Читать книгу Дитя из слоновой кости - Генри Хаггард - Страница 4

Следующие два с половиной часа я отдыхал, лежа в отведенной мне комнате, так как частая пальба и шум ветра вызвали у меня небольшую головную боль. Потом появился Скруп и предложил мне присоединиться к остальному обществу. Мы спустились вниз и вошли в роскошно обставленную гостиную, где собралось около тридцати человек – соседи лорда Рэгнолла, приглашенные к обеду.

Мисс Маннерс таинственно сообщила Скрупу, что «она» уже здесь.

В это время безукоризненный м-р Сэвэдж провозгласил, широко распахнув двери:

– Леди Лонгдэн, мисс Холмс!

Все обернулись к дверям, в которых показалась пожилая леди в сопровождении молодой девушки лет двадцати двух. Последняя была не очень высока ростом, весьма изящна и грациозна, как лань. Темно-каштановые волосы, тонкие черты лица, ярко-красные губы и большие темные глаза указывали скорее на испанское или итальянское, нежели на англо-саксонское происхождение. Одета она была в светлое открытое платье и, кроме нитки жемчуга и красной камеи, на ней не было никаких других украшений. Мне бросилось в глаза странное белое пятно на ее груди в виде полумесяца. Но самое большое впечатление произвело на меня ее лицо. Выражение его было мягко и приветливо, но чем больше вглядывался я в него, тем таинственнее мне оно казалось. По временам по нему пробегала какая-то загадочная тень. Что это было – я не понял.

Лорд Рэгнолл, казавшийся еще более красивым в вечернем фраке, поспешил навстречу своей невесте и ее матери. Мое внимание на некоторое время было отвлечено соседями, как вдруг я услышал рядом голос:

– Покажите мне его. Впрочем, я уже узнала его по вашему описанию.

– Да, вы правы, – ответил лорд Рэгнолл своей невесте (это была она), – я сейчас познакомлю вас. Однако скажите, кого вы хотите иметь в качестве кавалера за обедом? Я не могу, так как должен быть возле вашей матери. Возьмите д-ра Джеффриса.

– Нет, – ответила мисс Холмс, – я предпочитаю м-ра Кватермэна. Мне хочется услышать от него что-нибудь об Африке.

– Хорошо, – сказал лорд Рэгнолл, – он, пожалуй, интереснее всех остальных гостей, взятых вместе. Но почему, Люна, вы постоянно думаете и говорите об Африке? Можно подумать, что вы собираетесь там жить.

– Это может когда-нибудь случиться, – задумчиво сказала она, – кто знает, где он жил и где будет жить!

И снова что-то таинственное мелькнуло в ее лице.

Конца их разговора я не слышал. Сказать правду, я не хотел сидеть рядом с мисс Холмс за обедом, так как не люблю быть на виду, поэтому я направился в противоположный конец гостиной. Но лорд Рэгнолл догнал меня и подвел к своей невесте.

– Позвольте вас познакомить с мисс Холмс, – сказал он, – она хочет быть вашей соседкой во время обеда. Ее очень интересует…

– Африка, – подсказал я.

– Мистер Кватермэн, о котором мне говорили как о величайшем охотнике Африки, – поправила меня мисс Холмс с очаровательной улыбкой.

Я поклонился, не зная, что сказать. Лорд Рэгнолл улыбнулся и удалился, оставив нас вдвоем. В это время лакей объявил, что обед подан. Мы направились в середине длинной процессии в роскошную столовую, еще сохранившую свой средневековый стиль.

М-р Сэвэдж проводил нас на наши места по левую руку от лорда Рэгнолла, сидевшего во главе длинного стола с леди Лонгдэн с правой стороны от себя. Старый священник д-р Джеффрис прочел короткую молитву, и обед начался.

– Я слышала, – обратилась ко мне мисс Холмс, – что вы сегодня победили сэра Юниуса Фортескью в стрельбе и пожертвовали кучу денег на благотворительность. Я не люблю пари и тех, кто их держит. Странно, что вы держали пари: вы совсем не похожи на таких людей. Но я не выношу сэра Юниуса, и в этом мы сходимся с вами.

– Я ничего не говорил о своей антипатии к сэру Юниусу, – возразил я.

– Да, но ваше лицо изменилось, когда упомянули его имя.

– Тогда мне придется сознаться, что вы правы. Но должен сказать, что я тоже не любитель пари.

Тут я рассказал всю историю с ван-Купом и его долгом.

– Я всегда считала его ужасным человеком, – заметила мисс Холмс, когда я закончил свой рассказ.

Потом наш разговор перешел на предстоящую свадьбу, и я не преминул выразить мисс Холмс свои наилучшие пожелания и уверенность, что ее счастье всегда будет так же безоблачно, как и сейчас.

