темп движений. И не заметил, откуда девушка достала резиновое кольцо, легко натянула ему на член, стягивая мошонку.

Богдан снова ощутил влажный рот на своем члене. Только сейчас она сосала агрессивно, сильно сжав пальцы на члене, причиняя болезненные ощущения. Он хотел остановить девушку, но тело почему – то перестало слушаться. Мужчина глубоко вздохнул, понимая, что закружилась голова, и рухнул на пол, теряя сознание.

От собственного стона он открыл глаза. Голова нестерпимо болит. Сквозь кровавую пелену Богдан едва видит, что сидит на грязном полу кухни полностью голый. Удивлённо смотрит на засохшую кровь на кистях рук. Откуда эта кровь? Сколько он так сидит? Чья кровь? Что произошло? Цепенея от ужаса, с трудом встаёт, шатается, чуть снова не падая. Тело как будто кто – то перекрутил в жерновах. Каждая косточка отзывается дикой болью во всех суставах. В коридор тянется густой кровавый след. С трудом он вспомнил девушку, с которой познакомился в клубе. Где она? Мучительно пытается напрячь память, но это явно бессмысленное занятие. Последнее, что он мог вспомнить, это женские губы на его члене. В голове вакуум, дыра, которая когда-то называлась память.

Опираясь о стену, еле переставляя ноги, бредёт по коридору мимо комнаты. Непроизвольно глаза застыли от ужаса. На кровати валялось тело молодой и красивой девушки. Вернее, то, что от неё осталось. Адское месиво, похожее на кровавый фарш, к которому прилепили голову. Неужели это она? То, что лежит бесформенным куском человеческой плоти на кровати? Сквозь спутанные волосы на него смотрят пустые глазницы. Цветные обои на стенах в частых потёках крови. Богдана тут же громко рвёт коричневой жидкостью, выворачивая внутренности наизнанку. Реальность ужасна. Девушка мертва. Нет смысла проверять пульс. Кто сделал такое зверство? Неужели это он? Кровь бешено пульсирует в висках, от животного страха немеют суставы.

Он закричал, но на крик никто не отозвался. Неожиданная догадка полоснула словно бритва. Вдруг кто – то сейчас придёт, а он здесь, весь в крови…

Стараясь больше не смотреть на то, что осталось от девушки, Богдан спешит убежать. Подальше от этого места, от ночного кошмара, который не думает отпускать, вцепившись в разум мёртвой хваткой.

В прихожей он неловко поскальзывается и с грохотом падает на спину прямо в лужу крови. С трудом поднимается, босые ноги предательски скользят по вязкой жиже. На мокром полу в ванной валяются джинсы и футболка. В зеркале он видит своё окровавленное лицо. В таком виде идти на улицу нельзя: моментально схватит полиция. Под холодный душ вставать не хочется, но засохшая кровь, словно липкая лента, стягивает кожу.

Выбора нет, надо смыть с себя всё то, что было ночью. Включив кран, с остервенением намыливает руки и лицо. Хочется сильно зажмуриться и проснуться. Нет, это всё страшный сон. Нелепый, немыслимый, абсурдный сон. Сейчас он проснётся: в комнате будет ждать красивая, молодая, здоровая девушка. Вот именно, здоровая, целехонькая и невредимая. Кое – как смыв следы крови, смотрит по сторонам в поисках полотенца. Кроме его вещей в ванной нет ничего. Натянув футболку на всё ещё мокрое тело и вздрагивая от озноба, долго возится с джинсами. Нога с трудом пролезает в брючину, всё время застревая.

Тихо открывая дверь наружу, прислушивается. В подъезде застыла зловещая тишина. Стараясь не шуметь, он прикрывает дверь и оглядывается. Свет фонарика от мобильника помогает не наткнуться на зловеще чернеющие лестничные проёмы и не скатиться кубарем вниз.

Выбежав на улицу, Богдан вдохнул полной грудью утренний чистый воздух. Ночь уже прошла, и брезжил туманный рассвет. Мир застыл вне времени и пространства. Зачем он вернулся из Европы в этот город? И чёрт его дёрнул пойти в проклятый «Техас». Лёгкие, как назло, были забиты запахом крови и смерти. Бежать. Сломя голову бежать! Подальше от места, где жизнь разделилась на до и после. Бежать от неизвестной, незнакомой квартиры, в которой кто – то сыграл с ним злую шутку под названием: «Ты действительно всё о себе знаешь? Как далеко готов пойти, чтобы узнать о себе правду…»

Свет горящих огней автовокзала стал путеводной звездой для парня. Вот туда он рванёт. Спокойно сядет в любой автобус и уедет. Никто и никогда не сможет связать его со смертью девушки. Никто и никогда! По дороге уже встречались первые автомобили. Люди ехали по своим делам и не обращали внимания на одинокую фигуру, быстро идущую по улице вдоль высотных домов и магазинов. Богдан какой-то автомобиль слишком близко приближался, и, ускоряя шаг, отворачивался, когда через несколько минут сильным рывком открыл стеклянную дверь автовокзала.

Глава 2

Здесь твои мечты воплощаются в реальность!

Такое приветствие встречало каждого гостя, случайно посетившего сайт оккультизма, мистики, магии и колдовства «Мистефика». С первого клика мышки посетитель с головой окунался в мир эзотерики. Мир, где все желания может исполнить единственная в своем роде экстрасенс, колдунья, врачеватель в седьмом колене мадам Далила.

Под зловещую музыку на чёрном экране, усеянном звёздами, вспыхивал весь перечень услуг демонессы. Утробный таинственный голос обещал новую жизнь, прибыль, легких денег, снятие любовных чар, приворот, отворот, предсказание судьбы, снятие «венца безбрачия», устранение соперника, колдовскую чистку ауры, если таковая потребуется.

«Мадам Далила может всё…», – так убеждал мужской уверенный голос за кадром.

Останавливая воспроизведение на ноуте, довольная собой и своим детищем, мадам Далила откинулась на спинку кожаного кресла.

Потягиваясь, словно персидская кошка, звякая золотыми браслетами, она закинула руки за голову. Закрыв глаза, проверила свою ауру, мерцавшую жёлтым светом с оранжево – фиолетовыми сполохами. Энергетический фон хороший. Это радовало, значит, сегодня утро не предвещает беды и не нужных забот.

Вспомнилась прошлая неделя. Здание, в котором расположился салон «Мистефика», владелец решил неожиданно продать. Этим поступком, буквально, огорошив мадам Далилу, которая только что закончила дорогостоящий ремонт салона. Клиенты все богатые, любят роскошь и удобства, а также конфиденциальность. Именно всё это и предоставляла мадам. Купила в салон удобный мягкий диван, технику, круглый стеклянный, на вид совершенно прозрачный стол, но под ним был спрятан хитроумный механизм, управлять которым можно было несколькими кнопочками. Если надавить на одну из кнопок, раздавался свист, на другую – дверца форточки хлопала, либо же бумажный листок начинал парить над столом. Всё, так сказать, для пущего усиления эффекта. Камин искусственный тоже не остался без внимания, в нем вспыхивало пламя, и оттуда раздавался свистящий шёпот. Свистел он тоже по обстоятельствам, в зависимости от ситуации и кошелька клиента. В общем, когда надо было, тогда и свистел. И когда все приготовления к приёму клиентуры были закончены, красивый, стильный салон готов к открытию – бац, столь печальное известие.

Это очень расстроило мадам. Даже не так, скорее разозлило. Аура стала чёрная, как чернила каракатицы. Вот именно в таком состоянии мадам Далила вскрыла ментальную защиту и тут же, не откладывая на завтра, провела обряд, после которого владелец неожиданно слёг с полной амнезией. И продажу дома, естественно, отложили, так как перепуганные сородичи понятия не имели о желании пострадавшего продать дом. Тот, лёжа полгода в больнице, благополучно забыл, что хотел сделать с недвижимостью.

Тем временем салон мадам Далила всё же открыла и стала принимать всех желающих соприкоснуться с миром магии и колдовства. Денежки потекли рекой в карманчик к мадам. И жить стало ещё радостнее. Однако надо всегда идти в ногу со временем. В век технического прогресса не воспользоваться компьютером было бы глупо. Опытные программисты создали сайт, для привлечения еще большего количества клиентов. Запыхтел и заработал колдовской пароход, на всех парах унося мадам Далилу в светлое и богатое будущее.

– Ну, а как они хотели? Настоящая магия не может быть дешёвкой, низшего качества, – любила повторять мадам.

Сойдётся женщина с алкоголиком или развратником, нарожает ему детей, а потом спасите, помогите, исправьте, мадам. За любые деньги. И не важен результат: смерть либо тяжёлая болезнь. Главное, на тарелочке с золотой каёмочкой вынь да положи другую, новую жизнь. Беззаботную и счастливую. Кто хочет, чтобы мадам исправила, сняла все проклятия, порчи, должен играть по правилам.

Клиенты практически не спорили. Несли деньги и, крепко сжимая в ручонках оберег, амулет, волшебный эликсир, чёрт знает, что ещё, счастливые бежали домой, ожидая обещанного чуда. Забот у большинства было хоть отбавляй, и частенько сводились они к одному: как спасти и сохранить несметные богатства, нажитые непосильным трудом. Сберечь и увеличить оффшорные счета, как можно меньше задевая Уголовный кодекс и налоговую инспекцию.

Вдоволь насидевшись в кресле и нарадовавшись своим успехам, мадам Далила вспомнила, что ещё не завтракала. Стараясь держать себя в форме (ибо внешний вид для настоящего мага имеет большое значение) мадам с утра предпочитала лёгкий полезный завтрак. Будучи жгучей брюнеткой с роскошными длинными волосами, она всегда ярко подводила карие глаза, отчего те казались ещё больше. Носила исключительно чёрную длинную одежду. Летом – из тончайшего шифона, зимой – из тёплой ирландской шерсти. Всё натуральное и приятное для тела. Правда, это только на работе. Дома она могла расслабиться и быть собой. Не следить за внешностью, ходить в старом халатике и стоптанных тапочках.

Прошествовав на кухню, которая, как и вся квартира, поражала размерами, красотой и убранством, мадам с радостью для себя заметила, что домработница Верочка не забыла её просьбу. Под стеклянной выпуклой крышкой на тарелке красовался зеленый салат с тигровыми креветками и чипсами из авокадо. Стакан свежевыжатого сока из сельдерея и морковки в невысоком пузатом стакане тоже поджидал свою хозяйку.

– Спасибо, Верочка, – громко поблагодарила мадам Далила, предвкушая лёгкое блаженство.

Удобно умостившись на высоком стуле, откинувшись на фигурную с позолотой спинку, не забывая при этом поблагодарить высшие силы, она принялась за поглощение завтрака. Неожиданно раздался звонок по телефону. Недовольно сморщив носик, мадам Далила увидела на дисплее имя клиентки, которая появилась у неё в салоне недавно, зато регулярно и умело выносила мозг с силой смерча «Катрин».

После очередного звонка включился автоответчик, и мелодичный женский голос пропел на всю кухню: «Вы позвонили на горячую линию салона «Мистефик». Весь разговор записывается в целях безопасности клиента. В случае хамского обращения к представителю салона мы имеем право прервать данный разговор без лишних объяснений. Если вы хотите задать вопрос о часах приема мадам Далилы, нажмите кнопку один. Если у вас вопрос к мадам Далиле, нажмите цифру два. Если вы хотите записаться на прием к мадам Далиле, нажмите три. Оставайтесь с нами на линии для связи с оператором, который ответит на ваши вопросы. Также мы благодарим вас за оказанное нам доверие. Знайте, мы в состоянии решить любую вашу проблему».

После короткого сигнала раздался взволнованный голос клиентки:

– Да, да, у меня конфиденциальный разговор к мадам. Я хочу сообщить, что она в реальной опасности. По её душу идут убийцы, ее хотят прикончить.

– Что за бред? – мадам сердито сдвинула брови к переносице. – Ну почему мне вечно норовят испортить аппетит? Проклятие! Проклятие!

Бросив салфетку на стол, мадам с остервенением в глазах схватила трубку, желая, как следует проучить клиентку.

– Что происходит, Зиночка? От чего паника? Убийцы? Что вы придумали, дорогая?

– Слава богу! Вы смогли мне ответить, – взволнованно завопила Зиночка. – Я чисто случайно подслушала разговор в кабинете мужа. Там такое, там такое…

– Да о чём вы говорите? Никак не могу взять в толк, – перебила стенания сердобольной Зиночки мадам.

– Помните, я вам рассказывала про компаньона мужа. Так вот, он хотел отобрать у моего мужа бизнес, но вы благополучно помешали.

– Каким образом? Не могу припомнить.

– Ну как же! Вы сделали, не знаю, как это называется, ну, в общем, совершили ритуальный обряд. Компаньон мужа об этом узнал и теперь хочет вас убить. Он бешеный! Несколько раз сидел в тюрьме, и вообще, он бандит с большой дороги. Говорила мужу не связываться с таким страшным человеком. Нет, не послушался. Кричал мне тогда: ты ничего не понимаешь, у нас расширятся связи! Вот тебе и расширились. Трясёмся все, как кленовый лист на ветру.

– Всё ясно, – подумала с грустью мадам. – Очередная истеричка.

– Хорошо, милочка. Спасибо, что предупредили, – ласковым голосом пропела она. – Я постараюсь принять меры и быть готовой к встрече с незваными гостями.

– Дело в том, что он решил объявить войну всем колдунам нашего города. Назвали операцию по очистке общества «Смерть колдунам и магам». Мадам, увы, но вы у них первая в списке, – зашептала Зиночка страшным голосом. – Они к вам домой приедут. Берегитесь, спасайтесь!

Это был неожиданный поворот и очень неприятный. Другие колдуны не особо волновали мадам. Меньше конкурентов – больше кислорода. «Неужели Верочка, моя верная, преданная Верочка дала себя подкупить и выболтала секретную информацию?» – подумала ведьма.

За время её практики случалось всякое, поэтому она судорожно проглотила ком, похожий на горькую смесь мёда и полыни, хватанула ртом воздух и охрипшим голосом переспросила: – Зиночка, вы уверены, что именно ко мне домой они приедут?

– Конечно! – засопела Зиночка в трубку. – Я вас так люблю, так люблю, вы даже себе представить не можете силу моей любви и доверия. Вы гуру! Мастер, богиня! Самая опытная из всех местных магов. Да кто они? Шарлатаны и проходимцы. Я как услышала, что вам грозит опасность, отложила, нет, бросила, практически отшвырнула все свои дела и ринулась звонить.

– Да, да, я понимаю, – прервала Зиночки стенания мадам. – Адрес они называли, куда бандиты собрались ехать?

– Конечно! Разве я не сказала? Вот балда. Такое в голове, такое! Места себе не нахожу, думаю, всё сказала или нет.

– Адрес! – нетерпеливо снова перебила мадам Зиночку грозным голосом.

– Так это, улица Менделеева, 25.

У мадам всё похолодело внутри. Как будто огромный ледник оторвался от материка и со всей силы упал в океан. Последняя, тонюсенькая ниточка надежды оборвалась, и её концы уныло болтались между небом и землёй.

– Может быть, Зиночка,– еле справившись с голосом, уточнила мадам, – вы в курсе, когда именно они хотят, кхе-кхе, меня навестить?

– Уже выехали, – радостно сообщила Зиночка. – Прям с утра, мадам, к вам первой поехали.

Мадам тихо опустила трубку на рычаг. Медленно поднялась из– за стола и выглянула в окно. В это самое время во двор въехали два больших чёрных джипа размером с танк, разгоняя соседей, детвору и бездомных собак. Двор опустел в одно мгновение. Люди попрятались, не желая стать свидетелями очередной бандитской разборки. Из джипов не спеша вышли крупные, спортивного вида мужчины, вооруженные до зубов, в камуфляжах и балаклавах. Командовал ими высокий подтянутый офицер, с автоматом через плечо. Военный о чём – то с минуту посовещался с бойцами, и те направились в сторону соседнего подъезда. Мадам от злости сузила глаза до размера щелочек и натянуто улыбнулась.

