Читать книгу Путь к здоровью. Записки голодающего - Геннадий Малахов - Страница 3

Многие опасности подстерегают человека на его жизненном пути, и важно их вовремя распознать. Но наиболее опасна для человека подсознательная агрессия, корни которой уходят глубоко в его прошлые жизни. Агрессию сознательную, вернее, осознанную, человек сразу же ощущает и контролирует. Но подсознательную он не чувствует, потому такое зло выплескивается наружу, подобно неожиданному извержению вулкана.

Для того чтобы бороться с этим неосознанным злом, у человека имеется единственное оружие – Любовь. Ни одно живое или неживое существо не должно быть лишено человеческой любви. Когда человек поймет это и ежедневным, а лучше ежечасным, ежеминутным трудом будем стремиться к этому, правдиво и честно оценивая себя, свои поступки, чувства, мысли, тогда его жизнь станет намного счастливее.

«Какому Богу ты служишь?»

Это было так неожиданно, что Петрович вздрогнул. Чей голос раздался в его голове? И вдруг неожиданно пришло успокоение.

А успокоиться было от чего. Раздражение на своих бывших партнеров, которые строили ему мелкие и крупные пакости, достигло предела. Оно настолько прочно засело в его голове, настолько сильно им овладело, что он почти постоянно рисовал в своем воображении самые разные картины мести, бесконечных разговоров, выяснений отношений и прочего в том же духе. Это продолжалось уже не один месяц и теперь вымотало его вконец – хотелось наброситься на них и крушить безжалостно и изощренно.

И вдруг этот голос. Будто ушат холодной воды вылили на него.

«Стоп! А действительно, кому я служу? Мести или добру, которое желаю делать? Кому я поддался, кто мной овладел и теперь заставляет меня на себя работать?» – вот такие мысли молнией пронесли у него в голове.

«Э, брат, как тебя поработила месть, жестокость, желание, чтобы все было по-твоему, – звучал обличающий голос изнутри. – Посмотри, во что ты превратился – в вулкан гнева, готового взорваться. Где твоя доброта, смирение, понимание, любовь, принятие всего, что посылает поток жизни?»

Словно какая-то пелена спала с глаз Петровича, все стало легко и понятно. Гнев куда-то улетучился, окружающая его действительность вновь стала радостной, цветной.

«Вот это да! Как я вскормил в себе отрицательную разрушительную сторону! Ведь я даже мир вокруг себя перестал воспринимать, все гнев застлал! – продолжался мысленный поток. – Хороший урок мне преподнесли мои бывшие партнеры! Сколько скрытой агрессии, гнева, эгоизма в глубинах моего „Я“. Именно от этого хлама надо избавиться, чтобы немного просветлеть. Надо им спасибо сказать, что помогли мне в этой работе». Такими неожиданными мыслями закончился многомесячный бродивший и рвущийся наружу гнев.

Из его сознания исчезло похожее на лисью морду лицо его главного обидчика, а в прошлом партнера, которому он помог «подняться», сделал богатым, преуспевающим человеком. Крепко став на ноги, лисьеподобный так переделал документы, что Петрович лишился всего.

Многие люди не понимают, что так сильно их толкает изнутри на те или иные действия, хотя скрытая, тайная пружина этого всегда имеется. И возникли эти причины не за одну жизнь, а давно, связаны они не только с этими конкретными партнерами, сослуживцами, мужьями, женами, любовниками и любовницами, но и другими, которые в прежних жизнях были совершенно иными людьми. Завязки произошли давно, переходят из одной жизни в другую и неожиданными ситуациями проявляются в теперешней. А многие еще «спят» – ждут своего часа и зрелости души, чтобы дать ей новый урок.

* * *

Август 2003 года. Индия, штат Пенджаб, город Амритсар, Золотой Храм.

Волей судьбы Петровича с горсткой паломников с Волги забросило в Индию. Было решено посетить наиболее главные святыни Индии. Вдохнуть или «впитать» атмосферу этих святых, намоленных столетиями, а то и тысячелетиями мест, осознать важность совершенных там событий.

