Читать книгу Небо на ремонте - Геннадий Григорьев - Страница 43

В моей квартире

тихо стало вдруг.

Сначала я не понял,

в чем тут дело.

Мой телик захандрил.

В нем лампа села,

которая ответственна на звук.

Я кулаком по крышке!

Но в ответ

ни полсловца…

Я пыль с экрана вытер.

Я повертел такую штуку – «гетер —

один»…

(Второго почему-то нет.)

Все без толку! Молчок.

Вот это ново!

Я ж к дикторскому голосу привык.

Но – до свиданья! Без руки и слова.

Мой старый телик

проглотил язык.

По трем программам

дел невпроворот!

А у меня затишье…

Вот непруха!

И видит око, да вот зуб неймет.

Хотя при чем тут зуб?

Не внемлет ухо!

Не слышу я, как мой родной народ

решения – выносит,

вносит – ясность.

Там все, как рыбы, открывают рот.

Я полагаю, ратуют за гласность.

(А может быть, уже наоборот?)

По всем, по тем программам

тишина.

Втихую – и брейк-данс, и авторалли.

Что? Где? Когда?

И с кем идет война?

Пошто митрополита показали?

По трем программам

дел невпроворот!

Но как понять, что в мире поменялось?

Ведь села лампа у меня.

И вот

исчезла гласность.

Видимость осталась

О чем сегодня нам поет «Секрет»?

Кого метелят на хоккейном поле?

Никто не растолкует.

Звука нет.

А видимость есть видимость.

Не боле.

Сводя с ума,

мелькает предо мной

необъяснимый мир в немых картинках…

Переключаюсь на канал другой.

И – тишина.

И девочки на спинках

лежащие…

И ножками – дрыг, дрыг!

Как все это не в пику, не к моменту!

Я ж с детства к комментарию привык,

к суфлированью,

к аккомпанементу.

Что митинг

с транспарантами вверху!

что «Волга-Волга»

с титрами по низу?

Я ж не могу без слова на слуху.

Я все отдам за реплику, репризу.

Ни полсловца

не вытянув из них,

мне старый телик вырубить осталось…

Но в это время,

к счастью, начиналась

программа «Время»

для глухонемых.

И понял я,

как наша жизнь проста,

перед экраном опускаясь в кресло.

Там все вставало на свои места,

как бы в театре

мимики и жеста.

Я понимал:

Идет…

Борьба…

За мир…

Хоть мир…

Еще таит в себе…

Опасность…

Я понимал!

Растет…

Число…

Квартир…

Вот пальцем ткнули в рот.

Ага! Про гласность!

Завоеваний…

Мы…

Не отдадим…

Проценты…

Подобьем…

Ударим…

Суммой…

Вот пальцем погрозили.

Это им.

Вот по лбу постучали:

думай, думай!

Бой…

Пьянству…

Ускорению…

Привет…

Все вместе…

Ликвидируем…

Осталось…

И что за горе,

если звука нет.

Ведь главное – что видимость

осталась.

Мерцал экран,

привычный, голубой…

И на меня наваливалась скука:

я ж это время

рассекал без звука,

как самый рядовой

глухонемой.