– Ну, ладно! Сами нарвались.

И тут же рванула в сторону спальни, на ходу срывая халат. Шлепанцы с заячьими ушками отлетели в сторону, под диван. Быстро достала спортивный рюкзак, в котором заранее, на всякий пожарный случай, лежали деньги, документы и необходимые на первое время вещи. Натянула на себя чёрные узкие джинсы, спортивную кофту с капюшоном и кроссовки на мягкой подошве. Заплела волосы в косу, надела парик со светлыми волосами, закрепила его потайными шпильками и заколками, чтобы хорошо держался. Кепку надвинула пониже, закрывая глаза. Придирчиво посмотрела в зеркало и осталась довольна своим преображением. Ещё бы! От брутальной мадам не осталось следа. Из отражения на неё смотрела стройная молоденькая девушка, лет так двадцати пяти. Совершенно не похожая на знаменитую мадам Далилу. Теперь, бежать!

Машину брать нельзя, сразу поймают. Подойдя к входной двери, она прислушалась. В подъезде ни звука. Открыв дверь, выглянула из квартиры – никого. Тихо закрыла дверь на замок и бесшумно поднялась к лестнице на крышу. Благо жила на последнем этаже.

Маленьким ключиком открыла замок на двери, ведущей на чердак. Если доберутся, увидят, что замок снят, то чёрт с ним, она к тому времени будет уже далеко. Согнувшись пополам, она засеменила на полусогнутых ногах в глубину мрачной чердачной каморки. В самом дальнем углу, смахивая паутину и пыль, отодвинула фанерную дощечку и залезла в узкий лаз. Взрослый мужчина сюда вряд ли протиснется, только подросток. Так и было задумано. Скрипя зубами от злости, пробежала по крыше, разбежалась и перепрыгнула на крышу соседнего дома. Ухватившись за перила, аккуратно подошла к самому краю и с опаской посмотрела вниз.

– Вот они, голубчики! Уже проверили соседний подъезд и направляются ко мне. Ну, я им сейчас покажу.

Присев на корточки, достала пучки шерсти, соломинки и маленькие, остро заточенные деревяшки. Сложила всё невысокой горкой, прошептала заклинания и спичками подожгла. Огонёк, разгораясь, тут же вспыхнул коричневым пламенем, соломинки затрещали, разнося едкий дым вдоль ограды. Мадам сложила ладони лодочкой, в воздухе обвела круг и, выбросив правую руку в сторону своей квартиры, приказала: – Невидима!

Будут теперь голубчики ходить мимо квартиры, совершенно не замечая её. Жаль, что такой колпак нельзя человеку одевать, когда внутри колдовского круга находишься. Ну ничего, со временем и эта задачка разрешится. Мадам, настоящее имя которой Юлия Яшина, схватилась за железные поручни навесной пожарной лестницы. Та протяжно заскрипела и покачнулась. Юлия сильно зажмурила глаза. Стало страшно от того, что металлические штыри выскочат из стены, и она упадёт вместе с лестницей на асфальт. Задержав дыхание, словно обезьянка, быстро перебирая ножками и ручками, Юлия всё же спустилась не землю.

– Теперь надо уехать из города и не возвращаться, пока все не утихнет, – подумала она, направляясь в сторону автовокзала.

Хотя когда – то давно она и в мыслях не допускала, что её жизнь сложится подобным образом. Росла тихой, спокойной девочкой в приличной семье. Много читала, любила родителей и слушалась в школе учителей. Город был небольшим, однако в нём работали фабрики и заводы. На одном из них, связанном с военной промышленностью, работали родители Юлии.

Завод занимался переработкой химических отходов. Находясь за чертой города, он не давал о себе жителям забыть. Высоко в небо уходили каменные трубы, из которых и ночью, и по утрам валил едкий серый дым. Однажды страшное горе обрушилось на их семью. Папа получил тяжелую производственную травму – химический ожог и чудом остался в живых. Дирекция завода быстро замяла дело, не желая огласки и судебных разбирательств, и отца Юлии сократили. В больнице сделали несколько сложных операций. Потом наступили долгие, дорогостоящие дни реабилитации. Мама Юли трудилась в несколько смен на заводе, зарабатывая деньги, чтобы помочь мужу, который лежал в больнице безвылазно. Юля редко видела папу. Мама нечасто брала её с собой, боясь тяжёлых последствий для детской психики. Не хотела расстраивать и придумывала всякие небылицы.

Но как – то днём (случилось это в самый разгар весны, когда Юля сидела в своей комнате и читала книгу Луи Буссенара, «Африка») послышался непонятный, странный, пугающий девочку шум в прихожей. Она бросила книгу и выбежала из комнаты в надежде, что это из больницы вернулся отец. Но там стояли двое незнакомых мужчин в чёрных костюмах представительного вида. Они о чём – то разговаривали с мамой на повышенных тонах. Юля испугалась и вернулась в свою комнату. Прильнув ухом к двери, старалась не пропустить ни слова, подглядывая через узкую щель чуть открытой двери.

Мама кричала на незнакомцев и грозилась выгнать прочь из дома.

– Мой муж десять лет отдал вашему заводу и не заслужил никакого пособия? Он честно работал, только дирекция вышвырнула его на помойку, как ненужную вещь.

Один из мужчин схватил маму за локоть и прошипел в лицо: – Не ори, сука! Ты никогда ничего не сможешь доказать. Будешь варнякать, мы быстро найдем на тебя управу.

Мама вырвала руку и оттолкнула мужчину к двери.

– Я вас не боюсь и всем расскажу, что это вы виноваты в трагедии! Он не раз докладывал начальству, что ванны с химрастворами давно нуждаются в замене. И не ровен час, одна из них может дать течь, лопнуть. Сколько раз он ходил к начальнику цеха и к директору?

– Тебе никто не поверит, – усмехнулся мужчина.

Он был на голову выше своего напарника и шире в плечах. Светлые волосы делали его похожим на викинга с острова Линдисфарн, что на восточном побережье Шотландии.

– Заткнись и слушай внимательно, что я тебе скажу. Если будешь молчать, тебя не выгонят с работы, и ты спокойно доработаешь до пенсии. Но если будешь носить свои бумажонки в прокуратуру и собирать подписи рабочих, недовольных администрацией завода и свидетелей несчастного случая с твоим мужем, тебе не поздоровится, можешь нам поверить.

– Плевала я на вашу работу. Кому она нужна, с таким отношением к людям? Я добьюсь правды и всех выведу на чистую воду. Про махинации дирекции с откатами, левыми заказами узнают в полиции, и вам не поздоровится. Обещаю. Пора директору отправиться в тюрьму. В Соликамск кормить вшей. Там ему только и место.

– Что ты можешь знать? – засмеялся в ответ мужчина. – Ты обычная шестерёнка в большущем механизме. Невелика фигура. Можем легко заменить.

– Вы так просто от меня не отделаетесь, – победоносным голосом выкрикнула мама. – У меня есть документы. Раздобыла в бухгалтерии и сделала копии. И все оффшорные счета дирекции у меня есть. И свидетельства того, как вы избавлялись от отходов, сливали по ночам в реку, загрязняя окружающую среду. Кому и когда давали взятки. Обо всём расскажу!

Мужчины удивлённо переглянулись между собой, не ожидая такого поворота событий. С грозными лицами они двинулись на женщину.

– Не подходите, буду кричать, позову соседей, – прошептала испуганная мама и попятилась к окну.

Юля увидела, как один из мужчин подбежал к маме и с разворота ударил в лицо кулаком. От сильного удара она отлетела к холодильнику и медленно сползла на пол, теряя сознание. Из разбитого маминого носа на светлую кофточку, потекла алая струйка крови.

– Кончай её, – тихим голосом приказал мужчина, похожий на викинга. – У неё есть две дочери, – ответил напарник.

– Ну, так найди их. Ты знаешь, что надо делать.

Мужчина подошел к маме и, подхватив под руки, потащил в комнату.

Юля в ужасе закрыла рот обеими ладошками. Расширенными от страха глазами смотрела на происходящее и боялась пошевелиться. Сердцем почувствовала, что сейчас произойдёт что – то страшное и непоправимое.

Она лихорадочно обвела взглядом комнату и, немедля ни секунды, полезла в шкаф. Там сбоку в стене был сделан хитроумный лаз. Очень давно, когда родители только вселились в эту квартиру, папа делал ремонт и обнаружил потайную комнату несколько метров в длину. В каморке не было ничего, кроме старых запыленных книг и газет. Юля уговорила папу оставить комнату, сохранить для игр с подружками. Папа послушал дочку и выполнил просьбу.

Новая комната стала для Юли неким убежищем, где она чувствовала себя в полной безопасности. Мама в последнее время часто ночевала у папы в больнице или работала в ночную смену, и Юля, чтобы не бояться, забиралась в свою комнатку, брала любимого плюшевого мишку и засыпала до утра тихим мирным сном. Утром приходила мама и звала Юлию завтракать.

Девочка услышала, как створка шкафа жалобно заскрипела. Незнакомцы её искали. Она старалась не дышать и сильно – сильно зажмурилась. Впервые в жизни она сильно испугалась, дрожа всем телом. От напряжения у девочки выступили слёзы. Она крепко прижала к себе мишку и вытирала им зарёванное лицо. Теряя счёт времени, очень долго сидела в шкафу и не высовывалась наружу. От усталости и стресса незаметно для себя уснула.

В квартире было подозрительно тихо. Юля вылезла из своего укрытия и тихо, на цыпочках, вышла в коридор. Перед глазами стояли мифические викинги из древних легенд, и она понимала, что где – то страшные существа поджидают её и хотят убить. Но в квартире не было никого, даже мамы. На удивление стояла тишина, и никто не прятался за холодильником и шкафом. Юля облегчённо выдохнула и отряхнула розовое платье от пыли.

– Мама ушла на работу и не стала меня будить, – решила для себя девочка.

Ей стало легче, и она прямиком пошла в ванную, чтобы умыться и поесть. Но что-то заставило её остановиться и не открывать дверь. Ей почудилось, что если сейчас она потянет на себя ручку, как тут же на неё свалится злобное и мерзкое чудовище. Жизнь закончится, и она умрёт одна – одинёшенька.

На стене висели часы и громко тикали. Юля замерла, не решаясь заходить в ванную. Какая-то сила резко подтолкнула её в спину, и она взяла маленькой ручкой ключ, торчавший в замке, потянула дверь на себя. В ванной горел свет, и Юля не сразу увидела, как рука мамы безжизненно лежит на краю ванной и не шевелится. Девочка стояла, моргала большими глазёнками и не дышала. Делая первый шаг по плитке, почему-то мокрой, она увидела маму. Женщина лежала в ванной в воде красного цвета с открытыми глазами, посиневшими губами, и сердце девочки едва не разорвалось на части. Мама не дышала, и в стеклянных глазах застыл ужас. Лицо у неё было перекошено, тёмные круги зияли под глазами, бледные щёки впали. Она взяла маму за руку. Та была холодной, как будто на улице свирепствовала зима, и мама только вернулась с работы, без варежек, замёрзшая от злой вьюги. В горле стало сухо, грудь сдавила неведомая боль, и запах крови и смерти навсегда запечатлелся в голове юного создания. Терпкий на вкус, горький, отнимающий у человека последние силы к жизни, запах.

Девочка читала в романах для взрослых про смерть, когда умирают естественной смертью, либо когда людей убивают. Но никогда не думала, что ей самой придётся испытать весь этот ужас в собственной жизни. Ей казалось, что страшный запах смерти идёт из глубин океана, из тёмного безжизненного мира, где рождаются моллюски и светлячки. Так, наверное, пахнут русалки, когда выныривают из морских недр и, обнимая гребешки волн, отбрасывают серебристо – ледяной свет, поджидая на рифах заблудившихся моряков. Застывают на острых скалах, как восковые куклы, с гомерическим смехом на безжизненных устах, обещая людям неземные удовольствия. И после убивают моряков, затягивая на самое дно.

Позже в квартире было много посторонних людей. И соседка, тётя Наташа, прижимая Юлю к себе, вытирая слезы, называла сироткой. Следователь задавал вопросы, но Юля молчала. Она не проронила ни слова даже на похоронах мамы. Не плакала, когда сказали о смерти папы в больнице. Не могла. Как будто колдовские силы наложили на девочку обет молчания. Ей так было легче – молчать и не думать о том, что мамы и папы больше никогда не будет в её детской жизни. Через месяц дело закрыли, следствие пришло к выводу, что женщина решила свести счёты с жизнью от безысходности. Так в одночасье Юля осиротела.

Оставить девочку с соседкой по дому, тётей Наташей, опекунский совет не имел права. Других родственников у семьи не было. Старшая сестра Юлии находилась в спортивном лагере, а после ее отдали в приёмную семью. Юлия не видела и не знала ни дедушек, ни бабушек. Поэтому её отправили в детский дом. Но так как она была ко всему безучастна и продолжала молчать, положили в больницу под наблюдение специалистов. Диагноз, который установили врачи, был сильно замысловатый, и Юля совершенно его не запомнила. И зачем? Она твёрдо верила и знала, что всё плохое рано или поздно закончится. С ней был её единственный друг мишка, которому она по ночам рассказывала секреты и делилась самыми сокровенными мыслями.

В палате, кроме кровати, тумбочки и туалета, имелось окно с решёткой, до которого девочка не могла дотянуться. Юле давали таблетки и проводили шокотерапию, но она всё равно оставалась безучастной к окружающим. И только, Прасковья Никитична, пожилая нянечка, смогла расположить девочку к себе. К Юле не приходили посетители, кроме врачей и медсестёр. Прасковья Никитична, жалела и баловала Юлю как могла. Иногда плакала и вытирала слёзы тайком от девочки, чтобы та не видела и не задавала вопросов. Приносила конфеты, вкусное печенье, чаще это делала после обхода врачей. Гладила по голове и, как мама, утешала и успокаивала. И ещё рассказывала обо всем, что творится за стенами больницы: о погоде, событиях в городе, про своё детство, семью и разные города и страны.

Юля была безучастна к рассказам нянечки, конфеты складывала в тумбочку и кормила по ночам мишку. Потом выбрасывала в туалет, чтобы не обидеть Прасковью Никитичну. Ей не хотелось сладкого, но ещё больше она боялась, что один из викингов проникнет ночью в больницу и убьёт ее, как в тот злополучный день маму. Спала она, накрывшись одеялом с головой, и вылезала из-под него, только когда в палате становилось светло и уютно. Но со временем она стала доверять нянечке, не чувствуя с её стороны угрозы. И даже принимала ласки и увещевания. Незаметно привязалась к доброй, простой женщине и вечерами с нетерпением ждала ее.

Однажды Прасковья Никитична пришла поздно ночью и разбудила девочку.

– Юленька, просыпайся, одевайся, – тихо приказала она, доставая из тёмного пакета вещи.

В ответ Юля посмотрела удивлёнными глазами на Прасковью Никитичну и взяла в руки юбку, кофточку, куртку и новенькие ботиночки.

– Одевайся, одевайся, девочка, я потом тебе всё объясню.

Прасковья Никитична помогала Юле примерять новые вещи.

– Подошёл размер, слава Богу, а то ведь я думала, что будут малы и кофта, и курточка. Померяй ботиночки. Нравятся?

Юля, улыбаясь, кивнула, внимательно разглядывая красные ботиночки.

– Ты, главное, ничего не бойся и доверься мне. Я по дороге тебе всё расскажу.