На Земле много загадочных мест, где можно почувствовать опыт прошлого и понять самого себя. Эти места считаются центрами притяжения космических сил, именно там обретается внутреннее понимание самого себя и хода исторических событий. Человек, посетивший их, должен сам уяснить их значение и глубже понять самого себя, утвердиться на выбранном пути, убедиться в его истинности.

Маршрут толком никто не знал, и Петрович предложил посетить ряд мест, упоминавшихся в «Шримат Бхагаватам» (священных книгах Индии); среди прочего он отметил и Золотой Храм.

Дорога от Дели до Амритсара – столицы штата – неблизкая. В Индии август – это весенний сезон, еще идут дожди, но уже не те, что зимой, когда льет непрерывно.

Сидя на заднем сиденье джипа, он смотрел на дорогу. Только что прошел дождь, и вдруг… появилась красивейшая огромная радуга. Она держалась долго, как своего рода знак расположения к путешественникам, и приветствовала их. Все любовались зрелищем и радовались хорошему предзнаменованию.

В Амритсар приехали поздно вечером. После того как разместились в гостинице, пошли к Золотому Храму.

Еще на подходе к нему его уха достигла музыка. Ее звуки почему-то взволновали Петровича, давно забытые чувства, впечатления начали «всплывать» из глубин подсознания. По позвоночнику и телу побежали мурашки. Поднималась волна возбуждения.

Группа прошла вдоль мраморных строений и оказалась в широком коридоре; вдали виднелись мраморные ворота. А еще дальше, посреди священного озера, находился Золотой Храм. Опустившаяся на землю ночь, белый мрамор прилегающих к Золотому Храму строений, маслянистая вода священного озера, сверкающие золотом стены храма, специфическое пение… Волшебное зрелище, похожее на фантастический сон. Сознание Петровича расплывалось, делалось все тоньше и «прорастало» в атмосферу, землю, здания святого места.

В голове мелькнуло: «Вот оно, то родное, давно знакомое место, где столько всего случилось, в каких-то далеких, но важных для меня жизнях».

Волна благоговения накрыла его, на глазах появились слезы. Сколько всего было связано именно с этим местом, с Индией, с Пенджабом, о чем «помнило» лишь подсознание да черты характера, связанные с жизнью в этих краях.

Ступая по теплым мраморным плитам, Петрович осматривал храмовый комплекс. Особенно его привлекла картина на стене здания, на ней был изображен воин с окровавленным мечом в одной руке, а в другой… он держал собственную голову. Голова спокойно лежала на его ладони и смотрела вперед. Над картиной находился какой-то хорошо знакомый Петровичу знак.

* * *

– Гурмин (так звали Петровича в одной из прошлых жизней), сынок, подойди.

Семилетний мальчик подбежал к отцу.

– Сынок, я знаю, что ты любишь ножи, – сказал отец. – Но этим ножом, который я сейчас тебе подарю, играть не надо. В нашем роду так повелось, что его вынимают только для дела. И если он вынут из ножен, то должен быть использован. – Он протянул Гурмину боевой сикхский нож. – Ты уже не ребенок и должен сам постоять за себя, за землю, на которой ты жил раньше и живешь теперь, – продолжил отец.

Боевой нож был в серебряных ножнах. Сталь лезвия, напоминающая по форме большой клык тигра, блестела в лучах солнца. Глаза Гурмина горели – вот он и взрослый! Ему не терпелось поскорее узнать остроту ножа.

– Спасибо, папа! Я пойду погуляю. – И мальчик выбежал из жилища.

Гурмин заострял ветку, когда к нему подошла его сестра. Она была на пять лет старше и тоже имела свой нож (у женщин ножи гораздо меньше, но такие же острые). Она с интересом некоторое время наблюдала за братом и наконец спросила:

– Ты свистульку делаешь?