– Благодарю вас, – сказала она, – но не кажется ли вам, что эта безоблачность – дурное предзнаменование. Ведь будущее так же скрыто от нас, как и мой портрет в рабочей комнате лорда Рэгнолла, в чем вы тоже видите дурное предзнаменование.

– Откуда вы это знаете? – спросил я, пораженный этим замечанием.

– Не знаю, м-р Кватермэн, но мне это известно. Ведь вы так думали, не правда ли?

– Если даже так, – сказал я, уклоняясь от прямого ответа, – то что из этого следует? Хотя портрет и скрыт от посторонних глаз, но всегда можно отдернуть занавеску…

– А вдруг однажды за этой занавеской окажется пустота?

Некоторое время мы молчали.

– Я не похожа на других… – снова начала мисс Холмс. – Что-то побуждает меня говорить с вами… Я никогда ни с кем не говорила так. Меня бы все равно не поняли. Моя мать, вероятно, нашла бы необходимым показать меня доктору. С самых ранних лет мне казалось, что я – какая-то тайна среди других тайн. С девяти лет это чувство приходило ко мне по ночам. У меня возникали какие-то видения, но они быстро изглаживались из памяти. Только две вещи я чувствую более или менее ясно. Одна – это какая-то странная, безотчетная тревога… Другая – то, что я, или часть меня имеет какое-то отношение к Африке, о которой я знаю только по книгам. Вот откуда у меня интерес к вам и Африке.

– Я думаю, что ваша матушка была бы права относительно доктора, – заметил я.

– Вы так говорите, но не верите в это, м-р Кватермэн.

Тогда я, чтобы придать другое направление этому, по меньшей мере, странному разговору, начал рассказывать об Африке и между прочим упомянул об одном легендарном племени арабов или полуарабов, якобы живущем в восточной части Центральной Африки и поклоняющемся вечно юному ребенку.

– Кстати, об арабах, – прервала меня мисс Холмс. – Я расскажу вам очень странную историю. Когда мне было 8 или 9 лет, я как-то играла в Кенсингтонском саду (мы тогда жили в Лондоне) под присмотром бонны. Она беседовала с каким-то молодым человеком, которого называла кузеном, а я катала обруч по траве. И вдруг из-за дерева вышли двое одетых в белые одеяния мужчин с тюрбанами на голове. У старшего были блестящие черные глаза, крючковатый нос и длинная седая борода. Лицо младшего я помню плохо. Кожа у них была смуглая, но во всяком случае это были не негры. Вдруг мой обруч упал у ног старшего мужчины; я остановилась, не зная, что делать. Старик наклонился, поднял обруч, но не вернул его мне. Он что-то сказал другому, указывая на родинку в виде полумесяца на моей шее (из-за этой родинки отец назвал меня Люной). «Как твое имя, маленькая девочка?» – спросил старик на ломаном английском языке.

– Люна Холмс, – ответила я.

Тогда он достал из кармана ящичек и дал мне из него нечто вроде конфеты. Я очень любила сладости и положила это в рот. Потом старик покатил обруч и сказал мне: «Лови его». Я побежала за обручем, но вдруг все исчезло у меня из глаз, точно скрывшись в тумане. Я очнулась на руках бонны. Люди в белых одеяниях исчезли. Всю дорогу домой бонна бранила меня за то, что я взяла лакомство от незнакомых людей и грозила пожаловаться родителям. Я еле упросила ее молчать о случившемся. Вскоре она покинула нас и вышла замуж, по всей вероятности, за «кузена». Но после этого приключения я начала думать об Африке.

– Вы больше никогда не встречали этих людей?

– Никогда.

В это время я услышал сердитый голос леди Лонгдэн.

– Мне очень жаль, Люна, прерывать ваш интересный разговор, но мы все ожидаем тебя.

К своему великому ужасу я увидел, что все, кроме нас, уже встали из-за стола.

Я был очень смущен. Вспомнив, что ничего не ел, я потихоньку сел поближе к портвейну и, подкрепившись финиками, прошел за другими в гостиную, где уселся как можно дальше от мисс Холмс и занялся рассматриванием альбома с видами Иерусалима.

Вскоре ко мне подсел лорд Рэгнолл, который завел разговор об охоте на крупного зверя и между прочим спросил мой постоянный адрес в Африке. Я указал Дюрбан и в свою очередь поинтересовался, зачем ему мой адрес.

– Потому что мисс Холмс постоянно бредит Африкой, и я жду, что мне в один прекрасный день придется попасть туда, – печально ответил лорд Рэгнолл.

Это были пророческие слова. Наш разговор был прерван леди Лонгдэн, подошедшей пожелать аюкойной ночи своему будущему зятю, так как она чувствовала себя не совсем здоровой. Большинство гостей, несмотря на то, что было всего десять часов, собрались ехать домой.