На удивление Юля совершенно не боялась. Утешала себя мыслями о том, что она уже не одна, а с бабушкой, и злой коварный викинг не сможет их одолеть и принести беду. Она, молча надела вещи, в глубине души понимая, что в больницу больше никогда не вернется.

Прасковья Никитична, как заговорщица, открыла дверь и выглянула в коридор. Там не было ни души. Время перевалило за полночь. За столом на посту дежурная медсестра, склонив голову на грудь, посапывала глубоким сном. Прасковья Никитична крепко держала за руку девочку, выводя из палаты. Минуя длинный коридор, стараясь ступать как можно тише, они вышли к широкой лестнице. Спустившись на несколько этажей вниз, подошли к входной двери. Там стоял неопрятный мужчина, в телогрейке и шапке ушанке; завидя беглецов, открыл дверь. Это был сторож, с ним заранее договорилась Прасковья Никитична, что он их ночью выпустит из больницы.

На крыльце больницы Прасковья Никитична остановилась. Поправила шапочку на голове у Юли и завязала потуже шарф.

– Готова? – улыбнулась она девочке тёплой улыбкой и подмигнула.

Юля в ответ кивнула и впервые за четыре месяца улыбнулась.

– Тогда пошли в новую жизнь.

На улице стояла снежная зима. Сугробы высились во дворе больницы, как старинные замки из сказок. Четыре месяца в больнице для девочки пролетели незаметно. Впервые за это время она дышала свежим, морозным воздухом, и по лицу бежали маленькие слезинки. Она хлюпала курносым носиком и вытирала его тёплыми и пушистыми варежками с маленькими вышитыми оленями. Прасковья Никитична держала девочку за руку и, растворяясь в снежном круговороте, вела за собой, в неизвестность. Девочка, перебирая маленькими ножками, готова была прыгать, скакать от радости и, не оглядываясь на мрачное здание больницы, бежать за няней в новую, совсем незнакомую для неё жизнь, где она найдёт не только свой дом, но и настоящих друзей.

Глава 3

Двадцать минут положенного отдыха подходили к концу. Андрей сидел, в глубокой задумчивости, откинув голову на спинку дивана. Комната отдыха для персонала (стафф) была сплошь утыкана камерами, и об этом знали все: от уборщицы, до управляющего. Спать лёжа или сидя запрещалось. Дремать в кресле можно всем, главное – не попасть в объектив. Словом, если сможешь вздремнуть стоя – вперёд. Но лежать – ни-ни. Можешь читать книги, играть в телефоне, бродить по страницам интернета, медитировать.

Смена Андрея заканчивалась. Осталось последние два часа отработать и домой. Быстрее бы, быстрей.

Андрей поднялся с дивана и осмотрел форму. Одно из условий контракта – выглаженная, чистая форма. Иначе штраф. Деньги терять не хотелось. Из зеркала на Андрея смотрел высокий белокурый красавец. Как пить дать Маяковский в молодости. Так его назвала одна из клиенток, владелица фабрики по изготовлению мебели. Величественная, надменная, с крючковатым носом и уродливой родинкой на лице. Она часто играла в казино. Старалась всегда сесть за стол Андрея, думая, что он ей приносит удачу. Смешно. Теперь все его только и дразнили – Маяковский, забывая настоящее имя и фамилию.

У Андрея была шикарная фигура. Накачанный торс, широкие плечи, открытый, дружелюбный к окружающим взгляд. Занятия спортом для него не прошли даром. КМС по плаванью и спортивной гимнастике – не шуточки. К большому сожалению, никуда не удалось применить полученные навыки, зато на здоровье парень не жаловался. Вспомнилось, как после окончания института думал: вот она, взрослая жизнь. Сейчас оторвут с руками и ногами молодого специалиста, экономиста. Ан, нет. Был бы слесарем, сантехником, строителем – тогда да! Цифры считать, сидеть в удобном мягком кресле в офисе, увы, есть кому. Бизнеса семейного не было, как впрочем, и «волосатой лапы» в высших эшелонах власти. Родители обычные учителя. Спасибо, выучили, забрали бабушку к себе жить и дали сыну собственное жилье. Всё.

Однажды приехал товарищ из за границы, куда уехал с родителями сразу после школы. Рассказывал, какое там житие – бытие. Не сравнить с нашим, отечественным. Со знаком качества на этикетке. Посидели дома, понесло в ресторан, потом товарищ затащил в казино. Андрей попал туда впервые и был поражен до глубины души. Сидел рядом с другом, таращился без зазрения совести на игроков с тугими кошельками. Не играл, хотя друг предлагал. И не хотелось. Игра не его конёк, не азартный человек, только и всего.

Друг был знаком с управляющим казино, и когда тот появился в зале с охранником, подошёл и о чём-то минут пять говорил, тыча пальцем в Андрея. Управляющий позвал парня и долго с ним беседовал за чашкой кофе, расспрашивая об учёбе, семье. Образование парня, как впрочем, и внешний вид, понравились управляющему, и, недолго думая, он предложил Андрею работу в казино. Это почему-то не удивило парня. Наоборот, он почувствовал себя в новом амплуа, как начинающий актёр перед эпизодической ролью. Яркая новая жизнь притягивала, словно «запретный плод», сладкий и всегда желанный. Плюс эта жизнь давала неплохую перспективу и приличную зарплату. Деньги он любил особой, никому не ведомой страстью. Любое казино предпочитает взять на работу новичка. Обучить «под себя», так сказать, натаскать, словно «сторожевого пса». Здесь пригодились математические способности Андрея. Кажется, что всё просто: быстро и правильно раздавай карты, принимай ставки, запускай шарик и раскручивай диск рулетки. Ан, нет! От крупье зависит создание психологического комфорта посетителя, также усыпление его внимания, дабы игрок не концентрировался на игре, не считал карты и как можно больше проигрывал. Ведь сорванные крупные джек-поты создают лишь видимость лёгких денег. Основная масса посетителей выигрывает крайне редко.

Опять – таки, не без «помощи» крупье, который должен сочувствовать проигравшему и, проявляя искреннее сожаление в случае проигрыша, приглашать отыграться. Дилер, умеющий делать игру в казино, на вес золота. Андрей был именно таким. Зубастым и умеющим располагать к себе людей.

Работа в казино имела свои плюсы и минусы. К минусам относились – штрафы, неадекватность клиентов, оскорбления, сигаретный дым, иногда кулаки. Курят в казино все посетители, персонал – дышит. Есть и плюсы – высокая зарплата, чаевые. Андрей стал намного общительнее, пропала боязнь начинать с незнакомцем первым разговор. Так же он научился ещё быстрее считать в уме, развил стальные нервы и дисциплину (ещё бы, за каждое опоздание – штраф), а главное, встретил девушку своей мечты – Ангелину.

С первого дня работы Ангелины в казино под названием «Пара» в девушку влюбились все без исключения. Длинные, вьющиеся волосы каштанового цвета красиво обрамляли лицо светлокожей красавицы и необычно смотрелись с зелёными глазами. Стройная фигурка и длинные ножки. Отзывчивость, женственность, воспитанность, сдержанность в поведении и в общении с любым человеком – главные положительные черты, которыми обладала Ангелина. Когда она стояла за столом, даже самые отпетые хамы вели себя смирно, не позволяя непристойных словечек, выпадов в её сторону. А ведь всем известно: в любом проигрыше клиента виноват только дилер. Это на его бедную голову, словно град с неба, летят проклятия и угрозы. Это дилера обещают поиметь во всевозможных извращенных позах. Многие старались добиться расположения Ангелины. Хозяин казино всячески выказывал ей свой интерес. Клиенты оставляли щедрые чаевые, приглашали в рестораны после окончания работы, привозили цветы, дарили богатые подарки. Ангелина цветы принимала, подарки нет. Никого не выделяла и не обижала. Но всем вежливо отказывала.

Андрей тихо вздыхал, не надеясь ни на что. Куда там ему тягаться с такими финансовыми воротилами? Но вопреки его ожиданиям, Ангелина выбрала именно его. Андрей так до конца и не понял, как это произошло. Помнилось, что банальная простуда переросла в грипп. Всё бы ничего, но родители уехали к родственникам. И он один валялся дома с температурой под сорок в полузабытьи. Так бывает, когда о тебе все забывают, а ты не хочешь никого напрягать своими проблемами.

На третий день раздался телефонный звонок. Звонила Ангелина. Буквально через час она уже стояла на пороге квартиры с полной сумкой, набитой едой и лекарствами. Приходя в себя, Андрей понимал, как что-то глотает, пьёт горячий куриный бульон, потом горькую микстуру и противные порошки. Ангелина ухаживала за ним словно за малым дитём. Растирала, укутывала, отпаивала чаем с малиной. Грипп отступил, и Андрей пошёл на поправку. Придя в себя, понял, что не хочет никуда отпускать Ангелину. И ужасно боялся, что когда окончательно выздоровеет, то она также внезапно исчезнет, как и появилась в его жизни. Однако вопреки всем опасениям девушка не исчезла.

Они начали встречаться тайно от всех. Никто в казино не знал об их любовном романе. Ангелина сама предложила так себя вести. На работе Андрей старался не разговаривать с Ангелиной. Она тоже избегала контакта с ним. Это был их секрет, их мир, в который молодые люди никого не хотели пускать. Заканчивая работу, они порознь ехали к Андрею домой, и там сполна наслаждались друг

другом. Вместе готовили кушать, смотрели фильмы, читали книги и страстно занимались любовью. Андрею очень нравилась такая жизнь, и он ничего не хотел менять.

В один из вечеров у влюбленных состоялся серьёзный разговор. Оказалось, что каждый из них давно мечтал иметь своё собственное дело. Андрей говорил о том, что хочет открыть пекарню. Ангелина обрадовалась такой идее, потому что тоже давно мечтала о пиццерии. Вместе они решили, что мечты имеют право на жизнь. Сбережений оказалось немного. Этого явно не хватит на осуществление планов. Тем более что влюбленные давно поговаривали о том, чтобы жить вместе, не прячась от коллег по работе. Андрей растерянным взглядом смотрел на Ангелину. Девушка выглядела поникшей и бледной.

– Наверное, ничего не выйдет с нашей мечтой, – всхлипнула она.

Они лежали на диване, прижавшись, друг к другу. За окном бушевал дождь, барабанил по стёклам и карнизам, и сверкала молния. Андрей ещё крепче прижал Ангелину и поцеловал.

– Почему не выйдет? Всё у нас выйдет, – не очень уверенно возразил Андрей.

Он понимал, чтобы накопить денег на их задумку, надо лет так десять. И не факт, что нужная сумма соберётся. Но ему так не хотелось, чтобы Ангелина расстраивалась.

– Но я не хочу и не могу ждать десять лет! – будто читая его мысли, воскликнула девушка. – Мне будет уже тридцать пять! Я стану старухой.

– Что ты, что ты любимая.

Андрей откинул одеяло и сел на диван.

– Ты не станешь старухой. Будешь в расцвете сил, как майская роза, в самом соку.

– Не хочу быть розой в соку! – горько усмехнулась Ангелина. – Хочу сейчас денег. Откроем наш бизнес – булочную в центре города. И там будет выпекаться самый лучший вкусный хлеб и сладкие булочки. Хочу семью, Андрей, с тобой хочу. И детей. Двое! Нет, лучше – трое. Как тебе мой план?

– Я тоже очень хочу. У родителей я один, и страдаю от того, что нет братьев и сестёр.

– Вот видишь, и у меня нет никого, кроме родителей, – поддержала Ангелина Андрея. – Получается, что у нас с тобой, кроме друг друга, из близких – одни родители. Это очень грустно. Нам обязательно надо завести детей. И у нас будет большая, дружная семья. Но для этого нам надо где – то раздобыть денег.

– Но, любимая, где их нам раздобыть?

– Андрюша, ты веришь в судьбу? – неожиданно спросила она.

– Никогда не задумывался над этим, – пожал плечами Андрей.

– Я задумывалась, и не один раз.

Ангелина взяла с тумбочки тёплый халатик, закуталась в него и грустно вздохнула. На улице раннее лето, но из-за дождя в комнате зябко и сыро. Может, это от волнения, охватившего всё естество девушки, она слегка вздрагивала и ещё больше замерзала.

– Андрюш, знаешь ли ты, что случайности – это хорошо продуманные небом закономерности?

– Ну, как сказать, – промычал Андрей и осекся. Он никогда ни о чём подобном не задумывался.

– Расшифровать эти знаки так же сложно, как и толковать сны, – продолжала объяснять Ангелина. – Всё просто и до ужаса сложно для непосвященного человека. Надо научиться читать знаки. Мы устроились с тобой работать в казино. Так?

– Так! – кивнул Андрей.

– Мы познакомились с тобой в казино. Так?

– Да!

Андрей снова кивнул, не понимая к чему клонит Ангелина.

– Ты заболел, я ухаживала за тобой. Правильно?

– Всё верно, так и было.

– Неужели сейчас ты не видишь знаки судьбы? – воскликнула довольная собой Ангелина.

– Прости, любимая, но я никак не могу взять в толк, к чему ты клонишь?

– Не устройся я на работу в казино – не встретила тебя. Не заболей ты гриппом – я не приехала тебя лечить, и мы не были бы вместе. Улавливаешь смысл? – улыбнулась Ангелина.

– Точно! – Андрей искренне удивился таким простым вещам, которые не смог сопоставить.

– Это и называется – знаки судьбы. Так же и работа в казино не случайна. Деньги мы возьмём именно там.

Андрей ошарашено уставился на Ангелину.

– Погоди, любимая! Ты это серьезно? Неужели ты не знаешь, что делает казино с теми, кто у них ворует деньги?

– Андрюша, я слышала миллион таких историй, – махнула рукой Ангелина. – У нас с тобой другой случай. Особенный. И не зря я тебе рассказываю о знаках судьбы.

– Но на моей памяти, было несколько случаев, когда дилеры вступали в сговор с игроками. Я знаю, что потом с ними происходило. Помнишь, к нам клиент приходил, кличка у него Кирпич? Так вот, он вступил в сговор с дилером Сашкой. Ты не застала его?

Ангелина молчала и спокойно смотрела на Андрея зелеными глазищами.

– Кирпич заранее договорился с Сашкой, что тот будет ему проигрывать, и потом они бабки поделят. Всё им сходило с рук, до поры до времени. Когда их аферу раскрыли, то Кирпич исчез, а Сашке переломали все пальцы. Родители его в итоге продали квартиру, и дачу, чтобы выплатить долг казино.

– Мы не будем ни с кем вступать в сговор. Это в голливудских фильмах целые банды, гангстеры.

Ангелина крепко сжала кисть Андрея.

– Нам не нужен никто. Мы провернём сами. Я всё продумала до мелочей.

– Неужели нет другого способа раздобыть деньги?

– Я не вижу другого способа, увы. Надо взять большой куш, понимаешь? Сколько ещё ты собираешься прозябать в нищете? Сколько я должна терпеть сальные мужские взгляды? Хозяин, старый жмот, дешёвка, жирный боров, так и норовит уединиться в кабинете, чтобы облапать! Ненавижу его! На днях хвастался мне, что у него всё схвачено в городе и есть личная ведьма.

Андрей, молча, заскрежетал зубами, крепко сжимая кулаки. Он понимал, чтобы рядом с ним была такая девушка, как Ангелина, нельзя оставаться заурядным, среднестатистическим парнем. Раз захотел Королеву, то должен соответствовать во всём, даже в мелочах.

– Воровать фишки, вступать в сговор с игроками мы не будем. Это для мелкой игры. Мы рискнем по – крупному и поэтому выиграем. Надо дождаться, когда в хранилище казино соберётся большая сумма, и потом украсть деньги. Это можно сделать легко и просто. На нас никто не подумает, если будем следовать плану.

– Но это же крупная кража, плюс реальный тюремный срок! Ты думала об этом?