– Нет, – ответил он. – Это кнут, чтобы коня погонять.

На самом деле палочка предназначалась соседской девочке Сите, с которой он дружил. Гурмин постеснялся это сказать и немного покраснел, что, впрочем, не было заметно на его смуглом лице.

Сита, ровесница Гурмина, тоже принадлежала к их роду, но ни на кого не походила. Более светлая кожа, не такие, как у всех, волосы – тоже значительно светлее. А глаза были голубые! Говорили – Гурмин это сам слышал, – что в ней воплощена великая душа. Ему нравилось играть с этой девочкой, ее охотно слушались все дети, даже те, кто был старше. Она была заводилой и вожаком в их детской компании. Гурмин с удовольствием ей подчинялся, и ему было приятно находиться в ее обществе – такая сильная аура была у этой девочки.

Кнут получился красивым, особенно узорчатая рукоятка.

– Сита, посмотри, какой у меня кнут, – сказал Гурмин, подходя к ней.

– Ух, ты! На саблю похож, – сказала Сита.

– Ну, этот кнут я сделал для тебя, чтобы ты погоняла им своего коня.

– Спасибо! – И девочка обняла его искренно и радостно. – У тебя теперь есть нож, ты должен крепко держать его в руках и умело им действовать. Хочешь, чтобы руки твои были очень сильными, как у наших воинов?

– Я хочу иметь руки сильные, как у папы, – ответил Гурмин. – А что надо делать?

Сита рассказала, что в их семье имеются особые жезлы, которые, если их регулярно держать в руках, укрепляют их. Есть и женские жезлы, которые развивают интуицию. Ее бабушка рассказала, что держать их надо дважды в день, лучшее время – с рассвета и до восхода солнца и с захода до первых сумерек. В это время в природе наступает тишина, появляется щель между этим и тем миром. Человек, наделенный чувствительностью, даром интуиции, может легко получить необходимые знания.

– Бабушка будит меня перед рассветом. Мы омываем лицо, руки до локтей и ноги до колен. Садимся в позу лотоса, натираем лоб пахучей мазью. Мы берем в руки жезлы, встряхиваем и, сжимая их, замираем на полчаса. Зато теперь я хорошо «вижу» болезни любого человека. Вижу даже каких-то существ. Но бабушка мне запретила об этом говорить, мол, рано еще. Но тебе я рассказала – ты же мой друг, и в вашей семье есть жезлы, которые делают руки мужчины сильными.

Они еще поиграли некоторое время и разошлись.

– Папа, научи меня держать жезлы, чтобы руки были сильными, как у тебя, – попросил отца Гурмин.

– Сынок, я никакие жезлы не держал. Руки у меня сильны по другой причине. Это дед наш увлекался этими вещами. Он погиб в бою до твоего рождения. Но руки у него действительно были сильными, особенно удары и особенно правой рукой. Я видел эти жезлы, но не знаю, как ими пользоваться. Спросишь у Ситиной бабушки, та все знает.

Отец достал сандаловую шкатулку и вручил ее сыну. Жезлы оказались тяжелыми, длиной чуть больше мужской ладони, а внутри перекатывалось что-то сыпучее.

Один жезл был сделан из желтого металла, другой – из белого. Что касается покрывавшей их резьбы, то Гурмин никогда не видел таких людей, символов и букв. А еще на белом цилиндре имелось изображение женщины в короне, а на желтом – мужчины, тоже в короне, но другой формы.

Гурмин взял жезлы в руки и замер. Влажные ладошки прилипли к холодному металлу. Через некоторое время в них почувствовалось легкое покалывание, затем руки стали гудеть. Чем дольше он их держал, тем сильнее было гудение, оно поднималось вверх по рукам, и тело наполнилось какой-то легкостью. Создалось впечатление, что через руки в тело вливается неведомая энергия, придавая организму здоровье, силу и свежесть.