Андрей оглянулся по сторонам, будто желая убедиться, что в комнате кроме их двоих больше никого нет.

– Не бойся, – успокоила его Ангелина, – Нас никто не поймает, я тебе обещаю. У меня есть амулет.

– Какой амулет?

Ангелина сняла цепочку, на которой болтался маленький золотой клоун Арлекин.

– Вот он, мне его наудачу вручила Далила. Не думай, что это обман. Моя судьба, как и твоя, в руках Высших сил. Я долго, Андрей, металась и не знала, где найти работу и чем заниматься в жизни. Отчаялась и даже хотела наложить на себя руки. Пока не познакомилась с Далилой.

– Кто это? Ведьма? Я тебя умоляю, Ангелина, неужели ты веришь во всякую чушь?

– Андрюша, любимый мой, это благодаря Далиле я устроилась в казино и познакомилась с тобой.

Андрей испугался, увидев, как блестят глаза Ангелины, насколько она уверена в правильности своего выбора. Отбрасывая сомнения, он выслушал её до конца. Чувства к девушке оказались сильнее страха. После недолгих раздумий, он согласился. Начались дни подготовки к ограблению. Андрей и Ангелина досконально изучили расположение всех камер в казино, наличие слепых зон и график работы персонала. Каждый вечер дома на карте штудировали детали ограбления и вносили все новые и новые правки, составляя, как им казалось, идеальный план ограбления.

В казино соблюдали строгие меры безопасности. Дни вывоза денег в банк периодически меняли. Многое зависело от собранной суммы. Влюбленные узнали: две недели деньги из казино не вывозили. Сумма по их подсчетам собралась приличная: триста тысяч долларов. Это был их звёздный час. Ангелина последние дни уделяла особое внимание охраннику Вадиму, крепкому качку с квадратным подбородком и кулаками размером с кувалду. От него Ангелина по секрету узнала точную дату и время приезда инкассаторской машины.

Вадим, хвастливо выпятив грудь, вещал Ангелине при встрече о том, что дирекция казино больше всех доверяет именно ему. Поэтому он будет главным, и контролировать процесс вывоза денег будет именно он. Ангелина восхищенно хлопала ресницами и всплескивала руками, всем видом давая понять, что именно о таком мужчине мечтала всю жизнь. Вадим горделиво поглаживал кобуру, показывая, что пистолет у него боевой, и он готов применить его в любой момент. Ангелина при каждом удобном случае забегала на кофеек к Вадиму и пару раз разрешила провести себя домой, подарив на прощанье нежный поцелуй. Но попросила во избежание сплетен не афишировать их отношения. На самом деле она знала, что Вадим всем растреплет про их «любовь». Охранник ходил гордый и счастливый, и только слепец мог не увидеть, насколько он окрылён чувством влюблённости. Ангелине это играло на руку. Андрея все это жутко бесило, но он понимал, что «любовная игра» – часть хитроумного плана, придуманного Ангелиной.

Андрей, в свою очередь, ответил взаимностью пит – боссу Ларисе, которая похожа была на крысу. Хитрая, пронырливая, Лариса везде совала свой нос, и ни одна сплетня не обходилась без её вмешательства и комментариев. Буравя всех маленькими глазками, в каждом подозревала вора и проходимца. Но судя по пламенным взглядам, которые она кидала на Андрея, и по глупостям, которые шептала на ухо при каждом удобном случае, провести ночь с Андреем не отказалась бы. Лариса тоже подтвердила дату вывоза денег. И нужна она была Андрею, чтобы в этот день получить необходимый график работы. Она пообещала поставить Андрея в ВИП зону.

Это означало, что его сменит крупье за тридцать минут до приезда машины. У Андрея будет полчаса на то, чтобы спуститься в хранилище. Туда можно попасть по небольшой лестнице, спрятанной за узкой дверью с надписью «Служебное помещение». Но подойти к двери незамеченным сложно и нереально.

Здание казино было старым, как и многие постройки в городе. В казино имелись два больших зала для игры в рулетку и покер, ВИП зал, кабинет хозяина и куча подсобных помещений, некоторые из них стояли закрытыми и не использовались. Хозяин планировал сделать отдельные номера отдыха для игроков, чтобы, не выходя из казино, человек смог отдохнуть, выпить и снова вернуться за стол.

Поэтому Андрей решил пройти в хозяйственный блок. В окно, через которое спускают белье в прачечную, попасть на нижний этаж. От прачечной к хранилищу ведёт маленький коридор. Там никто не ходит. Нет камер, но есть дверь, через которую можно попасть в хранилище. Ключ от этой двери Ангелина где – то раздобыла и торжественно вручила его Андрею. Когда он попадёт туда, то должен зайти в хранилище и впустить Ангелину. Девушка к приходу Андрея усыпит снотворным Вадима. Андрей заберёт деньги и покинет казино через выход из прачечной. Никто не сможет на них подумать, потому что у Андрея закончится к этому времени смена, и он спокойно уедет домой. Ангелина вернётся в стафф, где будет ждать выхода в зал. План прост и идеален на бумаге, только вот осуществим ли на деле, предстояло понять, рискуя головой.

Наконец – то наступил долгожданный день, который перевернёт их жизнь. Андрей ещё раз посмотрел на себя в зеркало. Глаза лихорадочно блестели, и под ними залегли тёмные тени. Сказывались бессонные ночи и нервное напряжение на работе. Андрею казалось, что за ними все наблюдают в казино и знают о предстоящем ограблении с Ангелиной. Страхи, конечно, были беспочвенными. Если бы кто-то узнал о планах молодых людей, их ждала, если не тюрьма, то реанимация точно. Пять лет работы должны принести свои плоды. Иначе всё коту под хвост! Если он не возьмёт деньги, то потеряет навсегда Ангелину. Андрей это понимал, снова и снова прокручивая в голове их коварный план.

Скрипнула дверь, и показалась рыжая голова Ларисы. Андрей непроизвольно вздрогнул.

– Твой выход, Андрюша, – пропела ласковым голосом Лариса.

И видя, что в комнате отдыха, кроме Андрея, никого нет, с хитрыми глазками улыбнулась.

– Я надеюсь: сегодня ты будешь мой. И не убежишь домой, как раньше, оставляя меня одну на всю ночь.

Она капризно надула нижнюю губку и, приблизившись к Андрею, поправила ему красный галстук. Андрей то ли от омерзения, то ли от напряжения нервно сглотнул.

– Конечно, милая. Я сегодня останусь с тобой на всю ночь, – ответил он осипшим голосом.

– Ты заканчиваешь сегодня раньше, чем я, – продолжила тараторить Лариса. – Тебе готовить ужин. Договорились?

– Ну да, кому же ещё готовить, как не мне?

Андрей едва справился с мимикой лица и натянуто улыбнулся.

– Чего бы тебе хотелось эдакого?

Лариса плотоядно смотрела на Андрея и попятилась в угол комнаты. Там была мёртвая зона, и не дотягивался ни один объектив из многочисленных камер. Она поманила его указательным пальчиком. Андрей, делая над собой усилия, приблизился. Лариса жадно впилась в его губы своим мокрым ртом. Лихорадочно шаря языком у него во рту, крепко прижала парня к себе. Андрей почувствовал приступ тошноты, волной подступившей к горлу. Он мягко отодвинул от себя Ларису и, изобразив томное лицо, прошептал ей на ухо: – Милая, ты сводишь меня с ума. Ещё чуть – чуть, и я не смогу работать. И тебе придется успокаивать своего Геракла. Ты помнишь, я говорил, что не люблю быстрый секс.

Лариса тихо застонала, закатывая карие глазки. И тут же учащённо засопела, прижимая руки к груди.

– Я уже начинаю ненавидеть свою работу.

– Я тоже, – пробормотал Андрей, в данный момент искренне разделяя мнение Ларисы.

– Но, увы, мой выход! – театрально воскликнул он, вытирая остатки Ларисиной слюны с губ. – За столом я буду грезить страстью и вседозволенностью, которую ты мне обещала.

Выйдя из слепой зоны, он подмигнул Ларисе и мигом выскочил за дверь. В отдельном кабинете играли ВИП персоны. Зал был небольшим, обставленный дорогой мебелью из красного дерева. Большой массивный стол для покера, диваны из тёмной коричневой лакированной кожи так и располагали к отдыху. Толстый марокканский ковёр яркой красочной расцветки покрывал пол зала. Хозяин вывалил за ковёр немерено денег и гордился им перед гостями. Бармен за стойкой колдовал над очередным коктейлем, танцуя под музыку. Приглушенный свет погружал во мрак диваны, столы и игроков. Над столами, выделяя игровую зону, ярко светили лампы. Стены зала обшиты красной плотной тканью, такая же ткань была и на массивных, с резными спинками стульях. Светильники подсвечивали картины в золоченых рамах. Мастерски выполненные копии местным художником мало кто отличал от оригинала. Зал поражал гостей великолепием, показывая высокий уровень заведения.

Сегодня был особенно «вкусный» день по меркам казино. Пит – шеф Лариса от счастья потирала пухлые ручонки. От выигрыша зависел размер её премии. Игроки ставили по – крупному. Богатые бизнесмены в этот вечер решили «взлохматить» пузатые, словно животы у бегемотов, кошельки. Их было трое. Важные, толстые дяденьки, сытые и довольные жизнью. С ними сидели очаровательные спутницы. Явно не женщины из высшего общества. Шалавы местного пошиба, с намёком на хлёсткую манерность огромного мегаполиса. Канапе с чёрной и красной икрой, сёмга и морские гребешки, креветки в соусе бешамель составляли основное меню закусок, которое предложило в этот вечер казино дорогим клиентам.

Девицы громко хохотали и вульгарно ругались матом, когда в картах не шла масть. Неожиданно картина изменилась, как только Андрей встал за стол. Казино стало проигрывать на радость клиентам. Виски лилось рекой, бизнесмены вели себя ужасно, смеясь, оскорбляя персонал казино и периодически удаляясь в туалет за очередной дорожкой кокса. В казино не принято персоналу носить часы. Клиент должен забыть о времени. Андрей раздавал карты и косился на руку одного из бизнесменов, чтобы разглядеть время. Стрелки на часах как назло едва двигались.

Неожиданно он увидел, как один из игроков передал свою карту другому. Это было запрещено правилами казино. Андрей сделал вид, что не заметил, надеясь, что манипуляцию не увидит и Лариса. Не хотелось именно сейчас разбирательств и выяснений. Тут же прибежит охрана, начнет прокручивать видео, на котором будет всё видно. Нет, сейчас надо только отстоять свои положенные полчаса и быстро бежать к Ангелине. Клиенты в очередной раз выиграли и, уже не скрывая радости, в открытую называли Андрея лохом, думая, что он не замечает всех их махинаций.

Андрею было наплевать. Скоро он будет свободен, пусть говорят, что им взбредёт в голову. Он мысленно абстрагировался и ничего не слышал. Лариса с довольным лицом курсировала возле стола, словно белая акула, кровожадная и беспринципная. Андрей подал ей знак глазами, но она, вместо того чтобы заменить его другим крупье, объявила: – Андрей, клиент хочет, чтобы именно ты обслуживал стол. Поэтому ещё полчаса работай.

У Андрея все похолодело внутри. Он сделал страшные глаза и позвал Ларису, которая прибывала в эйфории с красным от возбуждения лицом, не замечая болезненный вид парня.

– Лариса, замени меня.

– Не могу, Андрей.

Лариса оскалилась улыбкой всё той же голодной акулы.

– Я сейчас обделаюсь прямо за столом!

Андрей чувствовал, как у него колотится сердце, и лёгкая испарина выступает на лбу. Лариса испугалась, понимая, что Андрей, не шутит.

– Только не очень долго, – попросила она, – я сама встану вместо тебя.

– Спасибо, – буркнул в ответ Андрей.

Едва сдерживаясь, чтобы не побежать, быстрым шагом вышел из комнаты под недовольный ропот клиентов. Помня про камеры, бесшумно спустился вниз по лестнице, нервно оглядываясь по сторонам. В конце коридора находилась дверь в хозяйственный блок. Андрей был почти у цели, когда кто – то его окликнул: – Эй, ты, что здесь забыл?

Андрей медленно повернул голову. Растопырив ноги и властно положив руку на шокер, на него смотрел один из охранников. По всей видимости, новенький, потому что Андрей его видел впервые.

– Пит – шеф отправила узнать, когда принесут чистые салфетки. Там в ВИПе отдыхают серьезные люди. Надо уважить гостей.

Охранник покрутил головой, услышав незнакомые слова, и Андрею показалось, что мозги охранника вот-вот расплавятся, и произойдёт зависание, как в мобильнике, после чего нужна будет перезагрузка.

– Ну ладно, иди. Здесь посторонним ходить воспрещается. Запомни.

– Сильно охота мне собачонкой бегать, – скривился с недовольной гримасой Андрей. – В следующий раз не пойду, пусть даже не просят.

Медленно открывая дверь, боковым зрением следил за охранником, стараясь не упустить из виду. Тот чуть потоптался на месте в нерешительности, может и хотел, что – то ещё добавить, но передумал, процесс «перезагрузки мозгов» прошёл удачно, и он скрылся за углом. Андрей облегчённо выдохнул. В хозяйственном блоке работало несколько человек. Андрей здесь был впервые и понятия не имел, где находится окошко для грязного белья. Прорабатывая все детали, Ангелина упустила из виду важную мелочь. Андрей обвёл взглядом помещение и с ужасом сообразил, что не может найти заветное окно. Ладони вмиг вспотели. Рабочие с удивлением посматривали на Андрея, не понимая, что здесь забыл крупье. Очень плохо, что его увидели посторонние. Надо будет потом придумать, что он тут делал, если спросят. Андрей с невозмутимым видом прошёлся, но никакого окна для белья и близко не было. Вдруг один из рабочих оттолкнул от стены высокую тележку, и взору Андрея открылась табличка с надписью «Для грязного белья».

От радости он чуть ли не в пляс пустился. Теперь надо незамеченным сигануть в окно. Задача не из лёгких, учитывая наличие рабочих в помещении. Андрей подгадал момент, когда на него перестали обращать внимания и с прыткостью, на которую был только способен, открыл задвижку и заскочил внутрь. Бесшумно скользя, мягко съехал вниз, угодив в полный бак с грязным бельём. Мягко приземлившись на скатерти и полотенца, обрадовался, что бак оказался полным, иначе травмы не избежать. Осторожно выглянул наружу и осмотрелся. Помещение оказалось маленьким и безликим. От дробных, раскатистых звуков тут же заложило уши. Большие стиральные машины гудели, мотая в своих внутренностях бельё, будто бы злясь, что не могут его проглотить или разорвать на части. Андрею захотелось побыстрее выбраться и прийти на место.

Оказавшись возле заветной двери, он приоткрыл её и выглянул в коридор. Там стояли полумрак и тишина, словно в подземном атомном бункере. Полная изоляция от любых звуков. Ангелина узнала, коридором редко кто пользовался: персонал не имел право сюда входить.

– Может быть, это советское бомбоубежище? – пробормотал Андрей.

И напряг зрение, всматриваясь во мрак. Глаза не сразу привыкли, и не хватало фонарика. Дверь не одна. Это было неожиданно, и это же смутило парня. – Делать нечего, надо проверить каждую, – решил он. Андрей уже потерял счёт времени и боялся, что слишком долго возится с замком, а вход в хранилище пока не обнаружен. У первой двери заклинило замок. Вторая дверь была чуть дальше, он нащупал ручку и нервно подёргал. Увы, намертво заперта. Попытался вставить ключ, но тот не подошёл. Сердце бешено колотилось в груди. Руки от напряжения вспотели. Андрей быстро прокрался к третьей двери. Пошарил, но ручку не нащупал. Легонько навалился и… оказался на улице.