Отец сказал:

– Прежде чем их держать, поинтересуйся у Ситиной бабушки, как это правильно делать.

Бабушка Ситы выглядела не по годам молодо. Увидев шкатулку с жезлами, она спросила Гурмина:

– Хочешь стать таким же сильным, как твой дед?

– Да, – просто ответил мальчик. – Научите меня, как ими надо пользоваться.

– Твои жезлы особой работы и предназначены для мужчин, чтобы сделать их настоящими мужами и духовными воинами, – продолжала она. – Ты находишься как раз в таком возрасте, когда лучше всего начинать. Для этого необходимы внимательность, регулярность, а главное – желание стать лучше. Если ты соблюдешь все эти условия, то, повзрослев, ты многого достигнешь. Видишь эти четыре узора на жезлах?

– Вижу.

– В лунном месяце имеется четыре периода. Два – от новолуния до полнолуния. И два – от полнолуния до нового новолуния. В первый период ты прикладываешь к ладошке этот узор и держишь жезлы. Во второй – вот этот, в третий – этот, в четвертый – этот. В правую руку всегда берешь золотистый жезл. В левую – белый. Чтобы росла твоя мужественность и сила, всегда занимайся с восхода солнца до полудня. Лучше с самого восхода в течение первого часа – для мужчин и его силы это самое благоприятное время. Твои руки обретут небывалую силу, здоровье – устойчивость, тело – неутомимость, ум – свежесть и остроту.

Гурмину так нравилась Сита, что он не хотел ни в чем от нее отставать, поэтому регулярно вставал до восхода солнца и занимался с жезлами. А бабушка девочки продолжала его наставлять:

– Помимо того что ты должен их правильно взять, с учетом лунной фазы, ты должен сидеть лицом к восходящему солнцу. Закрой глаза и постепенно затаи дыхание, чтобы оно стало незаметным. Добейся того, чтобы вдох был невидим и неслышен. Совершай дыхание мысленно. При этом представляй, что вдох ты делаешь через ладони, сжимающие жезлы. Мысль-воздух тянется через них, по рукам поднимается к плечам и далее спускается вниз в область пупка. На выдохе в области пупка возникает вихрь и сжимает силу в светящийся шар. Этот шар есть энергия, твоя накопленная сила, которую ты можешь использовать. В бою она тебе пригодится, твой удар будет неотразим. О других видах применения этой энергии тебе еще рано знать. Помни: насколько ты этого желаешь, настолько ты тем и станешь.

Гурмин ежедневно занимался с жезлами и постепенно заметил, что медитации каждого дня отличались. Он «видел» разные картины, разные ощущения проходили через его организм. Почему так?

– Каждыми лунными сутками правит свое божество. И когда ты медитируешь с жезлами, ты с ними взаимодействуешь. Потому и видения с ощущениями совершенно различны, – ответила она, а про себя подумала: «Да, ты наделен хорошими задатками! Надо тебя обручить с Ситой. Хорошая пара будет, славное семя дадите».

Через некоторое время их с Ситой обручили. Теперь по достижению совершеннолетия они станут мужем и женой, образуют крепкий семейный союз, в котором любовь будет на первом месте.

Жизнь на природе, простой труд, питание естественной пищей сделали тело Гурмина выносливым, сильным и гибким. От постоянного упражнения с ножом руки им орудовали ловко. Гурмин взрослел, как все мальчики, постепенно превращаясь в стройного юношу с горячим сердцем, умеющего владеть любым оружием – луком, саблей, копьем. Как и все мужчины племени, он любил охотиться, скакать на лошади, а глаз – радовать плавными изгибами женского тела.

Время было неспокойное, их племена и общины постоянно теснили соседи с запада. Стычки происходили непрерывно, но до крупных действий пока дело не дошло.

– Отец, почему мы постоянно воюем? Почему мы защищаемся? Что надо соседним племенам от нас?

– Я знал, что рано или поздно ты или кто-то из твоих братьев задаст мне этот вопрос. Позови братьев, я расскажу вам историю, которую завещал мне мой отец, а ему – его отец.