Тёплый ветер ласково забрался под рубашку и пощекотал. Над головой раскинулось звёздное ясное небо. Андрей вздохнул полной грудью и с трудом подавил в себе возникшее на мгновенье желание – бежать. Бежать, наплевав на всё: деньги, казино, план и даже Ангелину. Но вспомнились слова, которые произнесла девушка утром.

– Андрюша, запомни! Люди, как карандаши: каждый рисует жизнь. Просто кто – то ломается, кто – то тупит, кто – то затачивается и живёт дальше, с новыми силами и достижениями. У неудачников карандаши тупые, сплошь огрызки. Они никому не интересны. Сильный человек всегда «на коне», при деньгах и положении в обществе. Стань таким и помни, что я люблю тебя.

Андрей пересилил себя, отогнал трусливую мысль к побегу, сделал шаг назад и закрыл за собой дверь. Он понял, что наступило то время, когда он должен острым карандашом «нарисовать» свою жизнь с чистого листа.

Вставил новый ключ в замочную скважину и провернул. Получилось. Сработало! Неожиданно дверь прачечной открылась, и в коридор ворвался шум машин. Недолго раздумывая, Андрей проскользнул в хранилище и замер. Посредине комнаты стоял большой стол, и несколько работающих мониторов висели на стене. Тусклое освещение, скорее всего аварийное, подавляло и давило на глаза. Мониторы работали, на них виднелся въезд во двор. Возле стола стоял стул и высокий пустой сейф, открытый настежь. На железном столе, с прикрученными к полу ножками, аккуратными стопками лежали посчитанные деньги разного номинала и ждали инкассаторов. От такого зрелища захватило дух. Андрей воспрянул и приободрился. Ангелины и охранника не было. Возможно, она отвлекла его, усыпила и уже вернулась в зал? Но где же Вадим? Он увидел пустую сумку, лежавшую на полу, схватил её и стал судорожно хватать деньги.

Неожиданно, Андрей почувствовал, что в комнате не один. Страх заставил застыть и сжать кулаки. Стараясь не делать резких движений, отступил вправо, поближе к стулу, и повернулся. На пороге, широко расставив ноги, стоял Вадим, сверля Андрея налитыми кровью глазами, и шумно втягивал воздух через широкие ноздри. В этот момент он был похож на буйвола в брачный период.

– Я так и знал, гнида, что дело нечисто, – со злостью прошипел он.

– Не понимаю, о чём ты? – ответил равнодушно Андрей, стараясь держаться по другую сторону стола.

– Всё ты знаешь, Маяковский сраный, – сплюнув на пол, пробасил Вадим. – Решил бабки стащить в мою смену, сука. Подставить меня хочешь?

– Не понимаю, о чём это ты? Я зашел к тебе на кофеёк. Вижу – тебя нет.

– Да? – хмыкнул Вадим. – И поэтому бабки в сумку складываешь, пока кофеёк стынет, – гаркнул с иронией Вадим, кривляясь и корча гримасы.

– Я сразу понял, что ты двуличный пидар. Никогда не доверял тебе и правильно делал.

Андрей ошарашено молчал, не зная, что ответить Вадиму.

– Ну, поглядим, на что ты годишься, кроме как картишки на столе раздавать и друзей закадычных подставлять. Живым не выпущу, гнида. Раздавлю.

Вадим не спеша закатил рукава на рубашке. Андрей попятился назад и почувствовал под правой рукой спинку стула. Резко схватил, перевернул угрожающе ножками вверх. Охранник горько усмехнулся.

– Убивать я тебя буду медленно, поверь, – и тут же двинулся на Андрея, выставив вперёд кулаки.

Андрей боком переместился вправо, стараясь, чтобы между ним и Вадимом имелась преграда. – Главное, пробраться к двери, – подумал он. – Можно выскочить в коридор и выбежать во двор. Но что дальше? Ведь горилла побежит следом и вцепится зубами в глотку.

Охранник шёл на Андрея, как гладиатор, поигрывая стальными мышцами. Андрей обходил стол, не давая противнику приблизиться. Вадим зарычал, нагнулся, чтобы схватить за рубашку. Андрей отбил руку и, улучив момент, ударил с размаха стулом Вадима. Тот разлетелся в щепки, от чего Вадим ещё больше рассвирепел. Отпрыгивая назад, Андрей понял, что оказался безоружен. Вадим вцепился в стол руками, зарычал и вырвал его из пола. Зазвенели, словно монетки, гайки и болты. Андрей сглотнул и напрягся. Толкая впереди себя стол, Вадим загнал Андрея в угол, словно зверька. Придавливая к бетонной стене, напирал как танк, сопел и тужился. Андрей изловчился, поддался вперёд, схватил руками стол, вывернул набок и ударил Вадима ногой в пах. Тот согнулся, застонал и отпустил стол. Андрей поставил его на ножки и тут же с ловкостью обезьяны запрыгнул на стол двумя ногами. Не давая Вадиму опомниться, хлёстко ударил по лицу острым носком обуви. Получилось точно и сильно. Нос хрустнул, и дикая боль на мгновение ослепила охранника вспышкой белого света. Из разбитого носа ручьём на белую рубашку хлынула кровь. Андрей, не мешкая ни минуты, ударил противника по лицу ещё раз, кулаком, быстро, молниеносно, как учили на курсах по кикбоксингу.

Вадим неловко попятился, теряя равновесие. Но пересиливая боль, не струсил, сверкая глазами, бросился в ноги Андрею неожиданно мощно, навалившись грузным телом. Андрей не успел должным образом сгруппироваться, падая, потянул на себя тяжелое тело охранника. Стол, не выдержав нагрузки, развалился, сумка с плеча Андрея упала, и деньги разлетелись по комнате. Андрей больно ударился затылком об пол. На миг в глазах стало темно и во рту пересохло. Охранник крепко сжал шею Андрея и коленом ударил в пах. Андрей задыхался, хрипел, не хватало воздуха. Он из последних сил пытался ослабить мёртвую хватку. Бесполезно. Противник был сильнее и не собирался уступать. И тогда, растопырив два пальца, что есть сил, не целясь, ударил в глаза Вадиму. Тот взревел от дикой боли. Чуть ослабил хватку, но Андрея не отпускал. Тот снова попытался вырваться, но Вадим сменил положение, уселся на него сверху и наотмашь два раза ударил в челюсть. Андрею показалось, что по лицу били не кулаками – пудовыми гирями. Голова загудела, как турбины самолёта перед взлётом, что-то внутри лопнуло и взорвалось на миллион пузырьков, и тут же во рту появился соленый привкус крови.

Вадим тяжело дышал, не сводя с противника налитых кровью глаз. Андрей нащупал рукой обломок ножки стула и острым краем воткнул Вадиму в ногу. Ткань на брюках треснула, и острый конец с лёгкостью вонзился в мягкую плоть. Вадим со злостью зашипел, испепеляя Андрея ненавистным взглядом из-под рыжих бровей. Он даже не вздрогнул и, резко вырывая из кровоточащей ноги обломок, швырнул в сторону. Собрав в удар всю медвежью крушащую силу, ударил Андрея, ломая ребра и разбивая вдребезги печень. Андрей был готов к боли, но не к такой. В голову ударил сильный электрический разряд. Во рту стало приторно сладко, появилась тошнота, но лишиться чувств ему помешала всё та же боль: яростная, огненная, пульсирующая.

Вадим тем временем снова обеими руками вцепился в шею Андрея и пальцами, словно стальными клещами, вдавливал хрящи, ломая кадык. Перед глазами Андрея всплыло лицо Ангелины. Она улыбалась и призывно манила пальчиком к себе. Превозмогая удушье, Андрей дотянулся до кобуры, висящей на боку Вадима, и выхватил пистолет. Он не помнил, как снял оружие с предохранителя и взвёл курок. Звук выстрела прогремел в закрытом пространстве, как хлопок взрывпакета. Вадим вытаращил на Андрея испуганные, удивлённые глаза. Разжал дрожащие руки, опустил голову и посмотрел на свой живот. Кровавая пена пузырилась из раны и хлюпала на пол. Вадим засипел и кулем повалился на Андрея. Тот, кряхтя, тужась, матерясь, сбросил набок бездыханное тело мёртвого охранника. Переводя дыхание и чувствуя, что в хранилище появился посторонний, Андрей повернул голову. На пороге застыла испуганная Ангелина и таращилась на Вадима расширенными от ужаса глазами.

– Где ты была? – возмущенно воскликнул он, потирая пальцами шею. – Меня эта горилла чуть не убила.

– Ну и погром вы тут устроили.

Ангелина обвела шальным взглядом комнату.

– Ты не ответила.

Андрей в упор смотрел на Ангелину.

– Помоги мне встать.

Упираясь руками в пол, он стоял на четвереньках, всё ещё окончательно не придя в себя. Ангелина подбежала и, протягивая руку Андрею, помогла встать. Андрей едва держался на ногах, шатался, словно после тяжелого похмелья.

– Меня вызвал в кабинет хозяин. Надо было срочно подняться, иначе он бы заподозрил неладное. Ангелина платком вытерла на лице парня кровь.

Андрей подозрительно косился на Ангелину, пытаясь понять: врёт она или нет.

– Разве хозяин не завтра должен вернуться из поездки?

– И я знала, что завтра. Но неожиданно приехал сегодня и сразу вызвал к себе в кабинет. Спрашивал какую – то несусветную чушь, про Юру Белугу. Тот вчера проигрался и задолжал казино большую сумму денег. Мне вообще показалось, что он в хлам пьяный. Еле языком ворочал и пытался меня напоить.

– Ты говорила, что усыпишь охранника. Почему он не спал? Я тебя спрашиваю?! – громко закричал Андрей.

Ангелина виновато пожала плечами.

– Андрюша, я сделала всё, как нужно. Тройная доза снотворного не подействовала. Он выпил две чашки кофе при мне, и как видишь сам – не уснул. Этого орангутанга ничем не свалишь, только пулей. Ты – мой герой!

Ангелина с восхищением смотрела на Андрея.

– Я была уверена, что ты вспомнишь про пистолет, не растеряешься, и деньги будут наши. Теперь мы богаты.

– Сколько времени прошло? – спросил Андрей.

– Двадцать пять минут. Ещё есть время, – ответила Ангелина и поцеловала в щёку Андрея.

– Вот – вот приедет машина с инкассаторами. Надо бежать.

– Ты прав.

Ангелина взглянула на монитор.

– Опоздали, – прошептала она и побледнела. – Уже во дворе стоит инкассаторская машина. И пять человек охраны. Ты долго возился с Вадимом. Теперь через улицу не уйти.

– Пришла бы раньше и помогла, вместо того чтобы лясы точить с хозяином, – в ответ пробурчал Андрей.

Ангелина пропустила обидные слова мимо ушей. Сейчас был не тот момент, когда следовало выяснять отношения. Бросая в сумку деньги и набивая её под завязку, Андрей едва её поднял и скривился. Она оказалась тяжелее, чем он предполагал. Тупо ныли поломанные рёбра. Не все деньги поместились, и приличная сумма осталась валяться на полу. Ангелина с сожалением смотрела на пол, усеянный долларами и евро.

– План меняется. Через двор не проскочить. Надо выбираться через казино.

Андрей взвалил сумку на плечо и крепко взял Ангелину за руку.

– Не будем брать остальные деньги. Пусть лежат. Нам хватит и тех, которые в сумке. Уходим. Теперь играем в новую игру: заложник – грабитель. Благо пистолет есть.

– Но ты не понимаешь, что сейчас будет, Андрюша. Я боюсь.

Ангелина с глазами, полными ужаса, смотрела на Андрея.

– Нас запросто убьют в перестрелке. Давай откажемся от затеи, бросим деньги и уйдём, – уговаривала в слезах Ангелина.

– Нет. Не проси. Обратной дороги для нас не существует. Мы вместе рисуем свою жизнь карандашами, помнишь? Поэтому возьми себя в руки.

Андрей твёрдым взглядом, полным решимости, посмотрел на девушку.

– Доверься мне, любимая, мы обязательно выберемся.

Он обхватил девушку за шею и, прикрываясь ею как щитом, вышел в коридор. Вдвоём они быстро поднялись по лестнице и перед дверью, ведущей в основной зал, застыли, переводя дыхание.

– Изображай из себя жертву. Ты не при делах. Я всё возьму на себя, – горячо прошептал он на ухо Ангелине. – Если всё обойдётся, я сам найду тебя. Домой ко мне не иди. Готова?

Андрей чувствовал, как дрожит тело испуганной девушки.

– Андрюша, ты не бросишь меня?

– Никогда, любимая. Я делаю это ради нашей любви, поверь. Не бойся. Всё будет хорошо.

– Я верю тебе, – прошептала Ангелина и закричала надрывным голосом – Помогите, помогите! Он убьет меня, убьёт!

Андрей ударил ногой по двери и вышел.

Охранник, который стоял в зале, резко повернулся в их сторону и полез за пистолетом. Андрей знал, что боевое оружие в казино имелось только у Вадима. Остальной охране разрешались иметь только пневматику.

– Стоять! – скомандовал Андрей, направив на него пистолет. – Мордой в пол. Живо!

Охранник не собирался пасть смертью храбрых и становится героем, он тут же выполнил требования. Медленно лёг на пол, закинул руки на затылок и уткнулся лицом в ковёр. Андрей обвел взглядом зал и притихших посетителей.

– Никому не двигаться. Руки на стол, чтобы я видел. Иначе убью девушку.

Он приставил дуло к виску Ангелины и медленно двинулся к выходу. Народ притих и наблюдал, как дуло пистолета грабителя по очереди переводится от одного гостя к другому, заставляя мужчин бледнеть и нервничать.

– Никто не пострадает, сидите смирно и не рыпайтесь. Хотя, если кто-то готов умереть, пусть поднимется. Первая пуля застрянет у него между глаз.

В это время в зал вошел крупье. Он был новеньким сотрудником, и Андрей его плохо знал. Крупье от испуга попятился к двери, но Андрей поднял руку и выстрелил в потолок. Пуля разбила лампу, и осколки, словно снег, полетели на головы гостей. Звук выстрела, раскатистый, гулкий, убедил людей, что грабитель не шутит и в руках у него боевое оружие. Тут же в зале истерически закричала одна женщина, затем другая, поднялся шум и гам, и многие посетители полезли под столы.

– Ни с места! – закричал Андрей. – Замри и не двигайся!

Андрей направил пистолет на перепуганного крупье. Тот, пискнув словно мышь, присел на корточки и закрыл уши руками. Не мешкая ни минуты, Андрей шёл к выходу, крепко обхватив руками Ангелину.

Из других комнат выглядывали незнакомые лица. Андрей хотел как можно быстрее выбраться из казино, пока новость об ограблении не дошла до хозяина, который наверняка не растеряется и подключит тяжелую артиллерию в виде полиции и ОМОНа. Тогда уж точно не поздоровится. Свои деньги хозяин будет защищать до последней капли крови. Охранник Валера при виде Андрея и направленного на него пистолета решил не проявлять храбрость и проявить благоразумие. Дверь от парадного входа закрывалась автоматически, и Андрей был уже буквально в одном метре от неё, от долгожданной свободы. Наведя дуло пистолета на перепуганного Валеру, он свирепо зарычал: – Жми кнопку, Валера, ты меня знаешь, шутить не буду, и вали на пару метров назад, без фокусов. Вспомни жену и дочку. Не оставляй девочку сиротой. Не сделаешь – мозги разлетятся по стене.

Валера нерешительно замешкался, но видя злобное лицо и грозное дуло пистолета, не стал сопротивляться и молча, нажал кнопку. Дверь автоматически бесшумно открылась. Андрей отшвырнул от себя Ангелину к ногам Валеры и выстрелил ещё раз в потолок.

На шум и грохот в зале из кабинета выбежал пьяный хозяин, держа на изготовке пистолет. Андрей молниеносно оценил ситуацию и понял, что тот выстрелит. Выбегая в открывшуюся дверь, Андрей услышал за спиной звуки выстрелов. И краем глаза увидел, как от дверного косяка, на уровне его головы, разлетелась металлическая планка. Пуля была в пяти сантиметрах от цели. Но ни грозный хозяин, ни выстрелы в спину, ни израненное тело и даже тяжёлая сумка не смогли остановить парня. Он, не оглядываясь, выскочил на пустую улицу, обогнул ряд машин и скрылся в темноте.

Глава 4

Горячий кофе в большой синей чашке и сигарета с запахом ванили, зажатая между тонкими длинными пальцами. Утренний неизменный ритуал, и с этим не поспоришь, даже аргументы о вреде курения, не помогут. Такова она, современная женщина двадцать первого века, Алиса, следователь.

«Не бойтесь кого-нибудь потерять. Люди, предназначенные судьбой, не теряются. Те, которые теряются, предназначены для жизненного опыта. Как всё-таки верно подметил Ошо» – подумала Алиса, стоя у окна своей двухкомнатной хрущёвки, выглядывая на улицу и улыбаясь утреннему солнцу.

Она зачитывалась работами известного гуру, который считал свою религию единственно верной и правильной во всём мире. Все другие религии и верования называл обманом. Своё учение Ошо основывал на собственном жизненном опыте и охотно делился им с последователями. Нищета, в отличие от христианства, для Ошо не вызывала жалости, и он громко называл себя «гуру для богатых». Проживая в Орегоне, имел несколько роллс-ройсов, меняя их каждый день. Его последователи видели в этом глубокий смысл и подражали гуру. Даже хотели обеспечить его необходимым парком автомобилей.

По – видимому по этой причине или другой, менее прозаичной, и потерялся её первый и последний законный муж, от которого она родила сына. Исчез после того, как она приобрела нужный для себя опыт. Научил, можно и так сказать, не верить в любовь и не подпускать никого из особей мужского пола ближе, чем на ружейный выстрел. И с чувством выполненного долга скрылся в неизвестном направлении, прихватив с собой все деньги, драгоценности, подаренные на свадьбу.

Алиса почему – то не плакала и не горевала. Даже тогда, когда несколько месяцев спустя поняла, что беременна. Аборт не сделала – отказали врачи, слишком поздно, первая беременность и так далее. Ждала ли она ребенка, хотела ли его? Пожалуй, нет. И сыну не врала, так и говорила, что папаня их бросил, прихватив вещи и деньги. Жестоко? Зато честно и без мыльной оперы о папе лётчике-испытателе, который разбился в одном самолёте с героем России.

Женщина, усмехнувшись, прислушалась к тишине в квартире. Ей нравилось стоять у окна ранним утром и смотреть вдаль поверх угловатых крыш, когда город ещё не успел проснуться и нежится в лучах тёплого солнышка. Потягивается и зевает под своим одеяльцем. Пускай продлится это мгновение, как можно дольше, и новый день не являет на свет божий черноту, грязь, кровь и нечистоты, собравшиеся за ночь. Пусть подольше в её любимом городе не узнают об очередном убийстве, насилии, краже или выброшенном в реку с моста младенце.

Сын в школьном лагере остался на вторую смену. Он не стремился домой, к мамочке, в объятия, на ручки. С ним отношения, не ахти какие. Пожалуй, удивляться тут не чему. Алиса давно выяснила для себя одну вещь; она незаменима на работе. Как эксперт – криминалист. В семье – никудышная мать, не имеющая сил справиться с десятилетним мальчишкой. Между ними существовала пропасть, которая ширилась день ото дня. Никакие разговоры, уговоры, подарки – не помогали. Общались редко, в силу её занятости. Сын слишком рано стал самостоятельным: всегда у него на шее болтался ключ от квартиры на шнурке, еда, сплошная сухомятка, пустой холодильник, и если нет ничего, то в магазине, он обязательно купит – колбасу, чипсы, фрукты. Алиса не прятала от сына деньги. И он мог спокойно взять, сколько необходимо. Не воровал, Алиса периодически считала деньги, и требовала отчитываться за каждый потраченный рубль. Тайник, за стопкой книг, они соорудили вместе. Конечно, он брал деньги, если только в этом была необходимость. Бывало, что и голодным засыпал, если Алиса проваливалась по работе на пару дней.

К бабушке ходить мальчик не хотел, зная, что та перенесла инсульт, мычала, и глупо тыкала пальцем в телевизор. Это была приёмная мать Алисы, когда её удочеряли, женщина вышла замуж, для того, чтобы сделать документы и оформить опекунство. Позже отчим скончался от рака, и мачеха второй раз вышла замуж, за мужчину моложе себя на десять лет. Он всячески обижал Алису, и насиловал.

Алисе сын казался волчонком, часто замыкался, в себе, тупо уставившись в одну точку на стене. Алиса один раз схватила его за плечи и трясла, пока хватило сил, пытаясь вызвать ответную эмоцию. Ничего, кроме слёз, на детском личике, она не увидела. И даже не пожалела, не приголубила. В материнских руках мальчик походил на сломанную куклу с открытыми глазками, в которых не было ничего кроме злобы и ненависти. Горько ли ей было от этого? Пожалуй, да. Но перечитав кучу умных книжек, решила – перерастёт.

Личной жизни никакой, с сыном нелады, из близких людей мать старушка. Любящего мужчины тоже – нет. Таков итог тридцатилетней жизни, и больше, нечего сказать. Что больше всего огорчало в этом перечне, Алиса не знала, но чётко понимало одно – так дальше продолжаться не может. Может быть, обратиться к психологу или экстрасенсу? Ни первому, ни второму, Алиса не верила, и никогда не прибегала к их услугам. С матерью говорить – бесполезно. Та только укоризненно качает головой и мычит. После последнего инсульта у неё окончательно отняло речь. Она едва передвигалась, в квартире, и Алиса редко её навещала. Отделалась для успокоения совести, сиделкой, и на этом точка. Сердце ей подсказывало, что нужно прибежать к матери, упасть перед ней на колени, и просить прощения, заливаясь горючими слезами. Но когда она приходила, всё застывало внутри, превращаясь в камень, и она не могла посмотреть в добрые и нежные глаза матери. Целенаправленно хамила, делалась грубой, и ни одной слезинки не роняла. Была на всё это особая причина. Ведь знала мать, когда Алиса училась в школе, что отчим систематически насилует девочку. Знала и молчала. И сейчас Алиса не могла простить матери, что та закрывала глаза, и с её молчаливого согласия, отчим испоганил, сломал, девочке жизнь. Годы прошли, Алиса хотела простить мать, но раздавленная гордость мешала.

Получается, что по – настоящему счастлива Алиса была только на месте преступления. Именно там, у неё появлялось звериное чутьё, и тонкие ноздри впитывали с новой порцией кислорода – запах смерти. Она, закрыв глаза, погружалась в реальную атмосферу убийства, и всё видела, как бы со стороны. В отделе знали, если за дело взялась Алиса, то преступление обязательно будет раскрыто. Родственники потерпевших смотрели на неё с надеждой, как на мифическое существо, преступники – как на всевидящее око Провидения.

Всегда подтянутая, с короткой стрижкой жёстких тёмных волос, узкобедрая, словно мальчишка, она мало пользовалась косметикой. Наделённая природной эффектной красотой, с глазами цвета тёмного шоколада, которые имели свойство светлеть, до цвета медового янтаря, особенно в минуты радости, любила быструю езду на собственной спортивной машине красного цвета. Бывало и такое, что спускалась в метро, и ехала среди людей, смешиваясь с толпой, и находя в этом для себя особый смысл в жизни.

Где – то сердито зазвонил телефон, настырно жужжа, повторяя третий раз одну и ту же мелодию, о нелёгкой службе в органах. «Наша служба и опасна, и трудна…». Трубку брать не хотелось. Но липкое чувство тревоги не покидало последние дни, напрягая и щекоча натянутые нервы, новыми страхами и опасениями. Женщина плохо спала, просыпалась, среди ночи, и таращила глаза в потолок. Анализируя, и в сотый раз, повторяя, как мантру, что всё будет хорошо. Причина, вот-вот могла всплыть наружу, и Алиса ждала этого момента, чтобы разобраться, и перевести дыхание.

– Алиса, не спишь?

Звонил прокурор города. Значит, точно, что – то случилось. Алиса прокашлявшись, от сигаретного дыма, сухо поздоровалась.

– Сергей Васильевич, вы же знаете, я ранняя пташка. Жаворонок. Только вы, почему не спите в выходной день?

– Увы, сегодня не до сна.

– Что так? Бессонница.

– Старость – это когда устаёшь не только от работы, но и от отдыха. Поэтому не сплю, думаю.

Прокурор немного помолчал, и тяжело вздохнул. Алиса слышала, насколько этот человек по – настоящему устал, и нуждается в отпуске. Но промолчала, не в её правилах, проявлять заботу, пусть даже о начальнике.

– Алиса, ты не серчай на старика, что тревожу, но надо бы тебе выехать, на место преступления, и своим глазами всё осмотреть, пока не затоптали улики, наши бездельники.

– Убийство?

Алиса почувствовала, как о себе напомнила тревога, не дававшая покоя последние дни.

– Зверское убийство, так сообщил дежурный по городу. В отделение пришёл бомж, весь трясся от страха, как банный лист на ветру. Это он и сообщил. Туда немедленно выехали оперативники и следственная группа. Старшему следователю хватило одного взгляда, чтобы тут же позвонить в Уголовный розыск. Хватило ума, самим не проявлять активность. Оттуда сразу позвонили нам. Подробности уже на месте узнаешь. Но «отцы города» пошли в отказ. Не их рук дело. Так что убийство тут же нам на шею повесили. Поторопись. Машину выслать за тобой?

– Спасибо, не надо.

Алиса шумно выдохнула и закрыла глаза. Всё сходилось в одну точку. И тот страх, что не давал ей последние дни покоя, выползал, как змея на солнышко, погреться.

– Сама доберусь.

Аккумулятор не подвёл, хотя в последние дни, с ним это часто случалось. С третьей попытки, мотор заурчал, чем вызвал довольную улыбку на лице женщины. Алиса медленно выехала из двора, быстро проскочила центр, в это время он был практически пустой, и немного заблудилась, среди узких дворов и улочек, прежде чем нашла нужную улицу. Притормозила возле заброшенного дома, и с унынием в глазах насупилась. Если бы не парочка служебных машин, то подумала, что дали не тот адрес. Давно заброшенный дом готовился под снос, и встретил Алису унылым скрипом прогнивших досок, кошачьими испражнениями и мусором. Немой укор прошлой жизни, советского периода, с разбитыми окнами, ржавой крышей, и покосившимся навесом.

Рядом с ним, во всей красе, на другой стороне улицы, сверкали новенькие высотки, частные дома, с ухоженными заборчиками, цветной плиткой, камерами на фасадах, высокими фигурными фонарями, и Мерседесами бизнес класса.

Алиса медленно поднялась на последний этаж по захламленной лестнице. То, что предстало перед её глазами, повидавшей огромное количество трупов, повергло в некий ступор. Женщина, когда – то очень давно поняла; смелость – это движение вперёд, несмотря на все существующие страхи. Кровь. Слёзы. Убийства.

Страх, шаг назад, неуверенный, робкий. В самом начале её карьеры, разница между трусом и смельчаком была не так уж и велика. Тогда Алиса жутко боялась, и мышь, либо огромный паук, мог заставить её биться в истерике. Сейчас нет. Усилием воли смогла перебороть в себе малодушие, и внутренний стержень, с каждым годом работы, окреп, превращаясь в монолит. Быть может, это была всего лишь театральная маска. Но маска, не обычная, картонная, нет. Выкованная из меди. Кузнецом. Мастером восемнадцатого века. Ярко блестевшая на солнце, привлекающая восторженные, иногда завистливые взгляды друзей и врагов, чем особенно гордилась её обладательница. После минутного замешательства, которое никто не заметил, из коллег, она взяла себя в руки.

Все стены комнаты были забрызганы кровью. Кровавый след вёл на кухню. На кровати среди груды белья лежало истерзанное тело девушки. Следственно – оперативная группа стояла с каменными лицами в полном составе.

– Чем порадуете ребята? Что – то интересное нашли?

Алиса открыла чемоданчик, вытащила резиновые перчатки, жёлтого цвета, слегка надула их, и натянула на тоненькие пальчики.

– Пока не нашли ничего, кроме трупа. Отпечатков пальцев в квартире, достаточно, после убийства, их никто не вытирал. Убивал, либо профессионал, либо дилетант. На полу следы крови и блевотины. Убийца из робкого десятка. Не выдержал. Однозначно, работал без перчаток, и наследил, – отозвался эксперт, маленького роста мужчина, пузатый, в светлой рубашке, с жёлтыми пятнами от пота под мышками.

– Следов взлома двери нет. Замок открыли ключом. По всей видимости, потерпевшая впустила убийцу в квартиру. Её одежда разбросана возле ванны. Другой одежды не обнаружили. Никаких документов, устанавливающих личность, убитой, не найдено.

– А чемоданы? Что в них?

– Ничего. Хлам всякий, – пожал плечами эксперт, и поморщился.

Алиса осмотрелась, не находя ничего примечательного.

– Так. Что мы имеем? Девушка впустила в квартиру мужчину. Хотя вывод не верный.

– Это ещё почему? – пробурчал эксперт, и вытаращил водянистые глаза.

– Девушка могла быть лесбиянкой. И вариант с мужчиной, сам по себе отпадает.

– Ну, знаете ли, уважаемая Алиса, я понимаю, что сейчас однополые браки и союзы явление распространённое, но не до такой же степени.

– Тогда докажите обратное. Что приходил мужчина. Девушка была проституткой. Готовы?

– Это не моя работа, доказывать. Увольте, – ответил мужчина и отвернулся, явно обидевшись.

– Судя по беспорядку, и отсутствию других вещей, она здесь не жила. Приходила, с мужчиной или женщиной. Ночевала. Чем занималась, непонятно. Без комментариев. Проститутка? Эту версию нужно проверить, ребята. Откуда у неё ключ от этой квартиры?

– Найдена бутылка виски, – подсказал оперативник. – Отпечатки пальчиков имеются.

– Что с телом?

Алиса медленно подошла ближе к кровати. Тонкие ноздри подрагивали, втягивая противный воздух. Труп девушки лежал бесформенной, окровавленной массой. Голова, неестественно вывернутая, смотрела в потолок одним глазом. Дырка в черепе.

– Не знаю, кем это надо быть, чтобы такое сделать.

Судмедэксперт, повидавший и не такое на своем веку, всё же едва подавил рвотный рефлекс.

– Женщине нанесли множество ударов. Глаз выколот острым предметом. Даже не вооружённым глазом видна трепанация черепа. Приблизительное время смерти, три часа утра. Ковырялись у неё в голове основательно. Разрезы чёткие, ровные. Возможно, ритуальное убийство.

– Дом заброшен. Нашёл тело бомж. Пришёл видимо переночевать.

– У бомжа есть ключ от квартиры?

Алиса удивлённо посмотрела на оперативника.

– Нет, он обычно спал под дверью. Квартира на последнем этаже. В ней никто не жил.

– Поэтому и странно, что девушка пришла сюда. Надо постараться установить личность.

Алиса склонилась над телом. Поддела ручкой кисть девушки.

– Судя по маникюру – девушка ухоженная. У неё гель лак на ногтях. Видно, что маникюр сделала день, два назад.

– Где этот бомж? Хочу допросить.

– В отделение, отсыпается. Мы его задержали, больше для формальности. Он и рад этому, пожрёт, поспит, – отчитался молодой оперативник, усмехаясь в тоненькие усики.