Когда все собрались, отец рассказал им следующее:

– Наш народ очень давно владеет этими благодатными землями. Наши старейшины заповедовали нам, что для человека существуют три величайшие ценности: земля, на которой он живет, народ, среди которого он живет, и жизнь самого человека.

Земля дарит нам все необходимое для жизни. Именно по этой причине к ней надо относиться бережно. Все, что она родила и дала для пропитания, должно быть использовано здесь же. Ничего нельзя вывозить и продавать. От этого земля скудеет и перестанет нас кормить. Другие народы этого не понимают – торгуют тем, что вырастили. Вначале это приносит богатство, но оно быстро иссякает, а земля уже не родит, и они становятся нищими. А нищие всегда воинственны и кочуют в поисках новой наживы. Вот и понадобились им наши земли, чтобы истощить их, выжать все, продать и бросить.

На земле живет наш народ, наши племена, наши семьи. Мы ни с какими иными племенами не смешиваемся. Почему мы так поступаем и не принимаем чужестранцев? Потому что жизнь человека делится на явную и скрытую. Человек живет явной жизнью здесь, на земле. После того как он умирает, то живет «там» скрыто от нас. Но настает время, обозначенное Богом, и он должен вновь родиться. Существует цепь продолжения: отец рождает сына, сын – внука, внук – правнука, правнук – праправнука и так далее. Насчет отца, сына и внука – все ясно. Но кто родится правнуком, а тем более праправнуком? Им становится умерший ранее отец, далее сын, а потом и внук. Вот так существует «кругооборот» душ. Мы живем сами и помогаем через наши тела воплотиться тем людям, которые были ранее нам дедами и отцами. А в последующем сами воплощаемся через своих внуков и правнуков. Но этот «кругооборот» возможен лишь тогда, когда браки совершаются внутри нашего народа. В народе много племен и еще больше семей, поэтому никакого вырождения нет. Наоборот, идет нормальный «кругооборот» душ. С каждой последующей жизнью наши души «взрослеют», приближаются к Богу, ибо это Ему угодно.

Души умерших предков ведут не только свою скрытую жизнь, но и помогают «оттуда» нам в нашей жизни. На этом построена наша религия, как особого рода знание, помогающее нам жить и совершенствоваться. Наша религия объединяет наш народ и служит для него центральной опорой. Золотой Храм на священном озере – центр и символ, вокруг которого вращается жизнь нашего народа. Он объединяет наши племена в единый народ. На праздники мы собираемся, радуемся, веселимся, почитаем своих предков. В Золотом Храме идут постоянные молитвы, с помощью которых мы славим Бога и общаемся со своими предками. Заметьте, со своими, которые нам помогают и воплощаются через нас, а мы – через них. Вот почему мы ценим свою религию, не смешиваемся с другими народами и защищаем свою землю. Если мы смешиваем с другим народом, то потеряем связь с предками и утратим цепочку продолжения. Наше духовное развитие, угодное Богу, нарушится и затруднится. Если мы потеряем землю, истощим ее неправильным хозяйством, то лишимся опоры. Наше духовное развитие, конечно, не прекратится, но существенно замедлится. Наши души будут находиться среди других народов без всякой поддержки. А воплощения будут происходить не столь регулярно и не в таких благоприятных условиях. Что касается поддержки предков, то мы ее лишимся.

Вот все эти понятия сплачивают наш народ вокруг Золотого Храма, мы проповедуем свою, а не чужую религию, почитаем своих святых и предков. Мы имеем поддержку предков, «колесо» регулярных воплощений и потому быстро духовно растем. Вспомните наших духовных наставников – их достижения удивительны. В нашем народе их больше, чем в ином другом. Несмотря на многочисленные попытки захватить нашу землю, мы до сих пор ее отстояли. Дух нашего народа един. Мы знаем, зачем мы живем, за что боремся. Вот почему семилетние дети, женщины и старики готовы сражаться за свое духовное будущее и ни в чем не давать спуска врагам.