– Ясно.

Алиса прошла на кухню, внимательно осматривая пол. Кровавый след тянулся сюда из комнаты. На полу увидела отпечаток босой ноги. Алиса позвала оперативника, и ткнула пальцем.

– Аккуратнее! Видите, этот след?

Оперативник присмотрелся, по направлению пальца Алисы.

– Нет, ничего не вижу.

– Смотрите внимательнее. Это отпечаток от босой ноги.

Алиса наклонилась и измерила отпечаток маленькой линейкой.

– Размер ноги сорок два, сорок три. Явно, не женский, мужской. Девушка, была не одна, с мужчиной. Судя по размеру ноги, мужчина ростом не ниже метр восемьдесят. Не полный, стройного телосложения. Вот место, где он сидел, прислонившись спиной к стене. После убийства, прошёл на кухню или приполз. Навряд ли он её убивал на кухне, и потом приволок в комнату. Хотя если задуматься…

Алиса бормотала под нос, нахмурив брови.

– Если он вернулся в комнату. Потоптался. Видимо думая, что делать с трупом. Потом принял душ. Хотел смыть кровь. Дверь не закрыл, торопился, хотел быстрее сбежать. Но куда? Куда он направился? Неужели не увидел, что дом заброшенный? Может это он её сюда пригласил? Странно.

Мир Алисы словно качнулся, как маятник. Она видела оперативников, которые осторожно ступая, искали малейшие зацепки, собирали пятна крови, мочи, чтобы идентифицировать, схватить лютого зверя, устроившего кровавую мясорубку. Их голоса она слышала сквозь плотную толщу времени, мысленно абстрагируясь от действительности.

Заброшенный дом, с унылой грязной квартирой, запах пыли, нищеты и суровой безнадёги. И девушка, которую не просто кто – то убил, истязал, кромсал. Ей показалось, что она прикасается к страшной, ужасающей тайне, с леденящими кровь подробностями.

Алиса помотала головой, отгоняя кошмарные видения. Надо допросить бомжа. Не мог же он быть здесь один. Возможно, кто – то другой, тоже облюбовал заброшенный дом, и другие квартиры для ночлега. Больше здесь делать нечего. Отчёт оперативников она прочитает, как только он будет готов.

– Ребята, всем спасибо. Я в отделение. Допрошу свидетеля. Как будет готов отчет экспертов, пришлите.

– Будет сделано, Алиса Алексеевна.

Алиса неслась по улицам города мимо прогуливающихся прохожих, крепко вцепившись в руль спортивной «Мазды». На работе ей многие завидовали и недолюбливали. Ещё бы, мужской коллектив. За дерзкий, пытливый ум, красоту, везение там, где им даже не пахло, неприступность и женский эгоизм. Она не обращала внимание. Не пробивала себе место под солнцем причинным местом. Не виляла задом, перед начальством, и не проводила вечера, в компании любвеобильного начальника отдела. Честно делала свою работу и неоднократно задавала себе вопрос – почему она выбрала не женскую профессию?

Алиса повертела в руках мобильный телефон. Надо бы позвонить сыну. Но сердце кольнула острая игла, останавливая. Она знала, что не позвонит. Потому что лаконичные ответы сына да или нет, её только злили и портили настроение до конца дня. Нет сильнее яда, чем чувство вины. Это чувство Алиса не могла ничем не запить, не заесть. И спрятаться не получалось. Чувство вины сжирало её будто серная кислота, поглощая новые клетки, и делая раны, открытыми.

– Приведите ко мне свидетеля Петрова Игоря Семеновича, – распорядилась Алиса по телефону.

В кабинете на столе перед ней лежали документы. Из них она ничего особенного, и нового не узнала.

Свидетель Петров Игорь Семенович 1969 года рождения. Образование средне – техническое. Безработный. Бездомный. Не женат. Наверно для своих родителей, он без вести пропавший. Жуткая приставка «без», несущая в себе бездну и пропасть, разделяющая человека от прошлого и настоящего. Громкий стук в дверь оповестил о том, что свидетеля привели.

Вся комната моментально заполнилась запахом немытого тела, грязной одежды, крепкого пота, сигаретного дыма и перегара. Мужчина был косматый, немытый, невысокого роста, в одежде далеко не первой свежести. На плечах у него болталось изрядно поистрепавшееся чёрное кашемировое пальто. Учитывая, что на улице весна, пальто нелепо смотрелось на грязном, косматом чудище. При виде Алисы, бомж восхищенно почмокал большими губами. Он явно не ожидал, что ему придется беседовать с такой эффектной леди. Алиса жестом пригласила его присесть, отпуская любопытного дежурного.

Бомж, чувствуя свободу, и степень значимости, важно развалился на стуле.

– Добрый день, Игорь Семенович, – поздоровалась с мужчиной Алиса. – Хочу уточнить некоторые детали, сегодняшнего утреннего происшествия, потом вы можете быть свободны, – сказала Алиса, спокойным тоном, слегка улыбнувшись.

– Ну, а чего ж, я не против. Уточняйте. Я всё рассказал вашим, как их ментам … Простите, коллегам, утром. Но если такая барышня просит, могу заново всё разложить по полочкам.

Алиса подбадривающе кивнула и положила ручку на стол.

– Вот с самого начала и расскажите. Во сколько вернулись домой? Когда нашли труп? Постарайтесь вспомнить детали, не спешите.

Бомж на минуту задумался, напрягая залипшие в сивушном угаре, мозговые извилины.

– Вернулся сегодня утром часиков в шесть утра, значит, это, домой. Поднялся наверх. Думаю, курну перед сном, и на боковую. Вижу, дверь то, в квартиру открыта.

– Как давно вы ночуете в этом доме?

– Алиса сделала не большую пометку в блокноте.

– Так давненько уже. Как дом под снос приготовили, так в нём и поселился. Год точно, может чуть больше.

– Кто еще живет в доме, кроме вас.

– Никто не живёт, особенно летом. Это я знаю, точно. У меня нюх как у собаки, на посторонних людей. Жизнь на улице она такая… Я на зиму пускаю, постояльцев, а так нечего лезть. Мой подъезд. А за другие я и не знаю. И знать не хочу. Этот мой и точка, – заволновался бомж, и насупился.

Алиса внимательно посмотрела на мужчину.

– Не нервничайте так. Расскажите, видели или нет, чтобы в квартире под номером двадцать, кто – то проживал?

– Нет, не жил там никто. Я же говорю, только я один, и всё. Я человек честный, в квартиры чужие не лазил.

Мужчина подпрыгнул на стуле, как карп на горячей сковородке.

– Если дверь закрыта, то я и не лезу. А чего лезть, если заперто? Тут пришел, смотрю – открыто. Думаю, это знак. Дескать, заходи мил человек, устраивайся по – удобнее. Живи, сколько хочешь. Я туда, значит, внутрь, а там, глядь – такое.

– В квартире ничего не трогали?

– Господь с вами. Я человек, хоть и обиженный судьбой, но не дурак. Не хватало, ещё за убийство срок мотать. Ничего не трогал. Встал, как вкопанный. Ни – ни, руки чистые, за своё привык ответ держать.

Алиса внимательно следила за бомжом, зная, что тот не врёт. Был бы причастен – не пришел с заявлением. А так, это сорт людей таких, что им проще признаться, да на казенных харчах отъесться да отогреться. Всё ж, лучше, чем зимой на улице.

– Скажите, во многих квартирах хозяева оставили двери открытыми, когда съехали?

– Ну, – замялся бомж. – Я так то, точно не скажу. Не помню уже. Год, как прошел. Чего я считать, что ли должен? – вдруг неожиданно разозлился он. – Не считал открытых квартир. Ни к чему мне это. Вижу открытая – зайду. Но по другим не лазил.

– Если подумать, то, сколько квартир было открытых?

Бомж закатил глаза под косматые брови и зашевелил губами, мысленно считая.

– Три. Четвёртая, была закрытая. Всегда.

Алиса удовлетворенно откинулась на спинку стула.

– Вы свободны! Из города никуда не уезжайте, может быть, ещё понадобитесь.

Алиса подписала пропуск и протянула бумажку.

– Если вдруг, увидите, что – то подозрительное или вспомните, сообщите нам.

– Куда мне ехать? – засобирался бомж. – Я назад, домой вернусь. Не то, вмиг место займут, зимой, где жить?

Разговаривая, сам с собой, больше, чем со следователем, неуклюже попятился к двери.

– А я покойников, то и не боюсь. Чего их бояться, то? Живых – да, такое чудят, не приведи Господь. Мертвяки, только и могут, что вонять, да мух зелёных собирать.

Это точно, с этим не поспоришь, – подумала Алиса. Вслух попросила заглянувшего в дверь оперативника: проводите к выходу, свидетеля. Пропуск я уже подписала.

Алиса подошла к окну и открыла обе створки. Захотелось свежего воздуха. В помещении продолжало невыносимо вонять и, как на зло, она духи забыла дома. Так бы ими побрызгала, что бы по – быстрее испарился запах помойки. И так, что мы имеем? Алиса включила чайник. Крепкий чай с бергамотом, лучшее средство для тонуса, и настроения. Съесть бы чего – то, но аппетита не было. Девушка ночью пришла с мужчиной на квартиру в заброшенный дом. Где они могли познакомиться? Какие заведения, кафе, бары, рестораны, кинотеатры находятся поблизости?

Алиса хорошо знала окрестности и местные достопримечательности, их в городе кот наплакал. Городишко небольшой, рабочий. Несколько фабрик и пару заводов. Две крупные бандитские группировки поделили город на две части. Двое «воров в законе» управляли всем. Полиция редко вмешивалась, потому что все вопросы улаживали авторитеты. Но сейчас, был тот редкий случай, когда никто из группировок не брал на себя ответственности за случившееся. А это означило, что труп может как вбитый гвоздь, в крышку гроба, повиснуть на отделении полиции.

Алиса впервые не знала с чего начинать. Звонок телефона заставил вздрогнуть.

– Алиса, – голос на другом конце провода она не узнала. – Алиса, это Богдан.

Мужской голос был хриплым, испуганным.

– Какой Богдан? – переспросила Алиса, нахмурившись.

– Богдан Лужин. Вспоминай.

В трубке снова повисло тягостное молчание.

Алиса не страдала провалами памяти, хотя порой, хотелось забыть некоторые моменты из своей жизни, но не всегда получалось. Сейчас, она никак не могла вспомнить, кто такой Лужин? Имя и фамилия представившегося ни о чем ей не говорили.

– Забыла? – уточнил мужской голос. – Жаль, что не можешь вспомнить. Хотя, столько воды утекло с тех пор, как мы учились вместе в школе. Я твой одноклассник, Алиса.

– Допустим, вспомнила.

Алиса боролась с нарастающим внутри раздражением.

Встречаться с бывшими одноклассниками не хотелось. Не было времени и желания. Позвонивший, явно собирался пригласить её на очередную встречу выпускников. На встречи Алиса никогда не ходила, ссылаясь на постоянную занятость. В её отговорках была маленькая доля правды. Одноклассников своих она не любила, и частенько приходилось ставить на место особо наглых. Спортивная секция по каратэ, которую Алиса никогда не пропускала, многому её научила. Жаль, что пошла она туда, после того, как отчим успел над ней надругаться. А то не сладко бы ему пришлось, ох, как не сладко. Так благодаря каратэ она и отвоевала себя. По сей час помнит удивленные глаза отчима. Когда явившись в очередной раз к ней ночью, в постель, застал не испуганную, заплаканную малышку, забившуюся под одеяло, а девушку, со строгим взглядом на повзрослевшем лице. Он так и не понял, как она провела с ним удушающий приём, кобры. Зажав его горло между ног и до хруста, сдавив шею. Отчим только и смог выпучить глаза на побагровевшем лице, издавая хрип из перекосившейся, испуганной рожи.

– Ещё раз, тронешь меня, сука, убью! – ослабив захват, прошептала злобно Алиса. В тот миг Алиса поняла, что исполнит угрозу. Обязательно. Больше терпеть пьяное тело отчима, не собиралась. Отчим сразу обмяк, не членораздельно, что – то пробормотав. Хотел оправдаться, только Алиса с такой ненавистью на него глазела, что тот, пулей вылетел из комнаты. И после этого случая больше не приходил к ней по ночам. Только искоса поглядывал, плотно сжав челюсти, и бубнил всякую чушь под нос, с багровым от ненависти лицом. В скором времени, он вообще куда – то пропал. Мать искала, но тщетно. Алиса не замечала заплаканных материнских глаз по утрам. Не простила мать, за то, что та не защитила её. В душе радовалась, что отчим исчез из их жизни.

– Алиса, мне нужна твоя помощь, – мужской голос выдернул Алису из липких воспоминаний.

– Какого рода помощь?

Женщина никак не могла взять в толк, о чём её собирается просить одноклассник, которого она с трудом вспомнила. Хотя, в классе был всего один парень по имени Богдан. Наверное, это именно тот Богдан, о котором она подумала. Большая часть девочек была в него по уши влюблена. Остальная – тоскливо вздыхала, с завистью поглядывая на счастливиц, которых он удостаивал вниманием.

– Могли бы мы встретиться? – горячо задышал в трубку Богдан. – Беда со мной приключилась. Не хочу по телефону.

– Приезжай на работу, можешь прямо сейчас. У меня будет час свободного времени.

Алиса с тоской посмотрела на протокол допроса бомжа.

– Нет, нет, – поспешно возразил Богдан. – Я не могу на работу. Приезжай на автовокзал. Я тебя здесь встречу. Пожалуйста.

– Что за конспирация? – недовольно скривилась Алиса. – Мне кажется, ты тратишь моё рабочее время. Я занята важным

расследованием и мне некогда встречаться с бывшими одноклассниками, ты уж, извини. Или приезжай, или прощай.

– Про убийство девушки, уже слышала? – еле слышно прошептал Богдан.

Алиса почувствовала, как зверь, притаившийся у неё внутри, навострил уши и настороженно поднял голову.

– Через полчаса буду, жди.

Алиса нажала отбой. Она не знала, узнает среди прохожих одноклассника или нет. Только понимала, что встретиться с ним обязана. Цепочка в сложном механизме преступления должна появиться. Обязательно. Но она никак не ожидала, что к этому имеет отношение бывший одноклассник.

Глава 5

Театр начинается с вешалки, и любой город, пусть даже захолустный, начинается с вокзала. Не зря вокзалы называют главными воротами города. Там начинается жизнь города, для гостей и приезжих, и там же заканчивается, когда люди покидают родственников и друзей.

Автовокзал, на который прибежал Богдан не стал исключением.

Расположен он был на возвышенности. К нему тянулось несколько широких дорог. И трамвайные пути. Казалось, что город склонил перед ним колено. И какие бы высотные здания не воздвигались, поблизости, вокзал всё равно стоял величаво и непоколебимо, взирая на мир, широкими, распахнутыми дверями и окнами полными тайн.

Приезжих вокзал поражал своим царским великолепием. Ещё во время революции, архитектор, приглашенный из-за границы, постарался воплотить все свои, накопленные долгим опытом идеи.

К сожалению, он был разрушен во время войны, фашисты постарались, и взорвали памятник архитектуры. Однако, уже в сорок шестом году, государство выделило средства для восстановления исторического памятника. Сейчас молодожены приезжали сюда фотографироваться, стараясь окунуться в мир фресок, картин, старинных фигур, на высоких мраморных пьедесталах. В большом, светлом холле, горели хрустальные люстры, и множество ваз, с белыми лилиями стояли по углам.

Высокое массивное здание с толстыми стенами и большущими окнами, было украшено выпуклым стеклянным куполом в форме яйца, вместо крыши. Сто двадцать стеклянных панелей, отражающих лучи, в хорошую погоду пускали тысячи солнечных зайчиков. Внутреннее пространство вокзала украшали резные витиеватые фрески. Массивные колонны из белого и цветного мрамора, и лестница с балюстрадой.

Богдан всегда любовался старинным зданием, когда приходилось куда – то уезжать. Но сейчас его мало трогали красоты здания. Он внимательно осмотрелся вокруг. Людей с утра немного. На удобных креслах спали несколько человек, ожидающих свои рейсы. За широкими, чуть выпуклыми стёклами касс дремали кассиры. Мимо, с важным видом проехал уборщик, на новомодной, голубой машинке для мытья полов. Богдану хотелось спрятаться ото всех глаз, подальше, уединится. Минуя большой зал, юркнул в боковую дверь, на которой висели опознавательные знаки уборной. Здесь всё сияло чистотой, начиная от умывальников, хромированных кранов и сушилок для рук. Глядя на своё отражение, в зеркало, невольно вздрогнул. Вместо молодого и полного сил парня, увидел измученного страхами, больного и немощного старика. Даже пробежка по утреннему городу не придала лицу румянца. Наоборот, Богдан был измотан ночным происшествием и выглядел болезненно.

Он умылся, смывая холодной водой капли пота. Упираясь двумя руками в умывальник, вспоминал последний час, проведенный в квартире девушки. Но как не пытался, ничего не получалось.

Память, как седая старуха с клюкой, вечно забывающая свои вещи, там, где не нужно, и разбрасывая их во все стороны, пугала до боли в конечностях.

Кто её убил? Почему потерял сознание и очнулся на кухне? Мысли метались в голове, как мотыльки у настольной лампы. Богдан понимал одно – сделать такое с девушкой он не мог. Познакомиться, провести время, переспать и уйти, не спросив имени и номера телефона, другое дело. Потом исчезнуть из её жизни и никогда не вспомнить – да. Но вот, чтобы превратить в мясной фарш – этого он не допускал даже в кошмарных снах. Поступок настоящего маньяка.

Парня от напряжения забила мелкая лихорадка. Зачем только он вернулся из Европы? Руки дрожали, ноги подгибались, от накатившей слабости. Захотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, как сизый туман, расщепиться на атомы и молекулы. Пусть произойдет, что угодно, только ночной кошмар окажется – блефом. Отмотать всё обратно. Но как? Тогда бы точно, он не пошёл в клуб, и не снимал девчонку. Надо срочно уехать, срочно.

Богдан родился в этом городишке, учился, и знал каждый район. Родители давно жили отдельно, и не особо лезли в его самостоятельную, взрослую жизнь. Имея привлекательную внешность, Богдан ещё со школьной скамьи мечтал вырваться за границу и там попытать счастья. Стоя перед зеркалом, ещё в школе, понимал, что со своей внешностью и умом, сможет добиться успеха. Окончив кое – как школу, по настоянию родителей поступил в Вуз. В институте познакомился с пронырливым, вертлявым парнем – Гошей. Тот приехал к ним в город, из какого – то Богом забытого села, со странным названием – Половинки.

Низкого роста, имея щуплое телосложение, ярко – рыжие волосы, торчащие щеткой на голове, тот был самым популярным студентом в институте. Его любили преподаватели и знали все студенты. Обладал Гоша, каким – то непонятным магнетизмом и душевным обаянием. Самые яркие, незабываемые, сумасшедшие вечеринки, организованные им, надолго оставались в памяти молодёжи, и все с нетерпением ждали приглашения на очередную тусовку. Народ поголовно думал, что Гоша из семьи богатого бизнесмена, единственный наследник акций нефтяных компаний отца. На самом деле только Богдан знал, из какого источника плыли рекой деньги к Гоше, потому что и сам потихонечку был, втянут в незаконный бизнес друга.

Торговля наркотиками приносила немалый доход парням. Где именно доставал наркоту Гоша, Богдан не знал, однако помогал сбывать небольшие партии, приятелям и знакомым, и финансовые потоки, в виде американских баксов, прочно оседали в его карманах. Главное, как сказал Гоша, не трепать языком и не попасться ментам на крючок. Внешне, их тандем выглядел странно. Красивый, спортивный Богдан, и щуплый, хилый Гоша. Богдан молчал, довольный их удачным бизнесом, и уже подумывал об отъезде за границу, как только нужная сумма скопится на билет, и на безбедную жизнь в чужой стране. Хотя бы на первое время.

Неожиданно для самого себя он стал самым видным студентом Вуза. Всегда с деньгами, одет в модные шмотки. Ездит на такси. С преподавателями на короткую ногу. Пропуская занятия, и не являясь в институт, рассчитывал по наивности, что у него ещё много времени в запасе на осуществление намеченных планов. Тем более, Гоша уверенно успокаивал Богдана, хвастался, что у него всё схвачено, и под контролем. Но не зря люди говорили в старину: «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определённое Господом».

Однажды Богдан с Гошей сидел в модном заведении «Бирка». На углу, Парковой и Карпунина, возле банка. Кафе недавно открылось, и сразу завоевало популярность среди молодёжи. Находилось оно на крыше шестнадцатиэтажного здания. Большая открытая площадка позволяла наслаждаться видом ночного города. Простой, но в то же время стильный дизайн объединил в себе современный европейский стиль и загадочный дух востока. Низкие столики, плюшевые диваны, кушетки, мягкие грушевидные пуфы, в которых можно удобно развалиться, покуривая кальян, деревянные панели, подвешенные на невидимых нитях, стены с ручной, масляной росписью, умело спрятанные светильники, все это привлекало сюда большую часть молодежи со всего города. Считалась престижным, провести здесь вечер, дождаться ночи, когда обязательно запустят в небо салют, и мир озарится яркими разноцветными вспышками. Попасть сюда малоимущей молодежи было не по карману. Но вот детки богатеньких родителей, здесь были завсегдатаями, как и клиентами Богдана и Гоши.

Вдруг, к столику друзей неуверенной походкой подошёл неряшливо одетый парень, с растерянными, пустыми глазами. Гоша сморщился и напрягся, ожидая неприятный разговор.

– Я же сказал ждать у входа, – проворчал Гоша, озираясь по сторонам. – Кто тебя вообще сюда впустил?

– Я звонил, ты не поднимал трубу, – ответил парень сиплым голосом.

Гоша вальяжно откинулся на спинку диванчика.

– Ладно, отдавай уже здесь.

Парень стоял, молча, потупив взгляд в пол.

– Что мнёшься? Бабки мои где?

– Гоша, я принесу, клянусь! Сейчас нет у меня, но будут, ты же знаешь меня.

Гоша задохнулся от такой наглости. Свирепо раздувая ноздри, он зашипел: – конечно, я знаю тебя. – Этот, пидор, – Гоша повернулся к Богдану, надеясь в глазах друга найти поддержку; водит меня за нос уже месяц, то и дело, обещая принести деньги. Берёт товар, только денег, как не было, так и нет.

Богдан с удивлением рассматривал незваного гостя.

– Не получалось раньше отдать. Просто мне сейчас очень надо. Клянусь, это последний раз, – пробубнил незнакомец.

Переминаясь с ноги на ногу, он смотрел умоляющими глазами, то на Гошу, то на Богдана.

– Не дам ничего.

Глаза Гоша сверкнули ненавистью. Он сделал затяжку из кальяна, чувствуя себя главным в разговоре, при этом важно выпуская кольцами ароматный дым.

– Ты мне должен. Хватит, я тебе больше не верю. И знай, счётчик включен. И теперь, твоя штука – это пять косарей зелёных.

– Прошу тебя, – канючил парнишка, будто бы не слыша Гошу. Клянусь, матерью, сегодня найду деньги и всё верну.

– Вот когда вернешь, тогда и будем говорить, – махнул на него рукой Гоша, показывая, что разговор окончен.

– Пожалей, последний раз, – просил слёзно парень – Я верну тебе долг, нет сил терпеть, кумарит, всё тело ломает.

– Пошел на хер, урод! Базарить с тобой не о чём. Твой долг висит на мне. Ты, падла жрёшь, кайфуешь, а я за тебя должен платить? Не перепутал ли ты случайно, баню с буфетом? Или увидел во мне благотворительный фонд?

Парень зло оскалился, обнажая желтые зубы: – Гоша, ты пожалеешь, что отказал! Я тебе и так кучу денег дал. Смотри, фраер нашёлся, жрёшь, пьёшь, жируешь, барыга.

Гоша засмеялся, гортанно, закашлявшись от дыма кальяна, вытирая выступившие слёзы.

– Рассмешил, клоун. Он, видите ли, кормит меня и одевает. Нет, Бодя, ты слышал, это недоразумение? Прикол дня!

Богдан неуверенно улыбнулся. Разговор и встреча с этим парнем не нравилась ему. Многие посетители уже обращали на них внимание, оглядываясь, и напряженно вслушиваясь в разговор. Охранник на входе с администратором кафе ждали сигнала Гоши, дабы вытолкать наглеца в за шей. На улицу. Гоша лениво сделал знак рукой. Охрана тут же, словно бультерьеры, по команде, ринулась на надоедливого посетителя. Подхватив под руки, поволокли, словно мешок с песком, незадачливого парнишку к выходу. С того злополучного дня прошло пару дней. Угрозы наркомана оказались не пустым звуком. Гошу нашли в парке, на скамейке. Кто – то всадил ему глубоко в сердце нож, самодельный, с наборной, цветной рукояткой. Для Богдана это оказался удар ниже пояса. Чьих это рук дело, Богдан понимал, только найти убийцу, наказать. Побоялся. Своя рубашка ближе к телу.

Смерть друга, потеря связи с поставщиком. И как результат, крушение всех планов. Это была первая ласточка, всех грядущих неурядиц в жизни Богдана. Пересчитав свои сбережения, он понял, что денег хватит добраться только до ближайшего зарубежья. А что он будет там делать? Пойдет укладывать асфальт? Или на мясокомбинат? От навязчивых мыслей к горлу подкатывала тошнота.

Как не вовремя приключилась беда с Гошей, сетовал Богдан. Ведь какие горизонты могли перед ним открыться. А теперь? Всё коту под хвост. Словно в печурке догорающий уголёк, теплилась надежда, о том, что на него выйдут поставщики Гоши. И предложат работу. Увы, дни шли за днями, деньги таяли, словно прошлогодний снег, а с Богданом никто не связывался. Пришлось съехать со съемной, уютной квартиры и вернуться в общагу.

Богдан осунулся, похудел и зачастую прибывал в паршивом настроении. Старательно избегал встреч с другими ребятами, чувствуя себя загнанным в угол неудачником. Закрываясь у себя в комнате, вставлял в уши наушники, слушал музыку, отгородившись от всего белого света. Однажды, раздраженно переключая телевизионные каналы, устав от полнейшей чуши на экране, Богдан выключил телевизор и бросил пульт на кровать. Сна не было, хотя часы показывали полночь. Ему неудержимо захотелось выпить виски, выкурить вкусного, ароматного кальяна в шумной, привычной атмосфере. Стены комнаты, казалось, сдавливают голову, и норовят расплющить в лепёшку.

От страха, или безысходности Богдан вскочил с кровати, как ужаленный. Быстро натянул на себя первые попавшиеся вещи, засунув сотку баксов в карман, и выбежал на улицу. Не задумываясь, зашел в первый попавшийся ночной клуб. На миг застыл на пороге, вдыхая полной грудью табачный дым, запах духов, вспотевших тел. У барной стойки, сделал заказ, и прикурил сигарету. Бармен, ловко жонглируя бутылками и стаканами, умело делал коктейли двум девушкам в коротких юбочках. Те хихикали, улыбались, искоса поглядывая на красивого молодого парня.

Бармен подал стакан виски Богдану. Тот, сделав два больших глотка, задохнулся от обжигающей горло жидкости. По телу пробежала мягкая, тёплая волна. Неожиданно для себя, Богдан быстро захмелел. Людей в клубе набилось, как селёдок в бочке. Он с удовольствием поглядывал, на извивающиеся тела пиджеек в откровенных купальниках, которые разогревали публику, являясь украшением «ночника», попивал виски и был рад, что тоска и уныние на время отступили. И не сразу заметил возле себя не молодую женщину. Ощутив аромат дорогих духов, медленно повернув голову, увидел, эффектную белокурую красавицу, средних лет. Её огромные голубые глаза смотрели искренне и заинтересованно, будто она знала Богдана всю жизнь. Он сам не понял, откуда появилась уверенность, и недолго думая, схватил и крепко прижал незнакомку к груди. Не сводя с неё глаз, допил свой напиток, чуть не разбил стакан об барную стойку, увлекая за собой женщину в круг танцующих пар. Танцуя, они не замечали никого. Короткое платье серебряного цвета, покрытое блестящей чешуёй, делало женщину похожей на русалку. Периодически сливаясь в поцелуе, он чувствовал возбуждение и жар, исходящие от её упругого тела. Глаза казались темной морской бездной, в которой Богдан тонул, не желая прогонять вожделение, возникшее внезапно, словно налетевший морской бриз, на берегу, к очаровательной незнакомке.

На следующее утро Богдан проснулся в чужой постели, в незнакомом месте. Кровать возвышалась на высоком постаменте. Вокруг неё стояли большие вазы ручной работы с белоснежными розами. Богдану на минуту показалось, что он попал в спальню, какой – то звезды, театра или кино, не меньше. Огромное окно на всю стену было приоткрыто, и ветерок ласково трепал невесомые, воздушные, розовые шторы. Комната поражала стерильностью и красотой. Большая двухстворчатая дверь раскрылась и в комнату впорхнула ночная незнакомка. Следом за ней, звеня посудой, горничная, с едой, на миниатюрном столике. Девушка, в черном узком платье, чуть ниже колен, в белоснежном переднике.

Увидев ароматно пахнущую еду, Богдан, забыв о приличии, поправил повыше подушку, уселся поудобнее. Шелковая простынь соскользнула, оголяя загорелый накачанный, рельефный торс, и в кубиках живот.

Незнакомка хищно улыбнулась. Это был её трофей, ночная добыча, вызывавшая чувство гордости. Ей хотелось покормить своего питомца, и снова насладится им сполна. Женщина плотоядно облизнула пухлые губки. Горничная, тем временем, поставила столик у кровати, заливаясь пунцовой краской, стараясь, лишний раз не поднимать глаз на мужчину. Быстро присев в реверансе, она торопливо засеменила из комнаты, под строгим взглядом хозяйки. Как только за горничной закрылась дверь, ночная незнакомка перевела взгляд на Богдана, сексуально прикусив нижнюю губу.

Богдану стало неловко. Он напряжённо вспоминал ночь. Но с памятью происходила, какая – то чертовщина. Имя незнакомки, у которой, сейчас, валялся на кровати, хоть убей, вспомнить не мог. Не могла же она не назвать своего имени? Богдан решил не говорить первым, подождать, что скажет хозяйка дома. Возможно, ему что – то вразумительное придёт на ум. Усмехнувшись, незнакомка, как и предполагал Богдан, начала говорить первая: – ты малыш, не так прост, как показалось мне на первый взгляд.

Усмехнулась женщина, обнажая ряд белоснежных зубов.

– Это, в каком смысле? – настороженно уточнил Богдан.

Есть очень хотелось, только воспитание не позволяло показывать чувство голода. Приходилось ждать приглашения, будь оно не ладно. Богдан скосил глаза и сглотнул слюну. На столике в хрустальной пиале плескалась красная и черная икорочка, румяные тосты, сыр с плесенью. Камамбер с мёдом был подан на миниатюрном, серебряном разносе. Свежие фрукты и орешки разного вида. В запотевшей бутылке пузырилась минеральная вода. Вот именно её, родимую, Богдан хотел больше всего. Он налил полный стакан и с жадностью, выпил, делая большие глотки.