Сыновья слушали отца с горящими глазами. Казалось, что и предки присутствуют на этой беседе, ласково и благосклонно улыбаются. Возникло мощное чувство единения с «душой» народа. Каждый сознавал свою важность и нужность.

А отец продолжал:

– Если тебя даже и убьют, то убьют тело, а не душу. Сохранив землю, свой народ, ты вновь воплотишься и продолжишь свое восхождение к Богу. Каждый из вас может сделать свой дух настолько «плотным», что будет сражаться, несмотря на израненное тело, отрубленные члены. А наши предки помогут выиграть любую битву. (Действительно, сикхи до сих пор сохранили самобытность и самостоятельность, свою религию и территорию. – Примеч. Г. М.)

Жизнь шла своим чередом, Гурмин превратился в мужчину, опытного воина. Они давно уже поженились с Ситой и жили счастливо, имели четырех детей – двух мальчиков и столько же девочек.

Но не так-то все было гладко. Соседи с запада были многочисленны и действовали все с большей дерзостью. Это уже были не отдельные шайки разбойников, а целые армии, уничтожавшие все на своем пути.

Ожесточенность с обеих сторон вышла из границ. Вот та злость, что от одной стычки к другой все более и глубже входит в подсознание, пуская там корни, а потом взрывается, вытесняя все разумное, любящее, что есть в человеке. А после… после наступают осознание совершенного поступка и раскаяние, но это после…

* * *

Ночью Петровичу приснился сон – последняя битва и смерть Гурмина. Все происходящее он видел глазами Гурмина. Неприятельский воин, в тюрбане и богатом воинском наряде, с лицом, похожим на морду лисы, с копьем наперевес мчится ему навстречу. Вот они сближаются, действие замедляется. «Лисорылый» издали бросает копье. Гурмин уворачивается, приникая к шее коня. Они сближаются, Гурмин, как пружина, выпрямляется и с размаха, левой рукой бьет «лисорылого» в грудь, вышибая его из седла. Меч ударяется о прочный панцирь, не прорубая брони, но оглушая врага. Правой рукой Гурмин ударяет следующего за «лисорылым» всадника и поворачивает коня, чтобы затоптать «лисорылого». Лошадь встает на дыбы, сейчас ее передние копыта обрушатся на грудь врага. Глаза «лисорылого» расширились от страха и ужаса неизбежной смерти. От взгляда, полного мольбы, что-то дрогнуло в Гурмине, и он в последний момент удержал коня, тем самым пощадив врага.

Три стрелы, пущенные сзади с близкого расстояния, пронзив тонкие доспехи, вышибают его из седла. Дикая боль парализует тело. И молнией в мозгу проносятся отцовские слова: «Сынок, никогда не поворачивайся к врагу спиной». Он падает лицом вниз, в нос ударяет запах травы, смешанный с пылью. Его тонкое тело от удара о землю высвобождается из пронзенного стрелами физического и больше в него не входит. Боли нет, наоборот – стало необыкновенно приятно. Гурмин видит светящуюся серебряную нить, что соединяет его с пронзенным телом, она пульсирует и вибрирует. Сам он парит на небольшой высоте, рассматривая картину сражения.

– Зачем люди убивают друг друга? – мелькает в его сознании.

Он видит старейшину своего племени, окруженного врагами. На него спереди давят копьями, и пока он отбивается от них, сзади кривым мечом враг отрубает ему голову. Она падает к его ногам. Но старейшина… наклоняется, берет голову в левую руку, а правой продолжает окровавленным мечом рубить врагов! Ужас охватывает нападавших. Они бегут, бросая оружие.

«Дзинь», – раздается тонкий звук, серебреная нить лопается, и Гурмина стремительно увлекает вверх. Поле битвы быстро уменьшается, картина расплывается и… исчезает.